— Можешь, только после того, как ты ответишь мне, зачем ты тут? — все веселье как рукой сняло, и я

сглатываю, пока внутри снова нарушается ритм сердца.

— Я хотела поговорить и узнать кое-что, ты обещал

ведь, — отвечаю я менее уверенно, чем хотелось бы.

— Пошли, — произносит он и, разворачиваясь, начинает движение.

Я замечаю на его спине татуировку, состоящую из

четырёх звёзд и надписей над и под ними. И от этого

открытия я даже не могу двинуться дальше. Это, чёрт

возьми, до идиотизма красиво и для меня запрещено. Но

не для него. Почему он имеет все то, чего я была лишена

всю жизнь? Я ему сейчас настолько завидую, что

обиженно выпячиваю губу.

— Мишель? — Ник удивлённо останавливается и

оборачивается.

— У тебя тату, — я объясняю своё замешательство.

— Да, есть такое, — равнодушно жмёт он плечами и

указывает рукой, чтобы я шла вперёд.

— А что там написано? — интересуюсь я, идя рядом с

ним, и мы поворачиваем направо.

— Вот гостевая ванная, — он игнорирует мой вопрос и

открывает передо мной дверь, включается автоматически

датчик света на движение.

— Спасибо, — всё моё внимание приковано к его

лицу, он также смотрит на меня.

Его глаза для меня самое опасное волшебство, которое я когда-либо знала. Я просто не могу прекратить

изучать их, потому что каждый раз я вижу новые и новые

оттенки шоколада, и это завораживает.

Я понимаю, что веду себя глупо и навязчиво сейчас.

Припёрлась к нему в квартиру, чуть не умерла от страха, а теперь стою тут рядом с его обнажённым торсом и

впитываю в себя силу, исходящую от Ника. Ведь мои

планы были совершенно иными. Я несколько неуверенно

улыбаюсь и тереблю пальцами кромку кармана пальто.

— Мне необходимо принять душ, я был в спортзале, — нарушает он молчание и отходит в сторону, освобождая мне путь в ванную.

— Хорошо, — мне все же удаётся отвести глаза от

него и посмотреть на открытую дверь.

— Шторм будет в своей комнате, больше не нападёт

на тебя со своими ласками, — его губы изгибаются в

иронической усмешке, на что я кривлю нос.

— У него есть своя комната? — удивлённо спрашиваю

я, когда до меня доходят его слова, а неприятное

происшествие и оценку Ника я оставляю позади.

— Он ведь живое существо, ему тоже необходимо

личное пространство, — Ник был ещё больше удивлён

моим вопросом, чем я, услышавшая о том, что собака

имеет свои личные апартаменты.

Нет, он действительно болен. Он называет людей

швалью, а у собаки своя гребаная комната! Что не так с

его миром?!

— Я приведу себя в порядок и уйду, не волнуйся.

Прости за беспокойство, — я хмурюсь на свои мысли и

делаю шаг в освещённое пространство.

— Мишель, — он резко хватает меня за руку и тянет

на себя, что я от неожиданности падаю на него и

упираюсь одной рукой о прохладную кожу его груди, под

которой слышится неравномерное биение его сердца. Я

сглатываю от этой близости и поднимаю глаза на его

лицо. Он внимательно смотрит на меня, поглаживая

большим пальцем подушечку ладони. Но это не

успокаивает меня, а приводит в нервное напряжение. Это

неправильно.

Его лицо склоняется к моему уху, и я слышу шёпот, задерживая дыхание от интимности: — Я ждал тебя и уже не надеялся, что ты придёшь.

— Я...я не хотела приходить, — едва слышно говорю

я.

— Но ты всё же тут, — отвечает он, прижимаясь своим

виском к моему, а его свободная рука обнимает меня за

талию, притягивая ближе.

Это ведь обычное объятие, но было ощущение, что

для него нет. Как и для меня, надо быть честной с собой.

Слишком личное прикосновение к душе, глаза начинает

щипать, и я быстро моргаю, чтобы не показать ему, что

его жест задел во мне что-то новое...снова.

