– Да, конечно, – пролепетала, чувствуя усталость. Хотелось спать. Но как отказать, если для мужчины это важно. Он для меня столько всего сделал – и я смогу. Только как успокоиться после шокирующей новости?

– Тогда я подъеду через два часа. Не против?

– Нет, не против, – сказала, не зная, как себя заставить улыбаться и куда-то идти. Но в душе все надрывалось от растерянности и страха. Я не знала, как быть. Делать аборт – не могла себе это представить. Вероятно, я слабая. Но ведь это не единственный путь в сложившейся ситуации?

– Знаешь, по твоему голосу чувствую, что ты чем-то опечалена, – вдруг с волнением сказал Егор.

– Нет, ты ошибаешься. Все хорошо, – поспешно заявила и перевела взгляд на бумагу. УЗИ – заключение врача нужно убрать, чтобы никто не увидел, пока я не решила, что буду делать.

– Тогда жди меня. Я заеду.

Через два часа я собиралась спуститься. Поцеловала малышку и, укрыв одеялком, пошла к двери, на секунду задерживаясь, вглядываясь в личико своей девочки. Прекрасная малышка. Моя нежная девочка, в которой души не чаяла.

Постояла некоторое время и пошла, чувствуя усталость. Теперь понимала, почему так плохо себя чувствовала, особенно с утра. Мое обычное состояние – вечная тошнота, но я считала это от таблеток, которые прописал мне невролог. Побочный эффект – головная боль и тошнота. Марина же ворчала на повара – Гульнару, которая старалась ловить меня и спрашивать, что не понравилось. Было неудобно и стыдно. Все оказалось банальным. А ведь на вопрос женщины о беременности, я заявила, что такого быть не может. И вот. Как ни печально, но факт.

На пути к центральному входу встретила Марину. Она скривилась и придирчиво посмотрела на меня, при этом уточняя:

– И что такая кислая? Опять таблетки приняла?

– Я… – смутилась и как можно бодрее заявила: – Все хорошо.

– Может, адвоката твоего пошлем домой? Ничего с ним не случится. Уверена, он поймет.

– Нет, что ты. Все нормально, – поспешила успокоить.

– Ну, смотри! Если что, звони. Я решу вопрос за минуту, если вдруг возникнут неприятности.

– Спасибо, – прошептала и сжала ее ладонь, тут же поглядывая на часики и с ужасом восклицая:

– Невероятно! Уже опаздываю.

– Женщине можно – даже рекомендуется, – подруга улыбнулась, показывая, что не стоит торопиться.

Весело кивнула, удивляясь ее отличному, бодрому настроению, и прошептала:

– Не помню, чтобы ты когда-то куда-то опаздывала.

– Я, как правило, прихожу вовремя и выжидаю в сторонке, наблюдая за жертвой.

Отметив мое удивленное лицо, подруга засмеялась и воскликнула:

– Пошутила. Не переживай. Если такое случится, то все будет хорошо.

Не стала спрашивать, для кого именно хорошо, усмехнулась и пошла. Стоило выйти на улицу и вдохнуть свежего воздуха, моментально стало лучше. Все же хорошо на природе. Последнее время часто гуляла на свежем воздухе. Так как я вновь начала заниматься картинами, чем была довольна, большую часть времени проводила в саду. По картинам Марина дала мне время, заявив, что через несколько месяцев познакомит с нужными людьми и тогда уже можно будет подумать о выставках.

Поправила бордовое платье и быстро пошла по дорожке, кивая мужчине, прорабу, Терентьеву Николаю, который направлялся в дом. Хоть это держалось в тайне, но я видела, что он ходит ночевать к Марине. И хоть они странно вели себя перед всеми, огрызаясь и ругаясь, лично застукала их целующимися в холле. Притом с такой страстью, что сомнений не было – они встречаются. Может, все совсем не так, но глаза не лгут. Закралась мысль – что Вурковская с этим мужчиной будут счастливы. Очень хотелось. Хотя Марина как-то заявила, что такого не может случиться. Она свободная женщина и никаких изменений в этом статусе не потерпит.

Оказавшись у розового куста, вдохнула аромат и вздрогнула, услышав слова:

– Ты так же красива, как и они.

Посмотрела на Ретохина и, моментально покраснев, благодарно выдохнула:

– Спасибо.

– Это правда. Идем?

Кивнула и когда мужчина предложил руку – приняла ее, молча следуя за ним, слушая истории про его сегодняшние поездки. У Ретохина был приятный голос, и мне нравилось его слушать. А что особенно радовало – можно было и не отвечать. Это не требовалось, за что была искренне благодарна.

