Резко обернулась и улыбнулась, посматривая на мужчину, который следовал за довольной малышкой. Он выглядел уставшим и серьезным, а еще таким родным с диким взглядом, с жаждой пожирающим мое тело. Залилась краской. Так было всегда, что давало надежду – все может измениться. Его сумасшедший собственнический взгляд парализовал, и я была уверена – долго ходить вокруг да около мы не сможем. Оба уже были на пределе.

Я поправилась, появился маленький животик. Совсем небольшой, но так как я набрала нормальный вес, немного изменилась. Сделала шаг к нему и прошептала:

– Привет. Ты голодный?

Он сглотнул, странно задерживая взгляд на лице, а именно на губах, и проговорил:

– Да.

– Тогда переодевайся, а я подогрею плов. Правда, он не такой рассыпчатый, как нужно, и морковку я забыла…

Бубнила, вновь вспоминая, как я готовила. Но почему я не могу все сделать идеально? Вечно что-нибудь забуду.

– Нормально, – выдал он и, посмотрев на дочку, сказал: – Алена, я тебе подарок привез.

– Мне?

У дочки глазки загорелись. Она захлопала в ладоши и скорее побежала к нему. Когда из рюкзака Вадим достал куклу в коробке, малышка восторженно ахнула и поцеловала мужчину в щеку. Схватив свой подарок, закружилась с ним по комнате. После очередного поворота чуть не шлепнулась на мягкое место, поэтому побежала в свою комнату, весело щебеча восторженные слова.

Смутившись, я направилась в кухню, подогревать плов. Заглянула к Алене – дочка играла, усевшись на палас, дергая куклу за руки и ноги. Улыбнулась – тишина на несколько часов обеспечена. На кухне достала свежие овощи из холодильника и, пока подогревался плов, резала помидоры с огурцами на салат. Вновь и вновь поглядывала на лестницу, ожидая… мужа. Но он все не появлялся. Дала еще десять минут и пошла за ним, начиная переживать.

Поднялась и осторожно вошла в комнату, оглядываясь по сторонам. Вадима нигде не было. Только хотела пойти, как вдруг почувствовала движение в животе. В животе? Да. Остановилась, пытаясь понять свои ощущения. Странно. Рано ведь еще.

Пораженно застыла, не в силах сдвинуться с места. Прижала руку к животу и просто держала, счастливо улыбаясь. Из меня рвался смех.

– Тебе плохо? – не успела понять, как Ферзь оказался рядом. Он притянул к себе, моментально определяя, все ли нормально. Не думая и не рассуждая, схватила его ладонь и положила на живот, радуясь, как вновь получила удар. Ферзь замер. Посмотрел на меня и сам чуть нажал, вновь получая ответ от малыша.

Через секунду я увидела настоящую довольную улыбку. Не усмешку, а именно улыбку. Как он улыбался! Потрясающе. Я только смотрела в его довольные глаза, в которых уже не было ни капли усталости, и наслаждалась. Мы некоторое время зачарованно смотрели друг на друга, а потом я подняла руку и провела пальцами по его лицу, чувствуя невероятную нежность. Вадим притянул ближе и наклонил голову, отчего застыла, мечтая о его губах.

– Мама! Папа!

Перестала шевелиться, но не отступила, как и мужчина. Он сильнее прижал, ожидая с тревогой чего-то от меня, но я смогла только улыбнуться, радуясь, что он со мной.

С визгами и криками в комнату залетела Алена. В одной руке держала куклу, во второй – мишку. Увидев нас вместе, она открыла ротик и полюбопытствовала:

– А что вы тут делаете?

– Ммм… – замялась, понимая, что довольно интересно выглядим. Дочь никогда не видела, чтобы меня кто-нибудь обнимал. И как объяснить?! Перевела взгляд на мужчину. Вадим стоял в одних спортивных штанах на влажное тело, на шее полотенце. Именно сейчас поняла, какой у меня красивый муж. И красота его заключалась не во внешних данных, хотя они не отталкивали, а привлекали меня, а в мужской суровой харизме.

Открыла рот, чтобы сказать, но Вадим опередил меня, подозвав Алену, предлагая им поговорить. Меня отправили в кухню. Была смущена, но послушно вышла, загадочно улыбаясь, пока спускалась по лестнице. Не знаю почему, но сейчас поняла, что не хочу больше молчать. Сегодня поговорю с ним. Если оттолкнет, то я пойму, но все же надеялась, что мой мужчина так не сделает.