Моя рука плывёт по его коже, и я сжимаю его шею, приподнимаясь немного на носочки, отдаваясь этой

минуте, ведь прошло не больше времени.

— Я тут, — шепчу я, закрывая глаза. Я ловлю себя на

мысли, что это очень романтично, как в фильме. И

глубоко вздыхаю, потому что наслаждаюсь его руками, его ароматом, им.

Ник неожиданно отстраняется от меня, несильно

отталкивая от себя, что я упираюсь спиной в косяк двери.

Он смотрит на меня со злостью, а я озадаченно вторю

ему.

— Приведи себя в порядок и возвращайся в гостиную, я приду через десять минут, — его голос резок, он даже

не скрывает недовольства и, разворачиваясь, уходит в

противоположную сторону, скрываясь в темноте

квартиры.

Я быстро захлопываю за собой дверь ванны. Я уже

устала от этой смены реакции, то он нежен, то тут же

закрывается и со звериным темпераментом готов

разорвать меня. Что с ним? Но раз я тут, то узнаю всё, точно узнаю!

Я оглядываю комнату, которую мне предложили, и

равнодушно подхожу к раковине. Обычная ванная в

песочных тонах и золотыми рисунками на стене, душевая

кабина и необходимая сантехника.

Я смотрю на своё отражение и ужасаюсь внешнему

виду девушки со всклоченными волосами. Да у меня

вороньё гнездо на голове, я уже не говорю о бледности

лица и огромных тёмных блестящих глазах, как у

сумасшедшей. Неудивительно, почему Ник разозлился, увидев меня после волны ласки.

Я открываю воду и отмываю лицо от неприятного

аромата Шторма, благо косметики на мне нет. Меня

передёргивает от отвращения самой к себе, и я сильно

тру щеки от слюны. Затем пытаюсь пальцами причесать

волосы, но они топорщатся. Мне немного удаётся

усмирить их и я, роясь по карманам, нахожу резинку.

Собрав их в хвост, я кривлюсь, но лучше все равно не

будет, поэтому закрываю кран и вытираюсь полотенцем.

Далее, начинаю кусать губы, чтобы они приобрели

естественный розовый цвет, щипаю себя за скулы, дабы

не походить на ходящего мертвеца.

Я тихо отворяю дверь и прислушиваюсь — ни одного

звука не доносится. Я выхожу из ванной комнаты и иду в

гостиную, на ходу снимая пальто, в котором уже вспотела, оставаясь в кофте и джинсах. Бросив на диван свою

верхнюю одежду, я начинаю волноваться, ища в голове

интересующие вопросы, но их настолько много, что я

ругаю себя за то, что не записала и приехала

неподготовленная. Хотя какая подготовка? Смешно. Когда

Ник рядом я, вообще, забываю обо всём, и эмоции не

дают разуму проснуться и руководить мной.

Я брожу по комнате, ища хоть какое-то подтверждение

жизни: рамки с фотографиями, книги, журналы, разбросанные носки, в конце концов. Ничего, все

идеально чисто. Моя ладонь проходит по эмалированной

поверхности рояля, и я незаметно для себя улыбаюсь.

Никогда не было желание учиться играть на музыкальных

инструментах, во мне нет терпения и выдержки. Но

сейчас просыпается мимолётное желание начать. Я тут

же отгоняю от себя эту глупость и огибаю инструмент, садясь на пуфик. Крышка открыта, значит, на нём все же

кто-то играет. Может быть, та девушка, которая

таинственным образом исчезла и её не видно?

— Мишель, — я вздрагиваю от неожиданного

зовущего меня голоса и поднимаю голову от клавиш, рядом с роялем стоит Ник в серой кофте и тёмных

джинсах, его волосы ещё влажные и он с интересом

смотрит на меня.

— Ты играешь? — спрашиваю я его, проводя

пальцами по белым клавишам.

— Да, — кивает он и облокачивается об инструмент.

— Прям как Грей, — хмыкаю я, и его губы

растягиваются в улыбке.

