— Оставьте наконец бедную девушку! — вдруг перекрыл общий шум голос Уилсона Ламара. — У нее сегодня был адский день. Спасибо, что выбрала время заглянуть, Селина. Для меня это большой подарок и знак твоей преданности нашему общему делу… я имею в виду предстоящие выборы. Выпьешь что-нибудь?

Селине ничего не хотелось, особенно от Уилсона, но она постаралась улыбнуться.

— Клюквенный сок и тоник, если можно…

Ей было неприятно находиться рядом с этим человеком. И как только родители до сих пор не разглядели в нем мерзавца, который ничего на свете не видит и знать не желает, кроме собственной выгоды?

Уилсон щелкнул пальцами и отдал необходимые распоряжения подскочившему официанту. А в следующую минуту рядом с мужем появилась Салли Ламар. Нежная кожа лица, небольшие щечки, точеный подбородок, полные розовые губы, отливавшие влажным блеском, красивые карие глаза, которые казались одновременно и невинными, и распутными… Красавица Салли являлась настоящим украшением вечера и гармонично смотрелась рядом с высоким и подтянутым мужем-блондином. Самая заметная и яркая супружеская пара во всей округе — так говорили о Ламарах. На Салли сегодня было платье с блестками цвета ирландского кофе, красиво оттенявшее белую кожу рук. Туфли на очень высоких каблуках с такими же блестками подчеркивали красоту ее ног.

Но Селина терпеть не могла обоих.

— А вы умеете обращать на себя внимание, дорогая, — сказала Салли Селине. — Весь день не сходите с телеэкранов.

— Ах, Салли, не придумывайте! Там и лица-то ее не было видно! — воскликнула Битси, старательно пряча глаза от жены Уилсона. — И потом, они весь день повторяли утреннюю съемку. Вы же знаете, как это делается! Дают будто новости, а видеоряд относится совсем к другому времени!

Селина пожалела мать и не стала ставить Салли на место, а между тем ее так и подмывало напомнить той, что она уже не участвует в предвыборной кампании ее мужа. Ладно, она просто сменит тему.

— Красиво у вас сегодня, — сказала она, осматриваясь вокруг. — И огни, и музыка… Потрясающе просто!

Салли улыбнулась, повиснув на руке Уилсона.

— Мой отец славился тем, что всегда давал лучшие приемы и банкеты в округе. А по оценкам многих, так и во всей Луизиане! Полагаю, я унаследовала его талант.

— Вот ты где, малыш! — вдруг раздался веселый полупьяный голос, и Селина увидела отца. Он приблизился нетвердой походкой и прижался к ее щеке теплыми и влажными от алкоголя губами. — Прекрасно выглядишь сегодня! Впрочем, как и всегда. Твой папа тобой гордится, малыш. Знаешь, я сегодня места себе не могу найти, так переживаю за тебя. Какая неприятная история… Я считаю, что тебе хотя бы на время следует вернуться к нам с мамой.

— Здравствуй, папочка… — прошептала она. — Я люблю тебя.

Он чуть отстранился и уставился на нее пьяным и слезливым взглядом, а потом потрепал по щеке. — Селина кивнула и улыбнулась, но в глазах ее была печаль. Когда Невил Пэйн только женился на Битси и усыновил ее детей, все было хорошо. Но затем он относительно быстро промотал ее состояние и так же быстро стал деградировать… Опустил руки, перестал дышать полной грудью и жить в полном смысле этого слова… Сдался…

— Я, пожалуй, украду у вас вашу дочь, Невил, — объявил Уилсон. — Вы по праву можете гордиться такой прелестной девушкой.

Селине вдруг пришло в голову, что Уилсон довольно ловко подделывает южное благородное произношение. В следующее мгновение его сильная мускулистая рука легла ей на плечи, и она с трудом подавила желание стряхнуть ее с себя, как гадкую змею, упавшую с ветки.

— Неужели ты хочешь оставить наших гостей? — захныкала Салли. — Комптон собирался о чем-то с тобой поговорить, дорогой.

Но Уилсон даже не обернулся к жене, быстро увлекая Селину к белой мраморной площадке у овального бассейна. Электрические гирлянды отбрасывали на воду сверкающие блики, и она казалась бирюзовой и блестящей, как ртуть…

— Ну вот, наконец-то ты отдохнешь. У тебя сегодня выдался ужасный день, ничего не скажешь.

— Спасибо за поддержку, Уилсон, — проговорила Селина тихо.

