Северус насмешливо шевельнул бровью.

— Это не в моей компетенции, мой дорогой. Господь проследит.

Гарри уже открыл рот, чтобы возразить, но в этот момент из палаты донесся крик.

— Дьявол тебя побери, Северус Снейп! — взорвал тишину разъяренный рев Альбуса Дамблдора.

— Акт первый, сцена первая, — пробормотал Северус. — Иди, Кит. Все объяснения потом.

Он мягко, но настойчиво снял с себя руки Гарри, улыбнулся краем губ и скрылся за дверью палаты Дамблдора, плотно притворив за собой дверь.

Гарри поборол искушение подслушать у порога — по коридору сновали люди.

Размышляя о поступке Северуса, он направился в свое отделение, так глубоко задумавшись и не глядя по сторонам, что споткнулся от неожиданности, услышав знакомый голос. Гарри остановился, удивленный: у палаты Долохова ярился невесть откуда взявшийся Сириус Блэк.

— Какой такой список, что за чертовщина! — неслась возмущенная ругань бывшего сотрудника. — Покажи мне это дерьмо!

Охранник, сердито глядя на Блэка, ткнул ему в руку какую-то бумагу.

— Вашей фамилии здесь нет, как видите, — надул щеки он. — Список посетителей мистера Долохова ограничен. Просите допуск у директора Фаджа. Я всего лишь выполняю инструкции, сэр, слежу, чтоб никакая собака не проскочила.

— Сам ты собака, — огрызнулся Блэк, вернув охраннику документ. — Черт знает что такое, — сердито прибавил он. — Хорошо, что я уволился из вашего зоопарка.

— Доктор Блэк! — окликнул его Гарри.

— А, Поттер, — оживился тот. — Ты уже в бригаде Сопливуса? Ох, чирей в задницу, Северуса.

— Да нет, я у Люпина. У меня перерыв. Заканчивается, — Гарри мельком глянул на часы. — К Долохову никого не пускают. Зачем он вам? Вы его разве знаете? — с любопытством спросил он.

Блэк обнял Гарри за плечо, увлекая в сторону от охраняемой палаты.

— Приятель мой, еще по Пентонвиллю. Хороший мужик. Узнал из газет, что с ним случилось, думал подбодрить. А тут новые правила, хуже чем в тюряге, бл...!

— На Долохова было покушение, поэтому палату охраняют. Для его же безопасности, — сказал Гарри, разглядывая Сириуса и пытаясь угадать, в чем тот одет сегодня, но очередной шедевр маскировки скрывал халат для посетителей. — Доктор Блэк, ну что, удалось исследовать Крысиную Нору? — понизил голос он.

— Кое-что разведал, — подмигнул Сириус. — Ангелы теряют перья мешками! Видно, бог потрошит. Там у Крысы целый склад. Но я пока ничего трогать не стал. Посмотрел, что и как. Надо же, какие они там массовики-затейники! Перья из мешков высыпают в длинный лоток, а ветер-машина их по залу разносит. Все гениальное — просто.

— А дымогенератор нашли?

Доктор Блэк довольно подкрутил ус.

— Даже два. И канистры с заправочной жидкостью. Беда в том, что сначала надо сесть, вспомнить студенческий курс химии и рассчитать концентрацию добавок... Поди объясни потом судье, что рукотворный Армагеддон и теракт не одно и то же, — ухмыльнулся он.

— Может, не надо тогда? — испугался Гарри. — Вдруг вы неправильно рассчитаете! Если кто-то пострадает...

— Не пострадает, — Блэк похлопал его по плечу. — У меня чутье! Одно время ольфактроникой* увлекался.

— А что такое ольфа... — начал Гарри.

Сириус вдруг вытаращил глаза, глядя в дальний конец коридора.

— О! Снейп идет! — оживился он. — Вот кто поможет к Антонину попасть!

Позабыв о собеседнике, Блэк ринулся навстречу Северусу, вышедшему из пасторской палаты.

Гарри покосился на часы и вздохнул: обеденный перерыв подошел к концу. Выяснять, как прошла радостная встреча стариков, не было времени.

Он на мгновение встретился взглядом с Северусом, слабо улыбнулся и покинул беспокойное отделение кардиохирургии.

* * *

______________________________________________________________________________________________________

http://img846.imageshack.us/img846/8930/296ey.jpg

Фанарт jozy. Специи Северуса Снейпа

______________________________________________________________________________________________________

Гарри открыл кухонный шкафчик и растерянно воззрился на батарею всевозможных баночек и коробочек для специй. Кроме впечатляющего собрания книг, в доме Северуса имелась поражающая воображение коллекция приправ. Отыскать среди них шафран оказалось не так-то легко. Юноша так увлекся изучением и обнюхиванием содержимого шкафчика, что вздрогнул от неожиданности, когда руки дорогого друга вдруг обняли его за поясницу, а раввинский нос зарылся в волосы на макушке.

