– Здесь на полу совсем нет места. На кровати гораздо просторнее. Думаю, будет разумнее, если вы устроитесь на ней, а я...

– Не говорите глупости, – перебил Тор. – Я никогда больше не смогу называть себя джентльменом, если на это соглашусь.

Дина снова улыбнулась и тут же отвернулась. Немного помолчав, спросила:

– Мы ведь будем спать одетыми? – Она взглянула на свое платье, уже и так изрядно помятое. Если же в нем еще и ночь провести...

– Предпочел бы раздеться, – заявил Тор. – Я уже трое суток провел в этой одежде. И я представить не могу, как вы ляжете спать в корсете.

Дине пришлось признать, что муж прав. Спать в корсете было бы ужасно неудобно.

– Но как же... – Она в смущении умолкла.

– Не беспокойтесь, – сказал Тор. – Я сейчас схожу к хозяину и скажу, что нам нужна... Например, горячая вода. А вы тем временем спокойно разденетесь и уже будете лежать под одеялом, когда я вернусь.

Дина кивнула и тут же подумала: «А потом?» Она решила, что отвернется к стене, когда мистер Терпин начнет снимать сапоги... и другие вещи.

Как только он вышел, Дина сняла платье и повесила его на спинку стула. С корсетом пришлось повозиться, но в конце концов ей удалось его расшнуровать. Освободившись от корсета, она сунула его под платье. Затем быстро сняла ботинки, стащила чулки и, забравшись в постель, укрылась одеялом до самого подбородка. В следующее мгновение дверь отворилась.

– Простите, что так долго. – Мистер Терпин поставил на умывальный столик небольшой кувшин с горячей водой. – Меня задержала супруга хозяина. Ей очень хотелось меня поздравить.

Дина с облегчением вздохнула – вернись муж на секунду раньше, застал бы ее в одной сорочке.

– Должен сказать, я с нетерпением жду возможности принять настоящую ванну, когда мы приедем в дом вашего брата. После военных лишений я стал очень ценить чистоту.

Дина представила, как мистер Терпин принимает ванну, но тут же заставила себя не думать об этом. Чтобы сменить тему, она спросила:

– Наверное, на войне было очень трудно, не так ли?

Тор пожал плечами.

– Марши, привалы, сражения...

«Интересно, он когда-нибудь кого-нибудь убил? – подумала Дина. – Да, скорее всего, если воевал». При мысли об этом она похолодела.

– Мне не приходилось совершать большие переходы, я был кавалеристом, – продолжал мистер Терпин. – Но все-таки военная жизнь – совсем другая... Например, наши привалы... О, у нас не было ни кровати, ни ванной. Об ужине я и не говорю.

Дина попыталась представить, как жили на войне многие мужчины. Многие, но не Сайлас. Он не пожелал воевать.

– А как же сражения? – спросила она. – Вы... вы во многих сражениях принимали участие?

– Думаю, во многих. Это, конечно же, самое худшее на войне. Все остальное можно рассматривать как приключение, но когда в тебя стреляют и ты вынужден убивать... Такое никогда не забудешь. Но почему мы говорим о таких неприятных вещах? Война закончилась, и я этому очень рад.

Значит, он действительно убивал. Значит, она вышла замуж за человека, убивавшего других людей.

– Я... я думаю, нам лучше уснуть побыстрее. Ведь завтра рано вставать.

Мистер Терпин утвердительно кивнул:

– Да, разумеется. – Он снял сюртук и бросил его на стул поверх ее вещей. – Я... Хм... Мне надо сесть на кровать, чтобы разуться, если вы не возражаете.

Дина уставилась на его широкую грудь, казалось, что сейчас, когда он снял сюртук, она стала еще шире.

– Нет-нет, конечно, нет, – ответила она.

– И потом... Полагаю, вы должны пообещать, что не будете смотреть, когда я буду переодеваться. Хотя, если вам так любопытно, то я, конечно, не возражаю.

Вместо ответа она повернулась на бок и укрылась одеялом с головой. У нее за спиной раздался смешок.

– Обещаю, что не буду переходить в наступление.

Дина пыталась успокоиться, но у нее ничего не получалось. Казалось, каждый нерв ее тела был натянут, словно фортепьянная струна; и с каждым мгновением она все больше нервничала.

Тут послышался какой-то стук – на пол упал сначала один сапог, затем второй. Потом кровать покачнулась – он поднялся на ноги. Когда же послышался плеск воды, Дина крепко зажмурилась, она представила, как ее муж – возможно, он уже был без рубашки – наклоняется над раковиной. Ей очень хотелось повернуться и взглянуть на него, и она ужасно стыдилась этого своего желания.