— Да-а, — протянул Ламар, наклоняясь к ней еще ближе, отчего ей стало не по себе, — вы с Эрролом делали в «Мечтах» хорошее, доброе дело, но боюсь, это был проект одного человека. Которого больше с нами нет. Без него дело не пойдет, как ни старайся. Он выстрадал его, выстроил по кирпичику от фундамента до крыши. Без него все встанет или пойдет не так. Он был душой фонда. Конечно, я первый скажу, что это ужасно, ужасно несправедливо! Но что поделаешь? Такова жизнь. Кстати, я намереваюсь дополнить свою программу пунктом об оказании помощи неизлечимо больным детям. А ты, думаю, понимаешь, что я не отношусь к числу тех политиков, которые мгновенно забывают обо всех своих обещаниях, как только достигают заветной цели и пробиваются во власть. Но пока, на данном этапе, ты мне очень нужна, Селина. Мне тебя не хватало все это время… ты даже представить себе не можешь, как сильно! Мы, конечно, не всегда ладили, но если закрыть глаза на мелочи… В общем, я хочу, чтобы ты снова стала помогать мне, снова стала работать на благо наших братьев и сестер луизианцев. Что скажешь?

Селина неподвижно смотрела на бирюзовую воду, боясь не то что вымолвить хоть слово — даже шевельнуться! Она за себя не ручалась… Когда же Уилсон вновь попытался взять ее за руку, она ее резко отдернула. Это что же получается? Он смеется над ее родителями за их спиной, продолжает использовать их с корыстными личными целями… Сам же говорил Селине когда-то, что забудет о них сразу же, как только урвет все, что сможет… Этот негодяй прекрасно знает, что Селина ушла от него потому, что узнала, что он прикарманивает деньги, пожертвованные на предвыборную кампанию… Она рассказала ему об этом, а он рассмеялся ей в лицо и пригрозил выставить ее «жалких стариков» на всеобщее посмешище, если она, Селина, посмеет кому-либо рассказать о своем открытии. А теперь он, видите ли, просит ее вернуться.

— Ты всерьез полагаешь, что я смогу все забыть, Уилсон? — едва владея собой, спросила она.

Он хохотнул и, наклонившись, похлопал ее по бедру. Задержав там руку, он легонько стиснул ей ногу.

— А почему бы и нет, дорогая? Сейчас у тебя наверняка возникнут финансовые трудности. Тебе придется искать новую работу…

Внезапно тишину взорвал треск разбитого стекла, и оба, вздрогнув, вскочили с плетеных стульев. От дома в сторону бассейна метнулась фигурка угловатого подростка в джинсах и полосатом балахоне с капюшоном. За мгновение до этого он налетел на официанта, который держал в руках поднос с пустой посудой, и тот потеряв равновесие, выронил его из рук.

— Вор! — раздался чей-то дикий вопль. — Держи вора! Мальчишка явно намеревался перемахнуть через забор, огибавший здание и тянувшийся вдоль противоположного конца бассейна, но тут он заметил Уилсона и Селину. Уилсон сделал шаг вперед, и воришка растерялся.

В это время из сарая рядом с бассейном, показался крепкий молодой человек, тоже в джинсах, но с обнаженным торсом. Кожа парня отсвечивала загаром под ярким светом электрических лампочек, развешанных на деревьях. Вор, наверное, так и не понял, что с ним произошло в следующую секунду. Он даже пикнуть не успел. Полуобнаженный красавец ударил его сзади по ногам, и мальчишка лицом пропахал мраморный парапет бассейна. Голова его гулко ударилась о камень. Селина закрыла глаза и болезненно поморщилась.

Тем временем из-за дома показались управляющий Опи и Салли Ламар. За ними спешили любопытные гости.

— Кто это? — поинтересовался Уилсон у жены. — Тот человек, который задержал вора? Он вышел из сарая.

— М-м… — Салли явно замешкалась с ответом, и это не укрылось от внимания Селины. Она бросила на жену Ламара быстрый взгляд. — А! Так ты же сам его нанял, чтобы он присматривал за твоими аквариумами, дорогой!

— Я сейчас же вызову полицию, мистер Ламар, — проговорил тем временем Опи.

Уилсон, даже не взглянув на него, подошел к кромке бассейна.

— Ты смотришь за моими аквариумами, да? — спросил он парня с обнаженным торсом.

— Да, сэр. Бен Эйнджел. Уилсон фыркнул.

— Это хорошо, что ты такой здоровый. Как-то не вяжется с фамилией[2]. Что ты там делал, в сарае? Я же всех отпустил.

— Не мог же я просто так уйти, сэр, — отозвался Бен Эйнджел. Селина только сейчас рассмотрела хорошенько его и поняла, что смельчак и сам очень молод, чуть старше двадцати. — У вас такой важный вечер. А вдруг что-нибудь случилось бы с аквариумами, а меня рядом нет?

Уилсон усмехнулся.

— Похвально. — Он опустился на корточки перед вором. Тот как раз слабо застонал и пошевелился. — А этот молокосос надолго избавит родителей от забот о своем воспитании. Последи за ним, Эйнджел, до прибытия полиции.

