Всё изменилось одним пасмурным вечером, когда я ждала отца, чтобы он забрал меня с тренировки на машине домой, поскольку по закону подлости, когда намечается дождь за окном, зонта в моей сумки почему-то никогда не оказывается. Я уже сложила кимоно в спортивную сумку, когда услышала, что в зале кто-то отчаянно молотит "грушу". Осторожно выглянув из раздевалки я, сняв кеды, ступила на татами. Оказалось, что бедная кожаная "груша" страдает от остервенелых ударов Степана, который молотил её с таким усердием, что не замечал всего, что происходит вокруг. Лишь только когда я подошла к нему ближе, он оторвался от своего увлекательнейшего занятия, грубо спросив:

- Чего тебе, пигалица?

В другой раз я точно обозвала бы его куда менее лестным выражением, чем меня одарил сам Мельников, но тут я заметила, что с костяшек его пальцев стекает кровь. Ничего не говоря, я достала из сумки эластичный бинт, за неимением обычного, попросив Стёпу:

- Дай руку.

Он протянул её мне, молча наблюдая, как я перевязываю её бинтом. Степан не поблагодарил меня, лишь отвернулся, буркнув:

- Иди отсюда, - и вернулся к прежнему занятию.

Подумав о том, что Мельников, не смотря на его дорогую одежду и автомобиль с личным водителем, доставляющим его на тренировки, всего лишь неотесанный, невоспитанный деревенщина, который не способен даже сказать простое слово "спасибо", я вышла на улицу к отцу.

Но с того самого вечера, отношение ко мне Степана стало меняться всё в лучшую сторону. Он перестал приставать ко мне с оскорблениями, и даже защитил от нападок своих друзей, которые так и не поняли, из-за чего произошла такая резкая перемена к моей персоне, но послушались указам "главаря" навсегда отстав от меня со своими глупыми шуточками.

А спустя пару месяцев произошло и вообще из ряда вон выходящее событие: Стёпа зашел в женскую раздевалку, и, не смотря на восторженные возгласы даже не пытающихся прикрыться, стоящих в одном нижнем белье девчонок, прошел прямиком ко мне. Схватив мою спортивную сумку себе в руки, он скомандовал:

- Пошли. Я подвезу тебя домой.

С тех пор мы со Стёпкой стали лучшими друзьями. Весь его напускной эгоизм и хамство были всего лишь прикрытием глубоко несчастного ребёнка, "обремененного" богатыми родителями, старающимися полностью держать жизнь сына под контролем. Он во всём должен быть лучшим - иной вариант событий просто не допускался. В душе же Степан оказался настолько хорошим душевным человеком, что я до сих пор не могу поверить в своё счастье, что у меня появился такой прекрасный друг. А вот в филиале цементного завода отца в нашем городке, где Мельников в настоящее время работал директором, его не знали с такой стороны. Для всех сотрудников он оставался бесчувственной красивой глыбой льда. Он был строг, но справедлив. И большинство его сотрудниц, от секретарши Миланы до его заместителя Юлии, в тайне мечтали получить его благосклонность, задерживаясь после работы в офисе. Но Стёпа был невозмутим. Он почти никого не подпускал к себе в сердце, проводя вечера вместе со мной и Машей, которую из-за беременности мы стали видеть всё реже, а также до сих пор серьезно занимаясь рукопашным боем и тратя пару часов три раза в неделю на тренажерный зал.

Я же окончила свою спортивную "карьеру" получением 2 кю - синего пояса по айкидо, уйдя с головой в учебу в университете, тогда как Мельников упорным трудом добился звания мастера спорта и до сих пор увлекался поездками на международные фестивали по данному восточному единоборству.

- Проходи в гостиную, расскажешь мне всё про Боброва. Я сейчас, - Степан подтолкнул меня в спину по направлению к комнате, а сам скрылся на кухне.

Не торопясь присесть на большой мягкий диван, я прошлась по гостиной, разглядывая наши фотографии. Вот в одной рамочке мы с Мельниковым в кимоно сидим на коленях рядом с сэнсэем из Японии, а вот мы смеемся, завалившись в стог сена, в то лето, когда Степан приезжал погостить к моей бабушке в деревню на пару дней. На камине, сделанном под старину, стояла в золотой рамке любимая фотография Мельникова: я в изумрудном выпуском платье и он в безупречном темном костюме в качестве моего сопровождающего, поскольку парня у меня на тот момент не было, а идти с незадачливыми ухажерами, которые мне не нравились, на вечер прощания с университетом, совершенно не хотелось. Позади нас, на фото попали в кадр завистливые взгляды сокурсниц на Мельникова, который улыбался, словно новенький медный алтын.

