Стелла Камерон - Французский квартал

— Я буду в ванной, — проговорил Джек, выводя ее из задумчивости. — А тут ты хозяйничай. От тебя требуется только собрать в кучу все, что не принадлежит или не могло принадлежать Эрролу. Ну, за работу.

— Так точно, сэр! — Брезгливо, одними кончиками пальцев, подняв с кровати черное кружевное белье, она спросила: — А что мне делать с этим?

— Перестань дурачиться, — фыркнул Джек. — Осмотри всю комнату повнимательней. Давай, давай, пошевеливайся.

Он скрылся в ванной, оставив дверь открытой. Селина невольно проследила за ним взглядом. Она увидела, как Джек, собрав полотенце в кулак, швырнул его на пол, затем встал, уперев руки в бока, и внимательно осмотрелся.

— Как ты думаешь… — Голос ее дрогнул, но, кашлянув, она овладела собой и повторила: — Как ты думаешь, давно он уже… мертв?

— По-твоему, я похож на патологоанатома?

Джек склонился над телом Эррола. Увидев, что он делает, Селина тут же отвернулась. Невозможно было смотреть, как он прикасается к мертвому Эрролу.

Подняв с пола узкий шелковый шарфик, она отвязала второй от спинки кровати. Заметив под подушкой черную перчатку, достала из кармана халата носовой платок, обернула им руку и только после этого вытащила перчатку и тут же швырнула ее на кучу белья, брезгливо, словно дохлую мышь.

Из-под кровати выкатилась бутылка бурбона. К счастью, из горлышка торчала пробка. Увидев виски, Селина вновь обратила внимание на затхлый и кислый запах, стоявший в комнате.

— Может, окно открыть? — спросила она.

— Не стоит, — отозвался из-за ее спины Джек. Он подошел к ней настолько тихо, что она даже вздрогнула, едва не выронив бутылку. — Мы и так оставляем повсюду отпечатки пальцев, по поводу которых еще придется объясняться в полиции. Нечего добавлять новые.

— Куда мне все это девать? — спросила Селина, кивнув на лежащие на полу вещи.

— К себе.

Глаза ее округлились.

— С какой стати?! Нет, я не хочу…

— Потом сделаешь с этим барахлом все что угодно. Хоть сожжешь, хоть просто выбросишь. А пока тебе придется перенести все в свою квартиру. — Джек подошел к телефонному аппарату, стоявшему у изголовья постели, и быстро набрал двузначный номер. — «Скорую», — ровным голосом произнес он. — Здравствуйте… Сердечный приступ… Пока не знаю, но похоже… Понимаю… Понимаю… Хорошо, я не кладу трубку. Внизу вас встретят…

Он молча протянул к Селине руку и разжал кулак. На широкой ладони лежало то самое зеленое резиновое кольцо. Она отшатнулась, но Джек сурово нахмурился, и ей пришлось заставить себя взять этот предмет. Она бросила его поверх кучи собранных на постели вещей. А Джек тем временем продиктовал дежурной сестре на том конце провода точный адрес дома.

Повесив трубку, он сказал:

— Ну, ступай. Переоденься и немедленно возвращайся. Они скоро приедут.

— Кажется, мы кое-что упустили, — проговорила Селина. — Кому принадлежат эти вещи? Что, если она захочет сюда вернуться? Тогда мы по крайней мере точно узнаем, что же здесь все-таки произошло…

— Иди. — Джек кивнул на дверь. — Она ничего не скажет.

— Ты уверен?

Он взглянул ей прямо в глаза.

— Абсолютно.

Джек вынужден был отдать мисс Пэйн должное: она умела быть расторопной. Прошло всего несколько минут, а она уже успела сбегать к себе, переодеться в свободное белое платье и вернуться обратно. Когда за окном раздались гудки сирен и на каменной дорожке, ведущей к дому, застучали каблуки, Селина уже опять была здесь и лихорадочно застегивала свои сандалии.

Джек услышал торопливый и растерянный голос Антуана:

— Сюда, сюда. А что случилось?

Вздохнув, он бросил на Селину мобилизующий взгляд и распахнул дверь спальни. На пороге стояла бригада врачей «Скорой помощи», обогнавших в прихожей Антуана. Миновав кивнувшего в сторону ванной Джека, они устремились туда вместе со своими металлическими чемоданчиками и сложенными носилками.

— Мистер Петри? — пробормотал появившийся следом Антуан. — Что с ним? Он заболел? Мистер Шарбоннэ? Мисс Селина?

Селина приблизилась к Антуану и взяла своими ладошками его мускулистую руку.