— Да плюнь ты на него, Уилсон, лапочка, — проговорила Салли. — Пойдем к гостям. И ты тоже, Селина. Неужели тебе мало переживаний за день?

— Идите, мистер Ламар, и ни о чем не беспокойтесь, я его не упущу, — сказал Бен Эйнджел.

— Верю, — отозвался Уилсон и внимательно пригляделся к смельчаку. — Ты решительный малый, не так ли? А возишься с какими-то аквариумами… Загляни ко мне завтра утром. Ровно в десять, понял? Опи, пусть его пропустят.

— Хорошо, сэр, — отозвался управляющий, склонив голову.

Селина глаз не могла оторвать от лица Салли. Та явно была не в своей тарелке, переводя беспокойный взгляд с мужа на молодого слугу и обратно.

Через пару минут за забором завыли сирены, между деревьями засверкали полицейские мигалки. Уилсон вновь вернулся к месту происшествия и там встречал представителей полиции и репортеров, которым стоило большого труда протиснуться сквозь плотную толпу гостей, окруживших бассейн.

Селина тихо хмыкнула, увидев среди журналистов Шерман Бьенвиль. Подгоняя бежавшего следом фотокорреспондента и стуча по мрамору высокими каблучками, она пробралась к эпицентру происшествия. Это была довольно высокая женщина, носившая костюмы от Армани.

— Здравствуйте, Уилсон! — воскликнула она, непринужденно взяв хозяина дома под локоть и тряхнув своими коротко стриженными белокурыми волосами. — Великосветский прием обернулся бытовой пьяной дракой, как я погляжу, а? Шучу, шучу! Ничего не расскажете? Фред, ты знаешь, что нужно делать.

Фред суетился рядом, выбирая ракурс для съемки. Наконец ему удалось поймать в кадре одновременно невозмутимого Уилсона и распростертого на мраморе мальчишку, из носа которого шла кровь. В объектив был также виден колоритный полуголый Бен Эйнджел и несколько полупьяных гостей, которым удалось приблизиться к кромке бассейна.

Полицейский приказал всем сдать назад, но его мало кто послушал.

Остренькие глазки Шерман выхватили из толпы Селину.

— Здравствуйте, моя милая! — протяжно воскликнула она и сердечно обняла ее, хотя до сих пор они даже не были знакомы. — Представляю, каково вам сегодня! Я все никак до вас не могла добраться еще там, на Ройал… Знаете, я очень хочу помочь вам, просто очень! Для вас теперь настают нелегкие времена, что и говорить. По городу расползлось уже бог знает сколько малоприятных сплетен, и еще сколько расползется! Придется все это выслушивать, как-то переступать…

— Рад тебя видеть, Шерман, — вдруг запоздало отозвался на ее приветствие Уилсон. — Как насчет бокала шампанского?

— Благодарю, — бросила та и вновь повернулась к Селине. — Люди порой бывают такими жестокими, моя милая! Вы по-прежнему обретаетесь на Ройал-стрит?

Сбитая с толку этим наскоком, Селина молча кивнула.

— Прекрасно! Здорово! Вот что… я забегу к вам в ближайшее время, мы поболтаем спокойно наедине, и я помогу вам организовать ответный удар.

— Ответный удар? — растерянно проговорила Селина и нахмурилась. — Против кого?

— Ну… а то вы не понимаете! Разумеется, против тех, кто захочет прикрыть «Мечты» из-за этих разговоров про Эррола, которыми уже полнится город. Впрочем, что я говорю… Вы ведь и сами не собираетесь продолжать это дело, не так ли? Конечно, как я не подумала… В конце концов, вы девушка «Мечты», но не сам фонд. Душой начинания являлся Эррол Петри. За это его все и любили. Без него все прахом пойдет. Как жаль, как жаль, у меня слов нет… Но мы все равно должны поговорить!

Вокруг то и дело сверкали фотовспышки, работали видеокамеры, отовсюду слышались торопливые расспросы репортеров.

Мальчишка тем временем очнулся, принял сидячее положение и замотал головой, окончательно приходя в себя. Один из полицейских стал зачитывать ему его права.

Вдруг Шерман неожиданно взяла Селину под руку, отчего та вздрогнула, наклонилась к ней и заговорщически прощебетала:

— А правда, что Джек Шарбоннэ финансировал Эррола?

— Они были близкими друзьями…

Селина не была уполномочена отвечать на такого рода вопросы и предпочитала не болтать попусту.

— Но ведь всем известно, что Эррол испытывал трудности с деньгами. Ладно. А правда, что жена ушла от него во многом из-за, скажем так… их несходства во мнениях относительно его развлечений в свободное от работы время?