Ольга Егер - Финал

Джули навела порядок в квартире. Избавилась от всех найденных пакетиков с кокаином. Приготовила поесть, забив холодильник парня продуктами. И села рядом с больным на кровати, обтирая его влажным полотенцем от проступавшего пота.

Все было тихо, и даже как-то скучно. Честеру позвонила жена. Долго ругалась по телефону. Так что поздно вечером ему пришлось оставить девушку один на один с наркоманом. Он просил ее звонить в случае чего. Джулия обещала, но не сдержала клятвы. И в миг, когда Ромео действительно очнулся и набросился на украинку, вжимая ее в матрас, сдавливая горло, шипя что-то невразумительное, она задыхалась, не задумываясь о том, чтобы позвать на помощь.

— Рома! Это я! Успокойся! — как можно спокойнее старалась говорить Джулия, всматриваясь в застывшую на его лице гримасу злости, ненависти и сумасшествия.

Услышав ее голос, он ослабил хватку. В глазах парня блеснула сознательная мысль. А потом Рома впился в губы бывшей девушки, жадно целуя и плача при этом. Он рыдал навзрыд, уткнувшись в подушку и сжимая Юлю в объятиях. Она тоже обняла его и успокаивающе поглаживала по волосам, обещая, что утром все будет хорошо!

Он бился в агонии. Призраки прошлого и потустороннего мира посещали и терзали воспаленный мозг каждые несколько минут, заново и заново. Рома кричал, выл, впивался зубами в простыню… Но суд над его душой продолжался до самого рассвета.

Первые лучи солнца прогнали кошмары, оставив только слабость в организме. Он поднялся с кровати, чувствуя, будто только что преодолел пустыню и выжил. Рассеянное зрение постепенно восстанавливалось. Уже различались силуэты, окружавшие парня. Сейчас он разглядел приоткрытую дверь в ванную. Там шумела вода. На полусогнутых ногах Рома пошел к этому оазису, и с изумлением замер в дверях, любуясь хрупкими очертаниями женского тела. Прекрасная нимфа наслаждалась ласками струившегося из душа водопада. Она обернулась и поспешила прикрыться…

— Я и забыл, какая ты… — прохрипел парень, улыбаясь увиденному.

— Вспоминать не советую! Выйди! — слишком сурово потребовала она, но голос все равно казался мягким.

Рома уловил это. Он усмехнулся и покинул ванную комнату, улегся обратно на кровати, ожидая возвращения девушки.

Когда она показалась из-за двери, парень лежал, закинув руки за голову, с таким блаженным выражением на лице, словно объелся шоколадных конфет и теперь собирается умереть счастливой смертью сладкоежки. О тяжелой ночи, о том, что бросил украинку, Рома даже не думал. Его мысли были поглощены другим… Рядом с ним на кровати веером разметались старые фотокарточки.

— Кто позволил тебе лазить по моей сумке? — разозлилась Джулия, собирая вещи.

Рома поймал ее и бросил на постель, навалившись всем весом на хрупкую девушку.

— А говорила, что не хочешь возвращаться! Ты думала обо мне все время! — очертил овал ее лица пальцами он.

— Да. Когда злилась! — призналась она. — А фотографии разрывала по одной, чтобы успокоиться! Эти остались, потому что я перестала о тебе думать!

— Ты врешь! — не успокаивался парень. — Я нужен тебе! Ты моя! И всегда ею была. Разве ты не тосковала по мне? Не скучала?

— Тосковала и скучала, — зачем-то призналась Юля, вместо того, чтобы продолжать играть роль недоступной и холодной стервы. — Но потом все изменилось.

Они лежали на кровати и не торопились подыматься. Наверное, эти двое и забыли бы обо всех проблемах, ссорах и изменах прошлого, если бы не третье, постороннее лицо, ворвавшееся в спальню как раз вовремя.

— Что здесь происходит? Ты опять за свое? — вопль ревности и негодования принадлежал Хейли, той самой, случайно взятой в качестве замены Джулии.

Рома выпустил из объятий девушку, наконец, сумевшую сесть.

— Привет! Хелл! — махнул рукой, потупив взгляд, Рома.

— Добрый день! Вы его новая рабыня? — поднялась Джули, прошагав к незнакомке, и протянула руку. — А я старая рабыня. Джулия. Будем знакомы! Не волнуйтесь, я здесь не для того, чтобы составить вам конкуренцию. Просто мне с этим лентяем работать приходится.

— И в таком виде в спальне вы работаете? — вскрикнула Хейли. Голос у нее оказался на редкость писклявым. Юля и Рома одновременно прочистили заложившие уши, поковыряв в них пальцами.