- Ну, что там Витёк. Очаровал тебя? - оторвал меня от воспоминаний Степан, который заявился с кухни с огромным пакетом в руках.

- Ой, Стёпка. Это нечто. Я, оказывается, и чаровница, и прелестница. И даже "зараза", - услышав последнее обращение, Мельников развеселился не на шутку.

Он достал из пакета мою любимую картошку фри, сырный соус и гамбургер из моего любимого фастфуда. Наше пиршество украсила также упаковка чипсов и пол-литровые стаканы с колой.

- Надо же, еще тепленькая! - обрадовалась я, схватившись за картошку.

- Старался. Сгонял в кафе, когда узнал, что ты ко мне зайдешь, - Стёпа был явно горд собой. - Так зачем же ты пошла с этим книжным червём на футбол? - друг вернулся к интересующей его теме.

- Я обещала Ване, что схожу с ними на матч, - я замолчала, увлекшись поеданием роскошного ужина, в то время как Стёпа рассердился:

- Я тебе уже говорил, что твой брат допрыгается?

- Да, уже десятый раз, - закивала я головой, подтверждая слова Стёпы. - Но, давай оставим его в живых - он предложение Ларисе собирается делать.

- Ну, наконец-то. Может хоть тогда от тебя отстанет, - смирился Степан, делая глоток холодной колы из трубочки.

Немного помолчав, мы доели вредную, но такую вкусную еду, одновременно отвалившись на спинку дивана.

- Ты знаешь, я познакомилась с настоящим футболистом, - я прервала наше молчание, посмотрев на Степана.

- Да ладно? - удивился он.

Выслушав историю моих ночных "похождений", Стёпа посерьезнел, начав на меня ругаться:

- Ты вообще в своем уме, Фрося? - он всегда называл меня Фросей, когда злился или был мной недоволен. - По ночам шляться по стадиону! А если бы это был маньяк?

- Поэтому я с тобой и дружу, что мы думаем одинаково. Моя первая мысль тоже была о маньяке, - я улыбнулась своему воспоминанию.

- Не вздумай больше себя так безрассудно вести. Ты слишком давно не тренировалась, поэтому даже сдачи дать не сможешь. Лучше мне звони, я тебя подвезу куда скажешь, - Степа и правда выглядел озабоченным моим неосмотрительным поступком.

- Хорошо, хорошо. Не сердись, - успокоила я Мельникова, похлопав по сильной руке.

Стёпа молча закатал рукава своего тонкого свитера, громко выдохнув.

- Ладно, на этот раз прощаю. Может, растрясем теперь жиры? - предложил он, вновь улыбнувшись, подойдя к огромной плазме на стене.

- Да, да, да! - с радостью я согласилась поиграть в приставку, реагирующую на движения игроков.

Обычно мы играли в драки и гонки, но сегодня Мельников поставил диск с танцами. Наплясавшись до упаду, глядя на то, как Стёпа активно вертит задом и пытается повторить движения, увиденные на экране, я завалилась от смеха на пол. Через минуту, Степан ко мне присоединился, растирая уставшие от часового прыганья по паркету, ноги.

Наш смех прервал звенящий в кармашке моей юбки телефон, на экране которого высветился неизвестный мне номер. Я осторожно села, в то время как Стёпа продолжал валяться на полу, жестом попросив его сделать музыку потише. Нажав на кнопку приема вызова я услышала женский голос:

- Здравствуйте. Это Бойцова Нина Александровна?

- Да, это я.

- Это редакция журнала "Кулинария и отели мира". Рассмотрев Ваше резюме, мы готовы предложить вам вакансию в нашей редакции. Если Вы согласны, то ждем завтра в кабинете триста три в час дня.

- Спасибо, - я на минуту даже дар речи потеряла от такой новости. - Я обязательно приду.

Выключив телефон, я обалдело посмотрела на Стёпу, который пока не понимал, что происходит.

- Мельников! Стёпка! Я получила долгожданную работу!!! - я кинулась на Степана, без стеснения завалившись прямо на него.

Он приобнял меня так, чтобы я на радостях не ударилась головой о паркет, искренне порадовавшись за меня:

- Нина, это же прекрасно! Я тоже очень рад. А то уже хотел тебя к себе на завод переманить.