— Не уходите, Антуан, — скорбным голосом сказала она. — Сейчас вы нужны здесь. А дела, боюсь, очень плохи. Просто очень плохи…

— Боже, Боже… — пробормотал Антуан, широкой ладонью отирая пот со лба.

Садовник был настоящим великаном с коротко стриженными и уже поседевшими вьющимися волосами. Он то и дело открывал свой рот с белоснежными зубами и золотыми коронками, и в полумраке спальни казалось, что при этом лицо его с правильными чертами словно трескается пополам.

— Мистер Шарбоннэ… — растерянно пролепетал Антуан. — Скажите, что туг происходит?

— Видите ли, Антуан… Вы ведь знаете, что у мистера Петри было больное сердце… — как можно мягче отозвался Джек.

Антуан отшатнулся и дернул головой.

— Он умер… Вы хотите сказать, что он умер, да?!

На улице снова раздался вой сирен, причем звук становился все громче. Джек вновь встретился взглядом с Селиной. В ее голубых глазах застыл немой вопрос, но в ответ он лишь пожал плечами. Оба понимали, что теперь все зависит от ее самообладания.

За спиной Антуана выросли двое полицейских.

— Прошу прощения, — сказал один из них и протиснулся мимо садовника в спальню. Оттуда он быстро прошел в ванную, где врачи колдовали над телом Эррола.

Джек тем временем перевел взгляд на Антуана и увидел, что садовник, сотрясаясь в беззвучных рыданиях, даже не пытается скрыть своих слез. На него было больно смотреть.

В следующую минуту тот полицейский, что ходил в ванную, вернулся к ним и сказал:

— Будет неплохо, если вы все трое назоветесь и подождете пока в другой комнате. — Он кивнул в сторону коридора, который вел в гостиную, затем вынул из нагрудного кармана небольшой блокнот, ручку и взглянул из-под бровей на Антуана. — Начнем с вас.

Пока полицейский записывал их имена, на улице вновь раздался шум мотора, а затем душераздирающий визг тормозов прямо под окнами дома. Вслед за этим внизу послышались мужские голоса, среди которых выделялся один, особенно громкий и возбужденный:

— Я поднимаюсь наверх, черт возьми! А если хотите меня остановить, то придется вам стрелять мне в спину. Точно между лопатками. Только предупредите за минуту, чтобы я успел снять рубашку. Это чистый лен! Клянусь, я выложил за нее столько денег, сколько вам и не снилось!

Джек улыбнулся, узнав в говорившем Дуэйна Ле Ша, и уставился на дверь. В следующую минуту на пороге возник и он сам, подтянутый, с еще влажными после утреннего душа светлыми волосами, в джинсовых шортах и свободной белой рубахе. За спиной у него маячили представители департамента полиции Нового Орлеана. Круглое загорелое лицо Дуэйна заметно побледнело. Он бесцеремонно отодвинул Антуана в сторону, шагнул к ванной комнате, где суетились врачи, и вдруг замер на месте как вкопанный.

— Ну правильно, я так и знал… — пробормотал он и оглянулся на Селину. — Он мертв?

— Не исключено, — быстро ответил за нее Джек. Он не слишком-то верил в самообладание Селины и предпочитал сам контролировать ситуацию. — Почему бы тебе не пройти в комнату, Дуэйн? Эррол обязательно пригласил бы тебя в гостиную. Он чуть ли не сроднился с тобой.

Дуэйн в смятении топтался на одном месте.

— Ты говоришь о нем в прошедшем времени. Значит, ты уверен, что он мертв. О Боже… Как? — Он вновь обернулся к Селине: — Как это случилось, дорогая? О нет, нет… Мне плевать! Я должен видеть Эррола!

— Боюсь, мысль не очень удачная, — мягко возразил полицейский.

Но Дуэйн лишь окинул его снисходительным взглядом и, не говоря ни слова, направился в ванную. Он знал всех полицейских в городе, и все полицейские в городе знали его. Многие называли Дуэйна по имени, ибо не могли поручиться, что Ле Ша — его настоящая фамилия. Джеку он был симпатичен. Конечно, он редко бывал серьезным, но ведь именно из таких ребят выходят самые верные друзья.

Спустя мгновение со стороны ванной донеслись рыдания. Джек удивленно обернулся и увидел пятившегося назад Дуэйна. Тот держался руками за живот, и казалось, вот-вот рухнет на пол.

— Боже, Боже… — драматически всхлипывая, причитал Дуэйн. — Он мертв! Теперь они увезут его к себе, чтобы там вспороть ему живот! Они вывернут его наизнанку, выпотрошат, как лягушку, методично записывая в журнал все свои действия и выводы…

— Присядь куда-нибудь, Дуэйн, — посоветовал полицейский и обернулся к Джеку: — Может быть, уведете его отсюда, сэр? В другую комнату?

