— Пусти, — шепнула Джули, и Генри убрал руку, увидев решимость, с которой девушка собиралась действовала. А одетая в пеньюар и фартук поверх, Лора, ничего не подозревая, стояла спиной к украинке и сжимала в руках нож. Беглым взглядом пришелица все же скользнула по присутствующим и остановила его на Джулии. Задумалась. Посмотрела на надменного, даже не дрогнувшего Алана и завыла, тыча острием ножа в его сторону:

— Это твоя новая пассия?

Джули запротестовала раньше, чем красавчик смог ответить.

— Боже упаси! — перекрестилась она. — Нет. Я не имею к нему ни малейшего отношения! И вообще, я мимо проходила! У меня выступление скоро! Давайте как-то разойдемся по добру по здорову!

Но, похоже, девушка уже слишком вошла в роль. Ее истерика переходила в сумасшествие.

— Ты говорил, что любишь меня! — сквозь слезы кричала она.

— Разве? — на это холодное замечание все обернулись к Алану. Он не только напоминал каменное изваяние, он был им внутри! — Я никогда не говорил, что люблю! Это ты клялась в любви ко мне, говорила, что не сможешь жить без меня! Да, я изменял тебе и всем до тебя. Что же ты будешь делать, зная это? Покончишь с собой?

— Вокруг меня одни психи! — пробормотала Джули, твердо уверенная в своем замечании.

Девушка посмотрела на лезвие, на проявившиеся вены руки, и неосознанно подводила одно к другому.

— Стой! — рявкнула на нее Джули, испугав самоубийцу. — Ты что собираешься делать?

Испуганные, полные слез глаза уставились на украинку. Но она не смогла изменить ситуацию, потому что рядом с одной ненормальной появилась страстная и тоже почти не одетая вторая психонутая. Новая гостья, пышногрудая брюнетка с чувственными алыми губами, убивать себя не собиралась — наставила пистолет на Алана. Однако он все еще оставался флегматичным и безучастным. Джули искренне надеялась, что этот герой-любовник носит бронежилет. Хотя, если признаться честно, то у нее самой руки зачесались, и захотелось присоединиться к компании двух чокнутых, а может, даже обзавестись ремнем, чтобы вмазать по заднице паршивцу пару раз — для профилактики.

— Я знала, что ты мне изменяешь! — жестко произнесла вторая девушка, прицеливаясь. — Больше ты не сможешь этого сделать! Ты будешь только мой!

— Замечательно, эта, оказывается, еще и некрофилией страдает! Фу, дрянь-то какая! — тяжело вздохнула Джули и обратилась к причине сбора всех этих неадекватов. — У тебя хоть одна нормальная девушка была?

Такая непосредственность сбила с толка обоих девушек-убийц и взбесила панибратством парня. Все перевели взгляды на украинку.

— Что вы двое в нем нашли? — не понимала она.

И нож, и пистолет обратились на цель женского пола. Теперь дрогнул Генри, боясь за жизнь девушки. Он уже набирал номер полицейского участка.

— Ты тоже с ним? — недоверчиво уточнила дама с пистолетом.

— Я? — обиженно переспросила Джул. — Вообще-то с ним, — она кивнула в сторону продюсера. — А этого впервые вижу! Объясните мне, милые дамы, что в нем такого, за что одна собирается лишить жизни себя, а вторая — сесть в тюрьму или психиатрическую?

Обе девушки задумались. Дуло пистолета немного изменило курс, опустившись к полу.

— Он притягивает… — промямлила чокнутая домохозяйка.

Но для Джули это совершенно не показалось убедительным. Она перевела взгляд на девушку-стрелка, ожидая ответа от нее.

— Он слишком холоден, мне просто хотелось… — и эта поняла, что игра вовсе не стоила свеч и все, что казалось любовью, было ее собственной выдумкой.

— Боже мой! — Джули сделала шаг вперед, к домохозяйке. — Вы обе придумали себе принца на белом коне, хотели заслужить его внимание… А у принца не оказалось ни сердца, ни души. Только конь! И вы хотите сказать, что ради такого ничтожного человека, который не умеет любить, понятия не имеет, что это за чувство, готовы испортить свои жизни?

Обе женщины намного старше и красивее Джулии глядели на нее как на пророчицу, внимая словам, как гласу небесному. А она едва заметным жестом подала сигнал Генри.

— Отдай мне это! — попросила Джули у домохозяйки-самоубийцы.