- Я тебе благодарна, дорогой, но ты же знаешь, что я мечтала быть журналистом, - наконец, я оторвалась от Мельникова, и, поднявшись на ноги, отряхнула юбку и топ.

Стёпа тоже поднялся, на несколько минут оставив меня в комнате одну, но уже через мгновение, он вернулся, неся огромную темную коробку.

- На! - протянул он её мне в руки.

- Что это?

- Открой! - в приказном порядке сказал Степан.

Я, затаив дыхание, раскрыла коробку, увидев новехонький белый ноутбук, о котором я мечтала последние полгода, но не могла позволить себе его купить.

- Я не могу его взять, - я протянула коробку обратно Мельникову в руки.

- Можешь и возьмешь. Иначе обидишь нас с Машкой. Мы вместе выбирали тебе подарок и ждали, когда ты устроишься на работу, чтобы его вручить, - сказал Степан, показывая всем своим видом, что если я не возьму ноутбук, то он оскорбится до глубины души.

- Спасибо! Вы самые лучшие друзья на свете! - я поцеловала Стёпу в щёку, прижав подарок к груди.

- Пойдём, подброшу тебя до дома, - сказал Степан, накидывая на плечи темно-синюю ветровку с модным брендом на ярлычке.

Надев свитер и туфли, взяв Стёпу за руку, я пошла с ним в машину, не выпуская драгоценный ноутбук с изображением откусанного яблока из рук. Я не могла поверить своему счастью. Сегодня какой-то день чудес и исполнения желаний!

* * *

Проснувшись с утра пораньше, первым делом я посмотрела на мой новенький ноутбук, который лежал на тумбочке рядом с кроватью. Улыбнувшись, я погладила глянцевого друга и потянулась руками в разные стороны. Мимолетом взглянув на будильник, я поняла, что пора основательно приготовиться к походу на будущую работу. Строгая офисная рубашка в вертикальную голубую полоску, темно-синий сарафан и туфли на невысоком каблуке - произвели неизгладимое впечатление на маму, которая заехала с дачи домой, проведать деток и забрать нужные вещи.

- Нина! Тебя просто не узнать, - хлопнула руками Ирина Леонидовна.

- Мам, ну ты как всегда, не вовремя. Хотела сюрприз сделать - я на работу устраиваюсь, в редакцию журнала!

Мама чуть не разрыдалась от умиления, а я запаниковала:

- Почему у тебя всегда глаза "на мокром месте"?

- Я очень горжусь тобой, - проигнорировала мой вопрос родительница. - Покушай хорошо, перед тем как выйти из дома.

Ну вот, как всегда, мысли мамы только о еде. Даже когда я училась в школе и институте, она ежедневно спрашивала меня о том, что я поела и сыта ли я. Наверное, все родители себя так ведут. Горестно вздохнув, я с трудом слопала фаршированный перец, совсем не подходящий для завтрака.

С лёгким сердцем и тяжелым желудком я отправилась покорять центральный офис редакции журнала "Кулинария и отели мира". Он располагался в старинном здании с вензелями и колонами, которое раньше служило администрацией, но после строительства нового огромного "белого дома" на центральной площади города, госслужащие съехали, предоставив помещения для более прозаичных целей, нежели законотворческий процесс.

Широкие коридоры с высокими потолками встретили меня огромной шумной толпой, состоящей из сотрудников редакции, которые совершенно не обращали на меня внимания, занимаясь своими делами. Спросив у одного из пробегающих мимо мужчин, где находится кабинет триста три, я поднялась на третий этаж, увидев на двери табличку "Главный редактор Шумеева В.П.". Нерешительно постучав, я заглянула в кабинет, но, вместо руководителя журнала увидела лишь её секретаря, которая сидела в отдельном помещении.

- Здравствуйте. Я - Бойцова Нина, мне назначено на час.

Обаятельная блондинка с волнистым каре улыбнулась, но сказать что-то мне в ответ ей не удалось, потому, как из соседнего кабинета донёсся рассерженный женский голос:

- Марина!

Я вздрогнула, а секретарь, как ни в чем не бывало, сказала:

- Пойдемте.

Я последовала вслед за секретарем в кабинет непосредственно главного редактора журнала, деликатно остановившись у двери.

Главный редактор журнала скорее была похожа на стерву, чем на начальника крупного офиса. Черные волосы редактора были взбиты на затылке, напоминая огромное воронье гнездо, ярко-красные острые ноготки нетерпеливо стучали по столешнице, в то время как их хозяйка задумчиво изучала новый проект, предоставленный ей секретарем.