Фиона Уокер - Французский поцелуй

Салли с мольбой посмотрела на Мэтти. Он ответил одними губами: «Потом» — и ушел за стульями. Найл взял один из окурков Бена и начал зажигать его трясущейся рукой.

— Расскажите нам, над чем вы работали в Риме? — радостно спросила у него София. Салли захотелось ее убить.

— В основном поднимал процент алкоголя в крови, — его мягкий ирландский голос стал более хриплым; слова медленно сходили с языка, и в его затуманенных глазах цвета молочного шоколада не было никакого выражения.

— Кроме шуток! — Резкий смех Софии мог разрезать сталь. — Я спрашиваю, что вы делаете?

— Репетирую.

Широкая знакомая улыбка появилась на его грубом, угловатом лице, но глаза по-прежнему оставались безучастными.

Салли хотелось заплакать.

— Как это восхитительно, — вступила Александра. — Мне всегда хотелось быть актрисой, но было лень учить роли. Однажды в школе я играла роль Порции, весь текст был написан за колонной. Мой отец тогда решил, что я зацепилась за нее платьем и поэтому все время крутилась в глубине сцены.

Найл рассмеялся. И, казалось, не мог остановиться. Он все смеялся и смеялся, пока по его лицу не потекли слезы. Мэтти, возвращавшийся с двумя стульями в руках, немедленно бросил их и подошел к Найлу.

— Пойдем, дружище, — мягко проворчал он, уводя Найла от стола. — Думаю, тебе нужно отдохнуть. У него нервное истощение, — сказал Мэтти остальным. — Слишком много работал. Я отведу его в дом, пусть выспится.

— Какое странное чувство юмора, — заметила Александра после того, как они ушли. — Я не сказала ничего особенно смешного.

Остальные были в шоке. Неужели это и есть тот знаменитый, спокойный, дружелюбный, не похожий на остальных актеров О'Шогнесси, о котором они так много слышали?

— Не присмотришь за детьми, Тэш? — прошептала Салли и убежала в дом.

— Бедняга, — Хуго покачал головой. — В Ирландии я видел совсем другого человека. Это сколько же нужно пить, чтобы дойти до такого состояния?

Новый гость не объявлялся до ужина, который как обычно состоялся после полуночи. Найл появился, когда все наконец-то принялись за жареную утку, которая так заманчиво пахла, что Бен чуть не потерял сознание. Но, вопреки ожиданиям, его глаза не были отекшими и заспанными от снотворного, а сияли, как два мальтийских креста, на широко улыбающемся лице.

— Первым делом, — объявил Найл, выпив залпом стакан вина, который дал ему Паскаль, — я хотел бы извиниться перед всеми вами за свое поведение сегодня днем. Честно говоря, я был просто в шоке от манеры езды моего друга, Мэтти. Я не испытывал подобного ужаса с тех пор, как мой покойный отец — благослови, Господи, его бедную душу, — боясь опоздать на скачки, гнал автомобиль во весь опор.

За ужином Тэш с болью чувствовала полное презрение Хуго. Ни разу его холодные голубые глаза не посмотрели и ее сторону, даже когда она выдала почти смешную шутку о крикете.

Красивое, мужественное лицо Найла О'Шогнесси казалось Тэш таким знакомым, и в то же время она этого человека совсем не знала, надо соблюдать осторожность. Сейчас Хуго со смехом рассказывал новому гостю скандальные сплетни об общих знакомых и расспрашивал его о каком-то ирландском торговце лошадьми. Если бы и ее Хуго с такой легкостью принял в свой элитный Альянс Красивых Людей, как этого высокого ирландца с блестящими глазами.

Тэш представляла себе Найла совершенно иначе. Салли нарисовала портрет этакого дружелюбного и мягкого человека, но Тэш не могла не заметить, что он не забывает подливать себе вина Паскаля, постоянно курит чужие сигареты и зло говорит о каком-то неизвестном ей человеке, который, судя по застывшим лицам Салли и Мэтти, был его близким другом. У Найла были холодные, безжизненные глаза и была ожесточенная, язвительная манера речи, хотя низкий красивый голос и завораживал. Тэш не могла понять, что все остальные в нем нашли: Салли постоянно пела Найлу дифирамбы, София нацепила ради него потрясающее шелковое платье от Гальяно, Аманда не сводила с гостя восхищенного взгляда. Конечно, он знаменитость и все такое, но Тэш была несколько разочарована.

Однако, напомнив себе, что Найл ужасно переживает из-за жены, она постаралась засмеяться над очередной его двусмысленной шуткой.