Кивнув, Джек взял пошатывающегося Дуэйна под локоть, увел его в гостиную и, усадив в желтое кресло, налил ему коньяку.

Вслед за ними в комнату вошли Селина и Антуан. Селина почему-то остановилась в центре гостиной, а несчастный садовник сразу же забился в угол у самой двери. Джек предложил им обоим выпить, но они только молча покачали головой.

В эту минуту на лестнице снова послышались шаги, но Джеку уже было все равно, кто еще решил взглянуть на мертвого Эррола. Селина шагнула к нему навстречу и положила было ладонь ему на плечо, но тут же отдернула. Джеку захотелось схватить ее руку и прижать к своей щеке, захотелось остаться с ней наедине, приблизиться к ней… Ему часто этого хотелось, но никогда с такой силой!..

Он вздохнул и тряхнул головой, пытаясь отвязаться от наваждения. Ему стало не по себе — желание не ослабевает даже в такую минуту…

Антуан вдруг уронил голову и опять зарыдал. Его крепкое, мускулистое тело содрогалось от душившего его плача. Дуэйн тем временем вскочил с кресла и, забормотав что-то себе под нос, стал взад-вперед расхаживать по комнате. Селина переводила растерянные взгляды с одного на другого, а потом вдруг закрыла уши руками, зажмурилась и прошептала:

— Нет, я не выдержу! Джек, сделай что-нибудь!

— Скоро ты вообще уйдешь отсюда, — не очень уверенно произнес он. — Полицейские зададут тебе парочку вопросов и больше задерживать не станут.

— Мне некуда идти… — тихо сказала Селина и медленно опустилась на краешек желтого дивана.

Она машинально скрестила ноги. Неосознанно, конечно, но Джек и в этом склонен был усматривать уловку искусной соблазнительницы. Он скользнул взглядом по ее ногам… Поговаривали, что именно благодаря этим ножкам она в свое время завоевала титул «Мисс Луизиана». Естественно, это не соответствует действительности: за что-то одно такой приз не дают, пусть это даже будут самые красивые и длинные ножки на свете, или самые очаровательные глаза, или самый чувственный рот… Впрочем, многим рот Селины показался бы слишком большим…

Если рассматривать все черты лица по отдельности, то Селина Пэйн не представляла собой ничего особенного, но в совокупности они делали ее просто неотразимой!

Рыдания Антуана наконец стихли, а Дуэйн плюхнулся обратно в кресло.

Селина же решила пояснить свою последнюю реплику.

— Так ты не против, Джек? — сказала она. — Я останусь пока здесь. Тут полно работы.

Джек еще раз смерил ее оценивающим взглядом. Много работы?.. О чем она? Интересно, что ждет их впереди? Война или мир? И если война, то насколько жестокая, а если мир, то насколько приятный?..

В дверь комнаты постучали, и на пороге появилось официальное лицо в штатском и даже несколько помятом костюме.

— Детектив О'Лири, департамент полиции Нового Орлеана, — представился он. — Попрошу всех задержаться здесь еще на некоторое время. Я поговорю с каждым по отдельности. Да не волнуйтесь вы так, пустая формальность. На настоящий момент по крайней мере. Скажите, мистер Шарбоннэ, это вы переворачивали труп?

— Переворачивал?! А зачем мне было его переворачивать?

— Ладно, пока оставим. Я спросил просто так.

Куда он клонит, черт возьми? Неужели так трудно выражаться яснее?

Джек, покачав головой, подошел к двери.

— Я бы хотел, чтобы меня допросили первого, — сказал он. — Но сначала будьте так любезны, скажите, какие у вас имеются соображения по этому делу?

— Пока еще рано делать какие-либо выводы. Будем ждать результатов вскрытия.

— Вы что… — Дуэйн даже в кресле приподнялся, — сомневаетесь в том, что Эррола хватил сердечный удар?

— Возможно, это был сердечный удар, — сказал детектив О'Лири. — Медицинская экспертиза покажет. И если выяснится, что имел место приступ, то надеемся, что врачи также скажут, когда именно он произошел… Так сказать, до или после…

— До или после… чего? — уточнил Джек.

— До или после возможного убийства.

Дуэйн зло хмыкнул и стремительно подскочил к полицейскому.

— Вы хоть понимаете, что говорите, О'Лири? У человека не может быть сердечного приступа, если его перед этим убили, черт возьми!

О'Лири неторопливо вынул из кармана смятую пачку сигарет, закурил и скользнул прищуренным взглядом по лицам Дуэйна, Селины и Джека. Задержавшись глазами на последнем и выпустив кольцо дыма, он проговорил: