Утром она проснулась в объятиях Алана, оставшегося в ее новой квартире. Потому что, увидев подступающие к ее глазам слезы, он не смог оставить девушку одну. Сейчас блондин просто удивительно смотрелся на фоне разрухи и стен с потрескавшейся краской. Словно ангел в мировом хаосе. Джулия невольно залюбовалась картиной спящего на ее кровати небесного жителя, временно спустившегося на эту грешную землю. Она пересела в старое кресло, из которого торчал пух. Выпила чай и подумала о том, что Сара наверняка бегала бы сейчас с фотоаппаратом вокруг спящего красавца.

Он открыл глаза. Повернулся к девушке, призывая ее лечь рядом. Но Джулия как раз размышляла над вопросом: почему этот наглец снова спит в ее постели? Слава Богу, что хоть одетый!

— Признавайся, мерзавец, — насупилась Джулия. — Почему ты остался здесь ночевать?

— Я уже говорил, что буду спать там, где спишь ты, есть тоже, что ешь ты и… — снова принялся за свое парень.

— И прыгнешь с той же крыши, что и я! Можешь не продолжать! — фыркнула она, благодарившая бога за то, что была достаточно трезва вчера, чтобы противостоять любвеобильному красавчику.

Он приподнялся на локте, удобнее расположившись на кровати.

— Ответь мне, как тебе это удается? — разглядывая забравшуюся с ногами в кресло украинку, спросил Волкан.

— Что? — не поняла Джулия.

— Заставлять меня получать удовольствие от мучений? — пояснил он. — Я хожу за тобой по пятам, отдаю всего себя и ничего не требую взамен. А ты…

— О да! — встала девушка. — Я коварная и холодная. А ты — бедный несчастный! Не переигрывай! Ты довел не одну красотку до безумия от любви к тебе! А теперь предъявляешь претензии мне из-за того, что я отказываюсь разделять твои чувства?

Она направилась в ванную, но на пороге обернулась к нему.

— К тому же, Алан, я тебя люблю, — сказала Джулия. — Но иначе. И либо ты это принимаешь, либо…

Он принял это. Второй, недосказанный вариант, ему совершенно не нравился, даже пугал парня. К тому же, Волкан давно знал, что так будет — Джулия не вспыхнет к нему страстью. Но все равно он собирался бороться за нее!


Съемки действительно проходили без участия Ромео и практически в тайне от него. Ричард спокойно закончил работу и даже познакомил Джулию с будущей матерью его ребенка. Девушка была уже на приличном сроке. Животик мешал ей передвигаться… Но Ричард!.. Он вертелся вокруг беременной и сиял от счастья. Джулия поняла, что после родов ветреный Портер, наконец, станет любящим отцом.

В студии звукозаписи все было не так радужно. На диване постоянно ночевал изможденный Шон. Казалось, парня пытали — так плохо он выглядел.

— Чего это с ним? — шепотом поинтересовалась Джулия у Джейка. Второй звукорежиссер, наконец, проявил жалость и грустно выдохнув, констатировал:

— Повержен в не равном бою с Блайдом. Они писались практически до утра!

Девушка принесла горячий кофе и бутерброды для парней, разбудила несчастного звукача, резко ожившего, только ему поднесли под нос колбасу. Шон сел на диване, впился зубами в завтрак и улыбнулся, постепенно приобретая розовый цвет лица.

— Надеюсь, Блайда еще нет! — вздохнул парень. — Что между вами произошло?

— С чего ты взял? — удивилась украинка.

— Потому что это знают уже все: если вы ссоритесь, то работаете до седьмого пота!

— И других мучаете! — согласился с ним Терри, собирающий вещи.

Роланд и остальные только усмехнулись, разделяя мнение друзей.

— Ничего между нами не произошло. Мы толком и не виделись… — пожала плечами девушка, вспомнив, когда в последний раз говорила с парнем.

Алан молчал о том, что произошло на съемочной площадке. Ведь он — единственный, кто знал о причине подозрительного трудолюбия Блайда. Делиться своими наблюдениями граф ни с кем не хотел. Поэтому и стрелял глазами в Честера, который хотел было вставить свои «пять копеек» в историю о плохом настроении певца, но промолчал.

«Не твоих ли это рук дело, змей?!» — задумался Честер, рассматривая терзаемого ревностью графенка.

