— Да уж, подростковый возраст самый опасный, — поддержала соседка от окна. — У меня сын даже пару раз с отцом дрался из-за того, что пьяный приходил, а отец ему выговаривал. Хорошо ещё, что моего Бог силушкой не обидел, справился. Правда, потом Женька извинялся, но отец ему строго-настрого сказал, что, мол, ещё одна пьянка, и он может съезжать с квартиры. Образумился. Теперь внучка нянчу.

— Вот-вот, и твой тоже образумится. И тоже будешь нянчить. На моем потренируешься и будешь, а то, наверно, уже забыла, как это делается?

Если бы сейчас соседка Анны подкралась к Наталье сзади и со всего размаха шлепнула подушкой по голове, это вряд ли оглушило её больше, чем услышанные слова.

— Ты…

— Ага, уже три недели. Оказалось, что это не задержка из-за стресса, — радостно улыбнулась Анна и погладила свой, пока ещё плоский, живот.

Наталья кинулась её обнимать. Постаралась сделать это аккуратно, чтобы не потревожить больную ногу.

— Ой, Анька, поздравляю! А Димка?..

— Тсс, он пока ещё не знает, — Анна приложила к губам палец. — Я с Алексеем договорилась, что он скажет ему, когда вы вместе пойдете по коридору. Это чтобы два человека смогли мне описать счастливый хариус моего мужа.

— А ты сама, что не скажешь?

— Да что-то я боюсь, — смущенно улыбнулась Анна.

— Ну вот, с трусами на голове не боялась по магазину форсить, а тут боишься.

— Так это же не трусы на голове… Пусть лучше узнает от посторонних.

Наталья удивленно посмотрела на свою подругу, но Аня всегда была со своими тараканами в голове, поэтому осуждать её не имело смысла. Она ещё немного посидела рядом с подругой, поговорили про жизнь. Так хорошо и спокойно было рядом с этим светлым человечком, что Наталье не хотелось уходить. Но дома ждал голодный Серёжка.

Хотя, он у неё и взрослый, но надо же всё-таки показать себя заботливой мамой. Как раз открылась дверь, и на пороге показался врач с посеребренными сединой висками.

— Милые дамы, пора на процедуры, так что посторонних прошу удалиться.

— Не вешай нос, Наталья. Всё образуется. Как мне станет скучно, так сразу тебе позвоню. А то я с ногой на танцы ещё не скоро пойду, — улыбнулась на прощание Анна.

— Конечно же, звони. В любое время суток. Ночью аккуратнее, а то могу и поругать, — улыбнулась в ответ Наталья.

— Замётано, подруга! — Анна выставила вверх большие пальцы рук, а потом выразительно посмотрела на живот.

Да помнила Наталья об обещании рассказать реакцию Дмитрия, помнила. Она заговорщицки подмигнула в ответ. Дмитрий в это время обнимал жену и обещал завтра заехать. Та в ответ пихала ему пакет с апельсинами и просила впредь привозить что-нибудь посущественнее. И ведь-таки выцыганила у него обещание посетить тот самый ресторан, в котором Наталья встречалась с Юрием.

Когда же они шли по коридору, то Дмитрий рассыпался в благодарностях перед Алексеем. Тот лишь отмахивался. Когда же они почти дошли до поста охраны, и настала пора прощаться, то Алексей не выдержал. Он повернулся к Дмитрию и, стараясь сохранить серьёзное выражение лица, сказал:

— Если ты так хочешь отблагодарить, то накроешь хорошую поляну, когда будем ножки обмывать и назовешь моим именем первенца.

— Ой, да когда это ещё будет-то, — отмахнулся Дмитрий.

— По моим скромным подсчетам — через восемь месяцев, — Алексей не смог сдержаться и губы обнажили прокуренные зубы.

Дмитрий ошарашено посмотрел на него, перевел взгляд на Наталью, которая тоже улыбнулась и кивнула.

— Да ладно, да ну… Да вы меня разыгрываете! Вот я вас, если разыгрываете, — пригрозил Дмитрий кулачищем, но Алексей с Натальей только улыбались. — И ведь ничего не сказала… А вы… черти… Вот же вы… Ай! — Дмитрий махнул рукой и помчался обратно.

Вряд ли найдется в мире гепард, который смог бы обогнать этого крупного мужчину в бахилах. Наталья постаралась запомнить весь тот словесный бред, который он нес. Потом в красках распишет Анне. Пока же им было не до неё.

— Спасибо, доктор. Последите, пожалуйста, за Анной, чтобы она не сбежала посреди ночи, а то с неё станется, — Наталья протянула руку.

— Обязательно прослежу. Извините, что Дмитрий вас позвал. Он всех поднял на уши, такой оглашенный. А сейчас станет ещё хуже, пылинки с Анны будет сдувать, — Алексей пожал руку Наталье.

Гадалка вышла на улицу и вдохнула холодный воздух. Кто-то умирает, кто-то рождается. Вспоминая счастливое лицо Дмитрия, ей захотелось сделать что-то такое, что-то из ряда вон выходящее. Может, походить на голове или тоже подвязать трусиками волосы и пройтись по улице? Но нет, эти сумасшествия пусть останутся на долю Анны, а она…

— Привет, Серёж, ты уже дома? Слушай, я не успела приготовить обед. Ты сможешь его доделать? Уже? Ну, ты и молодец. Я ещё немного задержусь и приеду. Может, чего надо докупить? Чего дома не хватает? Ага, хорошо, поняла. Через час буду.

Наталья постаралась, чтобы голос звучал ровно. Чтобы сын не почувствовал её тревогу за то, что сегодня его отец будет подавать в суд. Хотя бы на время пусть остается всё, как есть. А может, Андрей и пугает судом? А может и нет…

Что-то в мозгу Натальи сдвинулось после разговора с Колесовым. Она увидела, как легко можно отобрать жизнь, а на примере Дмитрия увидела, как люди радуются зарождению жизни. Видела, как Анна обрадовалась своим анализам. И вряд ли Анна позволит отобрать своего ребенка.

Не зря же Наталья взяла заготовленную сумму с собой. Не зря. Она поймала такси и поехала на улицу Вересаева.

Когда Наталья отдавала деньги, то её ни капельки не мучили угрызения совести, не мучила жадность, что деньги могут уйти в неизвестность. Она не зря их скопила и сейчас вкладывала в будущее. Возможно, они когда-то к ней и вернутся. В виде дивидендов.

Она почувствовала даже какое-то облегчение, когда избавилась от этих денег. Пусть ей придется снова работать с клиентами, но эти деньги не будут жечь тело сквозь кожу сумки.

Наталья шла легко, можно даже сказать — летела. За спиной словно выросли крылья. Она даже успела заехать в сервис и забрать свою машину. «Тойота» блестела новым лобовым стеклом. Ничто не напоминало о том, что ей «был нанесен удар тупым предметом».

— Мы вам диагностику сделали. В общем, поменяли расходники и шаровые опоры. Вот наша визитка, если что — обращайтесь, — мужчина в синем комбинезоне протянул ей прямоугольник с рисунком гаечного ключа и номером телефона под ним.

— Спасибо вам огромное, сколько я вам должна? — Наталья достала кошелек, но мужчина замотал головой.

— Нет, всё оплачено. Садитесь и езжайте. Всего хорошего, — слесарь помог сесть Наталье.

— Ещё раз спасибо, вы меня так выручили, — Наталья захлопнула дверь.

Машина зарычала и выехала с территории сервиса.

Несмотря на московские пробки, она всё-таки смогла добраться домой к шести вечера. По дороге поболтала с Юрием, поблагодарила его за ремонт машины. Он был рад её услышать. По голосу чувствовалось. Извинился за то, что сегодня вечером не сможет никуда её пригласить, на что Наталья ответила, что и не надо было, что этот вечер она хотела бы провести с сыном. Юрий согласился и пожелал хорошего разговора.

Многие замечали, что если день начался паршиво, то он паршиво и закончится? Нет? У Натальи получилось именно так. Если утром звонок от Дмитрия заставил подскочить давление так, что зашумело в ушах, то записка от Сережки, приколотая к его двери, заставила Наталью потерять сознание.

В записке стояли слова, написанные Серёжкиным почерком: «Мама, не ищи меня, я у папы. Так будет лучше для всех! Прости!»

Поиски

Когда она смогла вынырнуть из черноты беспамятства и дойти до ванной, чтобы умыться, на улице уже стемнело. В квартире тихо. Так тихо, что слышно, как Мурлок вылизывает шерстку, сидя в её комнате. Правая нога затекла, и теперь в неё впивались тысячи и тысячи миниатюрных иголочек. Примерно столько же игл впивалось в душу.

Наталья снова ощутила приступ паники, как тогда, в лесу, когда малышкой осталась на полянке совсем одна. Как он мог? Почему? Ведь было же всё нормально. В зеркале ванной комнаты отразилось бледное лицо женщины. Казалось, что она постарела на двадцать лет, синие глаза с болью смотрели из отражения.

Она зашла в комнату сына. Одежда, вещи, книги свалены в кучу — собирался второпях? Или Андрей его похитил? Горячий ком поднялся из груди и застрял в горле, мешая дышать. За что?

