Последнее, что помнила – как начали стрелять по джипу, потом грохот, удар и нестерпимая боль. Моментально в сознании вспыхнуло воспоминание – белая подушка безопасности в крови. Боже.

Егор. Что с ним? Как себя чувствует? Кровь… Он ранен! Его состояние на тот момент свидетельствовало о том, что мужчина сильно поранился. Не находила себе места, обдумывая, представляя, анализируя, все больше и больше ругая себя, переживая, что если с ним что-то случится, виновата буду только я. Все из-за меня. Ненавидела себя.

Мне нужен телефон, чтобы позвонить. Обязательно. Сумка. Не знала, где я, отчего началась паника.

А может, меня привезли к Высокову? Я вновь пленница? Виски сжало от боли. Я помнила смеющегося мужчину, а потом… Что потом? Как же тяжело.

Ферзь! Он там был. Его глаза… И в него стреляли. Моментально затряслась от волнения. Сейчас верила, что его могли ранить или…

Закрыла глаза, сдерживая себя от паники. Там было столько машин, преследующих нас, а он один. И я позвала его. Вадим приехал на помощь… в ловушку.

Руки тряслись, в груди образовался ком. Не могла дышать. Боль такая, будто внутренности с силой сжимались железной рукой, ломая, оставляя кровь и куски плоти.

Хотелось закричать, а не могла. Тяжело дышала, понимая, что мне нужно узнать правду. Вдруг… может быть…

Не знала, что думать. Бессилие с растерянностью управляли разумом и телом. Но все же переборола себя и схватилась за спинку кровати, заставляя себя подняться и сесть.

Что-то не так.

Резко дернула за одеяло и откинула его в сторону, замечая, что левое бедро забинтовано, припоминая свои ощущения во время мощного удара. Сама же сидела в белоснежной рубашке без нижнего белья. Постаралась не думать о последнем.

«Я не могу ходить?»

Осторожно повела ногой, радостно осознавая, что чувствую и могу двигать. Закусила губу и продвинула конечность к краю, надеясь, что все будет хорошо. Понимала, что не полностью управляю своим телом, но тем не менее не могла сидеть спокойно, не зная, где нахожусь и с кем.

Медленно опустила ноги и пошевелила пальчиками. Схватилась двумя руками за спинку и поднялась, чувствуя неприятные ощущения. Получилось. Я стояла. Только вот нога… Но ничего, главное – могу передвигаться.

Появилась надежда. С опаской посмотрела по сторонам и медленно пошла вперед, удивляясь размеру комнаты. Невероятно огромная, как студия, но почти пустая. Кровать, кресло, столик и гардероб из темного стекла, за которым возвышался шкаф-купе черного цвета. Пока шла по длинному коридору, боязливо оглядываясь, ожидая нападения, чувствовала, как силы уходят. Но ничего… коридор же не может быть вечно, есть еще выход.

Волновал вопрос, чей это дом? Но в то же время подсознательно знала, что это не дом Высокова… скорее отшельника. Ферзя?

Прошла чуть дальше и увидела лестницу. Выдала стон, не сдерживая эмоций. Смогу ли я? Еще некоторое время отдыхала, надеясь, что я поступаю правильно, а потом вцепилась в перила лестницы, всю тяжесть концентрируя на руках, и начала спускаться.

Несколько шагов и не могла сдвинуться, ощущая невероятную тяжесть и боль в бедре. С каждым шагом становилось сложнее передвигаться. Подумала о том, чтобы вернуться, как услышала грубое ругательство. В выражениях не стеснялись. Подняла лицо и встретилась с черными глазами недовольного Ферзя.

Вадим! Жив и здоров. Не сдержала улыбки, радуясь, что с ним все хорошо. Но она быстро исчезла, замечая, что мужчина злится… на меня.

Ферзь повел челюстью, убивая взглядом, и быстро направился ко мне, без слов подхватывая на руки, двигаясь по направлению к спальне, где я проснулась. Уложив в постель, он присел, внимательно сканируя мои ноги, накрывая одеялом. Повел головой, а в следующее мгновение его пальцы ухватили мой подбородок, не давая возможности пошевелиться.

– Ты что творишь? Хочешь осложнений? – грубо рявкнул он, парализуя своим грозным взглядом. Забыла, как дышать и говорить. Хотела объяснить, но в голове была одна лишь каша. Одно успокаивало – я с ним. Раньше бы этот факт привел в замешательство, заставляя дрожать, а сейчас слезы подступали к глазам от волнения.

Глупо и странно.

