Или нет? Перед глазами возник Ферзь в нашу последнюю встречу. Злой, свирепый, ледяным тоном чеканящий каждое слово. Постаралась отогнать эту мысль, заставляя себя считать, что если он не приходил два дня, то это правильно.

Неужели опротивела? Или… Нет, я обещала себе, что не буду думать об этом. Первую ночь не могла заснуть. Лежала с открытыми глазами, а вторую под утро вырубилась, проснувшись в обед подавленной и с головной болью. Не понимала себя, проклиная за странную грусть и тоску. Ну как же так?

Завтра с утра запланирована поездка в Москву. Я снова увижу свою девочку, чего ждала с особым нетерпением и волнением. Через две недели вновь поедем в Ярославль. Казалось, судебный процесс будет идти вечность, но я отчаянно молилась, чтобы он не затягивался.

– Ну что же… теперь можно спать, а завтра уже в путь, – слова мужчины успокаивали, отчего чувствовала себя невероятно уютно.

Перевела взгляд на часы и с удивлением произнесла:

– Одиннадцать вечера. Невероятно!

– Да, с тобой время летит быстро, – на секунду повисла тишина, – и я рад, что мы вместе.

Моментально застыла. Понимая, что он намекает на нежность своих отношений, поникла, испытывая вину и неловкость. А я… Мне очень нравилось с ним общаться, разговаривать, но когда понимала, что мужчина хочет большего, когда он притрагивался ко мне, всю трясло от желания оттолкнуть, внезапно напоминая о том, кто будоражил мою кровь.

Но зачем… зачем думать о мужчине, который считает меня лишь игрушкой? Почему я зациклилась на нем? Почему думаю, скучаю? Или это синдром? Была растеряна. Ничего не понимала, особенно – когда успела привязаться к грозному наемнику, чья жизнь проходит в охоте, наполненная страхом и отчаянием слабых жертв.

Надо же…

Нет… Я накручиваю себя. Не может быть.

К кому такие чувства? Киллеру? Хищнику, уничтожающему любого, кто перейдет ему дорогу?

Ужасно.

Все больше пугала себя, подсознательно понимая, что так лучше, а в голове всплывали моменты, как он врывается в туалет и наставляет пистолет в лоб убийце, приказывая мне немедленно уходить. Или когда Вадим бросился под пулю, защищая своим телом. Да, он плохой и когда-то являлся дьяволом для меня, но сейчас я сходила с ума по нему и проклинала себя за это.

– Спасибо, – прошептала и мгновенно замерла, наблюдая, как мужчина жадно посмотрел на мои губы, а потом медленно потянул на себя. Его желания очевидны – поцелуй. Походила на испугавшегося кролика в захвате удава. Попыталась отойти, но Егор сжал плечи и наклонился к губам, хрипло выговаривая:

– Маша, ты сводишь с ума. С каждым днем мне все тяжелее от тебя уходить. Я бы все отдал, чтобы ты была со мной, – его взгляд гипнотизировал – мужчина ждал ответа. Но я лишь смотрела в глаза, не в силах согласиться, ругая себя. Егор кивнул и, вновь заострив внимание на моих губах, приблизился и накрыл их.

Нежный, почти воздушный поцелуй был прекрасен. Жаль, что я анализировала со стороны. Ничего. Абсолютно никаких завораживающих ощущений. Благодарность, нежность, но не страсть, усиливающаяся с каждым прикосновением. Мне не хотелось продолжить. Даже держась за его плечи, я чувствовала себя неуклюжей и чужой, попавшейся в капкан умного охотника.

Понимая, что больше не могу, чуть надавила на грудь мужчины. Ретохин понял, но отступил. Он нежно провел пальцами по щеке и улыбнулся.

– Вот увидишь, я сделаю все, чтобы добиться тебя. Ты будешь моей женой.

От изумления открыла рот и тут же услышала хриплый смех.

– Не переживай, красавица. Я подожду сколько нужно.

Сдержала вздох и прошептала:

– Спасибо, – отступила и приложила электронный ключ к двери, толкая и поспешно ныряя в номер. Оказавшись внутри, не включая свет, добавила: – Доброй ночи, Егор!

– И тебе, Маша. Сладких снов!

Закрылась и прислонилась лбом к двери, устало выдавая стон. Не знала, чего хочу и что будет дальше, но с каждым днем становилось все труднее держать эмоции. Хотелось спрятаться от всех, но не могла. Лишь через суд я могла получить законные права на свою девочку.

Решила оставить все как есть. Время покажет.

