– Хорошо.

Но прежде чем уйти, я приблизилась к нему.

– Люблю тебя, – я прошептала, оставляя поцелуй на его шее.

– А я тебя, – был его ответ.

Он остался стоять у окна, погружённый в свои мысли. Я уже знала, что иногда Саймона нужно оставить наедине со своими мыслями на какое-то время, особенно после эмоционального потрясения, такого с каким мы сегодня столкнулись. Он обязательно поговорит со мной обо всём, когда будет готов.

Я медленно поднималась по лестнице, при этом ровняя все картины, которые встречались на моём пути. Для Северной Каролины землетрясения были не характерны, но это не отменяло моей привычки вечно всё поправлять. Войдя в спальню, я как обычно блаженно вздохнула, я всегда так делала при виде её. Мягкие ковры покрывали роскошный деревянный пол, льняные шторы, внизу собравшиеся в лужицу, обрамляющие окно, смотрящее на залив, в котором вдалеке виднелся Сан-Франциско. Я скинула туфли, избавилась от одежды, зевнув, вошла в ванную и включила воду в душе, от чего стеклянная дверь стала запотевать. Я пробежалась расчёской по волосам, чтобы распутать сбившиеся пряди, прежде чем они намокнут. Возможно, сегодня мне следует взять выходной, и хорошенько выспаться. Я была полностью измотана. Услышав, что Саймон поднимается, я крикнула ему.

– Я уже внутри, малыш. Если хочешь, присоединяйся. Ты же знаешь, только чтобы немного поболтать. Никакого скрытого подтекста, – я тихонько рассмеялась, услышав, как его шаги ускорились. Я быстренько проскользнула в душ, до того, как он зашёл в ванную. Я стояла с закрытыми глазами, наслаждаясь тёплой водой, которая стекала по моему уставшему телу. Я слышала, как он вошёл в комнату, скинул туфли, как звякнула пряжка его ремня, как он стягивал джинсы и, наконец, бросил их на пол. Я слышала, как скрипнула дверь, когда он вошел в душ, и улыбнулась. Я была очень уставшей, но никакая усталость не могла стать препятствием для его рук, его губ, всего того, что он мог мне предложить. Я эротично выгнула спину, запустив руки в волосы, и ждала его. Ещё немного усовершенствовав свою позу, ещё подождала его. Наконец я выглянула из-за струящейся воды и увидела, что он уже здесь. Я кожей ощущала его взгляд. Его челюсть сжалась.

– Малыш? Всё хорошо? – я подалась вперёд, обернув руки вокруг его шеи. Его руки так крепко обняли меня за талию, я чувствовала, как сильно его пальцы впились в мою кожу.

Струйки воды стекали по нашим телам, душевая кабина наполнилась паром. Внезапно всё исчезло, остались только мы вдвоём в целом мире, я и Саймон. Струйка воды сбежала вниз по его лицу, смочив его приоткрытые губы, от чего они стали ещё более соблазнительными. Но до того как я успела его поцеловать, он произнёс.

– Выходи за меня, – это было утверждение, не вопрос. Он повторил его снова. – Выходи. За меня, – его взгляд прожигал меня насквозь.

У меня перехватило дыхание, в ушах зазвенело, пульс зашкаливал, сердце грозилось выскочить из груди. Я попыталась вспомнить, как дышать. С ног до головы я была мокрой, ртом хватала воздух.

– Я хочу тебя. Я хочу пережить с тобой всё то, что сегодня пережили наши друзья. Я хочу всего этого, только с тобой. Я хочу… хочу, чтобы ты стала моей женой. Я уже купил кольцо, и я подарю его тебе прямо сейчас, если ты скажешь “да”, – с каждым произнесённым словом его хватка усиливалась, становилась отчаянной, безумной, страстной. – Я уже всё спланировал, хотел всё сделать, как полагается, романтично, как ты этого заслуживаешь. Но со вчерашнего дня у меня голова идёт кругом, с того момента как я увидел, как мой лучший друг угнал фургон, чтобы увидеть рождение своей дочери. И всё, чего я хочу, и о чём всегда мечтал – это ты, только ты. И, когда я поднимался по лестнице и слышал, как льётся вода в душе, я знал, что ты там мокрая, голая, готовая, ожидающая меня. Я понял, что не смогу больше ждать ни дня, ни часа, больше ни минуты, чтобы сделать тебе предложение. Так что. Выходи за меня.