– Прости, – нашла в себе силы говорить, выдохнув ему в лицо. Он был так близко. Такой холодный и в то же время обжигающий. Губы ужасно болели и когда начала говорить, почувствовала кровь. Лопнула в том месте, где была рана. – Я волновалась, – пролепетала совсем тихо, тут же начиная другую тему, – и хотела узнать…

Не получилось сказать – Вадим сильнее сдавил пальцами и придирчиво уточнил:

– За кого волновалась?

Облизнула губы, испытывая страх. Не хотела признаваться, но слова вырвались, чего не ожидала от себя.

– За тебя, – отмечая его расширенные зрачки, смутилась, и добавила: – Я ничего не помню, только мужчину, который стрелял в тебя.

Что-то изменилась. Ферязь продолжал держать подбородок, но ослабил хватку. На лице появилась ухмылка, в глазах опасный огонек. Он повел плечами и лениво протянул:

– Принцесса переживала обо мне?

Слова возмутили. Почему он так сказал? Хотела отвернуться, но мужчина не дал такой возможности. Неожиданно его ладонь легла на горло, а вторая пошла по коже, прикасаясь мягко, изучающее. Его действия пугали и вызывали восторг.

– Молчишь? – он скупо улыбнулся, отчего открыла рот, не представляя, что этот мужчина может улыбаться, и добавил: – Не стоило переживать.

– Нет, стоило. И прости, что написала тебе. Я не должна была.

Захват на шее на мгновение усилился, отчего растерялась, пытаясь убрать его руки, накрывая своими ладонями.

– Чтобы подобного больше не слышал. Поняла?

Кивнула, тут же чувствую свободу и, понимая, что я вновь разозлила мужчину. Замечая, что Вадим поднимается, чтобы уйти, вытянула руку и прикоснулась к груди, отчего он резко развернулся, на секунду заостряя внимание на моей ладони, вглядываясь в лицо.

«Зачем я так сделала?! Совсем уже?» – с отчаянием подумала, находясь в замешательстве от своих необъяснимых порывов.

– Где мы? – спросила как можно беззаботнее, чтобы не выдавать своего состояния. Чувствовала стыд.

– Там, где никто не сможет тебя найти. Ты в безопасности.

Он говорил, продолжая сканировать мое лицо. Горела от такого взгляда. Посмотрела на ногу и уточнила:

– Что со мной?

– Последствия аварии. Несколько дней – постельный режим, и все будет хорошо. Хирург тебя проверил. Не переживай.

За себя я не переживала, но беспокоила дочь и Егор. Алена ждала маму, и Ира, вероятно, волнуется. Ретохин… что с ним?

– Меня ищут. Ирина и Егор… Если он… – замялась, теряя нить рассуждения, а потом выпалила: – С ним все в порядке? – с надеждой смотрела на грозного мужчину и вновь задала вопрос: – Ты знаешь, как он?

Ферзь поднялся и сделал несколько шагов от кровати. Встал, расставив ноги на ширине плеч, сложив руки на груди, и с недовольством сообщил:

– Я отправил ему сообщение с твоего телефона, уведомив, что с тобой все в порядке, и потом ты ему напишешь.

– Но этого недостаточно! И Ирина волнуется. И ведь если Егор здоров, то ищет меня. Он не поверит. Нужно…

– Маша, успокойся, – процедил мужчина, безразлично принимая мои эмоции и панику, не скрывая, что это накаляет его. Я понимала, но верила в то, что говорю. Так нельзя!

– Я должна ему позвонить! – воскликнула, глазами умоляя понять.

Мужчина стиснул губы в прямую линию и, тяжело вздохнув, подошел к тумбочке, откуда достал мой смартфон. Включил его и бросил на кровать со словами:

– Две минуты. Говорить, где ты находишься и с кем – запрещено. Предупреди, что будешь через три дня, как полностью окрепнешь.

– Но я не могу остаться здесь… – начала, возмущаясь, что он не понимает этого. Мне необходимо вернуться домой.

– Можешь, – ледяным тоном ответил он, тут же глянув на часы и спокойно заметив: – Время пошло.

Не стала тратить время и быстро взяла телефон, обдумывая, как за две минуты расскажу обо всем. Или меньше, ведь первая уже пошла. Переживая, что со страху выделенное время так и просижу, набрала нужный номер. Гудок пошел, и уже через секунду я услышала взволнованный голос мужчины:

– Маша, где ты? Почему оказалась в другом месте? Я уже собрался подавать в розыск. Чуть с ума от беспокойства не сошел. Ты хоть представляешь, что я пережил, когда очнулся?

– Егор, пожалуйста, не переживай. Все хорошо. Меня забрал друг. Он… – замялась, понимая, что от растерянности начала говорить неправильно. Нельзя упоминать о Вадиме. Провела пальцами по забинтованному бедру, удивляясь, что так легко отделалась после аварии, и поспешно предупредила: – Через три дня буду. Все хорошо. Ты…

– Алена ждет тебя, скучает, – огорошил меня мужчина, и я сразу задохнулась, чувствуя, что нечем дышать, осознавая, что бросила свою девочку на большее количество дней, чем ей обещала. И еще останусь на три. Что я за мать?