— Боже, как ты меня напугал! Нельзя так подкрадываться!

Теплые губы коснулись чувствительного места за ухом.

— Где вы взяли эти шорты, мистер Поттер? — Северус медведем навалился сзади, придавив Гарри к разделочному столу.

— Вы мне сами их купили, мистер Снейп, — хихикнул Гарри. — Всякую гадость в интернет-магазинах заказываете, а потом недовольны.

Белые трикотажные шорты, обнаруженные среди вещей, показались ему дурацкими, и Гарри решил, что в них можно ходить разве что дома: шорты обтягивали ягодицы и подчеркивали все выступающие части тела самым нехорошим образом.

— В таком случае, я самоубийца, — пробормотал Северус. Руки дорогого друга с жадностью гладили бедра Гарри, дыхание предательски участилось и возбуждающе щекотало шею. Юноша прижался спиной к его большому теплому телу, ощущая ягодицами все более возрастающую симпатию друга к трикотажным изделиям.

Слегка опьянев от нахлынувших чувств, Гарри выпустил из рук коробочку с красно-золотистыми нитями шафрана. Содержимое высыпалось на стол, по кухне разнесся странный горьковато-пряный аромат.

— Мясо! — вдруг вспомнил он и вырвался из объятий друга.

— А моя гибель вас не волнует, мистер Поттер, — вздохнул Северус, магнетизируя взглядом белые шорты.

— Я для тебя готовил, по рецепту! Индейка в шафранном соусе! — Гарри ринулся собирать со стола рассыпавшуюся приправу.

— Стоп-стоп, мистер Поттер! — любитель трикотажа мгновенно вышел из эротического ступора. — Не изводите мои приправы! Такой шафран следует замочить в горячую воду на десять минут, а только потом...

Гарри молниеносно развернулся и уставился в обеспокоенное лицо любителя специй.

— ТВОИ приправы! — прищурился он. — Кто любит говорить, что тут все НАШЕ, ребе?

— Всё, кроме шафрана, дорогой мистер По... — Северус перехватил его руку с коробочкой шафрановых нитей, опять придавил к столу, навалившись всем телом, и изловил губами губы юного расхитителя специй. Язык дорогого друга теплым медом вошел в его рот, доводя до головокружения настойчивой нежностью. Гарри бессвязно замычал и с жадным наслаждением вдавил в себя его бедра.

— Я... сейчас умру, — выдохнул Северус.

Гарри обдирал ногти о пряжку его ремня, дрожа всем телом.

Рука, наконец, добралась до возбужденной горячей плоти драгоценного друга. Пальцы сомкнулись вокруг твердого налившегося ствола. Почти в то же мгновение Гарри ощутил ладонью трепещущую пульсацию, Северус ахнул, сдавил его бедра и дернулся в сжимающей ладони. Горячая вязкая влага оросила пальцы.

— О, черт, — растерянно пробормотал Северус. — Прости, Кит.

— За что? — не сразу понял Гарри.

«Контроль не сработал», — сообразил он, чувствуя что-то вроде сладкого злорадства.

Он облизал свою руку, глядя на друга помутившимися глазами, присел на корточки и нежно сцеловал остатки теплого семени.

— Ликвидация аварии на атомной станции, — сказал он.

— Иди сюда, спасатель, — Северус подхватил его под мышки и подтолкнул к дивану. — Проблемы со вторым реактором.

Индейка подгорела. Забытая кучка шафрана осталась пылиться на столе маленьким красным муравейником.

* * *

— Расскажи, как они встретились, — с набитым ртом сказал Гарри. — Дамблдор и Гриндевальд. И как ты вообще такое устроил?

Отбросив правила хорошего тона, оба рылись вилками в кастрюльке, отыскивая чудом уцелевшие кусочки индейки.

— Вот не горелый, — Северус подцепил очередной кусок и сунул в рот Гарри. — Фактически, Дамблдор сам подтолкнул меня к этому, — вздохнул он. — Началось с того, что он стал затевать со мной беседы, ходить вокруг да около с расспросами про блокаду сердца второй степени.

— Блокада — это нарушения ритма? — Гарри подхватил на вилку кусок, придирчиво осмотрел и пальцами сунул в рот рассказчику.

— Угу. Нарушение проводимости импульсов. Не все импульсы проводятся к желудочкам. Перебои в сокращениях, отсюда слабость, потеря сознания и прочие прелести, если речь о второй степени. Вот тоже что-то съедобное, — Северус повторил его маневр, подхватив пальцами неподгоревший кусок индейки, и скормил Гарри, как птенцу.

— А при чем тут Гриндевальд?

