от себя разговор с Люси, с Райли. Они лишние в моей

голове, только он и я, как и планировалось.

— Спасибо, что взял меня с собой, — тихо произношу

я, поднимая голову с его плеча.

Ник странно смотрит на меня, останавливаясь, а затем

хватает за руку и с такой скоростью выводит из зала, что я едва успеваю перебирать ногам, чуть не падая, подхватывая платье. Он, как будто что-то ищет, крутя

головой, и выходит на улицу, кивая прогуливающимся

знакомым, продолжая идти.

— Ник...

— Ещё немного, — бросает он, ускоряя шаги, а я уже

бегу рядом с ним.

Он останавливает, и я врезаюсь в него, быстро дыша.

Он смеётся, беря моё лицо в свои ладони.

— Спасибо? Это ты мне говоришь спасибо за этот

балаган? Нет, крошка, нет, это тебе я должен быть

благодарен. Тебе, только тебе. И я не могу...пока не

могу сделать это там, чтобы все видели. Но когда-

нибудь обещаю, что и это мы покажем им, — с этими

словами, разрываемыми его прерывистым дыханием, он прижимает ко мне губами. Я охаю от

неожиданности, от такой невероятной силы, и

обхватывая его за шею, целуя его в ответ. Я снова

тону в его губах, отрываюсь от земли и теряю связь с

реальностью. Его поцелуи становятся острее, жёстче, он с напором ласкает мой язык, губы, прикусывая их, посасывая, и я издаю стон от страсти, пробежавшей

по телу.

— Не верю в это. Не верю и хочу помнить. Тебя хочу

помнить, — шепчет он между поцелуями, покрывая

ими моё лицо, опускаясь к шее. — Хочу оставить на

этом теле миллион поцелуев, миллион отпечатков, возобновлять их снова и снова. Боже, Мишель.

Я начинаю смеяться под градом его слов, его губ, и

отклоняю голову назад, открывая глаза. И Ник

улыбается, он сейчас настоящий, а не напряжённый и

ожидающий нового эксцесса. Он мой.

— Ник, я так хочу кое-что тебе сказать. Только прошу

тебя...

— Я тоже, Мишель. Я тоже хотел бы тебе кое-что

сказать, но я боюсь, что ты не примешь этого.

Испугаешься меня, и я потеряю тебя, — перебивает он

меня, повторяя мои мысли, которые постоянно сидят в

голове.

— Не испугаюсь, Ник. Обещаю, что не потеряешь. Что

ты хочешь мне сказать? — с напряжением спрашиваю

я, смотря на его лицо. Его глаза, блестящие минуту

назад от страсти и желания, потеряли это чувство, теперь же они наполнены страхом.

— Ник...

— Все зашло очень далеко, Мишель. Намного дальше, чем я предполагал, но я доверяю тебе. Я...раньше я

так этого боялся, а сейчас...всё изменилось. Я верю в

тебя, верю так сильно, что боюсь. Я говорил тебе, что

я... — он замолкает, обдумывая свои слова, он сильно

нервничает, сжимая мою талию руками, и я хочу

облегчить это состояние.

— Не бойся, я с тобой, — нежно произношу я, и целую

его губы с особой чувственностью, затем ещё один

поцелуй в уголок губ. — Пойдём медленно по словам.

Новый поцелуй, и он вздыхает, обнимая меня, и я

вдыхаю аромат его одеколона на шее, целуя и её.

— Крошка, моя маленькая крошка, куда же ты попала

со мной, — в его таком тихом и едва различимом

голосе я слышу невероятную боль, но сглатываю

неприятное покалывание в горле, поднимая голову и

улыбаясь, делая вид, что ничего не заметила и не

услышала.

— Сегодня прекрасный вечер. Но если ты не против, может быть, мы его продолжим дома? Мне так хочется

побыть с тобой, поваляться на диване, поговорить о

глупостях, целовать тебя, и просто забыть о том, что

существует вот этот мир. Если твоя мама не обидится, мы можем уйти пораньше? — спрашиваю я.