— Я могу предложить тебе что-нибудь выпить? — интересуется он и идёт к стеклянному шкафчику с

алкоголем.

— Да, но некрепкое, мне завтра на учёбу и я за рулём, — отвечаю я и встаю.

— Крошка, я ведь тебя спаиваю, — он бросает на

меня нахальный взгляд, открывая дверцу.

— У тебя есть на это причины? — с сарказмом

спрашиваю я, скрещивая руки на груди.

— Множество, — загадочно отвечает он. Да он

флиртует со мной, а я только качаю головой и пытаюсь

спрятать улыбку.

— И да, если ты будешь пить, то либо остаёшься тут, или тебя отвозит Майкл, — уже серьёзно говорит он, втыкая штопор в пробку.

— Выбираю Майкла, — незамедлительно отвечаю я, и

его губы искривляются в усмешке.

Я смотрю за его уверенными и чёткими движениям, снова любуюсь сильными руками, крутящими штопор и с

хлопком и лёгкостью откупоривающими бутылку. Он

разворачивается и идёт к барной стойке, огибая её и

стягивая два бокала со специальной вешалки. Он не

обращает на меня внимания и наливает в два бокала

белое вино.

Ник в каждую руку берет по бокалу и идёт на меня, медленно, как хищник, гипнотизируя меня глазами, и я

поддаюсь этому, продолжая стоять с лёгкой улыбкой на

губах и туманным взглядом встретить его уже рядом. Он

протягивает мне один бокал, и я беру его, опуская голову, чтобы проследить за своими действиями и

заметить...черт ещё одну татуировку на середине

внутренней части руки.

— Спасибо, — говорю я, не отрывая взгляда от круга

размером два на два сантиметра. Внутри него

изображены три чёрные спирали, направленные против

часовой стрелки и с небольшими, но бросающими в глаза, круглыми не закрашенными участками кожи.

Ник, вероятно, догадывается, куда я смотрю, и тут же

опускает руку, пряча её в карман джинс.

— А она что означает? — я поднимаю на него

удивлённый взгляд, и он вздыхает, делая глоток вина.

— Это какой-то символ? — продолжаю я, тоже

отпивая вино с богатым вкусом.

— Ты уверена, что хочешь знать обо мне то, что я

могу рассказать? — мрачно произносит он и его глаза

меняются, становясь темнее. Такими чёрными я их ещё

ни разу не наблюдала и отчего-то волнение внутри

просыпается и заставляет меня нервничать. Я облизываю

губы и киваю.

— Тогда пошли, Мишель, — он протягивает мне руку и

я вкладываю свою в его. У него такие тёплые ладони, они

согревают меня и успокаивают. Я не знаю, как объяснить

эту реакцию, но таков факт и надо прекращать убегать от

того, что Ник мне не безразличен.

Он ведёт меня к дивану и помогает сесть, ставя свой

бокал на стеклянный столик, а затем забирает мой и

делает с ним то же самое.

Я ощущаю страх внутри, что-то подсказывает мне, что

я вхожу в его реальный мир, и он будет для меня бомбой.

Мне кажется даже, что я слышу некий щелчок, означающий, что невидимая дверь открылась передо

мной, и я делаю туда шаг. Я глубоко вздыхаю, он смотрит

на меня и уголок его губ приподнимается.

— Не нервничай, Мишель, я не собираюсь тебя

готовить на ужин. Уйти ты можешь в любую минуту, когда

захочешь. Майкл на низком старте, — спокойно говорит

он, и я поднимаю голову и натянуто улыбаюсь, цепляя

руки в замок.

Он идёт к тумбам под телевизором и нажимает на

одну из дверей, она бесшумно отодвигается в сторону.

Ник достаёт белые листы и ручку, закрывая дверцу и

поворачиваясь ко мне.

Я удивлённо слежу за его действиями и явно сбитая с

толку тем, что он задумал. Рисовать? Или будет писать

сказки?

От его взгляда я ёжусь и ожидаю продолжения с

быстро бегущим сердцем, мои ладони уже вспотели от