Нет-нет, ей не следует об этом думать. Ведь она весьма благоразумная взрослая женщина, а не глупая девица. К тому же мистер Терпин совершенно недвусмысленно дал ей понять, что она ему не нравится.

Внезапно кровать снова качнулась, и Дина вдруг почувствовала, что вот-вот повернется к мужу. Она в отчаянии вцепилась в край матраца, и ей все же удалось совладать с собой. Но что он делает? Неужели собирается лечь с ней рядом?

В следующее мгновение послышался какой-то шорох, и Дина догадалась, что мистер Терпин снимает чулки. Когда же кровать в очередной раз качнулась и снова послышался шорох, она поняла: муж снимает брюки.

Дина судорожно сглотнула и затаила дыхание. И почти тотчас же раздался голос мистера Терпина:

– Если вам больше не нужна свеча, я ее задую. Не возражаете?

Дина помолчала, притворяясь спящей. Но потом решила, что притворство – признак малодушия, и тихо ответила:

– Нет, не возражаю. Спокойной ночи.

– Спокойной ночи, Дина.

Прошло несколько минут, и она наконец-то отважилась выглянуть из-под одеяла. Теперь стало значительно темнее, и комнату освещало только затухающее пламя камина. Дина с облегчением вздохнула – сейчас уже не было нужды прятаться под одеялом. Но тут она заметила у окна темный силуэт и на мгновение прикрыла глаза. Сообразив, что муж не знает о том, что она наблюдает за ним, Дина успокоилась.

– Проклятие... – пробормотал он вдруг.

«Что с ним?» – подумала Дина, затаив дыхание. В следующую секунду она поняла, что бедному мистеру Терпину нечего постелить на пол – разве что плащ. И одеяла у него, конечно же, тоже не было.

Дина почувствовала угрызения совести. «Как ты можешь быть такой эгоисткой?» – спрашивала она себя. Немного помедлив, она проговорила:

– Можете взять одеяло, если хотите. Это будет честно, раз уж кровать досталась мне.

– А там несколько одеял? – спросил Тор.

– Нет, одно, но оно довольно плотное. Вы могли бы постелить его на пол, чтобы не было так жестко.

– Не могу взять единственное одеяло. Вы ведь замерзнете...

Дина была тронута такой заботой.

– У меня останутся простыни, – сказала она. – А может, вы могли бы попросить у хозяина еще одно одеяло?

– Нет-нет, не стоит. Тогда пришлось бы одеваться, а потом снова раздеваться. К тому же подобная просьба вызвала бы удивление. Ведь у нас сегодня первая брачная ночь, вы не забыли?

Дина почувствовала, что краснеет, но, к счастью, мистер Терпин в темноте этого не видел. Немного помолчав, она вновь заговорила:

– Пожалуйста, разрешите мне лечь на полу. Мне там будет гораздо удобнее, чем вам. К тому же я завернусь в одеяло. А вы ляжете на кровать и накроетесь плащом.

– Что ж, хорошо. Все равно я на полу всю ночь ворочался бы и мешал вам спать.

Тут мистер Терпин поднялся на ноги. Заметив, что он завернулся в плащ, Дина вздохнула с облегчением.

Решив последовать его примеру, она попыталась завернуться в одеяло, но оказалось, что это не так-то просто – ведь сначала нужно было выбраться из-под простыней.

– О Господи! – воскликнула Дина в отчаянии. «Может, попросить о помощи?» – подумала она.

В этот момент мистер Терпин подошел к кровати и помог ей управиться с одеялом.

– Спасибо, – сказала она.

– Предупреждаю, Дина, на полу спать очень жестко.

– Ничего страшного. Я уверена, что со мной ничего не случится.

Тут он вдруг улыбнулся и проговорил:

– А знаете, эта кровать достаточно широкая. Наверное, мы могли бы спать на ней вместе, не мешая друг другу.

Дина в испуге замерла. Она уже хотела отклонить столь непристойное предложение, но в последний момент поняла, что мистер Терпин, возможно, прав. Ведь он предлагал только спать на одной кровати, не более того...

И все же Дина колебалась. Вероятно, мистер Терпин понял, что она боится. Снова улыбнувшись, он добавил:

– Даю вам слово, что не попытаюсь воспользоваться ситуацией.

Дина вдруг почувствовала себя ужасно глупой. Ведь мистер Терпин совершенно ясно дал ей понять, что не испытывает к ней влечения. Так чего же она боится? Конечно же, она поступит очень разумно, если примет его предложение.