— Это недоразумение. — Спокойно ответила украинка, сгребла свои вещи и скрылась в ванной, чтобы переодеться.

Хейли уставилась на парня, как инквизитор на ведьму, приговоренную к костру. Тот только развел руками, собрал фотографии и переместился в гостиную. Через несколько минут появилась Джулия и быстро разогрела приготовленные вчера блюда, накрывая стол на четверых, так как ожидала Честера. Рома рассматривал фото, улыбаясь прошлому.

— Ты здесь хорошо получилась! — ткнул пальцем в карточку, где Джулия еще с темными волосами мило и наивно улыбается фотографу, которым тогда был сам Рома.

— Да! Ешь! Нам с тобой сегодня целый день работать! — напомнила она, стараясь не акцентировать внимания на перекошенную физиономию нынешней девушки экс-бойфренда.

— А здесь мы ходили на концерт, — протянул следующую фотографию Рома, забросив в рот кусок омлета. — Кто играл? Не помнишь?

— Океан Эльзы! — улыбнулась Джулия, вспомнив былое. — Нас собралась целая компания. Однокурсники. Димка тогда умудрился напиться и на сцену полез!..

— Да, его еще полицейские пытались стащить оттуда, а он цеплялся руками в штанину солиста… — Смеялся парень.

— И кричал: «Я люблю тебя, Слава!» — Изобразила Джулия.

Хейли наблюдала за этим единением душ и бесилась все больше.

— Зачем ты обрезала волосы и покрасилась? — вдруг спросил Рома, протянул руку и коснулся девушки. Та смутилась, немного отодвинулась, и рыжий локон соскользнул с пальцев парня.

— Это Джош постарался! — отмахнулась она.

— Кто такой Джош? — сразу же насупился Рома, услышав незнакомое мужское имя. — Один из твоих любовников?

— Да! — закатила глаза украинка. — И самый обожаемый!

В двери позвонили, и Джулия сорвалась с места, чтобы открыть. Как и полагается, Честер, очень пунктуальный, стоял на пороге, придирчиво с ног до головы осматривая подопечную. Не отыскав следов драки, выдохнул.

— Все прошло нормально? — утвердился он, войдя в квартиру и услышав цоканье вилок о тарелки.

— Да! Пойдем, перекусишь, и отправимся в студию! — пригласила его к общему завтраку девушка.

Увидев менеджера девушки, Хейли не смогла сдержаться и отпустила едкий комментарий:

— А это твой любовник или сутенер?

Чес сощурил на нее злые глаза, а Рома прикрикнул:

— Хелл!

Девушка гордо вскинула голову, поднялась из-за стола и демонстративно выбросила еду с тарелки, приготовленную другой женщиной, в мусорное ведро!

— Что за?.. — спросил Чес, отказавшись садиться за стол и кивнул в сторону незнакомой девицы.

— Потом объясню! — махнула рукой Джулия. — Ром, собирайся! Поехали!

После пережитого за ночь работать было более-менее комфортно. Возможно, потому что оба — и он, и она — устали. Алан смотрел на идиллию, царящую в студии, и скрипел зубами, а когда девушка намеревалась покормить не его одного, потащив на обед всех сразу: Честера, Генри, Шона, объявившихся таки менеджера и продюсера Ромео, а также его самого — молча психовал, сохраняя невозмутимое выражение лица. Еще больше его раздражало, как двое бывших общаются: с улыбками и смехом!

Но ломка давала о себе знать, и Рома начинал медленно и верно терять человеческий облик. Заметив изменения в настроении коллеги, Джулия чаще просила делать перерывы и уединялась с парнем. Алан хотел возмутиться, заглянул как-то в кабинет к Харману, куда она водила певца, и увидел, как Ромео колотит. Парень лежал на диване продюсера и, покрываясь потом, дрожал как осиновый лист. Джулия сидела рядом с ним, успокаивая и заботливо вытирая бледное лицо мокрой тканью. Больной, увидев Волкана, разорался так, что его еле успокоили.

— Алан, милый, пожалуйста, подожди меня в студии! — умоляюще просила девушка, выскользнув за дверь вместе с графом.

— Хорошо. Будь осторожна! — согласился Алан, поцеловал ей руку. Свою ревность он скрыл от нее, да и для всех остальных граф Волкан казался лишенным эмоций. Но в тайне он желал Ромео провалиться!

— До выхода три минуты! — кричал распорядитель концерта, подгоняя музыкантов.

Блайд стоял за сценой с гитарой в руках. Роб осмотрел его внешний вид, кивнул, но потом обратил внимание на торчащий карман штанов.

— Что у тебя там? — кивнул на выпуклое место он.