Собралась с силами и подумала о том, что после душа сразу лягу спать. Не успела обернуться, как в нос ударил запах туалетной воды. Ферзь. Я моментально дернулась в сторону, но в следующую секунду оказалась прижата спиной к стене, а мужчина уже нависал, выставив руки по сторонам от меня.

Ухватив за подбородок, Вадим прикоснулся ладонью к щеке, а затем провел пальцами по губам. Медленно, изучая, а потом резко, будто стирая с них что-то.

– Я тебя предупреждал, чтобы адвокат не прикасался к тебе, – ледяным тоном процедил он.

– Вадим… – попыталась все объяснить, но мужчина закрыл рот ладонью, продолжая прожигать разъяренным взглядом.

Понимая, что разговоры бесполезны, ударила его в грудь, но он никак не отреагировал, чем напугал. Бесчувственный? Замерла, с затаенным сердцем наблюдая за мужчиной. Он оказался невероятно близко, вбивая в свое твердое тело. Сильная рука легла на бедро, чуть сжимая, и направилась вверх, захватывая ткань платья, поднимая его.

Вскрикнула, когда Ферзь перехватил мои руки, задрав над головой, соединяя своей ладонью. Второй продолжал вести вверх, пока не коснулся кружевных плавок. Вадим почти с яростью собрал тонкий материал, захватывая кожу, но, почувствовав, как я дернулась от боли, резко отпустил и, схватив за лицо, гневно прорычал:

– Чего ты добиваешься, Маша? Скажи мне! Чтобы убрал его? – губы мужчины были невероятно близко, почти касались моих. Это сводило с ума. Я задрожала, мечтая о его прикосновении, но мужчина застыл, совершенно не двигаясь, что невероятно разозлило.

– Это просто поцелуй, – с отчаянием прошептала, переживая, что с Егором может случиться беда. И виновата в этом буду я.

Мужчина моментально среагировал на слова: зрачки расширились, ноздри стали раздуваться, на висках пульсировали вены. Таким я его еще не видела. А если он причинит мне боль?

Ферзь скривился, будто почувствовав мой страх, и, ухватив за локоть, повел в спальню, не замечая моих яростных попыток вырваться. Не успела понять, как полетела на кровать. Удачно приземлившись, с паникой уставилась на него, наблюдая, как мужчина одним движением снял футболку и откинул ее в сторону. Потянулся к ремню и вытащил его, не прерывая своего взгляда, как смертельно опасный хищник, парализуя свою жертву, а когда опустил руку на ширинку, ледяным тоном произнес:

– Раздевайся, если хочешь сохранить свои тряпки.

Глаза забегали по комнате в поисках укрытия. Дернувшись, начала отползать, чуть слышно заверяя его:

– Вадим, я бы не переспала с ним.

Суровый мужчина лишь как-то странно улыбнулся, показывая всем своим видом, что не верит мне, и продолжил начатое, переступая джинсы, двигаясь на меня. Ферзь представлял собой свирепого, бешеного зверя. Пораженно открыла рот, не желая быть с ним, когда он в таком состоянии. Испытывала страх. Попыталась спрыгнуть с кровати, но оказалась под мужчиной, мгновенно поднявшим мои руки над головой, грубо задирая подол платья.

– Да неужели? И как бы ты это сделала? Если позволила уже к себе прикоснуться.

– Он бы не притронулся. Егор…

– Да? – Вадим замер, жадно исследуя мое тело, а потом лениво произнес: – Так давай… проверим? Попробуй… меня останови.

С рычанием выдав эту фразу, мужчина пальцами оттянул резинку плавок и моментально разорвал. Я даже не успела понять, как очутилась ниже, а Вадим нагло пожирал взглядом, устраиваясь между бедер, зло спрашивая:

– В чем проблема? Давай же… запрети мне, когда я знаю, как ты выгибаешься от желания подо мной, стоит только оказаться в тебе. И пусть сейчас ты не хочешь, но я хочу. Что будешь делать? Ну!

– Перестань! Ты меня пугаешь! – воскликнула, пытаясь отползти, чувствуя, как накатывает волной возбуждение. Чем больше я крутилась под ним, соприкасаясь с мощным возбужденным телом, тем сильнее меня перекрывало. Но почему так? Почему?!

– А я не хочу переставать, слышишь? Я беру свое! – разъяренно заявил он, больше не удерживая запястья, вцепившись пальцами в мои бедра. Был похож на озверевшего тигра, отчего задрожала. Не представляла, что сейчас будет, но мужчина себя не контролировал.

Открыла рот, чтобы закричать, желая отрезвить его, но тут Вадим закрыл глаза, и я замерла, отмечая на его лице муку. Он заставлял себя. Не выдержала и притронулась к лицу, желая успокоить, как вдруг мужчина распахнул веки, поражая свирепым взглядом, и широко развел ноги.

Не разрывая зрительного контакта, Ферзь медленно начал погружение, отчего задохнулась, вцепившись в его плечи, замирая от ожидания. Забыла обо всем, понимая, что схожу с ума от его вторжения.

Вадим полностью вошел во влажное лоно, заполняя почти до упора, и замер, сумасшедшим взглядом прожигая меня. Наклонился и с яростью поцеловал, выдыхая в губы:

– Ты мое проклятье, а не женщина.

Его губы захватили мой рот. Мужчина жадно пил губы, кусал, наслаждался, буквально пожирая и откидывая в сторону все условности и сомнения, оставляя лишь нас. Уже через минуту ответила, извиваясь под ним, желая, чтобы он двигался, но Ферзю было плевать. Он безжалостно пировал в свое удовольствие, доводя до дрожи, а потом резко отодвинулся и вышел из меня.

Ничего не понимая, села, дрожа, пытаясь понять, почему он меня оставил. Увидев, как мужчина скатился с кровати, поднял джинсы, предположила, что он собирается уйти. Не ожидала, поэтому с паникой выдохнула:

– Вадим…

В ответ молчание. Поднявшись, мужчина натянул джинсы и поднял ремень. Не могла поверить в то, что он уходит. На душе появилась боль и обида. Растерялась, забывая, как дышать. Хотелось завыть, но знала, что это не поможет. Отвернулась и, закрыв глаза, выдохнула:

– Я хотела понять… – слова давались тяжело, – понять, почему с ним ничего не чувствую, а с тобой… – перевела взгляд на мужчину. Он на мгновение застыл на месте с футболкой в руках. На лице ни одной эмоции.

Съежилась от холода, внезапно атаковавшего мое тело. Странно, но именно сейчас осознала, что не могу отпустить и хочу близости с ним.

Ферзь повел плечами и с грубым безразличием подошел к кровати, присаживаясь на край. Хотела продолжить, но тут он обернулся, и в его глазах прочитала ярость и сомнение.

А если…

Боже, как трудно. Закрыла глаза и продолжила:

– Я не знаю, как потом буду без… этого, – не могла выговорить и признать свою слабость. Признаваться человеку, которому это не нужно – тяжело.

Понимая, что могла его оттолкнуть и больше не видеть, задрожала, отгоняя такие мысли. Да, я этого хотела, но пусть расставание случится позже. Потом… когда все будет хорошо. Наверное, тогда мне будет легче, и к тому времени я уже не буду столь сильно желать его.

Мужчина продолжал сидеть, и я медленно села. Потянула платье вверх и бросила на пол, не отрывая взгляда от его спины, двигаясь по кровати. Набравшись смелости, приблизилась вплотную и прикоснулась губами к спине, с восторгом осознавая, как это приятно. У Ферзя был свой мужской запах, смешанный с туалетной водой. Получалась невероятная смесь.

Пальцы нежно прошлись по коже – я наслаждалась прикосновениями. Чуть поднялась и прикоснулась к шее, получая сумасшедший адреналин, чувствуя, как внизу живота появляется тягучее томление.

– Если не остановишься… – выдавил он, напрягая спину, сжимая руки в кулаки, в одной из которой находилась футболка, чего он не замечал.

– Не остановлюсь, – выдохнула, руками переходя на грудь и ниже, сатанея, когда он выдал рычание, напирая на меня. Улыбнулась, чувствуя себя хозяйкой положения, как вдруг оказалась на спине, а мужчина уже нависал надо мной, наклоняясь, зарываясь в волосы, позволяя вновь прикасаться к его шее.

– Два дня большой срок, – его руки накрыли груди, отчего выгнулась, забывая о том, что творила до этого.

Реальность терялась в пучине ошеломительных ощущений. Уже не осознавала, только инстинктивно соблазняла. Очнулась в момент, когда пальцами одной руки расстегивала ширинку джинсов, а второй сжимая твердую плоть, так отчетливо выпирающую под грубой тканью. Погибала, растворялась, мечтая о большем.

И плевать, что будет завтра. Сейчас я нуждалась только в этом мужчине. Справившись с задачей, я вцепилась в его шею и прошептала на ухо:

– Пожалуйста, Вадим, помоги мне утолить этот голод.

Ферзь выдал странный звук, потом хрипло рассмеялся, стягивая джинсы, пытаясь при этом не упасть на меня. Когда у него это получилось, он резко подтянул к себе, и, прислонившись головкой к влагалищу, выдал:

– Помогу, если получится. Но это лишь временное облегчение, уверяю тебя.