Поморщившись, я чуть отстранила динамик от уха и спросила:

– В чем ты была права?

В этот злополучный момент на меня сверху рухнуло большое черное тело. В плечи впились острые когти и мы, лицом к морде, встретились с совершенно оборзевшим котом. Он нагло пялился на меня глазами-плошками и даже беззвучно заявил “мяу”, намекая, что виновата во всем, конечно же, я, ибо нефиг стоять на траектории полета у честных пушистиков. Торсика хотелось удавить. Медленно, но верно. Но, не успела я протянуть к нему жаждущие крови лапки, как сообразительная скотина оттолкнулась от меня и улетела в сторону нового, еще не поцарапанного тела в этом доме. Надо отдать Бастику должное – в тот момент, когда невыносимое животное вцепилось в его бок через рубашку, он выматерился… но шепотом, даже когда черный засранец с размаху впечатал когтистую пятерню в стратегически и практически важное место на штанах.

От пережитого стресса у меня мигом взмокли руки и палец, скользнув по экрану, случайно нажал на иконку громкоговорителя, потому следующая фраза мамы стала достоянием общественности.

– Твое имя, девочка моя! Я назвала тебя в честь принцессы и ты, как показала жизнь, все же отхватила себе практически настоящего принца! Ну, разве мама не молодец?!

“Настоящий принц” смотрел на меня совершенно круглыми ошеломленными глазами, а мать продолжала вещать:

– Ведь недаром есть поговорка “как корабль назовешь, так он и поплывет”! И да, я оказалась права! Сисси, когда у вас родится ребенок, ты тоже должна назвать его значимо и символически! Как на счет Покахонтас, если это будет дочка?

– Чтобы она полжизни жила в лесах, сигала с водопадов и сменила минимум двоих мужиков? А как же твоя твердая позиция на тему того, что замуж надо выходить нетронутой? – сыронизировала я.

– Было такое, – легко признала матушка и продолжила. – В любом случае, она была сильной, отважной и уверенной в себе! Кстати, если у вас будет сын, то думаю надо назвать Тарзаном!

– Кинуть его в годовалом возрасте на нянек-обезьян и вернуться лет через двадцать?

– Ох, Сисси, вот ты как всегда. Нет, чтобы он вырос сильным и большим.

– И тупым… – едва слышно пробормотала я себе под нос. – В бабушку…

Себастьян все это время пребывал в прострации, сраженным мощным потоком креатива настолько, что даже про боль от царапин забыл.

– Что, дочь? Не расслышала!

– Ничего мам, – грустно вздохнула я.

– Так вот, о чем я говорю! Ты же помнишь, что у нас в роду были близнецы! Если родятся двойняшки, то можно… м-м-м… можно… – возможная бабушка зависла, видимо не в силах так сразу вспомнить самых известных мультяшных близнецов.

– Чип и Дейл, – подсказала я. – А если тройняшки, то Вилли, Дилли и Билли.

– Нет, это перебор, – несколько помедлив, ответили остатки адекватности в голове моей мамочки, которые еще не были взяты измором ее фантазией.

– В любом случае, мам, выбирать имена внукам пока рано. Информация в газетах ложная.

Повисла долгая пауза, а после мне осторожно задали вопрос.

– А про свадьбу… тоже ложно?

Я покосилась на Себастьяна, но тот замахал руками и одними губами сказал:

– Играем для всех!

– Нет, мам, помолвка настоящая, но детей мы пока не планируем.

– Ну, слава богу! – радостно рассмеялась она и наставительно добавила. – Вот, видишь! Я говорила! Милая, твой папа был бы счастлив!

Сомнительно… говорят, папа был очень здравомыслящим человеком.

Слава Тьме, матушка закруглилась довольно быстро. Еще раз поздравила меня с удачным “уловом” и отключилась, оставляя наедине с котом и Себастьяном.

– Обалдеть у тебя мама, – высказался Бастик, покачивая головой. – И бедный, несчастный тот мужик, который станет ее зятем.

– Хочу напомнить, что в данный момент по официальной версии этот мужик – ты!

– Оу, детка, если бы я реально на тебе женился, то, как самый “крутой риэлтор и почти принц” Филадельфии, позаботился бы о том, чтобы теща жила минимум в тысяче миль отсюда, а в идеале на другом континенте!

Я закатила глаза, открыла рот, собираясь возразить нахалу и защитить собственную мать, но… не нашлась, что сказать, потому что, скорее всего, помогла бы Бастику свершить задуманное, даже без особого раскаяния. Все-таки, правильно говорят, чем дальше родственники живут друг от друга, тем крепче между ними связь и теплее отношения.