— Не говори так, Найл. — Мэтти тоже смеялся, но в его словах было беспокойство. — Фрица в Каннах даже не было, да и к тому же он не такой человек.

— Откуда тебе знать, Мэтти Френч? — мелодичные звуки голоса и пляшущая на губах улыбка не помогали Найлу скрыть свое раздражение.

Тэш посмотрела на брата, чтобы увидеть его реакцию, но лицо Мэтти было пустой маской.

— Найл, а ты слышал о вечеринке, которую организовывает Александра в честь приезда ее брата? — бодро начала Салли, ее тонкий и высокий голос дрожал от напускной веселости.

— Ну, честно говоря, я передала все хлопоты в надежные руки Софии, — призналась Александра. — Она настоящий профессионал в организации праздников — вы должны попросить ее рассказать обо всех грандиозных планах.

На другом конце стола София глупо улыбнулась, чтобы скрыть восторг.

— А я просто позвоню в ближайшие дни нескольким друзьям, — закончила Александра, тепло улыбаясь гостю.

Найл перевел взгляд на Софию и боковым зрением заметил подругу Хуго, на лице которой читалось неприкрытое сочувствие. Ему пришлось приложить все силы, чтобы жадно не уставиться в ответ. Но Аманда, которую он почти не замечал весь вечер, была бы для него сейчас слишком тяжелым испытанием. Если присмотреться, она была совсем не похожа на Лисетт. Но в тоже время у нее были такая же стройная хрупкая фигурка, та же стрижка, те же раскосые серые глаза. А ее неприкрытая чувственность полностью лишала его силы духа.

— Итак, София, что вы организовываете? — неуверенно спросил он у сестры Мэтти.

Неудивительно, что она была моделью, с таким-то ростом.

Пара огромных, абсолютно разных по цвету глаз немедленно уставилась на стол. Его соседка явно смутилась.

— Э… Я Тэш, София сидит вот там.

Сейчас София смотрела на Найла с почти неприкрытой злобой. Но Бен нашел ее руку под столом и нежно пожал.

— Он сам не свой, София, — тихо сказал он. — Не обращай внимания.

— Все получается просто замечательно, — защебетала София искусственно веселым тоном. — Пришлось потрулиться над составлением списка гостей и проследить, чтобы приглашения напечатали вовремя, но брат Паскаля, Филипп, нам очень помог. Вчера три сотни ламинированных конвертов были отправлены вместе с почтой их компании. Я провела небольшую разведку, и, похоже, что общество соберется потрясающее. — Она не смогла удержаться и добавила: — Семья Ллойда Вебера собиралась устроить вечеринку в Сидмонтоне, но они изменили планы.

— Не думаю, дорогая, что у нас будут те же гости, что и у них, — засмеялась Александра. — Я пригласила пока только Антона, Жана с Валери и своих друзей Рушвенов.

София бросила на мать испепеляющий взгляд и продолжила:

— Сначала я хотела устроить традиционный банкет, но Хуго предложил что-нибудь в стиле средневековья, чтобы это соответствовало духу усадьбы — жареные поросята, бродячие музыканты — мы могли бы сделать из длинного коридора замечательную галерею менестрелей, все официанты были бы в соответствующих костюмах и наливали бы мед из глиняных кувшинов. Я пришла в такой восторг. — София наградила Найла своей самой неотразимой улыбкой. — Наверное, мне не удастся убедить вас прочитать отрывок из Шекспира. Ну, там, «Сон в летнюю ночь» или… э… что-нибудь еще.

— «Ту тварь, которую она увидит первой, — процитировал Найл низким мелодичным голосом, который, казалось, вдыхал музыку в слова, — она полюбит всей душой любви, пока с нее не сняты будут чары».[25] Пожалуйста, вот вам и Шекспир.

Он остановился, призадумавшись. Если бы он только мог снять чары Лисетт так легко — или, наоборот, наложить чары на нее, чтобы она снова его полюбила.

— Это было восхитительно, — мечтательно вздохнула Александра.

— Вы нам почитаете? Ну, пожалуйста? — оживленно попросила София, очарованная его красивым низким голосом.

— Я все пытаюсь придумать, какую группу пригласить, — обратилась она к Аманде и Салли. — Я имею в виду, что рок-звезда вряд ли станет играть на клавесине.

Салли поймала взгляд Тэш и постаралась не засмеяться.

— Я хотела бы открыть для танцев подвал, — восторженно продолжала София. — Но Паскаль боится, что разворуют всю коллекцию вин. Не хочу ставить большую палатку — это слишком демократично.

— Она предпочитает герцогов, — шепнул Хуго Найлу.