— Да, мы поедем прямо сейчас. Потому что и я устал

быть тут, это все не для меня. Мне хорошо в своём

логове, хорошо видеть там тебя. И я должен

извиниться за свою сестру. Я знаю, что ты мне

соврала. Люси...я сегодня говорил с ней, пригрозил, но

она...тут все несколько сложнее. И об этом мы тоже

должны поговорить, но я хочу уберечь тебя от неё.

Она может быть очень груба, она просто заботится

обо мне и том, чтобы никто не поступил со мной так, как Зарина. Она изначально отвергает всех девушек, рядом со мной. Хотя ты первая. Но...Мишель, — он

берет мои руки, сжимая в своих, — ты живёшь со

мной, а не с моей семьёй. И все, что они говорят, не

относится ни к тебе, ни ко мне. Я давно перестал

слушать их, понимать, и ты поступай так же . Не знаю, что я сейчас несу, но я думаю, что она обидела тебя. А

я не могу ругаться с ней в данный момент, но и ты...я

должен защищать тебя даже от слов. Поэтому нам

лучше отправиться туда, где мы будем одни.

— Ник, ничего страшного, я все это понимаю. И она не

обидела меня, я не думала даже о ней. И это твоя

семья, а семью не выбирают. У меня не лучше, даже

хуже. Поэтому я хочу домой, я хочу поехать с тобой, ведь ты мой доминант, а я твой сабмиссив. И я готова

следовать туда, куда идёшь ты, — с каждым

произнесённым словом внутри становится легче. Я

улыбаюсь ему и замечаю, как расслабляются его

плечи, как он слабо улыбается.

— Нет, ты не мой сабмиссив, ты моё сегодня и завтра.

Ты просто моя, — он наклоняется ко мне, целуя, обнимая меня за талию и приподнимая над землёй, что я хватаюсь за его шею, смеясь в его губы.

— Поехали, потому что хочу теперь поблагодарить

тебя за этот вечер. И благодарить до утра, — он

опускает меня на землю, снова хватая за руку, и я уже

не могу сдержать смеха, когда мы пролетаем мимо

удивлённой публики нашим поведением.

— Николас, — мелькает сбоку аквамариновое платье

Эмбер, и Ник останавливается, а я вместе с ним. Мы

быстро дышим, переглядываясь друг с другом.

— С днём рождения, мама. Пока, мама, — быстро

говорит он, целуя её в щеку.

— До свидания, — мой голос уже тонет в очередном

беге до машины, где не менее удивлённый Майкл

распахивает нам дверь, и мы прячемся в салоне.

Я смеюсь, смотря на Ника, и он разводит руками.

— Давай, Майкл, поехали. Если довезёшь нас до дома

за двадцать минут, то получишь неделю выходных и

отдых в любом месте, где захочешь, — Ник хлопает по

плечу шофера, и тот с визгом стартует, оставляя

после себя клубы дыма и пыли.

— Ты больной, — смеюсь я, откидываясь на сидение.

— Не отрицаю, крошка, не отрицаю, — Ник стягивает с

шеи бабочку, бросая её вперёд, затем пиджак, и я

приподнимаю брови, наблюдая за этим.

— Чтобы меньше было работы дома, — поясняет он, расстёгивая рубашку на две пуговицы.

И Майклу удаётся довезти нас в назначенное время

Ником до ворот, где он помогает мне спуститься и

быстрым шагом идёт к зданию, а я уже с радостью

подстраиваюсь под него.

— Я смотрю, тебе не терпится начать меня

благодарить, — хрюкаю от смеха я.

— Очень, не могу больше ждать, — он отвечает, поворачиваясь ко мне, и я вижу невероятный блеск

возбуждения в его глазах.

Ник нажимает на кнопку лифта, и мы входим в него. Я

прислоняюсь к стенке, наблюдая, как он прикладывает

карточку, и двери закрываются.

— И я готов начать, — говорит он, поворачиваясь ко

мне. Я не успеваю среагировать, как он прижимает

меня к стенке лифта, впиваясь в мои губы, лаская их

языком, проводя руками по талии, опускаясь к

ягодицам. Я с невероятной мощью возбуждаюсь, зарываясь в его волосы пальцами.

— Трахну тебя на столе, — шепчет он, расстёгивая на

мне накидку и обнажая шею.