⁂

В небольшом кафе было романтично и пахло ароматизированными свечами. Чуть в стороне играла живая музыка. Посмотрела на мужчину и проговорила:

– Так красиво.

– Да, мне тоже нравится. Как только его увидел, когда случайно забрел, подумал о тебе. Тем более я люблю итальянскую кухню. Надеюсь, и еда тебе придется по вкусу, – посмотрел на мою тарелку, в которой все так и лежало, как принес официант, и заметил: – Почему ничего не ешь?

Пожала плечами, выдавливая улыбку. Была уверена, что вкусно, но не могла себя заставить. Аппетита не было.

– Так что ты решил с тем домом? – спросила, отпивая сок, желая узнать его решение и отвлечь внимание от моей тарелки.

Мы не сразу поехали в ресторан. Отправились в элитный поселок, где смотрели роскошный коттедж, который мужчина планировал приобрести. Сказка, а не дом. Просторные, светлые комнаты, два этажа, удобная лестница, шикарная кухня – мечта любой хозяйки. И хоть я была не сильна в кулинарии, но точно могла сказать, что размер кухни для любой хозяйки играет важную роль. Конечно, можно жить и в маленькой квартире, но если есть такие хоромы, то нельзя не восторгаться. Коридор, мастерская совмещенная с оранжереей, где все было заполнено цветами, два кабинета и спортзал. Не представляла, сколько стоит, но была уверена, что это чудо имеет достойную цену.

– Тебе понравился? – загадочно спросил Егор, доедая кусок нежного мяса в соусе.

– Как он может не понравиться? Никогда не видела столь прекрасного дома.

– Отлично. Если тебе нравится, значит, беру, – довольно выдал Ретохин. Казалось, ответ должен был обрадовать, но я застыла на месте, а потом все же выдохнула:

– Подожди, нельзя, чтобы это зависело от моего выбора. Это твой дом, и ты…

– Я надеюсь, что он будет нашим домом. Мечтаю, чтобы именно ты была там хозяйкой, – серьезно заявил мужчина и уже с паузой продолжил: – Маша, я хочу, чтобы ты стала моей женой. Ты очень много для меня значишь. Я засыпаю и просыпаюсь с мыслью о тебе. Хочу продолжить свою жизнь рядом с тобой.

– Но… – застыла, пытаясь понять, что он от меня хочет. Сейчас тяжело все воспринимала.

– Знаю, тебе нужно время, но поверь, я умею ждать. Такую женщину я готов ждать. Надеюсь, ты сама этого захочешь.

Моментально перед глазами вспыхнула распечатка консультации гинеколога и результат УЗИ. Теперь я буду одна с двумя детьми. Одна. Так страшно. И если буду одна, разве смогу поднять и воспитать их? Еще немного и появится живот. Была в растерянности.

Я медленно убрала ладонь мужчины со своей и, замечая, что он напряженно ждет, выдохнула:

– Прости, я не могу быть с тобой.

– Почему? Что во мне не так? Объясни.

Устала. Как я устала. Оправдываться, быть вежливой, стараясь не обидеть. Хотелось говорить честно, как есть. Но если…

– Я беременна, – слова буквально вырвались из меня. Я пораженно ахнула и оцепенела, не ожидая от себя такого.

Изумление на лице мужчины было столь ярким, что почувствовала стыд. Он, вероятно, считал, что за это время, что мы общаемся, у меня никого не было. Да, я бы тоже так считала. Но Ферзь… Не могла объяснить.

Да и что объяснять? Есть свершившийся факт и страх, что Ферзь узнает. Если так, то моя жизнь превратится в плен. Я так считала. Была уверена, что Вадим не отпустит свое, пусть даже мы ему будем не нужны. А если нужны, то не отпустил бы тогда. Да и о чем мысли? О том, чего не может быть.

– Какой срок? – серьезно спросил Ретохин, зорко исследуя меня внимательным взглядом. Не с обожанием, как раньше, а придирчиво, пытаясь понять, когда и что упустил.

– Семь недель.

– Два месяца? – с возмущением воскликнул он и, отмечая, как я съежилась от его тона, желая уйти отсюда, уже мягче поинтересовался: – Кто отец ребенка?

Молчала. Не могла и не хотела говорить. Зачем? С другой стороны, я должна была что-то ответить, если уж рассказала.

– Друг, – выдохнула, называя Вадима так, как и в машине, когда он общался с Егором.

– Друг? Понятно, – он призадумался и провел ладонями по волосам, о чем-то размышляя. Поднял голову и проговорил: – И что? Я что-то не заметил счастливого отца рядом с тобой.