Судя по перекошенному лицу девушки, она уже без чьей-то помощи стала догадываться о случившемся. Покосилась на Волкана. Тот задумчиво рассматривал диски на полке. Потом оглянулась на Честера, и менеджер, хоть и был взрослым серьезным мужчиной, не смог подавить желания закопаться в пол…

— Может быть, двое джентльменов перестанут прикидываться мебелью и соизволят мне рассказать то, чего я не знаю… — Нарочито сурово поинтересовалась Джулия.

Чес вздохнул и рассказал все, как было. Джулия побледнела…


Сердце больно стучалось о ребра, когда она спускалась в сопровождении друзей на первый этаж, словно предчувствовало беду. И действительно, в холле Джулия заметила грозовые тучи, кружившие над Блайдом, стоявшим около лифта. Судя по тому, как он осматривал толпу, а также сжимал и разжимал правый кулак, парень мечтал сейчас о карьере боксера! Смелая украинка оставила менеджера и Волкана в сторонке, отправившись на беседу с метателем грома и молний. Он усиленно делал вид, что не замечает ее. Даже хотел удрать по лестнице. Но Джули догнала его на пол дороги к заветной двери.

— Блайд! — рявкнула на него она, заставляя остановиться. На нее посмотрели сверху вниз холодными серыми глазами. — Почему я не могу до тебя дозвониться?

— Мы знакомы? — выдал он стальным звенящим и отчужденным голосом.

Роберт, чуя, что пахнет жаренным, занял стратегически выгодную позицию — подальше от скандалистов, поближе к двери, ведущей на лестницу.

— Не прикидывайся дурачком! — прорычала Джулия.

— Это ты из меня дурака сделала! — разозлился в край музыкант. — Почему по телефону ты ни слова не сказала, что работаешь с ним? Что у вас все по-старому?

— Потому что не по-старому! — парировала она, переходя на повышенный тон, чуть ли не на крик.

Проходящие мимо сотрудники компании оглядывались на них, но не останавливались. Те, кто работал здесь давно, уже привыкли к подобному и не находили в ссорах двух певцов ничего нового и тем более интересного.

— Разговаривая с тобой, — проронила Джулия, почти шепча. — Я вообще не думала о нем.

Блайд изменился в лице. Временно он впал в ступор и растерял злость. Смотрел на украинку, каявшуюся перед ним, и размышлял, стоит ли ее простить… И вот в этот кульминационный момент через парадный вход прошел Ромео с огромным букетом цветов наперевес. Блайд стиснул зубы. А Джулия, понимая, что ситуация выходит из-под контроля, попятилась назад. Но Рома неумолимо надвигался. Он сунул ей в руки цветы и заявил:

— Я не собираюсь ничего забывать! Понятно? Я не отказывался от тебя! И не собираюсь! — после чего поцеловал в засос растерянную девушку и ушел, не дожидаясь, когда ему влепят пощечину. Он был доволен собой: припереться сюда через весь город, прервав съемки для журнала, ради того, чтобы посмотреть в полные ненависти глаза Блайда, вскипающего от ревности, и такое перепуганное лицо Юльки, не ожидавшей от него подобной выходки — все-таки было гениальной идей. Главное бодрящей!

Случайные свидетели ахнули от умиления. Алан и Честер приготовились к скандалу, нервному срыву и землетрясению (на всякий случай). Роберт просто крестился и молился, чтобы боженька оглушил и лишил дара речи и украинку, и Блайда…

Джулия, глупо моргая, смотрела вслед бывшему парню, пытаясь осознать, что произошло. Фраза, брошенная откуда-то сбоку, заставила ее вернуться на грешную землю.

— Поздравляю!

И Эрик направился к лестнице.

— Блайд! — окликнула его девушка. — А-ну вернись!

Он обернулся, чтобы сказать:

— Я не хочу тебя знать!

После этого короткого и безжалостного высказывания в лицо парня полетел букет, подаренный ей Ромео. Он оцарапал ему щеку. Джулия развернулась на каблуках и быстро удалилась. Алан и Честер поймали ее уже на улице. Девушка, не реагируя на просьбы прохожих дать автограф, покупала газету, в которой была статья о том, что она предательски бросила Блайда и теперь наслаждается обществом сладкоголосого Ромео.

— Этот дебил даже интервью дал! — удивилась злая до невозможности девушка. — Когда только успел? Я ему… оторву!

Волкан и Честер поморщились.

— Может, тебе стоит взять два дня передышки и побывать где-нибудь за городом? — робко подал голос менеджер, имея в виду психиатрическую клинику. Однако, ему удалось затащить ее только в кабинет продюсера, где Джулия металась, как ужаленная, выговаривая все знакомые маты в адрес не только Ромео. На этот раз она прибавила в список спесивую натуру Эрика Блайда. Алан следил за ней, прислонившись к стене и думая о том, что хотел бы иметь такое же влияние на девушку, как этот музыкант.

