Тэш уставилась в пустоту.

Утром она чуть не упала от удивления, увидев в загоне Хуго, сидящего на одном из винных бочонков и курящего сигарету. Темные очки скрывали выражение его глаз.

Тэш испугалась, потому что, несмотря на все его мерзкое поведение, она не могла запретить своему сердцу учащенно биться при виде Хуго. Ей было страшно и еще по одной причине. Что он собирается делать? Стащит ее со Сноба и начнет прожигать сигаретой дырки в ее джинсах, пока она не согласится продать коня? Будет говорить колкости каждый раз, как она упадет? Если бы он только знал, что стоит ему поцеловать ее и сказать комплимент, и она растает, как кубик льда в его любимой анисовой водке.

— Привет. — Хуго лениво улыбнулся, продемонстрировав ряд идеально белых ровных зубов. — Я пришел извиниться.

Он встал.

Сноб отпрянул назад, вращая глазами.

— Ч-что? — Тэш остановилась, решив, что ослышалась. — Не может быть!

— Представь себе. Извини и так далее. Я вел себя слишком эгоистично. — Он подошел к Снобу, который сначала прижал уши, а потом позволил спокойно погладить его медную шею. — Если так можно выразиться, мне бы хотелось искупить свою вину.

Тэш недоверчиво смотрела на Хуго. Теперь, когда она сидела верхом на Снобе, его макушка с блестящими волнистыми волосами, спадающими прямо на лоб, была вровень с ее руками. Ей страстно захотелось обвить толстую и блестящую прядь его волос вокруг пальца. Тэш представила себе его реакцию. Нет, надо взять себя в руки.

— Э…

Она не знала, что сказать. Уж не разыгрывает ли ее Хуго? После сцены у бассейна он все время ее игнорировал.

— Хочу тебе помочь. Если, конечно, ты не откажешься от моей помощи. — Он кашлянул. — Дело в том, что мне надоело сидеть без дела, убивать зря время. И я решил, что, если ты не хочешь продать мне коня, я не могу вечно дуться на тебя за это. — Он уронил сигарету на мокрую траву и наступил на нее. — Понимаешь, о чем я?

— Угу, — пробормотала Тэш.

Они с Хуго никогда не говорили по душам, и его теперешняя открытость смущала ее и сбивала с толку.

— И что ты собираешься делать? — наконец спросила она.

— Делать? Ах да. Делать. — Хуго уставился в пространство. — Честно говоря, все зависит от тебя. Могу просто уйти и оставить тебя в покое.

Зря он это сказал, Тэш скорее всего с радостью ухватится за его предложение.

— Но если хочешь, — быстро добавил он, — я попытаюсь помочь тебе поделиться своим опытом. Не бойся, тут нет никакого подвоха. Мне нужно чем-нибудь заняться. Полагаю, я могу дать тебе несколько дельных советов, чтобы ты обрела больше уверенности. Видишь ли, твоя главная проблема — это посадка. Прости, я снова начинаю.

— Нет, пожалуйста, продолжай, — попросила Тэш.

Ее мысли путались. Она не верила тому, что Хуго просто хочет ей помочь. Но ее разыгравшееся воображение уже рисовано невероятные картины. Вот Хуго стоит в центре загона и в удлиняющихся вечерних тенях наблюдает, как Тэш прыгает, подбадривая ее выкриками. Вот они с Хуго засиживаются допоздна в деревенском баре и обсуждают проблемы Сноба, попивая марочное вино. Хуго ловит ее взгляд во время ужина, намекая на понятную только им двоим шутку.

— Проблема в том, что тебе нужно усовершенствовать технику, только тогда ты действительно сможешь справиться со Снобом, — говорил Хуго. — Не обижайся, Тэш, но, между нами, конь может чувствовать неуверенность наездника и играть на нем.

В душе Тэш была согласна, но решила оправдаться.

— Мне не хватало практики, — пробормотала она.

— Знаю, знаю.

Хуго решил расположить к себе эту глупую корову.

— Ч-что ты предлагаешь?

— Для начала тебе стоит слезть со Сноба и пересесть на мерина Антона.

— Но… — начала было возражать Тэш.

Ей очень хотелось просто послать Хуго к черту, но ей действительно была нужна его помощь. Паола, кажется, напрочь забыла об увлечении верховой ездой и соответственно не вспоминала про Тэш с тех пор, как у них с Хуго началась связь, и Тэш не была особенно этим разочарована.

Она знала, что с помощью такого опытного человека, как Хуго, Сноб сможет быстро добиться результатов. К тому же это был ее шанс, один из миллиона, побыть рядом с ним. Возможно, не совсем в таком качестве, как ей бы хотелось, но все-таки…

Она вернулась на разъяренном Снобе обратно во двор и расседлала его.

Два часа спустя Тэш думала, что взорвется от отчаяния, когда ей пришлось скакать еще один круг, уставившись на всклоченную гриву Бучона (так звали мерина Антона) и его купированные уши. Каждая косточка ее тела просто кричала от боли. Полчаса назад Тэш уже в восьмой раз преодолела болевой порог. Ее голова потела, шлем, который купил ей этим утром Паскаль, превратился в сауну. Даже глаза потели так сильно, что ее контактные линзы просто плавали в воде.

— Да отцепись же ты, черт возьми, от его гривы! — орал Хуго вот уже третий раз за последнюю минуту.

Он зажег сигарету и спокойно наблюдал за наездницей, сидя на винном бочонке.

«Ему это нравится, — подумала Тэш со злостью, пытаясь сдержаться и не заплакать. — Он, черт возьми, этим наслаждается. Но я добровольно согласилась на его помощь и теперь не собираюсь доставлять ему удовольствие наблюдать за моей неудачей. Мы еще посмотрим, кто кого».

На протяжении последних двух часов, которые Тэш показались сутками, Хуго заставлял ее только скакать рысью и легким галопом по кругу. Чтобы усложнить задачу, он убрал стремя и связал поводья Бучона так, чтобы она до них не доставала. Он заставил Тэш сомкнуть руки на затылке, отчего ее плечи совсем окостенели. Время от времени Тэш чувствовала, как съезжает, чтобы с тяжелым ударом встретить землю. Она настолько устала, что даже не могла спрыгнуть.

Бучон тоже полностью вымотался. Для старой мудрой лошади это было слишком много. Ему хотелось соломы и воды. Но больше всего ему хотелось…

В этот момент Тэш свалилась с Бучона. Она неудачно приземлилась на руки и теперь лежала на земле, отдыхая, наслаждаясь тем, что пару секунд ей не нужно двигаться.

— Садись обратно! — откуда-то сзади прорычал Хуго.

«Ублюдок, — подумала Тэш. — По крайней мере, это должно избавить меня от любви к тебе, раз уж ничто другое нe помогает».

Но когда она с болью встала и повернулась к Хуго, увидела его красивое, полное решимости лицо, она снова почувствовала себя безнадежно влюбленной.

— Мне кажется, лошадь уже устала, — прохрипела она неуверенно.

Тэш почувствовала себя ужасно от того, что они подвергли бедное животное таким мучениям. Бучон так обрадовался, когда она оседлала его, с момента приезда в усадьбу его в основном игнорировали. Сейчас конь выглядел просто жалко. Она нежно погладила его шею и ослабила подпругу.

— Ты права, — проворчал Хуго.

На душе у него было погано: он никогда не обращался плохо с лошадьми. Ему так понравилось унижать Тэш Френч, что он не заметил, как сильно утомилась старая лошадь.

— Пожалуй, отведи его в стойло, — приказал он.

Бросив взгляд на часы, Хуго удивился. Неужели они и, правда, провели за этим занятием два часа? Казалось, что они только начали.

— Послушай, — произнес он, подходя к Тэш.

Он понимал, что ему нужно хоть как-то оправдаться.

— Я знаю, как тебе должно быть тяжело, но это действительно единственный способ. Ты сама почувствуешь разительные перемены, если позанимаешься так несколько дней, у тебя большой потенциал. Действительно большой.

Он улыбнулся ей своей неотразимой улыбкой.

Несколько дней! Тэш прикусила губу. «Надо бы послать его подальше. Но он говорит, что у меня большой потенциал, а еще недавно утверждал, что я погублю Сноба. Он говорит все это, только чтобы выставить меня дурой. Но он мне помогает. Хуго смеется надо мной. Господи, как же я его люблю!»

— Спасибо, — пробормотала Тэш, и они с Бучоном поковыляли во двор, как парочка девяностолетних стариков, больных артритом.

Хуго терзали противоречивые чувства. Смешно, что Тэш поблагодарила его за то, что он заставил ее столько работать, да ведь завтра она не сможет встать с постели. Неужели девчонка настолько глупа? И в то же время, когда он сказал ей, что у нее есть потенциал, он не лгал, и это его беспокоило. Найл был прав, назвав Тэш отважной и старательной.

Хуго не знал, что и думать. Он видел, что Тэш становится отличной наездницей. Эта девчонка вполне сможет выступать на соревнованиях, если захочет. У нее были врожденные чувства равновесия и ритма. А уж выносливость: вряд ли он сам смог бы продержаться дольше, чем она, а он занимался верховой ездой всю свою жизнь. И еще она была потрясающе упорной.

Но тут Хуго вспомнил, что Тэш наотрез отказалась продать ему Сноба, и опять испытал неприязнь. Ничего, он заставит Тэш Френч работать в поте лица до тех пор, пока ее потрясающие длинные ноги не отвалятся. Пока она сама не захочет продать коня ему. Он возьмет ее измором.


— Майкл, я уверена, здесь нам нужно было повернуть налево.

— Ерунда, старушка. Если бы мы, черт побери, повернули здесь налево, то вернулись бы в то самое место, откуда выехали.

— Эй, папаня, мне снова плохо!

— Маркус, помолчи! А ты, Майкл, посмотри на знак. 5десь написано: пятьдесят километров до Анжера. А мы оттуда и приехали, дорогой.

— Да, старушка, действительно, черт возьми. Сейчас развернемся и поедем обратно!

— Дорогой, я не уверена, что здесь разрешен разворот!

— Дерьмо, меня сейчас снова стошнит. Мам, передай пластиковый пакет.

— Майкл, посмотри. Шампеньи-сюр-Луар, восемь километров. Надо свернуть направо. НАПРАВО, ДОРОГОЙ, НАПРАВО!

— Без паники, старушка. Я пока не глухой. Что этот чертов лягушатник здесь делает? — Громкий гудок. — Убирайся с дороги, идиот!

— Маркус, если тебе так хочется курить, открой окно.

Маркус в сотый раз пожалел, что его отчислили. Этот отдых обещал быть самой большой катастрофой в его жизни.


— Они приехали! Все быстрее сюда, Касс и Майкл приехали.

Александра выбежала во двор и тут же, помахав Касс и Майклу, сидящим в «вольво», забежала обратно.

— По-моему, она немного ненормальная, — прошептала Касс мужу, помахав сестре в ответ и улыбнувшись из-за стекла автомобиля.

Александра появилась снова, таща за собой Полли и недовольного Тома.

Когда Касс и Майкл вышли из машины (Маркусу было так плохо, что он не мог пошевелиться), на вершине лестницы появилась София, напоминавшая принцессу Диану, позирующую для фотографии. Потом светловолосая взъерошенная голова Салли выглянула из-за двери, поприветствовала Касс и исчезла.

— У нас тут полная неразбериха, — рассмеялась Александра, подходя к сестре. Она тепло обняла Касс. — Дай посмотреть на тебя, дорогая. Боже, не знаю, как это тебе удается, но ты выглядишь так же потрясающе, как и всегда.

— Ты тоже хорошо выглядишь, — пришлось признать Касс, разглаживая несуществующие складки на своей плиссированной темно-синей юбке, она пожалела, что так мало сидела на диете.

— Майкл… — Александра потянулась вперед, чтобы поцеловать этого высокого и угловатого человека. Ее зять был такой негнущийся, что создавалось впечатление, как будто целуешь памятник. — Так приятно тебя снова видеть, дорогой. Кажется, прошла целая вечность.

— Да, чертовски много времени.

В присутствии Александры Майкл всегда чувствовал себя по-дурацки.

— А это кто? — Александра заметила фигуру на заднем сиденье машины. — Маркус! Боже мой, как ты вырос. Мне нравятся твои волосы.

— Йоу, тетя Алекс.

— С тобой все в порядке? У тебя очень усталый вид.

— Его укачивает в машине, — объяснила Касс, жалея, что Маркус выглядит не слишком презентабельно.

Сейчас он снова закурил сигарету и нацепил очень странные темные очки в круглой оправе.

— Ему нужен хороший глоток коньяка, чтобы успокоить желудок, — посоветовала Александра.

— Милое, старое место, — говорил ей Майкл, когда они заходили внутрь. — Касс сказала мне, что вы пытаетесь отремонтировать все сами, чертовски смелое решение. — И он завел очередную свою скучную историю.

Следуя за ними на безопасном расстоянии, Касс медленно вошла в дом вместе с Софией.

— Серьезно? Я думала, он работает над каким-то документальным фильмом о Северной Ирландии.

— По всей видимости, нет… не получил финансирования или что-то вроде этого, — шептала София. — Нет, Касс, дорогая, они совсем на мели. Салли искала работу, когда вдруг обнаружила, что снова беременна. — София еще больше понизила голос. — Это не мое дело, но кажется, они приехали сюда, чтобы занять денег.

— Не может быть! — прошептала Касс с заговорщицким изумлением. — Это так не похоже на Мэтти!