⁂

Спустя три недели

Открыла глаза от жуткого воя. Нахмурилась, пытаясь понять, что происходит. Лежала на кровати, когда раздался воющий сигнал тревоги. Спала – Вадим увел отдыхать, заявив, что мне нужно хорошо выспаться, так как вечером планировали отправиться в новый дом, где он хотел нас оставить, так как он будет вынужден исчезнуть на непродолжительное время. Там система охраны лучше и надежнее. Не хотела, чтобы он уезжал, боялась за него и не желала расставаться. Прошел месяц после нашего сближения – с того дня между нами не было стен и преград, и я была счастлива. Да, Ферзь замкнут, порой груб, но в каждом его поступке видела заботу, тревогу и любовь. Мне так казалось. Может, ошибалась, но я чувствовала себя самой желанной, нужной и любимой.

Рев не прекращался. Звон буквально оглушал. Сразу не поверила. Было ощущение, что это происходит во сне. Словно и не дома, а в учреждении каком-то, где включили учебную тревогу. Поднялась, ощущая тяжесть во всем теле, и посмотрела по сторонам, с ужасом осознавая, что дочка спит в детской. В панике вскочила и бросилась из комнаты, чувствуя запах дыма, на мгновение задержалась, определяя, откуда он идет. С первого этажа. Пожар?! В детской дочери не оказалось. Моментально забыла, как дышать, чувствуя дрожь, поднимающуюся изнутри.

«Где она? Где моя девочка?! Куда ушла?»

Руки и ноги не слушались. Мысли терялись, полностью заполняя сознание паникой. Дышать становилось трудно из-за сдавливающего страха. Глянула на дверь ванной и бросилась туда, хватая белоснежные полотенца, кидая их в раковину, смачивая ледяной водой.

«Вадим… Где он сейчас? С ним что-то случилось?!» – меня будто парализовало. Он же сказал, что сегодня будет дома, предложил отдохнуть, а сам должен был пойти в спортивный зал. Он там? Занимается? Но если бы с ним все было хорошо, то поднялся ко мне. Даже не сомневалась в этом. Значит…

Прислонилась к стене, ощущая внезапную резкую боль в животе. Боже… это что? Хотела пойти и не могла – движения приносили невыносимую муку. Но недолго – потом отпустило, и я с облегчением вздохнула, поглаживая чуть округлившийся за месяц живот.

Дотронулась до карманов брюк, отмечая лишь водолазку без теплой накидки, и поняла, что впопыхах оставила смартфон в спальне. Теперь не могла позвонить. Не стала возвращаться, не желая терять время, и поторопилась выйти из детской, чтобы продолжить поиски. Посмотрела по сторонам на верхней ступени лестницы и стала звать мужа и дочь, переживая, что они могут задохнуться, потому что в гостиной дым стоял столбом. Кричала и кричала, осторожно спускаясь, в панике бросаясь в сторону кабинета, не понимая, почему везде дым. Откуда? Не видела огня.

Больше так не думала, когда начала двигаться к столовой, отмечая стол в ярком пламени. Закрыла рот ладонью, прислоняя влажное полотенце, застыв от страха. Как же так? Что могло произойти? Из кухни валил черный дым, и там совсем нельзя было ничего увидеть. Задрожала, представляя себе худшее, и стала теряться, накручивая себя, что с Вадимом и Аленой случилась беда.

Ну где… где… они могут быть? А если… если с ними на самом деле что-то произошло плохое? Почему я уснула?

Прошла дальше, начиная задыхаться от жуткого кашля. Но это не останавливало. Меня начало бить крупной дрожью от паники. Я надеялась, что смогу найти их. Но с каждым шагом меня еще больше штормило, и я уже бормотала бессвязные слова, переживая только о том, чтобы с ними ничего не случилось. Только бы ничего.

Вздрогнула, моментально возвращаясь к жизни, когда услышала голос Ферзя. Это он! Вадим! В груди вспыхнула надежда, что все будет хорошо. Вытерла выступившие слезы и рванула на голос, когда увидела его, держащего на руках Алену. Всхлипнула громко, бросаясь к нему, прижимаясь, обнимая за талию, бормоча слова:

– Я так переживала…

Вадим резко притянул к себе и выдал:

– Нужно немедленно уходить через потайной выход.

– Но там дверь, – в панике прошептала, показывая на центральный вход, который был совсем рядом, не понимая, почему муж тянет в противоположную сторону. К огню…

– Нет, это ловушка. И еще… сюда надвигается полиция…с Ретохиным. Он дал наводку на преступника.

– Они нам не помогут? – с ужасом прохрипела, не понимая, зачем Егор так поступил. Мы больше не виделись, все кончено. У каждого своя жизнь. Почему же он вмешивается в нашу?