Он встал на одно колено, господи, прямо в душе. Он уже сто раз был на коленях здесь, только по другому поводу… взял мою руку и снова произнёс эти слова. Теперь уже с вопросительной интонацией.

– Выйдешь за меня?

И в то самое мгновение я поняла, что все тревоги, притирки, взвешивания, сравнения, а как это было у других пар, а не слишком ли быстро, в подходящее ли время и т.д. и т.п. Всё это полнейшая чушь. Не важно, как было у других, важно, как это было у нас, Саймона и Кэролайн. Потому что, когда Долбёжник встал на одно колено и попросил мой руки, я ни секунды не сомневалась.

Забавно, получив предложение руки и сердца в душе, трудно разобрать, где просто капли воды, а где слёзы.

Я сказала “да”, и он поцеловал меня. Я сказала “да”, и он прикоснулся ко мне. Я сказала “да”, и он вошёл в меня. Я прокричала “да, да, да”, и он занялся со мной любовью.

Какое-то время спустя он перенёс меня на кровать, достал из прикроватной тумбочки кольцо и надел его на мой безымянный палец левой руки. Оно сверкало, блестело и переливалось, когда я цеплялась за спину Саймона, когда мы снова занялись любовью.

– Не могу поверить…ты…сделал мне…предложение, – задыхаясь, произнесла я, пока он врывался в меня.

– Но это так, малышка, – пробормотал он, перекатившись, теперь я восседала на нём.

– Не могу поверить…своему…счастью, – стала двигаться в своём ритме.

– Это я счастливчик, – он принял сидячее положение подо мной, врезаясь ещё глубже. Я стала ловить ртом воздух, он простонал, мои бёдра задвигались в бешеном темпе.

– Не могу поверить…ты станешь…Саймоном…Рейнольдс…

После этих слов, я снова оказалась снизу.


٭٭٭

Я приготовила моему жениху яичницу-болтунью на завтрак. Вы можете в это поверить? Нет, не в то, что у меня получился этот кулинарный шедевр, а про жениха. Старый трюк из Босоногой Графини, яйца смешать с двумя столовыми ложками сливок и вылить всё это на сковородку, хорошо смазанную растительным маслом, готовить на слабом огне. Каждый раз яичница получается просто объедение. Спасибо Ине, спасибо сиянию моего кольца, бриллианту в 2,5 карата, заключённому в платиновую оправу. Я не могла на него налюбоваться. Я посолила яичницу кошерной солью, восхищаясь кольцом, пока держала в руках солонку. Я добавила пару щепоток свежемолотого перца. В моём кольце отразились солнечные лучи, которые пустили блики на фасад кухни.

Я открывала каждый имеющийся шкафчик, каждый выдвижной ящик в кухне, чтобы посмотреть, как на них смотрится моя рука с кольцом.

– Я постоянно им любуюсь, – сообщила я Саймону, поставив перед ним тарелку с едой и стакан свежевыжатого апельсинового сока. Я выжала сок, потому что хотела увидеть, как моё кольцо смотрится на соковыжималке.

– Я тоже им любуюсь, – он усадил меня к себе на колени и крепко обнял.

– Малыш, это так мило.

– Ну да, обычно я любуюсь твоей грудью, а теперь кольцо меня немного отвлекает. Ты уже кому-нибудь поведала нашу новость?

– У меня не было ни минуты свободного времени. Я была слишком занята, занимаясь любовью с моим новоиспечённым женишком.

– О, это самые сексуальные слова, которые ты мне когда-либо говорила.

– Правда? А как же в тот раз, когда я сказала тебе поцеловать мою сладенькую кис…

Самое классное в блюде под названием яичница-болтунья, это то, что его легко можно повторить, если вдруг первые порции остынут.

Какое-то время спустя, лёжа на кухонном столе, мы услышали, как что-то разбилось о плитку на полу.

– Будешь должен мне тарелку, – сказала я.

– А ты мне оргазм.

Ещё что-то упало на пол.

– Ой, прости, – это уже была я, но, честно говоря, мне было не так уж и жаль.

– Твою тарелку я разбил случайно, в порыве страсти. Разбивая тарелки намеренно, Кэролайн, ты преследуешь корыстные цели.

– Не знаю, не знаю. Посмотри, как кольцо смотрится на моей руке, держащей твой член.

– Ну, держись.


Какое-то время спустя…

– Я слышал, ты звонила Джиллиан. Ты ей ничего не сказала?

– Нет, я выпросила отгул, но не объяснила по какой причине.

– Зачем ты взяла отгул?

– Чтобы затрахать тебя до смерти под кухонным столом.