Наталья набрала Серёжкин номер. Бездушный женский голос сообщил, что «аппарат абонента выключен или находится вне зоны действия сети». Повторный набор дал те же результаты, вот только в голос автоответчика добавились издевательские нотки, слышалось: «Что упустила сына? Ушла в свои проблемы и забыла про него?»

— Аппарат абонента выключен, или находится вне зоны действия сети…

Обида, горькая обида пополам с досадой наполнили глаза слезами. Она держала в руке записку, а соленые капли оставляли разводы на бумаге. Буквы начали расплываться. Наталья сидела в темной комнате сына на застеленной кровати, возле кучи разбросанных вещей. Вот этого мишку она подарила ему в три года. Пластиковые глазки были отгрызены молочными зубами и успешно проглочены, поэтому пришлось пришивать пуговицы. Игрушка с укоризной смотрела на плачущую женщину. Ещё чуть-чуть и она покачает головой.

Максим должен знать! Наталья схватила телефон трясущимися руками. Гудки кричали, что надо подождать, гудки рыдали… Пятый, шестой… Ну, почему он не отвечает? Наталья готова уже была разбить телефон об стену, когда ответил сонный голос.

— Да?

— Максим, извини, если разбудила… Это я… То есть это Наталья, мама Серёжки. Скажи… он не у тебя?

— Здрасте, теть Наташ. Нет, Серёжку я сегодня не видел. Он и в школе не появлялся. А что-то случилось?

В школе не появлялся? Как же так? Он же ушел утром… Он же отвечал по телефону! Он же…

— Максим, если он появится, то позвони… Обязательно позвони… — Наталья не смогла удержаться от всхлипа.

— Хорошо, теть Наташ, позвоню, — раздался настороженный мальчишеский голос. — А с ним что-то случилось? А то он последнее время был какой-то странный.

— Ка-какой странный?

— Ну, это… Приходил всегда и просил посидеть за компом. Я даже гулять уходил, а он сидел и переписывался с какой-то Гиеной, или Гиневрой. Наденет наушники, ходит по «Скайриму» и переписывается с ней.

— А кто эта Гиневра? Не… не девочка из вашего класса? — сердце Натальи словно сжала ледяная рука.

— Нет, он с ней познакомился в инете. Вот и переписывался. Я ему говорил, что это может быть и толстый мужик в семейных трусах, а Серёжка только отмахивался. Говорил, что так тонко женскую душу и женские переживания может описать только женщина.

— Почему ты не сказал этого раньше? Ну почему?

— Дык я это… Не думал, что так всё получится. Дык может это вовсе и не из-за неё всё случилось?

— Максим, но если будут какие-нибудь вести… пожалуйста, дай сразу знать.

— Хорошо, теть Наташ. Обязательно позвоню.

Телефон замолчал, и Наталья увидела — почему Максим спал в это время. Часы показывали четыре утра. Сколько же времени она пролежала без сознания?

Наталья прошла на кухню, отсчитала тридцать капель валерианки. Настойка не принесла успокоения бешено стучащему сердцу. Она попробовала глубоко дышать, чтобы успокоиться. Под ногами крутился назойливый Мурлок, которому хотелось еды и внимания. Наталья снова взялась за телефон и ушла в комнату под недоуменным взглядом кота.

— Дежурный Соколов ОВД «Филевский парк» слушает, — раздался в телефоне грубоватый мужской голос.

— Доброе утро. У меня… У меня сын пропал, — Наталья пыталась усмирить рвущиеся из груди всхлипы. На капающие слезы она уже не обращала внимания.

— Когда пропал, сколько лет? — деловито осведомился дежурный.

— Вчера. Ему тринадцать лет.

— Просто ушел и всё?

— Нет, оставил записку, что он у отца. А мы с его отцом уже шесть лет в разводе.

— Женщина, успокойтесь. Позвоните его отцу.

— У меня нет его телефона.

— Тогда подождите. Мы примем от вас заявление, если он не объявится в течение трех дней. Можем принять и сейчас, но вряд ли это поможет. Нагуляется и вернется, так что нечего волноваться раньше времени, — дежурный положил трубку.

Наталья застыла. Как так? Он даже не дослушал… Голосок здравомыслия говорил, что полиция палец о палец не ударит, если на руках есть записка.

«Мама, не ищи меня, я у папы. Так будет лучше для всех! Прости!»

Прости? Прости и всё? Но нет, он не мог так поступить. Он же отказал отцу, так что же случилось? И вещи раскиданы по полу, как будто специально. Что-то говорило ей, что дело здесь нечисто. Зачем появился Андрей? Ну, зачем он снова возник в её жизни? В этот миг она пожалела, что не донесла тогда сковородку до его лица.