Бертрис Смолл - Франческа, строптивая невеста

Пеппино оказался прав. В кухне Франческа обнаружила шесть жирных кроликов, уже полностью готовых к жарке, а также трех крупных уток и гуся. Алонза наверняка обрадуется. Внезапно за спиной раздался глубокий голос.

– Это еще не все, в холодной кладовке повесил оленью тушу. А вы кто? Точно не Серафина: у той был нос крючком, и ходила она вперевалку.

Франческа обернулась и увидела охотника, которого все называли Карло.

– Меня зовут Кара, – ответила она. Его пышная борода была аккуратно подстрижена, а слегка прищуренные глаза казались скорее темными, чем светлыми.

– На служанку вы совсем не похожи, – заметил Карло.

– И все-таки я служанка. Просто Кара, которая заблудилась в лесу и набрела на гостиницу вскоре после ухода Серафины. Алонза меня приютила, и теперь работаю на нее за пищу и кров. Я и в самом деле никто, синьор.

– Вы прекрасны, Кара, – серьезно, даже торжественно произнес Карло. – Не хотите ли разделить со мной постель?

– Нет, не хочет! – прогремел Бернардо, входя в кухню. – Алонза с самого начала строго-настрого предупредила, что Кара – хорошая девушка и приставать к ней нельзя. А кто нарушит запрет, поплатится самым дорогим, что есть у мужчины. Так что даже не пытайся соблазнить малышку своим обаянием, а не то мигом лишишься благосклонности Алонзы. – Великан усмехнулся.

– Ах, – ответил Карло с улыбкой. – Судя по всему, ты, старина, взял на себя роль рыцаря.

– Верно, – добродушно подтвердил Бернардо. – К тому же я пока не настолько стар, чтобы не победить соперника в честном бою, мой юный друг. А у тебя еще молоко на губах не обсохло.

Алонза вернулась из пивной, увидела мужчин, услышала конец разговора и строго распорядилась:

– А ну, сейчас же оба уходите из моей кухни! Пора спать, а у нас с Карой еще полно дел. – Она замахала на них фартуком, но, заметив дичь, окликнула Карло: – Спасибо за щедрую добычу. Но Кару оставь в покое, иначе прогоню прочь.

– Неужели новая служанка тебе дороже старого друга? – поддразнил охотник.

– Старых друзей у меня и без тебя полно. – За словом в карман Алонза явно не лезла. – А вот найти и удержать в лесной чаще хорошую помощницу куда как непросто, мой дорогой. А теперь убирайся!

Мужчины со смехом ушли.

– Все они только болтают, но некоторые настойчивее остальных. Если Карло будет досаждать, только скажи, и я быстро поставлю его на место.

– Он красив и, несомненно, привык к успеху у женщин, – ответила Франческа. – Но я чиста и, как положено, сохраню себя для мужа.

«До чего же девочка невинна и мила, – подумала Алонза. – Нельзя давать ее в обиду лесным грубиянам».

Франческа принялась наводить порядок на кухне, столовой и пивной, а Алонза занялась приготовлением теста для завтрашнего хлеба. Накрыла две большие миски теплой влажной тканью и оставила подходить, чтобы утром Франческа его взбила и испекла караваи. Франческа тем временем подметала пол и, тихонько напевая, раздумывала о том, что еще несколько месяцев назад даже не представляла себя за грязной работой. Но именно так жили простые люди, а она – по крайней мере сейчас – была самым простым человеком. Весной можно будет попытаться вернуться в свой мир – туда, где у Франчески Пьетро д’Анджело когда-то были мягкие изнеженные ручки, красивые платья и драгоценности. Одно плохо: там снова придется принимать женихов.

Теперь уже она ясно понимала, что, убежав из замка герцога Террено Боскозо, совершила огромную ошибку. Почему вдруг так неудержимо захотелось последовать примеру Бьянки? Сестра вовсе не искала огромной любви… любовь просто пришла к ней, не спросив согласия, а она сумела оценить свое счастье и не дать ему испариться. Но для этого пришлось покинуть семью. Франческа сомневалась, что у нее хватило бы мужества на столь отчаянный поступок.

Рафаэлло Чезаре – добрый человек и скорее всего стал бы прекрасным мужем. А то обстоятельство, что он выбрал ее по расчету, вовсе не давало повода к бегству. Большинство достойных уважения браков начинались именно так, а со временем нередко приходила взаимная привязанность, а если очень повезет, то и любовь. Так было с ее родителями. Синьор Чезаре предложил брак и корону герцогини. Так что же с ней случилось? Что помешало благодарно принять лестное предложение?