– Понял.

– Какие-либо возражения?

– Уверен, это лучшее из возможных времяпрепровождений в день отгула.

– Если ты согласен, тогда поехали.

– Ты будешь такой же властной, когда мы поженимся?

– Даже не знаю, Саймон. Даже не знаю.


Несколько часов спустя…

– Серьёзно, я голоден.

– Я тоже. Ты можешь как-то себя контролировать что ли.

– Я? Это ты нарочно сбрасывала тарелки со стола.

– Давай не будем о тарелках, лучше купим что-нибудь по дороге в больницу.

– У тебя что, сердечный приступ? Я знаю, последний раунд был довольно интенсивным. О, кстати, ты такая гибкая.

– Да что ты говоришь. И сердечный приступ здесь ни при чём. Я обещала Софии, что мы приедем навесить её и малышку.

– Полагаю, нам следует чем-нибудь прикрыться.

– Если ты сумеешь проникнуть в палату незамеченным, то можно не париться. А прямо сейчас я хочу позвонить маме и сообщить нашу новость.

– А что насчёт папы?

– Тебе придётся самому ему позвонить и объяснить, почему ты не спросив его благословения предложил мне стать твоей законной супругой.

– Вот, чёрт. То есть, да, конечно.


٭٭٭

Мы с Саймоном позвонили моим родителям, которые были в восторге от услышанной новости. Моя мама тут же взяла быка за рога, засыпав меня вопросами, когда и где будет проходить наше торжество, в каких цветах, хочу ли я, чтобы моя двоюродная сестра Бернис была свидетельницей, требовала от меня детали, как Саймон сделал мне предложение. Я опустила такую незначительную подробность, что мы были обнажёнными, оставив её при себе. Я знала девушек, которым делали предложение в карете, запряжённой лошадьми, на пляже, на вершине Эйфелевой башни, даже в метро. Но ни у одной из них не было обнажённого обручения. Нет, естественно чуть позже они все обнажались, но не в самый ответственный момент.

Наконец-таки мы оделись, сели в машину и снова поехали в город, купив по дороге чизбургеры и молочные коктейли. Все ли сотрудники кафешки, работавшие в тот день, видели моё кольцо? Не сомневайтесь, так и было. Моя рука с кольцом на ней, держащая чизбургер, пока я вгрызалась в него, затем держащая молочный коктейль. Я даже заставила Саймона воссоздать сцену из душа, он водрузил луковое колечко мне на палец. Для человека, сомневавшегося в самой идее брака и его необходимости, я точно свихнулась из-за драгоценности на моём пальце.

Когда мы приехали в больницу, я перевернула кольцо бриллиантом внутрь. Я не хотела, чтобы София сразу же его заметила. Я помнила о перетягивании одеяла, о котором говорила Мими. Я знала, что София обрадуется нашей новости, но сначала мне хотелось порадоваться за неё и малышку.

Мы постучались, и София дала нам зелёный свет входить. Она восседала на кровати, без грамма косметики на лице, но выглядела она восхитительно, и уплетала жареную курицу. Нил развалился на диване, прижимая Мэри-Джейн к груди.

– Привет! – София отвлеклась от своего куриного безумия лишь на минуту, чтобы поздороваться с нами. – Вы меня извините, конечно, но я так больше просто не выдержу. Я только что произвела на свет человека, а они пичкают меня каким-то желе. Пошли они к чёрту, мне нужна нормальная еда.

Все мои предположения о том, что София станет более мягкой после рождения ребёнка канули в Лету. Слава тебе господи.

Мэри-Джейн издала какой-то тихий звук, и четыре пары глаз тут же были прикованы к свёрточку в руках Нила. София лучезарно улыбнулась, ладно, она стала чуть-чуть мягче.

– Как ты себя чувствуешь, Мамуля? – поинтересовалась я, подойдя к ней и отодвинув волосы с её лица. – Выглядишь фантастически.

– Теперь да. Но ты бы видела меня сегодня утром, это было ужасно. Теперь я понимаю, почему к семейству Кардашьян после каждых родов приезжает команда визажистов, иначе они бы выглядели полу мертвецами на фотках с новорожденными.

– Ты выглядишь просто божественно, неважно с макияжем или без, – безапелляционно заявил Нил.

Улыбка снова озарила лицо Софии. Саймон присел рядом с Нилом и внимательно изучал свёрток в его руках.

– Мужик, если хочешь подержать её, только скажи, – Нил выпятил грудь, на которой, то опускался, то вздымался маленький свёрточек.