На экране появилась фотография сияющей от смеха Саммер, одетой в парео. Корона на голове и гирлянда на шее были сделаны из цветов. Садящееся солнце светило ей в спину.

– О, мой бог, да это фантастика, – сказала Кейд. – Саммер, ты так счастлива там. Зачем ты вернулась?

– Сделка с папой. На островах нужна новая спутниковая антенна. Сейчас там часто пропадает связь, иногда на много дней. Если кто-нибудь серьезно поранится или заболеет, то вовремя не получит помощи. А если я проживу здесь три месяца, отец даст денег.

– Я знала, что у него есть чем воздействовать на тебя. Знаешь, моему отцу тоже было очень важно иметь наследника. Но папа отказался от этой идеи, когда понял, что я хочу кое-что другое. То есть когда я смогла объяснить ему, что хочу на самом деле.

– Я говорила ему, – устало ответила Саммер. – Говорила очень громко и ясно. Подошла поближе и сказала в самое ухо. Он же ответил, что если я хочу всю оставшуюся жизнь быть никчемной, то мне нужно хотя бы выйти замуж за кого-нибудь стоящего.

Кейд поморщилась и взглянула на Саммер так, будто просила прощения за то, что никогда в жизни не слышала слов о своей никчемности.

– Я знаю, как бывает трудно преодолевать препятствия. Хотя большинство из них я себе устроила сама, надо признать. Так почему ты была так счастлива видеть меня? Только не рассказывай, каким тяжелым испытанием был для тебя поцелуй того золотого бога. Я понимаю, что такие, как он, обычно не в твоем вкусе, но тебе придется признать, что он симпатичный. И храбрый, если учесть то, как на него смотрел Люк Леруа.

Саммер смущенно пожала плечами.

Ей стало неловко от понимающего взгляда Кейд.

– Кто был тот немолодой мужчина?

– Знакомый по школе-интернату, – кратко сказала Саммер. – Я велю службе безопасности отеля больше не впускать его. Не беспокойся. Он всего лишь хотел попытаться воскресить старую любовь. Он неопасен.

На миг воцарилась тишина.

– Знакомый по школе? Он же выглядит на добрых двадцать лет старше тебя!

Саммер сжала зубы и стала смотреть на фотографии, сменяющие одна другую на экране. О, вот это славное фото. Саммер сидит на земле, а девочки вплетают прекрасные цветы в ее волосы, используя голову Саммер, чтобы тренировать свои навыки.

– Хочешь, я устрою ему неприятности? А если мы расскажем о нем твоему отцу…

– Нет! – резко сказала Саммер. Ее затошнило так сильно, что она едва дышала, но все равно продолжала улыбаться. – Все хорошо, Кейд. Не надо говорить отцу.

Кейд помолчала, размышляя.

– У тебя ведь есть мой номер? Позвони, когда передумаешь. Если тот мужчина так амбициозен, как кажется, я уверена, мне не потребуется много усилий, чтобы он пожалел, что побеспокоил тебя.

– Просто оставь все как есть, Кейд. Мы можем поговорить о чем-нибудь другом?

– Ладно, ладно, – сказала Кейд после долгого молчания. – Я хотела поговорить об идее Джейми.

Ох, слава богу. Эта тема вполне устраивала Саммер.

– Про то, чтобы привезти сюда подростков для обучения?

Кейд кивнула:

– Ты могла бы очень помочь.

Сначала Джейми, теперь Кейд. Две самые удивительные женщины, которых знала Саммер, считали ее опыт ценным. Да, эти улыбки на лицах моих учеников. Как светятся их глаза, когда они начинают что-то понимать! А быть частью чужой для меня культуры я научилась сама, без подсказок, только сама… это ценно!

– Если мы займемся этим, не поможешь ли нам выяснить, какие методы обучения лучше подойдут этим детям? Джейми сказала, что подросткам приходится уезжать с острова, если они хотят продолжить учебу, но они могут еще какое-то время оставаться на острове потому, что ты с ними занимаешься. Так что ты должна нас понимать.

– Это небольшой остров, Кейд. С тех пор, как я попала туда, высшее образование получил только один из моих учеников.

– И как у него дела?

– Отлично. Он поступил в Гавайский университет, у него… стипендия.

