Овсей Фрейдзон - Фрося. Часть 2

А если без смеха, никто не может тут тебе дать совет, только твоё сердце подскажет, а что касается моей Лидочки, так точно, ей родная душа в Москве не помешает, будет куда из общежития хоть на время сбежать и чего-нибудь домашнего покушать.

Разговор подруг незаметно вошёл в спокойное русло, они обсуждали всякие жизненные мелочи и казалось бы, этим разговорам конца не будет.

А чему удивляться, встретились две родственные души.

Уже светать начало, за окном в саду запели, защебетали птицы, пора уже было коровку идти доить и выпускать на пастбище, а разговорам подруг не было конца и края.

Накануне выходного дня, молодёжь после купания в озере отправилась на местные посиделки и никто не нарушал их ночное уединение.

Фросе надо было подсуетиться с хозяйством и она пошла переодеваться, а Аглая стала убирать со стола после их пиршества.

В этот момент они услышали, как подъехала к воротам Стасикова «Победа» и через несколько мгновений заурчала уже под окнами во дворе.

Двери машины с шумом открылись, слышны были девичьи голоса и смех, и вдруг Фрося встрепенулась, неужто показалось.

Но в этот в момент распахнулись настежь двери и в объятия к матери упала её Анютка.

Девушка ещё больше похудела и без того смуглая, она после Крымского загара стала вовсе походить на негритянку, только зубы и глаза блестели.

Оказывается Аня хотела сделать приятный сюрприз, упасть, как снег на голову посреди лета и надо было такому случиться, когда она шла от вокзала к дому, мимо проезжал Стас со своими пассажирами, возвращаясь с посиделок, и заметил идущую по обочине дороги сестру.

До свадьбы ещё почти неделя, а дом уже полон гостей, такого шума и веселья эти стены ещё никогда не слышали.

Аглая налюбоваться не могла на Аню, девушка её восхищала всеми оттенками своего искромётного и доброжелательного характера, удивлялась той лёгкости с какой она нашла общий язык с её дочерьми, которые доверительно буквально смотрели ей в рот и всюду сопровождали свою атаманшу, а та сходу стала наводить красу во дворе и в доме, как-никак брат женится.

Фрося только на коротке смогла в этой людской толчее переговорить с дочерью и вкратце узнать, как ей было в стройотряде, об её впечатлениях.

Ане за неделю до начала учебного года надо было срочно появиться в университете и она соблазнила дочерей Аглаи поехать с ней в Вильнюс, где они заодно прикупят кое-какие деликатесы к столу на свадьбу и, конечно же, погуляют по старому городу.

И дня не прошло, как девчонки укатили в Вильнюс, а Фрося уже принимала новых гостей.

Приехали сроднившиеся, а это было видно невооружённым глазом, Клара Израилевна с Сёмкой.

Бабушка с внуком вполне ладили, ещё бы, выполнялись все капризы сорванца, Фрося только качала головой и изподтишка сурово глядела на сына.

Фрося с Аглаей смеялись от души, когда внук, не дав бабушке ещё толком в дом зайти, расцеловаться и познакомиться, а уже потащил пожилую женщину на экскурсию к обитателям сарая, на огород и в сад.

Аглая заметила Фросе:

— Как же он похож на своего папу и бабушку.

Ох, Фрося, не советую я тебе их отнимать друг у друга, трагедия будет похуже, чем та, что произошла с Андреем, когда ты разлучила его с только что обретённым отцом.

А со двора в этот момент раздавались крики Сёмки:

— Бабушка, бабушка, хватит тебе уже смотреть на этих курей, идём к свинкам…

— Сёмочка, но здесь же дуррно пахнет, я лучше на куррочек посмотррю…

Вечер в этот день выдался на диво приятным и решили сесть чаёвничать во дворе, учитывая ещё, то, что Клара Израилевна за разговором и кофе любила покурить.

Та с первых минут своим опытным взглядом оценила отношения Фроси с Аглаей и поэтому, нисколько не стесняясь сибирячки, повела откровенный разговор:

— Доррогуша, я не буду тебе говоррить о том, как я прривязалась к мальчику, надеюсь на твоё ррешение это повлияет, я не знаю твои планы, но всё же попррошу это учесть.

Моё прредложение остаётся по-пррежнему в силе, перреезжайте ко мне в Москву.

Старршие детки уже взррослые, в твоей каждодневной опёке не нуждаются, они всегда смогут к нам подъехать, навестить мать с брратом.