– Что ж, хорошо. Вероятно, вы правы. – Забравшись обратно под простыни, Дина отодвинулась на край кровати, – отодвинулась как можно осторожнее, чтобы муж не подумал, что она боится.

Он тут же привел одеяло в порядок и передвинулся к другому краю кровати.

– Дина, я могу спать поверх простыней, если вам так будет удобнее.

Разумеется, ей так было бы гораздо удобнее, но она этого не сказала.

– Да, если хотите...

Тут кровать жалобно заскрипела – это мистер Терпин наконец-то улегся. Дина едва не вскрикнула, когда, не удержавшись на своем краю, скатилась к середине кровати и прижалась к широкой спине мужа.

«Как хорошо, что он лежит на простынях», – подумала она.

– Ох, простите... – Дина передвинулась обратно к своему краю. – Видите ли, эта кровать...

– Не такая надежная, как хотелось бы, не так ли?

– Да, наверное. Но я...

– Это я виноват, Дина, мне следовало ложиться осторожнее.

Тор мысленно улыбнулся. Неожиданное прикосновение лежавшей рядом женщины оказалось весьма приятным. Огорчало лишь то, что она очень смутилась.

«Но почему меня так взволновало ее прикосновение? – спрашивал себя Тор. – А впрочем, ничего удивительного. Любой мужчина отреагировал бы точно так же, если бы оказался в одной кровати с хорошенькой женщиной. Следовательно, ничего особенного не произошло».

И все же, наверное, он поступил неразумно, предложив спать в одной кровати. Конечно, на полу было ужасно неудобно, но сейчас, оказавшись в такой ситуации... Ведь во сне они оба могли перекатиться к середине кровати, и тогда...

Нет-нет, он дал Дине слово и не будет нарушать его при первой же возможности. К тому же она совершенно ясно дала понять, что не испытывает к нему влечения. Да и он был почти уверен, что эта женщина не в его вкусе. Что же касается его реакции на ее случайное прикосновение, то, вероятно, это темнота на него так подействовала. И вообще лучше не думать о подобных вещах. Сейчас ему следует побыстрее уснуть, чтобы хорошенько выспаться. А завтра утром...

Внезапно Дина шевельнулась и тихонько вздохнула. И Тор, к своему удивлению, снова почувствовал странное волнение. Разозлившись на себя, он ударил в подушку кулаком и в следующее мгновение ощутил на лице что-то мягкое... Затем последовало еще одно такое же прикосновение, потом еще...

Тор дотронулся рукой до лица и вдруг чихнул. И почти тотчас же чихнула и Дина.

– Что это такое? – спросила она.

– Перья... Я, кажется, испортил подушку, – пробурчал Тор, чувствуя себя идиотом. – Оказывается, здесь не только кровать ненадежная, но и подушка.

– Ах, неужели... – Дина внезапно умолкла, и Тору показалось, что из горла ее вырвались какие-то странные звуки.

Он в тревоге приподнялся и сел. Ему приходилось слышать о людях, у которых перья от подушки вызывали удушье.

– Дина, с вами все в порядке?

– Со мной... все в порядке. О Боже... – И снова послышался странный звук.

Теперь уж Тор не на шутку испугался. Он потянулся к жене, но та вдруг разразилась хохотом.

– Ой, простите, – пробормотала Дина, смутившись. – Это просто... после всего, что сегодня произошло. Очевидно, нервная реакция.

Тут Тор наконец оценил юмор ситуации. Возможно, смех Дины действительно был нервной реакцией, но все же... Похоже, происшествие с подушкой стало достойным завершением этого абсурдного дня.

Тор тоже расхохотался. Минуту спустя он проговорил:

– Да, день и впрямь был довольно утомительным. Однако моему нападению на беззащитную подушку нет оправдания.

Дина опять рассмеялась.

– Возможно, вы правы, – сказала она, – но я не могу отделаться от чувства, что бедной подушке досталось из-за меня.

Тор невольно нахмурился:

– Надеюсь, вы не думаете, что я способен обидеть вас, Дина. Вы ведь так не думаете?

Она довольно долго молчала.

– Ну... я же заставила вас жениться на мне. Так что было бы неудивительно, если бы вам захотелось меня поколотить. К тому же я чуть не заставила вас спать на голых досках.

Дина хихикнула, но Тор по-прежнему хмурился.

– Полагаю, что вы ошибаетесь. Я добровольно женился на вас. Поэтому с моей стороны было бы очень глупо на вас злиться. И я никогда не обидел бы женщину, даже если бы она этого заслуживала.