Но как раз в этот момент Генри резко выхватил пистолет из рук стрелка в юбке. Движение за спиной и возня заставили вторую девушку дрогнуть. Она неожиданно полоснула ножом Джулию по руке. Увидев стекающую по запястью кровь стоящей перед ней девушки, домохозяйка бросила свое кухонное оружие на пол, бросившись молить о прощении у незнакомки. Украинка зажала порез ладонью, пытаясь остановить кровь, и прикусила губу. Она тихо, но душевно выругалась матом по-русски, чтобы облегчить немного боль.

— Простите! Пожалуйста! Простите. Я не хотела. Что мне сделать? Что? — билась в истерике женщина, ползая на коленях перед раненой.

— Да, ты можешь сделать кое-что для меня! — сквозь зубы проговорила Джули. — Ни при каких обстоятельствах не бери больше нож в руки! Даже если собираешься готовить! Лучше ходи в ресторан!

Домохозяйка смотрела на нее непонимающими глазами, но безапелляционно приняла приказ, закивав, как болванчик.

Через несколько секунд в кабинете хозяина клуба были вышибалы, подхватившие хрупких барышень для выноса из здания. Генри бросился к певице.

— Как ты? Сильно болит? Может, в больницу? — волновался продюсер.

— Ничего. Это просто царапина! Позвони лучше Уиллу, пусть берет иголки и нитки и едет сюда! Мы же не можем отменить выступление! — стараясь не смотреть на рану, успокаивала его Джули.

Генри кивнул, нервно сглатывая слюну, и отошел в сторону, набирая номер звездного доктора. Джули развернулась к холодному красавцу. Она встала перед ним, дерзко глядя в почти ореховые карие глаза. Она была ниже его ростом, и пришлось задрать голову вверх.

— Тебе понравилось представление? — спросила Джули.

— Да, — неожиданно усмехнулся он.

От этой улыбки Джулия и взорвалась. Это была злая улыбка. Девушка со всей силы вмазала пощечину бессердечному красавцу, украсив его прекрасный бледный лик собственной кровью. Услышав звук удара, Генри испуганно оглянулся и был шокирован увиденным: Алан стоял перед Джулией, смакуя пощечину — на его щеке растекался кровавый отпечаток пятерни. В глазах ледяного принца впервые пылали гнев, растерянность и влюбленность.

— Надеюсь, это тебе тоже понравилось! — спокойным тихим голосом сказала певица и вышла из офиса.

Генри понимал, что Алан не простит такого! И концерта явно не будет. Судя по застывшей гримасе шока на физиономии Волкана, все еще глядевшего вслед дерзкой девчонке — он не собирался спускать ей такую выходку. Парень сосредоточенно о чем-то думал, не торопясь отправиться умываться. Его настолько поглотили собственные рассуждения, что извинений Генри он даже не слышал, уловив только последние два слова:

— Она не сдержанна…

— Я хочу послушать, как она поет! — внезапно произнес Алан, шокировав продюсера еще больше.


Посетителей пока не пускали, и в зале было не многолюдно. Джули сидела на краю сцены, рассматривая собственные туфли, а вокруг нее столпились парни из группы. Каждый что-то бормотал, все кривлялись, особо вспыльчивые порывались пойти и набить физиономию блондину. Примчавшийся на зов продюсера Уильям обрабатывал рану. Док старался делать свою работу аккуратно и по возможности безболезненно соединить края, перемотать все бинтом. А Джули шепотом читала стишок:

— Оторвали мишке лапу…

— Мы с тобой в последнее время стали часто встречаться! — упреком прозвучали слова Уилла.

— Может, это судьба? — попыталась улыбнуться Джулия и скривилась, когда док перетянул сильнее повязку на руке. — Уильям, можно тебя кое о чем попросить?

Она была очень серьезна, и товарищ внимательно на нее посмотрел, соглашаясь на помощь.

— Ничего не говори Эрику!

У Уильяма даже не возникло желания спросить о причине такой просьбы. Увидев ее однажды рядом с распластавшимся на постели музыкантом, еще тогда понял, что эти двое привязаны друг к другу сильнее, чем сами подозревают. И во второй раз убедился в своих предположениях, когда смотрел в лицо Эрика, рассказывая о том, что Джули потеряла сознание на тренировке. А о том, что творилось с парнем после нападения маньяка, Уилл вообще старался не думать.

— Несмотря на то, что ты съездила ему по лицу, он хочет услышать, как ты поешь. — Дословно передал слова Алана Генри, наконец вернувшийся от владельца клуба.

