– Это да, – подтвердила Вера. – Но тут есть одна закавыка. Даже если у вас с ней не срастется, от тебя все равно требуется подвиг.

– Нет, я сплю только…

– Да помолчи ты! Вот ведь у вас мозги-то у всех ниже пояса. И мне нравится, что именно свое «сплю» ты считаешь подвигом. Дашка бы тебе за такие слова как дала по башке. Она обидчивая, не то что я. Там все хуже.

– Еще хуже?

– Да, еще хуже, чем переспать с девушкой! Представляешь?

– Язва ты. Ладно, что там надо?

– Ей надо предъявить родне жениха. Одноразово. А потом можешь идти на все четыре стороны, если захочешь.

– Не-не-не, я на это не подписываюсь. Может, она меня в цыганский табор отвезет и там меня насильно женят! Как это родне? Не хочу я никакую родню!

Битый час под два литра пива и замечательных жирных лещей Березкина втолковывала непонятливому кавалеру, почему так важно угодить родне. Доводы ее Сергею были непонятны, впрочем, как и любые женские доводы, у них была своя вывернутая наизнанку логика. Но на подвиг он подписался. То ли под воздействием пива, то ли под чарами лукаво улыбавшейся с фотографии девицы. Фотографий Березкина закачала в свой мобильник много, одну даже с моря. Она тыкала ему телефон под нос и вопрошала:

– Ну а сюда смотри! Разве не красотка? И что вам, кобелям, надо? А вот тут? Пэрсик!

– Тебе надо китайские пылесосы впаривать, у тебя талант, – на прощание то ли похвалил, то ли обидел Березкину будущий жених.


На первое свидание с Дарьей он собирался со всей ответственностью. Долго присматривался к парадному костюму, ворошил немногочисленные галстуки, а потом вдруг испугался, что будет выглядеть глупо, и в последний момент оделся вполне демократично – в джинсы и пуловер.

Вера четко проинструктировала Сергея о предпочтениях подруги: настоящий мужик, немного приземленный, обычный, честный, открытый, незатейливый. Про затейливость она сама додумала, вспомнив страдания Даши по поводу Серафима. Зато Сергею запало в душу именно это требование к претенденту. От него он и решил отталкиваться. Почему-то очень хотелось понравиться этой большеглазой, серьезной девушке.


Даша настороженно разглядывала интересного блондина с пятью гвоздичками. Судя по описанию, это и был Сергей. Гвоздики напрягали, так как ей казалось, что это либо старушечий, либо кладбищенский цветок. Притопать с таким сомнительным букетом на свидание было весьма смелым поступком.

– Не знал, какие вы любите, – перехватил ее взгляд Сергей. – Попросил совета в цветочном магазине.

– Шутники они там, в этом цветочном, – прыснула Даша. – Или вы им чем-то досадили сильно.

– Значит, ошибся, – легко улыбнулся кавалер и, сунув букет в ближайшую урну, подхватил Дарью под руку. – Но не мог же я у вас спросить прямым текстом, с каким букетом приходить. Вот сейчас уже могу. Какие цветы вы больше любите?

– А угадать слабо? – решила повыпендриваться Даша.

– Легко. Кактусы?

– Маленькие, в горшочках и без иголок, чтобы листья жирненькие!

– Да вы что? У меня целая коллекция таких. Я их рассаживаю. Могу завалить вас такими цветами прямо в горшках. Кстати, с таким знаком внимания даже гулять удобнее. Не то что с букетом.

– Как вы удачно базу под свою экономию подвели, – подколола его Дарья.

– Да, я такой. Логик. Это плохо?

– Да хрен его знает, – честно глядя ему в глаза, нагло заявила она. – Главное, чтобы человек был хороший. Вам Верка про мою проблему рассказала?

– Я не очень понял, откровенно говоря, почему это проблема и почему непременно надо уесть родственников…

– Ничего вам понимать и не надо. Главное, как вы изволили выразиться, уесть. Еще им можно корректно хамить, если совсем распояшутся.

– А руки они распускать не будут? Я на драку не подписывался, – усмехнулся Сергей.

– Не будут. Распускают они исключительно язык.

– Хотите, я им навру, что я олигарх?

– Врать вообще нехорошо, меня так мама в детстве учила.

– Ну, меня тоже, я ж не под кустом, воспитанный волками, вырос. Но, если не ошибаюсь, родственников вы все же планируете обмануть, подсунув липовую кандидатуру, – съехидничал Сергей.

– То есть я вам не понравилась, и вы уже точно в женихи набиваться не планируете? А жаль.

– Да нет же, что вы сразу так пессимистично! Нам надо пообщаться, узнать друг о друге больше. Вы мне очень симпатичны.