– Я… – запнулась, с силой сжимая трубку, не в силах продолжать. С каждой секундой все больше корила себя, не представляя, как остановиться. В панике перевела взгляд на Вадима.

Красивый суровый мужчина стоял у большого окна, повернувшись ко мне спиной, задумчиво вглядываясь вперед. Тонкая ткань коричневого цвета была задернута в левую сторону и чуть волновалась от ветра. Можно было предположить, что он спокоен. Но по напряженной спине поняла, что это совсем не так. – Я сама позвоню Ирине.

– Маша, я беспокоюсь. Ты должна сказать мне, где находишься.

– Ты в порядке? – очень тихо спросила, стараясь уйти от ответа.

– Я? Ничего серьезного – царапины. Но это неважно. Тебя осмотрел врач?

Понимая, что больше времени нет, я выдавила улыбку, будто на том конце сети мужчина видел ее, и пролепетала:

– Да. Все нормально. Спасибо. Не беспокойся.

– Маша, не бросай трубку! С кем ты? Скажи мне! – послышались требовательные нотки. Ретохин был возмущен, и пусть старался быть вежливым, но на эмоциях сорвался на крик.

– Прости, не могу говорить, – пролепетала и отключилась, понимая, что поступаю плохо. Он заботится обо мне и моей девочке. Но тем не менее не могла ничего сказать Вадиму или попросить о дополнительных минутах. Мне еще нужно поговорить с Ириной и дочерью, если он разрешит.

Вадим вытащил нас с того света, помог, сделал все, поэтому не знала, чего он хочет, и одновременно боялась. Мне было неудобно вновь просить звонка, чтобы поговорить с подругой, но все же осмелилась. Ведь с ней моя девочка. Я хотела узнать, как она и объяснить.

– Вадим, можно…

– Да, но информация та же.

– А сказать про…

– Нет. Чем меньше обо мне знают, тем лучше для их жизни. Поняла?

Кивнула и быстро начала набирать телефон подруги, надеясь, что она возьмет. Но первый звонок остался без ответа. Закусив губу, переживая, что второй возможности не будет, вновь попыталась и уже когда собралась сдаться, чтобы попробовать позже, услышала запыхавшийся голос Лисиной:

– Маша! Это ты?

– Ира, привет. Как Алена? Прости, не могла раньше позвонить.

– Уффф… Я так волновалась! Как хорошо, что позвонила. Но ты не переживай, с Аленкой все хорошо. Правда сейчас спит, вырубилась на диване. Мы с Олегом стараемся, чтобы она не грустила…

Слезы заблестели на щеках. Чтобы я делала, если бы в моей жизни не встретилась Ирина? Она невероятная. Добрая, чуткая, заботливая. Постоянно об этом думала, радуясь, что наши пути сошлись, и мы подружились. Моя малышка в безопасности. Прикрыла глаза, чувствуя, как внутри меня все чувства и эмоции превратились в огромный ком, не дающий дышать, заполняя все, залепляя клетки. Сердце остановилось, отчего пораженно застыла с открытым ртом не в силах двигаться. Будто смотрела на себя со стороны, пока резко не пошли трещины, и все рухнуло, выплескиваясь наружу, заполняя разум, с болью разливаясь по венам, впитываясь в каждую клетку. Я задрожала, чувствуя настоящее облегчение, благодарно выдыхая:

– Спасибо вам.

– Ты когда… приедешь? Мы ждем. Аленка скучает. Но не переживай, если нужно, мы справимся.

– Три дня, – прошептала, переживая, как малышка отреагирует. Была уверена – дочка расстроится. Тем более после всего, что она перенесла. Но еще немного и мы будем вместе, не переживая о том, что в любой момент на нас могут напасть. А пока… нужно подождать. Сейчас важно, чтобы Ира не спрашивала о том, где я и с кем.

– Я понимаю, – скованно ответила подруга, тут же меняясь и уже бодрым голосом заявляя: – Не беспокойся ни о чем и береги себя.

– Спасибо, – выдохнула, в следующее мгновение слыша гудки. Стало так невыносимо больно, и я выронила телефон, стискивая одеяло пальцами. Слезы рванули наружу, но не хотелось плакать при мужчине. Я отвернулась, но тут же напряглась, когда услышала шаги. Вадим поднял смартфон и убрал в карман. Думала, уйдет, но он продолжал стоять. Ощущала кожей его взгляд, не понимая, зачем остался, и одновременно реагируя на искрящуюся мощным потоком силу, успокаиваясь по непонятным причинам.