— Ай! Телефон! Забыл! — опомнился Эрик, и как только прикоснулся к сотовому, тот завибрировал и засветился. Пришло сообщение. От Джулии.

«Сделай доброе дело! — гласил текст. — Улыбнись и сфотографируй это. А потом перешли мне!»

Блайд рассмеялся.

— Роб! Ты не мог бы сфотографировать меня? — попросил он друга, передав ему сотовый.

Менеджер ничего не понял, но сделал снимок. А Блайд быстро переслал его девушке, снова вручив сотовый Роберту. Тот совершенно не удивился, увидев, кому отправляется ММС.

Джулия глупо улыбалась, копаясь у себя в телефоне. Наверное, этим она и привлекла внимание раздражительного сейчас Ромы. Заглянув через ее плечо, он увидел фотографию того, кого так не мог терпеть — соперника по музыкальному Олимпу — Эрика Блайда.

— С этим ты тоже спишь?! — взревел парень. — Он тебе фотографии присылает! Как мило! А ты ему какие, в стиле «Ню»?

Она вдруг пожалела о том, что так отчаянно выхаживала его во время ломок, и сейчас просто собиралась добить! Поэтому, схватив за локоть, вытолкала из студии и только на лестничном пролете позволила себе вмазать ему пощечину.

— Кретин! Еще раз заговоришь со мной в таком духе или хоть слово скажешь худое о нем, ты одним штрафом не отделаешься, я тебе всю морду расцарапаю! — высказалась Джулия.

Не долго думая, Рома охладил ее пыл, отпустив более крепкую пощечину, от которой у девушки заболели не только зубы, но и вся голова. Она злобно уставилась на парня. А он, сообразив, что натворил, опомнился и испуганно бросился к ней.

— Не подходи ко мне! — шипела змеей Джулия, придерживая руку у опухающей щеки. — Сволочь! Ты больше никогда на меня руку не подымешь!

— Я не… — снова попытался сделать шаг навстречу ей парень, и она также отдалилась от него, что еще сильнее разожгло злость в сердце Ромы. — Хватит меня обзывать, шлюха!..

Джулия вошла в студию первой, шокировав присутствующих красной и опухшей щекой. Мужчины просто пораскрывали рты от ужаса. Алан рванулся к девушке, отнимая ладошку от больного места и уже требуя от Честера сбегать за льдом. Следом за певицей в двери прошел Ромео, тоже с отпечатком пятерни на щеке. Его продюсер, Мередит, тут же набросилась на украинку с обвинениями.

— Что это? — орала она, тыча пальцем на явные побои, проступившие на физиономии певца. — Мы подадим за это в суд на вас!

И Алан, и Честер уже хотели высказаться, как голос подал сам «пострадавший»:

— Я сам! — проговорил парень. — Я сам споткнулся, упал и ударился…

Рома посмотрел на удивленную его признанием Джулию. На нее же перевел взгляд Алан, язвительно поинтересовавшись:

— Об твои руку?

Но она ничего не ответила. Как-то подозрительно долго глядела на бывшего парня, не сводившего с нее глаз. Потом ухмыльнулась и… Схватилась за щеку, постанывая от боли и прыгая на одной ноге вокруг Алана. Волкан тут же приложил ей на пострадавшее от «беседы по душам» место лед в клеенке. Она блаженно прижала его руку с мешочком к себе и преданно уставилась на красавчика.

Песня наконец была завершена. Даже отшлифована. Полицию при чистке записи не вызывали, скорую тоже, и врачи в белых халатах жили себе спокойно, даже не ведая о таких певцах, как Джульетта и Ромео — они вполне мирно справлялись со своей работой. Не сидели без дел и продюсеры, менеджеры звезд. Генри мигом сообразил, где можно использовать вечно скандалящий дуэт. Готовился очередной благотворительный концерт, и управители обратились к нему с просьбой: им уж очень хотелось увидеть на сцене певицу, напоминающую ангела, и ее сладкоголосый хор. Тут-то продюсер и согласился, но с небольшим условием. И теперь это условие тусовалось по гримерке Джульетты, которая едва переоделась, помчалась к детям, устроившим маленький скромный погром в общей раздевалке.

— Я знаю, что вы просили сладкоголосых ангелочков, — оправдывалась она перед одним из организаторов. — Но на складе были только эти маленькие демонята! Которым очень стыдно за свое поведение!

Самого шкодливого демоненка крепко держали за локоть, в нужных моментах речи смыкая, чтобы это адское создание меняло выражение на лице с гордого и надменного на покоянное и смущенное. Однако ребенку это не нравилось, и по его физиономии было совершенно понятно, что за разбитое окно и два зеркала, сломанную дверную ручку и запертого охранника, ему ни капельки не стыдно!