– Верка рассказывала, что она вам тоже весь вечер была симпатична, а в конце вы фьюить – и смылись.

– Ну не мог же я смыться в начале. Это было бы совсем бестактно.

– Конечно, лучше обнадежить, а потом кинуть. А вдруг вы и со мной так поступите? Гарантий-то никаких. И юбилей уже вот-вот.

– Вам нужны рычаги воздействия на меня? – фыркнул Сергей. – Чтобы было чем шантажировать? Можете не беспокоиться. Слово я держу. Давайте все же просто пообщаемся, до вашего деда и родственников еще жить и жить.

– Ну, предложите мне что-нибудь, – намекнула Даша, с опаской ожидая чего-то замысловатого. После Серафима она хотела предсказуемых предложений.

Сергей, помнивший наставления Березкиной, не огорчил.

– Пойдемте в кино. Я оригинален?

– Не-а, – довольно улыбнулась Даша.

К ее удивлению, Сергей удовлетворенно кивнул, словно ему сказали комплимент, и потащил девушку к ближайшему кинотеатру.


Вечером позвонила мама.

– Представляешь, у деда невеста с каким-то неприличным именем, – загробным голосом сообщила Татьяна Антоновна.

– До какой степени?

– До крайней. Что-то навевающее мысли о массажном салоне и девушках с трассы.

– Муся, ты недооцениваешь своего свекра. Вряд ли его такое заинтересует. Так как будут звать мою бабушку?

– Понятия не имею. Мне Ленка звонила. Говорит, так обалдела, что имя у нее из головы сразу вылетело. Да и то дед случайно проговорился. Он ее все время называет «моя деточка». Как думаешь, деточка вообще совершеннолетняя? А то как бы твоя бабушка не оказалась моложе тебя.

– Зато Тырин там зажжет тогда. Хоть удовольствие получишь, – хихикнула Дарья.

Денис Константинович Тырин был мужем Елены и по совместительству зятем Марии Леонтьевны, в простонародье «бабы Маши». Мать Елены терпеть не могла, когда ее так называли, поэтому Даша с удовольствием сим фактом пользовалась, когда бабка совсем уж выходила из берегов. А мужа Елены все называли просто «Тырин». Это был плотный, кряжистый мужик, с плешью, тюнингованной под блестящую лысину, на которой к вечеру всегда проступала темная щетина, четко обрисовывавшая проблемные безволосые зоны. Он недавно перешагнул пятидесятилетний рубеж и норовил урвать от жизни все, что еще можно было урвать. Рвал Тырин с энтузиазмом умирающего, которому осталось весьма недолго. Собственно, и до пятидесятилетия Денис Константинович приличным семьянином не считался, хотя прямых улик не было. Но разве женской интуиции нужны улики?

Будучи хозяином весьма прибыльного бизнеса, он считал, что семейство, которое он имел счастье кормить, поить и содержать, должно сидеть тихо и голос не подавать. Баба Маша с этим была категорически не согласна, но так как ее давным-давно отселили, поорать на зятя ей удавалось крайне редко. Тем более что он бдительно поставил на все телефоны определитель номера и с тещей категорически не контактировал. Жену Тырин побаивался, так как его бизнес был исключительно заслугой всеобщего благодетеля, Федора Леонтьевича. Поскольку жене он приходился родным дядей, а самому Тырину никем, то можно сказать, что боялся Денис Константинович не столько супругу, сколько всемогущего родственника. Несмотря на почтенный возраст и то, что от дел он почти отошел, дед сохранил и влияние, и связи. Проще говоря, при желании он одним щелчком мог раздавить любого, кто не пришелся ко двору. Именно этим и объяснялись сложности взаимоотношений в семействе Тыриных.

А сложности были колоссальные. Дело в том, что Денис Константинович был удивительным бабником, о чем знали все. Причем все делали вид, что не в курсе. Пойман он ни разу не был, но слухи ходили самые разнообразные. На общих семейных посиделках он умудрялся подбивать клинья к Даше, к Татьяне Антоновне и даже к девицам, которых периодически притаскивал с собой их младший сын.

Сын пошел в папаню и пользовался тем, что девушки после «знакомства с родителями» становились более покладистыми и начинали строить серьезные планы. Воспользовавшись плодами покладистости, Юрик отправлял очередную нимфу в отставку и заводил новую, которою ловил на ту же удочку. Но до папаши, который заигрывал даже с пожилой домработницей деда, ему было далеко.


– Да, Тырин зажжет, – удовлетворенно хихикнула мама. – Хоть повеселимся. Но я думаю, что деда-то он побоится. Хотя инстинкты – вещь неконтролируемая. Так, ты мне зубы не заговаривай. Кавалер у тебя будет?