— Удивительно! — ухмыльнулась Джули. — Он не просто садист, он реальный мазохист!

— Джул! — повысил голос Генри, пытаясь приструнить девушку. — Я думал, что после того, что ты вытворила, он все отменит…

— Так, может, мне еще разок его треснуть? Обеспечим парочку новых шоу… — рассмеялась она, а вместе с ней и парни, потирающие кулаки.

— Ты неисправима! — качал головой Генри, понимая, что никакими словами и действиями повлиять на нее нельзя.

— Как рана, Уилл? — обратился к доку продюсер.

— Нормально! Будет болеть! — сказал Уильям. — Было бы неплохо принять обезболивающее и желательно уложить ее спать. Но я так понимаю, меня все равно никто не послушает!

Мимо Генри протолкнулся Честер. Он протянул Джулии пакет. Мужчина запыхался, и став рядом с продюсером, ожидал одобрения от девушки, когда та заглянула в принесенные свертки.

— Что это? — заинтересовался Генри.

Высвободившись из заботливых рук врача, Джули извлекла черные перчатки, достающие практически до локтей, и даже выше.

— Уилл, поможешь? — попросила она, стараясь не особо шевелить больной рукой. — Я же не могу выйти на сцену с бинтами! Это не красиво! К тому же возникнут вопросы. А твой дружок, насколько я понимаю, захочет замять эту ситуацию, чтобы журналисты ничего не узнали!

Генри согласно кивнул, хотя на фразу «твой дружок» обиделся.

— Когда ты стала такой умной? — саркастично поинтересовался он.

— Последние несколько месяцев сама себе удивляюсь! — рассмеялась девушка, заражая своим позитивным настроением окружающих.

Уильям помог ей надеть перчатки, а когда менеджер и продюсер отвлеклись, решил утолить свое любопытство:

— И кому же ты врезала?

— Не поверишь, хозяину этого клуба! — усмехнулась Джули, хоть ее воспоминания о сегодняшнем вызывали бурю отрицательных эмоций.

Уильям только рассмеялся.

— За что? Приставал?

— Если бы приставал, пощечиной не обошлось!

— Понимаю, почему Эрик так о тебе волнуется! — упоминание заветного имени, даже вскользь, сделало девушку грустной — она очень скучала, хоть никому не говорила и усердно скрывала! Блайд звонил всего два раза за весь месяц. А сама она набирать его номер боялась.

— Как же ты будешь с такой раной выступать? — перевел тему разговора врач. — Наверное, сильно болит. А ты отказалась от обезболивающего.

— Если болит, значит — живая. Я привыкла терпеть. Телесные раны выдержать легче, чем душевные! — философски заметила она, и Уильям понял, что все больше проникается к ней уважением, но очень хочет познакомить ее с каким-нибудь отличным психиатром!

В кармане Честера зазвонил телефон Джулии, отданный на время выступления менеджеру для сохранности. Трубку передали хозяйке, и Джули почувствовала, как сердце выскакивает из груди, а значит, звонок от…

— Привет! — теплый голос из другой страны звучал так, будто его владелец совсем рядом. Джули даже глаза закрыла, представив улыбку парня. На мгновение ей показалась, что она способна уловить аромат его духов. Но фантом слишком быстро рассеялся. — У тебя есть свободная минутка?

— Да, — дрогнувшей струной отозвалась она, медленно отдаляясь от всех, шагая в направлении гримерки. — Как твой тур?

— Нормально. Через несколько минут выхожу на сцену, решил позвонить тебе!

Ее сердце согрели теплыми словами. Вот только глаза почему-то заслезились. Девушке так хотелось сказать: «Я соскучилась!», — ведь не видеть Эрика так долго, знать, что он далеко — было невыносимо тяжело.

— Джулс, мне кажется, или у тебя что-то с голосом? Что произошло? — конечно, он не мог не заметить.

— Все замечательно. У меня тоже сегодня концерт. Немного нервничаю, — соврала она.

— Все немного нервничают, я тоже! — заговорил Эрик. — Вспомни, что ты когда-то давно мне пообещала!

Джули пыталась покопаться в недрах своей памяти и отыскать там тот момент «обещания», чтобы вспомнить в точности данную клятву.

— Напомни-ка, что именно я грозилась сделать? — на всякий случай уточнила она, постепенно приходя в себя и расслабляясь благодаря этому разговору.

— Ты сказала, что однажды дорастешь до меня и будешь стоять со мной на одной сцене! А если ты не будешь стараться, тебе до меня не допрыгнуть! — подстегнул ее он.