Генри тоже смотрел на взбешенную певицу, но вообще ничего не понимал и ждал объяснений, иногда поглядывая на друга. Но Волкан пока не собирался говорить.

В дверь очень вовремя постучали. Алан открыл, принял заказанные им пирожные и чай. Выставил все это перед удивленной девушкой и пригласил ее присесть. Она, как прирученная дикая кошка, послушно заняла место на диванчике рядом с Волканом. Но уминая продукты, продолжала периодически фыркать.

— Мне кто-нибудь скажет, что произошло? — не выдержал Генри.

Алан с укором посмотрел на него, покачав головой. Честер тоже не одобрил любознательности товарища. А Джули уставилась на продюсера, словно на врага народа. Пирожное она сжимала в правой руке, как боевой снаряд. Прищурившиеся глаза уже целились.

— Ясно. — Пожалел о своем вопросе Генри. — Молчу.

— Алан, — задумчиво протянула девушка, отпив глоток чая с бергамотом. — А твой отец сегодня в родовом гнезде? Может, съездим в гости?

— Дня на три! — согласно поддакивал Честер. — А то и на четыре!

Джули по-змеиному уставилась на менеджера, и он пояснил:

— Пока ты будешь отдыхать, мы тебе состряпаем плотный график, чтобы ты ни о чем не задумывалась!

Она немного успокоилась.

— Если хочешь, мы поедем прямо сейчас! — предложил Волкан. — Генри, ты же не против, если я украду твою звезду на несколько дней?

Учитывая настроение девушки, Генри был только рад избавиться от нее.

— Конечно, — согласился он. — Только верни ее в более уравновешенном состоянии!

Алан усмехнулся пожеланию друга и увел Джулию с собой. Мужчины выдохнули и перекрестились. В последнее время они стали очень набожными!


Старый граф действительно был дома. Он встретил гостей тепло и радушно.

— Чем обязан? — улыбнулся граф, принимая в объятия девушку. — Алан позвонил и предупредил, что вы едите. Рад вас снова видеть вместе. Джули, ты для нас всегда будешь самой дорогой гостьей!

— Спасибо, — в ответ тепло улыбнулась ему она, слегка приобняв. — Гарри, а не хотите ли на несколько часиков позабыть обо всем и как в прошлый раз прокатиться верхом, а?

Старый лорд рассмеялся.

— Нельзя так часто!

Девушка помрачнела. Отец Алана снова развеселился.

— Ну, хорошо.

— Я попрошу, чтобы седлали? — обрадовалась она, не оставляя шанса мужчине отказаться.

— А может, сначала чай? — попытался остановить напористую девушку мужчина.

— А вы сможете нормально сидеть в седле после чая? — ехидно заметила гостья.

— Ты права. Иди. Мы сейчас тебя догоним.

— Алан, ты, кстати, тоже едешь! — приказным тоном заявила девушка, перед тем как исчезнуть в стороне конюшен.


Настроение у Джулии было настолько отвратительным, что влетев к конюшни, она своим видом распугала всех лошадей. Конюхи сами чуть не заржали от страха, когда рыжий ураган влетел в помещение. Но, услышав распоряжение хозяина, переданное гостьей, слуги принялись быстро седлать лошадей. Для девушки хотели выделить спокойную коняшку, на которой она ездила в прошлый раз. Однако норовистая девица уже подобрала себе собрата по душе. Ее просто манило неведомой силой к стойлу с непокорным черным скакуном. Сегодня он вел себя тише обычного. И когда Джули прошла в его пространство, не сопел и не бил копытом, чтобы запугать. Он склонил к ней голову, позволив коснуться ладонью своего лба.

— Мисс, — спохватился побледневший конюх. — Вам лучше выйти оттуда. Джинн — строптивый. Он любимчик бывшей хозяйки. И после ее смерти никого к себе не подпускает!

Но Джулия не слышала голоса напуганного мужчины. Она смотрела прямо в глаза животного и видела в них что-то такое, чего не замечал раньше никто.

— Не хочешь размять ножки? — заговорила с ним девушка. — Тебе, наверное, надоело уже стоять здесь?

Конь внимательно слушал, отвечая на ее вопросы кивками и ржанием.

— Вы оседлаете его для меня? — спросила, наконец, обратившись к замершему словно статуя, напуганному и удивленному одновременно конюху.