— Сзади, — добавляю я, откидывая голову, и он

проводит языком по быстро бьющейся венке.

— Жёстко, схватив за волосы, — его губы покрывают

мою кожу, а я пытаюсь расстегнуть его рубашку.

— Немного сжав шею, — его губы возвращаются к

моим, и я киваю, издавая стон, когда его рука начала

поднимать платье и гладить внутреннюю сторону

бёдер.

— И целовать, я получу свой десерт, — его пальцы

проходятся по клитору, и он запульсировал под его

действиями.

— О, быстрее, — прошу я и дверцы лифта

раскрываются.

Ник возвращается к моим губам, и я отвечаю на его

поцелуй, с каждой секундой разгораясь сильнее. Моя

накидка летит в сторону, я не могу расстегнуть его

пуговицы, и хочу разорвать их, пока он, прижав меня к

стене, возле лифта, кусает мои губы до крови, заставляя меня дрожать и всхлипывать.

— А я думала, показалось ли мне это. Оказывается, нет. Но я бы предпочла не смотреть на очередную

порно сцену с моим братом, — за спиной Ника

раздаётся наполненный отвращением голос, и я

замираю, как и Ник. Мои глаза распахиваются, а весь

романтический настрой моментально исчезает. Ник

резко поворачивается, и я выглядываю из-за его

спины, видя Люси в вечернем золотистом платье, облокатившуюся о стену.

— Какого черта ты тут забыла? — зло спрашивает

Ник, делая шаг к ней, но я успеваю схватить его за

руку, чтобы не дай бог, не случилось чего хуже.

— В гости приехала, пришлось ехать быстро, чтобы

застать вас до всего этого безобразия. Знаешь, мне

это надоело. Как долго ты будешь жить в этой

иллюзии, Николас? Поцелуи? Серьёзно? Я, когда

увидела это, хотела долбануть тебя чем-то тяжёлым!

Ты совсем рехнулся? — она уже повышает голос, даже не скрывая ненависть ко мне.

— Пошла вон отсюда, Люси. Не зли меня ещё больше, чем ты уже сделала. Не твоё дело, кого я целую и

целую ли вообще. Ты перешла все границы, — дрожащая в его голосе ярость заставляет меня сжать

его локоть крепче.

— Неужели, ты, Мишель, волшебница? — ядовито

интересуется она, пропуская слова Ника мимо ушей.

— Люси, тебе лучше уйти, — твёрдо говорю я, чувствуя, что ещё немного и Ник сорвётся на свою

сестру. Но как бы она мне ни нравилась, это допустить

не могу.

— Конечно, я уйду, но сначала я хочу, чтобы этот весь

фарс закончился. Что будет с ней, когда она узнает, кто ты, а, Николас? Останется ли она с тобой или с

твоими деньгами? Хотя, сможет заработать немало на

продолжении истории про «Красавицу и Чудовище».

Боишься, Николас, открыть все карты, открыть душу, когда позволил ей единственное, что тебя отличало от

обычного мужлана, причиняющего боль?

— Заткнись и проваливай отсюда! — Ник делает

движение вперёд, но я упираюсь ногами в пол, хватая

его второй рукой.

— Люси, уходи, это ты прекрати спектакль. Что ты

хочешь? Хочешь испортить вечер? Так ты его не

испортишь, потому что как только ты свалишь отсюда, так мы забудем о тебе. Уходи, ты никому хуже не

сделаешь, кроме себя, — быстро говорю я, умоляя

глазами Ника, не поддаваться. Но он не

поворачивается в мою сторону, они с сестрой смотрят

друг на друга.

— Ты не можешь так со мной поступить. После того, что я для тебя сделал. Как поддерживал все время, что дал тебе и твоей семье. Не смей, Люси, не смей

это делать. Не с ней, ты не знаешь ничего о ней. Не

надо, — тихо и настолько ранимо произносит Ник, что

я совсем сбиваюсь с понимания, что происходит.

— Братик, я ведь хочу показать тебе, что она не

достойна тебя. Чтобы быть рядом, чтобы ты дарил

девушке то, что ты делаешь для неё, она должна знать

все о тебе. Буквально все. Ты обезопасил себя

полностью, она подписала бумагу, и ничего тебе не