– Будет, – весьма неуверенно бормотнула Даша. С Сергеем она была знакома всего ничего, и насколько можно верить его честному слову, понятия не имела.

– Тон мне твой не нравится, – напряглась Татьяна Антоновна. – Что, нет никого? А этот твой нарцисс не вернулся? Нам бы и он сгодился на один раз.

– Мам, не говори ерунды, я его выгнала! Не хватало еще унижаться ради твоей родни.

– Это ты ерунды не делай! И родня общая, между прочим. Не вздумай меня подвести. Кто он хоть?

– Марк?

– Дашка! Не зли меня. Зачем мне какой-то Марк, которого ты выгнала? Я про твоего нынешнего? Он приличный?

– Вполне. Симпатичный, выглядит интеллигентно…

– Затопчут они его…

– Нет, мама, он такой интеллигентный работяга, простой, как пятак. Он сам кого угодно затопчет. Стесняться точно не будет.

– Ой, что-то я волнуюсь. А у тебя с ним серьезно?

– Мам, с тем, с кем у меня может быть серьезно, вряд ли можно ехать в этот террариум! А Сергея вполне можно бросить на амбразуру. Сама же говоришь – одноразово.

– А замуж ты когда собираешься?

– Давайте, маменька, решать проблемы по мере их поступления.

– Даша, ты меня в гроб загонишь. А он точно приедет? Ты его давно знаешь? Он понимает, что от него требуется?

– Я с ним только сегодня познакомилась, – брякнула Дарья, о чем тут же пожалела.

– Тьфу! Ничего поручить нельзя. – И расстроенная Татьяна Антоновна бросила трубку.

– А не надо было врать, – буркнула Даша в пустое пространство.

Ей хотелось верить, что Сергей все же не подведет.


Утром ее разбудил звонок Березкиной. Верка что-то злобно выговаривала, но Дарья спросонья никак не могла уловить, что именно случилось и в чем она виновата.

– А ну просыпайся! – рявкнула Верка, которой надоело слушать невнятное мычание подруги, поминутно проваливавшейся в сладкий утренний сон. – Я с твоим Серафимом в поход сходила!

– А че так рано вернулись? – хмыкнула Даша. – Еще воскресенье только началось, а ты уже звонишь. Или ты на озере, красотами наслаждаешься, меня вспомнила?

– Ты почему не сказала, что он алкаш?!

– Кто?

– Серафим твой! Бард, так его перетак!

– Чего это «мой»? Ты его сама забрала. Я ж тебя предупреждала. А почему алкаш? Он просто пил там, чтобы согреться. Там и я пила, иначе задубеешь на их природе-то. А ты сразу – алкаш!

– В твоем возрасте уже пора отличать нормального мужика от алконавта. Во-первых, он косеет после первой рюмки. Во-вторых, он пьет, не останавливаясь. В-третьих, он импотент!

– Да там холодно. – Даша, чтобы снять с себя вину, начала активно оправдывать провинившегося Серафима. – Штаны небось снял, все и отвалилось сразу на морозе-то! Надо было его домой привезти, в тепло!

– Еще не хватало. Я утром, как только рассвело, собралась и уехала оттуда. Там дорога у озера, автобусы ходят. Мне люди говорили, которые как нормальные доехали, а не пешком по бурелому шкандыбали. И вообще, пьющего мужика сразу видно. Его развозит в кисель, и он перестает быть человеком! Я снова одна!

– Сочувствую.

– Мне сочувствия мало. Он обманул мои надежды.

– Мои тоже, – напомнила Даша. – И учти, если будешь требовать вернуть Сергея, это отпадает. Он мне нужен для дедовского юбилея.

– Мне нужна моя половинка, а не чужая, – оскорбилась Березкина. – И где мне ее искать, половинку эту? Ладно, спи.

– Спасибо, – проворчала Даша, заматываясь в одеяло. – Хорошо, когда у тебя есть такие друзья, которые будят тебя с петухами. Теперь буду на ночь телефон отключать.


Такое дело, как предъявление двум кобрам будущего зятя, пускать на самотек было ни в коем случае нельзя. Татьяна Антоновна не могла допустить, чтобы родственницы опять топтались на ее самолюбии. Поэтому, не долго думая, потребовала у мужа привезти с собой на юбилей Диму.

– Диму? – опешил Михаил Федорович. – Какого еще Диму?

– Юриста твоего, что непонятного? – вспылила супруга. – Ты вечно в облаках витаешь и не интересуешься нашими проблемами!

– Ты эти бредовые проблемы вечно высасываешь из пальца. Таня, ну как я его привезу? На каком основании? По-моему, он от меня теперь вообще шарахается и сегодня даже спрятался в бухгалтерии за шкаф, когда я туда зашел.