Фрросенька, пока ты тут готовилась к свадьбе и стрроила воздушные замки, я на всякий случай, уже начала ходатайствовать о ррасширрении перред оррганами, с учётом того, что ко мне перреезжают жить невестка с внуком.

Можно прродумать и дрругой варриант.

У меня есть кое-какие сберрежения и сестрра готова оказать помощь, у неё зять такой прроныра, какого ещё поискать надо.

Мы сможем с доплатой обменять мою кварртирру на большую.

Ты, доченька не стесняйся, если есть ещё какие-то пррепоны, мы постарраемся их рразррешить…

Фрося обняла серьёзно настроенную женщину, которая во время своего монолога, так нервничала, что курила одну за другой папиросу:

— Я вам обещаю, что подумаю, как следует, учту все ваши доводы и скоро отвечу на ваше предложение, думаю, что это будет сразу после свадьбы.

В разговор, не в силах больше молчать, вмешалась Аглая:

— А, что тут думать, надо соглашаться.

Твой новый ухажёр в Ленинград тебя всё равно не зовёт, а какая разница, куда ему к тебе приезжать.

Уверена, что Клара Израилевна не будет против визитов к тебе бравого морского капитана.

Пожилая женщина обрадовалась неожиданной поддержке и порывисто обняла, и поцеловала подругу Фроси.

Аглая несколько смутилась и вдруг выпалила:

— А знаете, что это именно я познакомила вашего Семёна с Фросей, наверное, благодаря мне у вас сегодня есть такой замечательный внук.

— Доррогушенька, не только внук, но и замечательная невестка!

Клара Израилевна достала из пачки очередную папиросу, постучала ею по крышечке коробки:

— Фрросенька, ты бы могла меня завтра сопроводить на могилку к моему сыну.

Я понимаю, что тебе сейчас не до этого, свадьба на носу, но и ты пойми меня, я хоть около камня посижу и мысленно поговоррю с рребенком, ведь он в моей памяти остался девятилетним мальчиком…

Фрося порывисто прижала к себе худенькое тело матери Семёна:

— Мама Клара, мы с самого утра завтра пойдём на кладбище, отнесём свеженькие цветы и наговоримся с ним всласть…

Я ведь перед тем, как идти на переговорный пункт для первой беседы с вами, зашла к нашему Семёну и сообщила, что я нашла его мать, а теперь, вот приведу её, к нему в гости…

Папироса сломалась в руках у взволнованной пожилой женщины, она отшвырнула её в сторону и притянула голову Фроси к своей иссохшей груди:

— Доченька, судьба отняла у меня сына, но взамен дарровала такую прекрасную дочь…

Дни предшествующие свадьбе пролетели мгновенно, хлопот хватило на всех, досталось сполна хозяевам и гости находившиеся в доме не остались в стороне, активно участвуя в уборке, готовке и сервировке.

Свадьба ожидалась многочисленной и весёлой, основными гостями должна была стать молодёжь и по скромным подсчётом разговор шёл о количестве более ста человек.

И, наконец, наступила долгожданная суббота.

Разодетый жених неприкаянно слонялся по двору, не зная куда деться и что делать, а Аня с дочерьми Аглаи увлечённо наряжали его «Победу», подвешивая шарики и натягивая ленты.

Возле них носился взбудораженный Сёмка и умолял сестру, дать ему тоже что-нибудь делать и не раз портил уже наведённую красоту, за что был обруган спешившими девчонками.

Фрося искала и находила для своих рук работу, ни на минутку не присаживаясь, и только при каждом стуке двери вздрагивала, до сих пор ещё не прибыли Андрей и Виктор.

Из Вильнюса явился на свадьбу Ицек, он был один, Басе, естественно, было тяжело подняться с места, а его жена не пожелала ехать к Фросе, которую терпеть не могла, а может быть ревновала.

Нельзя сказать, что Фрося сильно огорчилась этому факту, её отношение к распрекрасной Кларе было взаимным, только о ревности не могло идти и речи.

Рядом с Ицеком во дворе на лавочке Вальдемара, Фрося заметила, достаточно взрослого парня и сердце матери тут же подсказало, что это и есть тот Миша, на которого запала её Анютка.

Вместе с отсутствием сына и любовника, это тоже настроения не добавляло.

Всё, машина украшена, время для бракосочетания на подходе, пора ехать за невестой.

В «Победу» сели Стас с шофером и, конечно же, Анютка, остальные желающие присутствовать при бракосочетании потянулись пешком к центру города, где находился в райисполкоме ЗАГС.

Обиженный Сёмка, тем, что его не взяли в машину, уговорил бабушку пойти с ним пешком и та не смогла отказать настырному внуку, хотя видно было, что ей совсем этого не хотелось.

Фрося должна была оставаться дома, встречать подтягивающихся уже к свадьбе гостей, а, главное, ей предстояло, привечать на пороге избы окольцованных жениха с невестой.

Аглая тоже решила разделить с ней это тягостное ожидание, пытаясь как-то отвлечь подругу от грустных мыслей и вселить в неё надежду, что ей пока удавалось с трудом.

Вдруг раздался стук в двери, сердце у Фроси подпрыгнуло, голос пересел и несвойственно для себя, тихо произнесла:

— Входите, открыто…

Дверь медленно распахнулась, на пороге стоял Степан, а рядом с ним парнишка лет пятнадцати.

Не трудно было догадаться, что этот хлопец, его сын от второго брака:

— Стёпушка, вот неожиданность!.

— Ты же приглашала, почему неожиданность…

Тут и Фрося растерялась, а ведь Степан прав, почему-то она давно его перестала воспринимать серьёзно, а на тебе, явился к сыну на свадьбу.

— Заходи Стёпа, заходи, познакомь с сыном, чай не совсем чужие, а почему твоя жена не явилась…

— Мать наша очень больна, почти не поднимается, а это мой сын Федя.

Фрося притянула к себе парнишку и расцеловала в обе щёки.

— Проходи, проходи дорогой гость, ведь ты к брату на свадьбу приехал, жаль чуть опоздал, все желающие уже отправились в Загс.

В это время Аглая знакомилась со Степаном, она прижалась к нему своим пышным бюстом и смачно звонко поцеловала, тот даже рот от удивления открыл.

— Ну, ладно, будет вам…

Но Аглаю понесло…

— Так, Фрося и Степан, будете вместе у порога встречать молодых, вы всё же отец и мать жениха.

Так, Степан одет прилично, костюм что надо, а ты, Фрось, дуй в спальню переодеваться, постарайся соответствовать кавалеру.

Не махай руками, я тут сама управлюсь, надеюсь доверяешь, иди, иди, мы тут без тебя с мужиками побеседуем.

Фрося удалилась приводить себя в порядок, выбежав во двор, где у них в огороде стоял смастерённый Стасиком душ с приличной кабинкой, летом это было спасением после тяжёлой работы.

Не прошло и пяти минут, как хозяйка отправилась приводить себя в порядок, а тут вновь раздался стук, в двери и не дожидаясь разрешения, на пороге появился Андрей, за спиной которого стоял Алесь.

Аглая чуть узнала в этом холёном мужчине их поселкового учителя, вечно плохо выбритого, неряшливо одетого и какого-то скукоженного.

Кроме Аглаи, не сводил своего единственного глаза с Алеся, сидевший в глубине комнаты Степан.

Андрей сразу же, прошёл через всю комнату, не обращая внимания на других присутствующих к Аглае и они по-дружески крепко обнялись и расцеловались:

— Ах, как приятно вас здесь встретить за тысячу вёрст от вашего сибирского дома.

А маман где?

И он оглянулся, непонимающе уставившись на Степана и его сына.

— Извините, с кем имею честь познакомиться?

Но в этот момент Алесь со Степаном неожиданно шагнули на встречу и крепко обнялись, хлопая непрестанно друг друга по плечам, и, казалось со стороны, что, они не могут оторваться, а может быть, на самом деле, не хотели, ведь тогда надо было произносить какие-то слова, а они были не уместны, особенно в присутствии посторонних.

В этот момент в дом зашла свежая после душа Фрося с полотенцем на голове и в домашнем халатике.

Она быстро взглядом обежала всех присутствующих в горнице и как за спасательный якорь ухватилась за Андрея:

— Сынок, ты, как всегда заставляешь поволноваться.

Все уже в ЗАГСе, может поспешишь и ещё успеешь сделать брату приятный сюрприз.

— А, знаешь мам, пожалуй, на сей раз ты абсолютно права, моё присутствие здесь явно лишнее, а то пошли такие сантименты, что впору разрыдаться.

Андрей пожал руки Степану и Феде, хлопнул панибратски по плечу отца и выбежал из дому.