Кейд понимающе посмотрела на Саммер. Та пожала плечами. У нее все еще были сомнения относительно ее стипендиального Фонда для жителей островов Тихого океана – неужели она действительно может облегчить жизнь тех подростков, которые выходят в огромный и жестокий мир? С другой стороны… в глазах Тео светились гордость и мечты. У других детей, которых она не знала, должно быть, тоже есть такие мечты. Да и акции многих ее прежних ухажеров умопомрачительно росли, поэтому создать фонд ей было достаточно легко. Надо же, она опять будет вкладывать деньги в совершенно новое предприятие. Много времени прошло с тех пор, как парни, с которыми она встречалась в колледже, смотрели на нее с такой гордостью и мечтой в глазах, что она теряла способность сопротивляться и давала им деньги. А потом… потом парней поглощали их мечты, становящиеся реальностью благодаря Саммер, о которой они напрочь забывали.

И вот теперь она учительница. Она дает детям такую же возможность осуществить свои мечты – и напрочь забыть женщину, которая им помогла. Именно таков удел учителя, разве нет? Помог кому-то вырасти – и исчез из его воспоминаний и жизни, а ученик продолжает стремиться к великому и лучшему.

Как иронично и странно! Она отдает все силы работе, которая позволяет чувствовать себя нужной и любимой. А потом в очередной раз будет с легкостью забыта.

И она даже ни разу не задумалась об этом.

– Так ты думаешь, это хорошая идея? – спросила Кейд.

– Господи, Кейд, я не знаю. Невозможно предвидеть все последствия попыток помочь кому-то. Некоторые подростки ухватятся за шанс. Кто-то потеряет связь со своей семьей и культурными корнями. Кто-то, может быть, даже пострадает. Разве не так осуществляются мечты?

– Так ты нам поможешь?

– Деньгами? Я, пожалуй, готова поддержать все, что вы с Джейми решите сделать.

Кейд весело улыбнулась:

– Спасибо. Это настоящая помощь, да еще от той, кого Penthouse признал самой известной предсказательницей успеха мужчин в бизнесе.

– Что я могу сказать? – Саммер пожала плечами, будто это ничуть ее не трогало. – У меня талант находить мужчин, которые целиком отдают себя работе.

– Но я имела в виду практическую помощь. Хорошо, когда кто-то может видеть не только ситуацию в целом, но и детали. Тот, кто может заботиться об отдельных людях. Сесть и поговорить с детьми. Убедиться, что все в порядке.

Перед Саммер пронеслась ужасающая картина – подростки, пострадавшие от эксплуатации и сорванные с родных мест. Как же счастливо, весело и радостно живется ее ученикам! Она предприняла попытку к отступлению.

– Не знаю, смогу ли я справиться с этим, Кейд. Вам нужны профессионалы.

– Я думала, ты одна из них, – мягко сказала Кейд.

– Вам нужны люди, прошедшие обучение. Специальную подготовку! – А не выпускница Гарварда, которая, сойдя с корабля, должна была сама развивать свои педагогические навыки путем проб и ошибок, а также обширных поисков по сайтам. Неужели Кейд Кори считает, что Саммер можно отнести к профессионалам? Ей стало теплее от этой мысли. – И фактически у меня уже есть работа.

Кейд, которая всю свою жизнь готовилась к тому, чтобы взять на себя ответственность за многомиллиардную корпорацию, а сейчас затеяла нечто новое, удивила Саммер тем, что не стала высмеивать ее работу.

– Я бы не стала преуменьшать твои способности, Саммер, – улыбнулась Кейд.

Да, но сама Кейд, если бы захотела, могла бы управлять миром. А Саммер при одной только мысли об этом чувствовала физическое отвращение. Она попыталась решить, какой совет она может дать такой женщине, как Кейд, но придумала только то, что противоречило желанию сестер Кори изменить в один миг жизнь семи миллиардов человек.

– Начните с малого. Привлеките тех кондитеров, которые, по вашему мнению, станут хорошими наставниками. Сильвана, например. – Его Саммер едва знала. – Доминика. – Разве Джейми не говорила, что он напорист и всегда рвется в бой? – Люка. – Голос Саммер окреп. Да, он презирает ее, но она наблюдала за ним в его кухнях. У него есть выдержка и дисциплина, его гнев никогда не взрывается. Если только он не с ней, конечно. Жаль, у него совсем нет мягкости. Но все равно… – Люк бы отлично справился.

Голубые глаза Кейд заблестели.

– Не могу не заметить, что Люк несколько отличается от мужчин, которых Penthouse изобразил в статье о тебе.

– Я не позировала для…

– У него есть какая-то большая мечта, к которой он стремится и о которой я не знаю? И ты как-то собираешься помочь ему осуществить ее? Он стремится к чему-то большему, поскольку ему мало быть одним из лучших в мире кондитеров? Видно, ты стала старше и решила теперь встречаться с мужчинами, которые уже преуспели в жизни, а не с теми, кому ты хочешь помочь деньгами, чтобы они помогли им начать свое дело?