– Я… не скажу ему, – выдохнула, моментально чувствуя себя предательницей. Но причины и свои рассуждения поднимать вновь не хотелось. Какая жизнь будет у нас с таким отцом?

– Это тот, кто помог освободить тебя, перед тем как со мной связался Медведев? – вдруг спросил мужчина, и я пораженно посмотрела на него. Егор догадывается, что я общаюсь с Ферзем? Но как? В любом случае – мне нельзя ничего говорить, чтобы Вадим не пострадал.

– Нет…

– Не хочешь говорить? Ладно. Но не забывай, что ты можешь быть в опасности. Как и твой ребенок… – задумался и поправился, – то есть дети. Только я могу тебе помочь. Расскажи мне.

– Я… – замялась, вспоминая слова Ферзя о том, что лучше помалкивать и никому не распространяться, – тебе уже все сказала. Не спрашивай меня, пожалуйста.

– Но как? Ведь ты беременна. И отец… он должен знать.

Я покачала головой и прошептала:

– Отвези меня домой.

– Маша, милая, скажи мне. Это очень важно. Мне нужно знать, от кого тебя защищать. Если он опасный киллер…

Слова возмутили. Да что он знает?! Обернулась и резко выдала:

– Мой друг… никогда меня не обидит, как и моих детей!

– Тогда почему он не рядом?! – вопрос прозвучал с рычанием. Ретохин кипел от ярости.

Замолчала, не зная, что сказать. Растерялась. И зачем я сказала?! Боже мой…

– Очень тебя прошу, отвези меня домой. Я устала, – попросила, стараясь не смотреть на него. Зря согласилась поехать.

Он только кивнул и нажал кнопку, вызывая официанта. Мне было неудобно, но не хотелось дальше разговаривать, тем более я все испортила.

Через час машина остановилась у дома. Егор некоторое время смотрел вперед, а потом повернулся ко мне и сказал:

– Маша, выходи за меня? У нас будет настоящая семья. Алена и этот малыш – я приму их как своих. Поверь мне. Я буду оберегать тебя и никому не дам в обиду.

– Егор, я…

– Ты подумай. Я очень хочу, чтобы подумала и дала мне положительный ответ. Я хочу, чтобы ты выбрала нас.

– Неужели ты не понимаешь, что…

– Что ты беременна? О нет, я понял! Но это будет мой ребенок, как и твоя девочка. Ты важна для меня, а значит, и твои дети тоже. Я понимаю, что будет сложно первое время, но мы справимся.

Положила руку на его ладонь и смотрела несколько секунд, всматриваясь в черты, не понимая, почему не могу полюбить его? Ведь Егор настоящий мужчина. Но я…

– Спасибо. Огромное спасибо за все! – сказала и открыла дверь, желая выйти поскорее остаться одной.

– Ты подумай над моим предложением, а потом скажи ответ. Я буду ждать.

Кивнула и вышла, двигаясь к воротам, заворачивая в сад, желая пройтись. Было так свежо, что моментально появилось какое-то ощущение счастья.

Глянув в сторону правого крыла, где находила семья Марины и наши с дочерью комнаты, улыбнулась. Темно. Малышка спит. Пошла дальше и свернула в сторону беседки. Села на скамейку и задумалась, когда вдруг услышала приближающиеся шаги. Со страхом посмотрела в сторону, начиная волноваться, но успокоилась, когда заметила Марину. Она в черном спортивном костюме шла ко мне, придерживая что-то в руках. Вручив мне кружку с горячим напитком, выдала:

– Это чай, чтобы не замерзла.

Не сдержала улыбки. Вурковская всегда все видела, знала и была рядом, поддерживая и помогая, когда требовалось по ее наблюдениям. За суровым характером женщины скрывалась добрая душа.

– Спасибо, – прошептала, зная, что она поймет.

– Ага… – она сделала глоток и лениво протянула: – Адвокат укатил?

– Тебе он не нравится, да?

– Мне?! Ну почему… ничего так. А хотя нет – не нравится. Уж слишком он хитер. Я, конечно, сама стерва, но люблю прямолинейных и дерзких. Так что извини, твой адвокат раздражает, но я терплю. Ведь ты с ним общаешься.

Перевела взгляд на Марину. Подруга задумчиво любовалась звездным небом, откинувшись на спинку скамейки. Полулежала, как вдруг резко села, глянула на меня, прищурившись при этом, и пробубнила:

– Как думаешь, может, нам послезавтра Ирину пригласить? Пообщаемся, поговорим. А то без меня вы тяжелые на подъем.