Закончив уборку, Франческа твердо решила, что поступила глупо. Разочаровала родителей, но, что гораздо хуже и опаснее, разочаровала самого Лоренцо Медичи, а ведь он ясно объяснил, что ее долг – завоевать руку сына и наследника герцога Террено Боскозо и тем самым прославить Флоренцию на всю Европу. Хотелось бы верить, что герцог Тит сможет скрыть позорное происшествие, а ей удастся тихонько прокрасться в родную Флоренцию и соврать, что ее не выбрали.

– Вы погружены в глубокие и серьезные размышления, – донесся из полумрака голос. Уже знакомый низкий бархатный голос охотника Карло.

– Из того, что я прислуживаю, вовсе не следует, что и думать должна только о стряпне и стирке, – ответила Франческа.

– Но вы родились не для того, чтобы прислуживать, – заметил Карло.

– Кто знает, для чего мы родились? – пожала плечами Франческа.

– А вы, оказывается, философ, – произнес Карло.

– Сегодня я всего лишь та, которая работает с рассвета и вот до этого часа. Спокойной ночи, синьор.

– Мечтайте обо мне во сне, Кара, – попросил Карло, – потому что я-то уж точно буду мечтать о вас.

– Надеюсь уснуть крепко, без всяких сновидений, – возразила Франческа. Она не видела его в темноте, но чувствовала, что он улыбается. Повернулась, вошла в кухню и по узкой лестнице поднялась к себе. Алонза обычно заканчивала работу раньше помощницы, а потому взяла за правило зажигать в ее комнате свечу. Сейчас, когда Франческа вошла, закрыла и заперла дверь, слабый огонек жалобно трепетал, но теплился.

Процедура подготовки ко сну без изменений повторялась изо дня в день: Франческа справляла нужду, умывалась, чистила зубы кусочком ивы и раздевалась, оставаясь в одной рубашке. Встряхивала и чистила одежду и складывала до утра. Привычным движением опускалась на колени, почти механически повторяла молитву, ложилась в постель и задувала свечу. Иногда спала очень крепко, потому что по ночам в гостинице стояла удивительная тишина. А порой холодный ветер жестоко задувал сквозь ставни и не давал уснуть.

Сегодня спать мешали мысли о Карло, охотнике с дальней лесной делянки. В нем крылось что-то таинственное… неведомая опасность, которая странным образом привлекала. Он отлично ладил с другими охотниками и все же, несмотря на лесную жизнь, казался более цивилизованным, чем остальные. Франческе понравилось его уважительное отношение к Бернардо и то, как он разговаривал с ней из темной глубины пивной. Не как со служанкой, которую хотел соблазнить между делом, а как с собеседницей, достойной внимания. И все же даже Франческа знала, что в мире немало дорог, по которым гуляет обольщение. А о чем подумала дальше, утром вспомнить не удалось, потому что сон навалился неожиданно и смешал рассуждения.

Карло не появился ни утром, ни вечером, ни еще несколько дней кряду, а потом вернулся и объявил Алонзе, что намерен остаться на зиму в гостинице.

– Что-то не хочется сидеть в одиночестве, когда все вокруг заметет снегом, – лаконично пояснил он.

– Был в своей хижине? – уточнила хозяйка.

Карло кивнул:

– Навел полный порядок и запер на зиму. Весной останется только проветрить.

Франческа потеряла счет дням. А однажды, к ее огромному удивлению, в гостиницу явился монах неопределенного возраста, в грубой коричневой рясе и сандалиях.

Алонза встретила его с восторгом.

– Брат Стефано! Вы поспели как раз к Рождеству! – Она обняла гостя и подтолкнула вперед Франческу. – А это моя новая помощница, Кара. Ее-то уж точно Бог послал.

Франческа скромно присела в реверансе, а брат Стефано широко улыбнулся и осенил ее крестом.

– Я решил, что в этом году ты заслужила немного божьей помощи, Алонза. Сколько едоков осталось на зиму?

– Четырнадцать, – ответила хозяйка. – Шестеро разошлись по домам, к семьям.

– А для всех остальных семья здесь, в этом скромном приюте, – заключил брат Стефано. – Ты добрая женщина, и Бог благословит тебя за заботу!

– В этом году на зиму пришел даже Карло, – сообщила Алонза.

– Правда? Интересно. А почему, не знаешь?

– Спросите у него, это не мое дело.

– Обязательно спрошу, – пообещал Стефано.