– Нет. Нельзя, чтобы они тебя здесь нашли. Они едут за мной. Это место обозначили как логово Ферзя.

– Но постой… как же… – бессвязно бормотала, двигаясь за ним, поглаживая ножку Алены, которая прижалась к груди мужчины и лишь только ее движения, говорили, что с ней все в порядке.

– Пойдем, – рявкнул Вадим, резко оборачиваясь, и моментально хватая за руку, двигаясь в сторону кладовой через дым.

– Там огонь, – напомнила ему, поспевая за ним, надеясь, что он знает, что делает.

– Нужно пройти. Полотенцем закрой лицо.

Полотенце! Резко дернула его за руки и дрожащими руками дала второе, с дрожью в голосе выдыхая:

– Возьми, – Ферзь остановился, секунду смотрел на меня, а потом кивнул и позволил мне прицепить полотенце, которое уже почти высохло. Пока старалась, обреченно прошептала: – Мы не сможем.

Рывок – и оказалась прижата к его груди. Мужчина сцепил пальцами подбородок и громко заверил:

– Сможем. Мы сможем! Главное – как можно быстрее выбраться, – Вадим перехватил за руку и повел вперед, продолжая говорить: – Тебе и Алене нужно выйти и незаметно уйти.

– Подожди. А если я им все объясню? Что здесь только мы. Ферзя нет и не было. Они поймут. Почему не принять помощь?

– Нет, ты не можешь быть здесь. Никто не должен знать, что ты связана с наемником. Никто! По их данным – ты далеко, поэтому нужно уходить, пока они не нашли.

– Но ты…

– Я останусь. Мне нужно…

– Но…

– Нет времени.

Бежала за ним, чувствуя жар, тяжело дыша, потому что горячий воздух опалял, не давая свободно двигаться, видеть и дышать. Оказавшись у двери в кладовую, Вадим опустил малышку, которую я тут же обняла и, приложив палец, моментально распахнул ее.

Чистый воздух. Дым был, но совсем редкий, почти неощутимый. Остановилась и стала жадно хватать ртом воздух, но тут же почувствовала захват кисти. Мужчина ухватил за локоть, а дочь за кисть, напоминая о том, о чем они договаривались, и повел нас к стене, где стоял громоздкий шкаф. Остановившись, Вадим глянул на руку, где на черных электронных часах была схема и красные двигающиеся точки, повел челюстью и резко начал двигать громадину в сторону, за которой оказалась дверь.

Не верила своим глазам. Действительно – деревянная дверь. Немного покосившаяся, со щелями, которой давным-давно никто не пользовался.

– Пройдете туннель – окажетесь в лесу. Осторожно двигайтесь – в некоторых местах проход засыпан и несколько дней шел сильный дождь.

– Но…

– Когда выйдете, сразу же идите в деревню. Там найдешь ветхий дом, у ворот которого лежит старая лодка. Зайдешь и скажешь, что от Вадима Фирсанова. Он знает, что делать дальше.

Кивнула, запоминая и не желая идти без него. Не представляла, как справимся одни. Почему он здесь остается? Какая причина? Нужно уходить! И когда он открыл дверь, почувствовала запах земли, плесени, вцепилась в его теплую кофту и панически выпалила:

– Я пойду только с тобой.

– Нет. Только ты и Алена, – категорично заявил мужчина.

Покачала головой, сильнее цепляясь, пытаясь найти слова, чтобы убедить. Не могла принять его решения. Послышался всхлип дочери. Она шмыгнула носом и слезно протянула:

– Мне страшно…

Только потянулась к ней, но застыла на месте, когда Вадим обнял ее и спокойно сказал:

– Маленький котенок, не плачь, – на его слова Алена начала сильнее кривить нос, намереваясь расплакаться, жалобно взирая на мужчину. Вадим ласково провел по ее щеке и продолжил: – Ты молодец. Смелая и отважная! Поэтому держись крепко за маму и не плачь. Ты же помнишь про брата?

– Помню.

– Хорошо. Тогда договорились?

Девочка вытерла нос рукавом теплого платья и с огромной надеждой спросила:

– Папа, а ты… ты вернешься к нам?

Ферзь ухмыльнулся, взъерошил светлые курчавые волосы и выдал:

– Конечно. Но ты помни, что обещала.

Она закивала и резко подалась к нему, обнимая за шею, сильно сжимая. Не могла сдвинуться с места. Появилась мысль, что он с нами прощается. Но почему?

Наши взгляды встретились, и с мольбой прошептала:

– Пожалуйста, пойдем с нами. Я тебя очень прошу.