– Я не встречаюсь с Люком, – процедила Саммер сквозь зубы.

– О, верно. Если бы вы встречались, он не позволил бы тому золотому шеф-кондитеру поцеловать тебя.

– Это точно.

Саммер не понимала, почему в первый же миг, когда она увидела Люка в холле, ей пришло в голову, что он опять спасет ее, подхватит на руки и унесет, как в тот вечер. Тебе повезло один-единственный раз, как изредка везет избалованным детям, сказала она сама себе.

Кейд кивнула, в ее глазах показался блеск. Этой женщине нужно найти лучший выход для своего стремления управлять миром.

– Знаешь что? Почему бы тебе не приехать сегодня к нам на ужин? Можешь и Люка прихватить.

– Мы не пара, Кейд.

– Отлично, это будет похоже на телешоу знакомств. Мы будем наблюдать, как вы кругами ходите друг вокруг друга, и будем вас подначивать. Сильвану должно понравиться. Как будто Люк будет его персональной куклой вуду[81]. Ну же, соглашайся.

Чтобы Люк был куклой вуду? А Саммер – иглой, которую втыкают в эту куклу? Неужели Кейд, которая привыкла управлять одной из самых больших в мире корпораций, просто эмоционально тупа? Или видела нечто такое, чего Саммер не замечала?

– Нет, Кейд!

Та засмеялась:

– Ну ладно, можешь приехать без кавалера. Это, конечно, звучит смешно, когда речь идет о тебе. Если хочешь, я узнаю, свободна ли Джейми. Выбраться из отеля пойдет тебе на пользу.

Боже, да. Особенно после того, как она столкнулась в холле с самой мерзкой частью своего прошлого. Как хорошо, что появилась Кейд. Саммер едва не обняла свою четвероюродную сестру из чувства благодарности.

* * *

– Это было весело, – радостно сказал Патрик, когда полчаса спустя они с Люком сидели на берегу Сены, свесив ноги. Им было ужасно холодно – швейцару пришлось разливать их водой, чтобы прекратить драку. О таком скандале будут помнить очень долго, по крайней мере о том, какова была роль Люка в нем. От Патрика никто не ожидал хорошего поведения.

– Нам надо чаще устраивать такие схватки.

– Если опять поцелуешь Саммер, то следующую драку не переживешь.

– Послушай, Люк, я не знаю, как ты мог ожидать, чтобы я это знал заранее. Тебе надо хорошенько поработать над своей непроницаемой манерой поведения. Тебе нужно встряхнуться. Вот она стоит лицом к лицу с каким-то жутким козлом, который, совершенно очевидно, желает съесть ее живьем. Она страсть как хочет, чтобы появился прекрасный принц и спас ее. А что ты собирался делать? Оставить ее ему? Черт тебя побери, что с тобой не так? Ты не хочешь быть прекрасным принцем? – Патрик провел рукой по губам, и у Люка зачесались кулаки. Очевидно, надо дать ему в зубы, чтобы отогнать память о губах Саммер. – Не похоже, что для тебя это было бы пыткой.

– Кейд Маркиз была ее прекрасным принцем, Патрик. Не ты.

Однако на одно мгновение ее лицо просияло – для Патрика. Ярость снова захлестнула Люка.

Патрик пожал плечами:

– Я просто целую их, но не удерживаю навсегда.

И тут Люку стало удивительно трудно сдерживаться. Ему захотелось отвесить Патрику хорошую зуботычину, а потом еще, еще и еще, и превратить рот Патрика в кровавое месиво, чтобы стереть с него всю память о губах Саммер…

– А ты поцелуй ту, кого не хотел бы потерять. Таких небось не целуешь?

Глаза Патрика блеснули, и он отвел взгляд. Перед ними по ледяным водам Сены медленно шла баржа с синим автомобилем, прикрепленным цепью. На коричневых волнах, расходившихся от баржи, тоскливо качался старый ботинок. Дождя не было, но низкие серые облака прижимали день к земле, заставляя людей отступить туда, где было тепло и уютно.

Влажные волосы Люка и Патрика были близки к тому, чтобы превратиться в сосульки.

– Значит, она была с жутким козлом? – помолчав, спросил Люк.

– Ну, он намного старше ее, и было видно, как она изо всех сил старается спрятаться за имеющейся у нее про запас наигранной улыбкой от чего-то плохого, связанного с ним. А ты как нарочно становишься недогадлив, когда дело касается ее. Или до сих пор чертовски зол на то, что она попросила тебя отнести ее сумки? Ну почему ты не видишь, что происходит?