Хотя у меня все же были причины этого не делать, но Бастику о них знать не обязательно.

– Так зачем ты пришел? – не мудрствуя лукаво, перевела тему я. – У

тебя дома чай кончился? Или просто соскучился по великой ведьме?

Я улыбнулась, поигрывая одной бровкой.

– Хотел поговорить, – отозвался Бастик, глядя отчего-то не в мои

глаза, а на губы. – Только давай так – ты смоешь макияж, а я пока выпью это

зелье и подожду чудесного преображения. Идет?

Бросив взгляд на часы, я пожала плечами:

– В принципе, время достаточно позднее и клиентов быть уже не

должно, а глаза уже действительно болят от количества штукатурки. Сегодня я

старалась больше обычного, даже тени двойным слоем нанесла.

– О, я заметил, – ухмыльнулся Бастик. – И помада непривычная. Фиолетовая.

– Так и есть, – удивилась я. – А ты точно натурал? Я знаю слишком мало мужчин, способных заметить, что женщина сменила что-то в макияже.

– Ну, знаешь, ты и сама – девушка непростая. А насчет моей натуральности ходят легенды, дорогуша, – пафосно закончил женишок.

– Легенды во многом лгут, – наставительно заметила я. – Там правды в сто раз меньше вымысла.

– Я не понял, принцесса Сисси раскручивает меня на доказательства мужской компетентности? – нахмурился Бастик, отбирая у меня только что заваренный чай.

– Темный меня упаси! – воскликнула, вскидывая руки вверх. – Мне хватает воспоминаний о нашей совместной ночи.

– Было неплохо, – тут же, к моей радости, согласился жених. – Иди, смывай с себя лицо Морганы и погадай мне на картах. Или на рунах. Или на чем-то еще. Умеешь же ты хоть что-то?

– Ах, вот как? – прищурилась я, тут же поняв, что гад мстит мне за сомнение в его мужской силе. – Значит, не веришь в ведьмовской талант собственной невесты?

– Как же мне поверить, когда даже имитация была бездарной? – нагло улыбающийся Бастик, отпил свежезаваренный чай и задумчиво стал пережевывать что-то. Видимо, кусочек сушеного фрукта.

– Как тебе гуано летучей мыши? Приторно сладко спросила я. – Может, дать еще настояться? Может быть жестковато?

– Милая, – Бастик спокойно доел, проглотил и продолжил: – не знаю, каково на вкус гуано мыши, но сухофрукты пока отличаю. И не злись так, Сис, а то пар из ушек пойдет, прическу испортит.

– Иди на диван в гостиную, – в приказном порядке заявила я. – Сейчас принесу свечи и карты другие. Готовь самый волнующий тебя вопрос и деньги. Не думал же ты, что я, сама Моргана, приворожившая почти-принца, стану гадать за «спасибо»?

Сбежав из кухни, я заперлась в ванной, смыла грим, сняла искусственные пряди волос, прибавляющие объем и без того густым волосам, причесалась и, сменив тяжелый балахон на майку и джинсовые шорты, вернулась к гостю.

Он сидел на диване для посетителей, развалившись, как дома, и глядя во включенный шар предвидения.

– Свет мне сейчас нажжёшь, потом счета придут – не расплатиться. Отключай, – буркнула я, не придумав ничего лучше.

– Классная штука, – ни капли не обидевшись и, вообще, не реагируя на мои слова, произнес Бастик. – Надо себе такой светильник купить

Тут он поднял глаза и заметил, как я кривляюсь, передразнивая его.

– Сколько, говоришь, тебе лет? – покачал головой Бастик. – Как меня еще за совращение малолетней не закрыли в местах не столь отдаленных.

– Ты вопрос придумал? – перебила его я, набирая нужное количество свечек и прихватывая с собой любимые карты, припрятанные подальше.

Свечи были не обязательны для правильного гадания и, все же, мне нравился их теплый рассеянный свет.

– Придумал, – жених подвинулся и похлопал по сиденью рядом с собой.

Я села, посмотрела на него серьезно и предупредила:

– Будешь паясничать, прерву сеанс. Сам просил настоящее гадание, так что, соберись и спрашивай.

Бастик задумчиво кивнул, глянул на стопку карт в моих руках, на свечи, что я расставила по периметру стола, отодвинув лампу чуть в сторону, поднял взгляд на грудь, потом на глаза, и посетовал:

– Без мантии ты меня сильно отвлекаешь от правильных мыслей.

– Сам просил превратиться в обычного человека.

– Знаю, – буркнул он и все-таки спросил: – Чего мне ждать в самом ближайшем будущем от предполагаемого партнера по предполагаемой сделке?