— Пастор пытался выяснить, насколько это опасно. Я сказал, что не доверяю чужим диагнозам и должен лично человека осмотреть, а тогда выводы делать. Старик, пряча глазки, заявил, что явиться лично тот не может, поскольку якобы находится в тюремном заключении. Вы же знаете, я любознательный, мистер Поттер... — Северус положил в приоткрытый от любопытства рот Гарри помидорную дольку. — Я позвонил знакомому в Тэвисток клиник, поинтересовался состоянием здоровья мистера Гриндевальда... Мы задушевно поговорили с местным кардиологом. Оказалось, Гриндевальду таки поставили диагноз, атриовентрикулярная блокада. В последнее время состояние пациента ухудшалось всякий раз, когда его навещал господин Дамблдор... который, кстати, в течение двадцати лет исправно платил за его лечение, содержание, не говоря о тоннах красок и холстов, потребляемых бесами.

Гарри потрясенно открыл рот.

— Я думал, он засунул Гриндевальда в психушку и забыл.

Северус покачал головой.

— Я тоже так решил поначалу, но... Неизвестно, что послужило причиной пасторского инфаркта после банкротства, уж не мысль ли о том, что он больше не сможет поддерживать своего побитого бесами приятеля?

— И ты... предложил имплантировать ему водитель ритма? — удивленно спросил Гарри. — Это что... опять за средства Фонда?

Северус ухмыльнулся.

— Ну не мог же я сделать пастору сюрприз за счет мадам Долорес! Имплантация кардиостимулятора — относительно недорогая операция... Двадцать минут, местный наркоз, и можно бежать рисовать чертей... Но я его подержу в обществе пастора еще пару дней, — хищно улыбнулся он. — Гриндевальд не буйный, и у меня в самом деле сейчас нет отдельной палаты.

Гарри обнял его за шею и вздохнул.

— Знаешь... ты очень добрый.

— Ни черта я не добрый, — фыркнул Северус. — Помочь воссоединиться престарелым любовникам — прекрасный способ снять нимб святости с пастора и подорвать партийный авторитет госпожи Долорес.

Гарри испуганно отстранился и неверяще заглянул в антрацитовые глаза.

— Ты шутишь? Только из-за этого? — он попытался отыскать в лице друга след иронии, но взгляд Северуса был совершенно непроницаем. — А как Амбридж узнает, что Гриндевальд...

— Для этого существует Рита Скитер, — недобро улыбнулся Северус. — Спасибо, мистер Поттер, вы натолкнули меня на прекрасную идею. А учитывая страсть Дамблдора и Долорес делиться с прессой гомофобными размышлениями о судьбе планеты...

— Значит, ты помог Гриндевальду не от души! — возмущенно перебил Гарри. — Ты сказал, что будешь голосовать за Малфоя! За консервов! А Амбридж — это ваша оппозиция, поэтому...

— Люблю вас во гневе, мистер Поттер, — пробормотал Северус, улыбаясь краем губ.

— Прекрати! Тебе должно быть стыдно!

На лице друга появилась откровенно ироничная улыбка.

— Последний раз мне было стыдно в детстве, когда приятели привязали меня к дереву, сняли трусы и долго водили вокруг хоровод, — насмешливо кривя губы, сказал он.

Гарри мгновенно забыл о политике.

— Правда? — ошеломленно спросил он.

Северус задумчиво повертел в руках почерневшую кастрюльку от индейки и швырнул ее в мусорное ведро. Тетя Петунья заставила бы скрести нагар до седьмого пота, мельком подумал Гарри.

— Еще как. Отличный хоровод, с улюлюканьем... И девочку, которая мне нравилась, не забыли пригласить на шоу.

— О, Боже, — пробормотал Гарри. — Я бы умер от стыда!

— Чудом выжил, как видишь, — ухмыльнулся Северус. — Это я сказал к тому, чтобы ты понимал, что такое стыд. Не путай его с чувством вины за содеянное. Прости, дорогой, но ни стыда, ни вины из-за Дамблдора и Гриндевальда я не ощущаю.

— А как ты... Как ты потом с этим жил? — взволнованно спросил Гарри, проигнорировав последнюю фразу. — Со стыдом? У меня были разные истории в школе... — он инстинктивно передернулся от воспоминаний. — Меня не привязывали к дереву без трусов, но я... столько раз... хотел умереть на месте, из-за гораздо меньшего позора. Я вообще школу вспоминаю, как сплошной стыд, — вздохнул он.

Северус обнял его за плечо.

— Пойдем в сад, Кит. Там хорошо по вечерам.

Они сели прямо на пороге. На улице стемнело, ветер приятно овевал лицо, лениво шелестел листьями вишен и разносил по саду опьяняющий аромат ночных фиалок, гардений и резеды.