С появлением монаха в гостинице стало теплее и уютнее. Охотники ели, пили, разговаривали и смеялись, но, главное, не распускали рук. За весь вечер Франческе не досталось ни одного щипка. Когда она сказала об этом Алонзе, та рассмеялась. День закончился так же, как обычно заканчивался в последнее время: Франческа подметала пол в пивной, а Карло разговаривал с ней из темноты. Это стало традицией, и весь день Франческа ждала разговора, хотя собеседник никогда не подходил близко.

Он оставался тенью в таинственном полумраке, и удивительные свидания превратились в их общую тайну, потому что на людях он почти к ней не обращался. Франческе нравилась секретная дружба с красивым охотником, хотя она и не признавалась себе, что встречи волнуют ее и возбуждают. Наверное, это очень плохо… но служанке, должно быть, позволено то, что не позволено дочери богатого торговца шелком. Киро может вести себя так, как никогда не могла и не сможет Франческа. Но вот должна ли? Скорее всего нет, и все же противостоять искушению пьянящей свободы оказалось очень нелегко.

Каждое утро брат Стефано служил мессу и выслушивал исповеди всех желающих. Правда, Франческа ни разу не исповедалась, а на призыв монаха с улыбкой отказалась.

– Что ж, значит, в следующий раз, – спокойно согласился тот. – Насильно к Богу не притащишь.

– Серьезных грехов у меня нет, – заверила Франческа. – Я сохранила невинность и твердо намерена остаться девственницей до замужества.

– Верю, дитя мое, – ответил брат Стефано и благословил. Ушел он сразу после праздника Рождества, когда снегу выпало еще совсем немного. Его небольшой монастырь находился в трех днях пути, и оставаться дольше он не хотел, потому что боялся непогоды. Надо сказать, что предчувствие монаха не обмануло: в конце декабря разыгралась первая снежная буря.

Для Франчески это Рождество оказалось странным. Она привыкла проводить светлый праздник в кругу семьи, обмениваться с родственниками небольшими, но дорогими подарками и участвовать в богатом застолье в парадном зале.

А в этом году она подарила Алонзе ароматическую смесь из сухих цветочных лепестков, собранных на ближайшей полянке, а взамен получила новую рубашку, которую хозяйка сшила собственными руками. В рождественский сочельник они ужинали вместе с охотниками, устроившись рядышком в уголке.

В последний вечер года, когда все в гостинице уже легли спать, Франческа украдкой спустилась вниз, в пивную, чтобы погреться у камина. Ветер стих, и в окно было видно, как мягко падает снег. В наступающем году ей исполнится шестнадцать лет. Так много, а у нее до сих пор нет ни супруга, ни ребенка!

«Ты уже могла бы быть замужем», – упрекнул внутренний голос.

– Вы сегодня задумчивы, – произнес из темноты Карло, а потом подошел и сел рядом. – О чем размышляете?

– Ни о чем и обо всем, – ответила удивленная Франческа. Она думала, что он давно спит.

– Не откажитесь принять маленький подарок, – сказал Карло и что-то вложил в руку.

– Что это? – Франческа посмотрела и увидела тонкой работы гребень из золотистой древесины груши.

– Такие великолепные волосы необходимо расчесывать. Я сам вырезал для вас этот гребень. Надеюсь, понравится.

Франческа была искренне тронута и еще больше удивлена, однако грустно вздохнула:

– А у меня для вас ничего нет. Несправедливо, что вы приготовили мне подарок на Новый год, а я даже не подумала.

– Подарите поцелуй, – просто ответил Карло.

– Пожалуй, я не смогу принять ваш подарок, – забеспокоилась Франческа. – Бернардо предупреждал, что вы – искусный соблазнитель. Это первый шаг в выполнении вашего плана?

Он тихо рассмеялся.

– Подозреваю, что вы достойны значительно большего, чем скромный знак внимания бедняка. А уж поцелуй ваш точно намного дороже грушевого гребня.

– Ах, Господи! – воскликнула Франческа. – Как вы красноречивы! И наверное, ужасно опасны.

Она наклонилась и поцеловала его в заросшую бородой щеку.

– Надеюсь, синьор, что в качестве ответного подарка вы согласитесь принять этот скромный поцелуй.

– С радостью! – горячо согласился охотник. Честно говоря, поступок его удивил. Он отважился легко обнять ее за плечи, и она не отстранилась.

– Может быть, посидим в тишине и вместе встретим Новый год? – предложил он.

Франческа ничего не ответила, а просто доверчиво прильнула. Новый год. А в том, который только что ушел, случилось так много разных событий. Два года назад она жила в Венеции, у дедушки, и они вместе смотрели китайский фейерверк, который дож устроил на радость соотечественникам. А прошлый год встретила дома, во Флоренции, и вместе с семьей праздновала его наступление сладким вином, пирожными и засахаренным миндалем.