Я кивнула и приступила к раскладке.

Бастик бросил мне вызов, заявив, что я ничего не умею. А зря. Вот даже усталость от очень тяжелого дня как рукой сняло – так хотелось показать наглецу, насколько он во мне ошибся. Гадать меня научила бабушка, она же привила любовь к таро. Мы даже планировали однажды нарисовать свою колоду, но не случилось…

– Итак, – переворачивая карты одну за другой, я приступила к краткому изложению сути увиденного: – Тебя ждут непростые времена и важные, я бы сказала, судьбоносные решения. Насколько все хорошо в прошлом, настолько плохо в настоящем. Обстоятельства против тебя и сил у противника больше. Я не вижу партнера, Себастьян, но вижу врага. Причем смертельно опасного. Тебе нужно приложить массу усилий, чтобы победить его и заставить отказаться от нечестной игры.

Я подняла взгляд на жениха и добавила, глядя в его спокойное лицо:

– Не знаю, веришь ли ты в гадания, но очень советую быть осторожней. Предполагаемая сделка, о которой ты спросил, не принесет ничего хорошего.

– Ну, вот и славно, – кивнул он. – Думаю, на сегодня предсказаний хватит.

– Это не предсказания, – нахмурилась я. – Мы словно подглядываем в картинки вероятных событий. Их множество, тысяча тысяч, а итог зависит только от твоих решений. И, поверь, я не пытаюсь тебя обмануть или отомстить за что-то, придумав все это…

– Понятно, – Бастик обезоруживающе улыбнулся и, протянув руку, погладил меня по щеке. – Не знай я тебя чуть лучше, решил бы, что ты беспокоишься за меня. Но, это невозможно, ведь чек уже у тебя, и, случись со мной что-то, ты осталась бы в выигрыше.

– Может быть, я рассчитываю еще на пару поцелуев, – ответила, чуть сдвигаясь назад, чтобы Бастик убрал свою руку. – Понравившийся мне матрас оказался дороже, чем ты предполагал.

– О, тогда увидимся на выходных, – постановил жених, поднимаясь. – Мама пригласила нас на ужин, а, значит, есть вероятность срубить примерно тысячу баксов за один вечер.

– Сразу два поцелуя? – вскинула брови я.

– Тебе нужно было идти в экономисты, Мо, – ухмыльнулся Бастик. – Я заеду ближе к пяти, договорились?

– Как скажет, мой любимый меценат.

Я поднялась следом и пошла провожать фиктивного жениха, по пути еще раз попробовав достучаться до его чувства самосохранения.

– Слушай, насчет твоего партнера… Будь осторожнее, кем бы он ни был и что бы ты там не решил. Он – нехороший человек.

– В моем бизнесе, априори, мало хороших людей, – Бастик подхватил собственный пиджак, открыл дверь и, оглянувшись, добавил: – Но, это не значит, что я – идиот, который не послушает саму леди Моргану, ведьму в шестом поколении. Увидимся, детка.

Дверь закрылась, а я еще некоторое время простояла, пялясь на нее, и чувствуя тревогу за женишка. Пришлось списать это на небольшой откат от гадания и заниматься делами насущными. Потому что, только Бастик хозяин своей судьбы, а я в его жизни – явление временное, право голоса не имеющее.

Зато имеющая кучу обязательств и постоянно растущих, как грибы после дождя, счетов.

Потушив свечи, убрав на место карты и немного отдохнув за чашкой ароматного кофе, я все-таки заставила себя отвлечься от мыслей о Бастике, включить ноутбук и открыть почту. Мои проблемы тут же напомнили о себе, вытесняя из головы образ женишка. Счет за лечение из одной частной загородной клиники увеличился, как я и предполагала. Это значило, что бабушке стало хуже, а болезнь прогрессирует.

Откинувшись на спинку кресла, я на минуту прикрыла уставшие за день глаза. Смертельно хотелось дать себе вольную и просто уснуть. Прямо так, на кресле, не тратя время на переодевание и душ… Но проблемы требовали решения, а на отдых оставалось все меньше времени. Это еще хорошо, что мама лично смотрит за бабушкой, контролируя ее поведение и терпеливо относясь ко всем выкидонам. Иначе пришлось бы оплачивать еще и услуги сиделки… Болезнь Альцгеймера – страшная штука и бабушка, боровшаяся с недугом вот уже на протяжении нескольких лет, становилась все больше похожей на неразумное дитя. Я, посетив их больше трех месяцев назад, едва выдержала в доме чуть больше пяти часов, а после согласилась с мамой, что нужен очередной курс лечения и терапии.