— Можно использовать одно из служебных помещений, — предложила Александра. — Мы уже использовали раньше конюшни, правда, они не совсем приспособлены для танцев. А как насчет старого каменного амбара? Он стоит фасадом во двор, и там есть сеновал, окруженный галереей снаружи. — Ее лицо просветлело. — Мы можем украсить его в точности так, как выглядело раньше «Кафе де Пари». Будет просто восхитительно! — От восторга она захлопала в ладоши. — Мне пора идти, надо приготовить кофе.

И хозяйка выпорхнула из комнаты, напевая.

Хуго покачал головой и рассмеялся.

— Я просто влюбился в вашу маму, — сказал он Софии и Мэтти.

Тэш разложила остатки персиков в коньяке по краям тарелки и постаралась не ревновать хотя бы к собственной матери.

— Тебе крупно повезло, Паскаль! — Хуго повернулся к красноглазому французу, который допивал остатки особого запаса и с удовлетворением причмокивал губами.

Аманда вся напряглась и посмотрела на Найла. Ей так хотелось, чтобы он видел, что Хуго увлечен только ею. Но Найл смотрел в пустоту, сжимая кулаки. Его руки тряслись, суставы пальцев побелели. А мягкие карие глаза были такими темными, что казались одним сплошным зрачком.

Аманда почувствовала, как сильно хочет его. Перед ней не просто испорченный славой актер, наверняка такие незабываемые, разрывающие сердце глаза могут быть лишь у глубокого человека.

Почувствовав на себе чей-то взгляд, Найл очнулся от забытья. На этот раз она застала его врасплох. Пьяный и оцепеневший, он, казалось, глаз не мог от нее оторвать.

— Я люблю тебя, — тихо сказал он, его глаза смотрели на Аманду, проникая внутрь через покровы ее смущения. — Помоги мне, Боже, я люблю тебя так сильно, что это меня убивает.

Все разговоры смолкли, вокруг воцарилась мертвая тишина, но Найл, казалось, этого не замечал. Видя, что из глубины его души, как лава перед извержением, поднимаются чувства, Аманда в недоумении застыла.

— Моя кровь как аккумуляторная кислота, — горько продолжал он. — Меня съедает ревность. Пожалуйста, вернись ко мне, просто подойди и обними меня. Пожалуйста, Лиз? Я так тебя люблю, я просто…

Он опустил лицо в руки. Его широкие плечи дрожали. Мэтти вскочил на ноги и подбежал к стулу Найла.

— Это что, монолог из нового фильма? — София слегка икнула, размышляя, не слишком ли она пьяна для того, чтобы все уладить. — Хочу сказать, что роль просто замечательная и все такое, но к нашей вечеринке она не очень подходит, нет, правда…

Она осеклась, увидев шокированные лица окружающих.

В этот момент появилась Александра, она несла поднос с кофе и что-то напевала.

Найл вскочил, уронив бокал вина.

— Мне чертовски жаль. — Он посмотрел на Аманду. — Боже! Чертов идиот!

И, опрокинув стул, кинулся вон из комнаты. Мэтти бросился за ним. Салли расплакалась, Тэш ее обняла, Хуго прошептал Аманде:

— Вот черт!

Но лишь та довольно улыбалась. София прокашлялась, а Паскаль раздул щеки. Бен почесал вилкой внутри гипса.

— Боже, — выдохнула Александра. — Я и не думала, что так ужасно пою. Бедный Найл. Может, мне отнести им кофе наверх?

Когда Мэтти наконец, спустя несколько часов, рухнул в кровать, он обнял Салли и положил голову на ее мягкий живот.

Салли погладила мужа по затылку.

— Я думал, ты спишь, — прошептал он.

— Я слишком беспокоилась. — Она нежно массажировала ему напряженные мышцы шеи. — Ну, как там Найл?

Прошло много времени прежде, чем Мэтти ответил. Ему было необходимо сначала почувствовать уверенность Салли и ее тепло.

— Очень плохо, — наконец сказал он. — Надеюсь, мне удалось его немного утешить. Он поверить не может, что сказал такое Аманде. Я попросил его больше не напиваться, а потом мы выпили полбутылки коньяка и поговорили о Лисетт. Ну и штучка, такого, оказывается, ему наговорила, просто подорвала его уверенность в себе. Бедняга считает, что случившееся — полностью его вина.

— Я думаю, она набросилась на мужа, чтобы оправдать собственный уход, — сказала Салли. — Ты же знаешь, что в любом споре она всегда считала себя правой, она, наверное, не могла смириться с тем фактом, что Найл все делал правильно.