Его глубокий, хрипловатый смех звучал волнующе. Когда он улыбается, то действительно немного напоминает Сида Нелсона, подумала Джоан.

— Что ж, Стелла, можете называть меня просто Сидом.

— Привет, Сид. — Пол выступил вперед, немного оттеснив Джоан, и протянул руку. Сиду пришлось выпустить ладонь Джоан, чтобы ответить на рукопожатие. — Я Пол Флеминг.

— А я Джоан Росс, — добавила Джоан, легонько толкая Пола. Тот не сдвинулся ни на йоту.

— Рад познакомиться, Джоан, — улыбаясь, сказал Сид. Полу он только кивнул.

Джоан фыркнула и насторожилась, поскольку Пол ответил улыбкой — слишком самодовольной, чтобы вернуть ей присутствие духа. Он опустил взгляд ниже, и улыбка его стала шире. Что его так рассмешило?

Внезапно Джоан вспомнила замечание, с которого все началось. Про струйку мокрой глины, которая стекает…

— Ну что ж, я рада нашему соседству, Сид, — быстро произнесла она, глупо улыбаясь, и добавила: — Мне нужно пойти и переодеться во что-нибудь менее… э-э-э… съедобное.

— О, на мой счет можете не беспокоиться! — с жаром заверил ее Сид.

На мгновение она заколебалась. Это звучало как заигрывание.

Тряхнув головой, Джоан рассмеялась, помахала рукой и направилась к дому. Аполлон, пристающий к облепленной грязью и отрубями девушке? Должно быть, она слишком долго ни с кем не встречалась, если на ум приходят такие безумные идеи!

Пол тащился следом, с подушками в руках, но, к счастью, без намерения кидать их в нее. Они вместе вошли в дом. Энн ждала их в гостиной с потрясенным лицом.

— Я просто не верю собственным глазам! — воскликнула она, дернув себя за прядь коротких рыжих волос. Энн явно подглядывала за ними в окно спальни. — Ты видела этого парня?

— Его трудно не заметить, — с кислой миной произнес Пол, опередив Джоан. — Это Сид Нелсон.

Глаза Энн удивленно округлились.

— Не может быть!

— Может. — Пол упал на диван. — И он положил на Джоан глаз.

— Не может быть! — Энн обняла было подругу за плечи, но тут же отпрянула, отряхивая с рукава приставшие отруби. — Он положил на тебя глаз? В таком… хмм… виде?

Джоан издала безнадежный вздох.

— Да, он не мог оторвать от меня глаз. Я в буквальном смысле не похожа ни на одну из женщин, которых ему приходилось видеть до сих пор… или которых ему захотелось бы увидеть вновь, это уж точно. — Хмуро взглянув на Пола, она столкнула его ногу, которую тот водрузил на кофейный столик. — Он просто морочит тебе голову, Энн. Сид Нелсон ни за что в жизни не заинтересовался бы мной, к тому же я вовсе не уверена, что этот Аполлон действительно Сид Нелсон. Кем бы он ни был, этот парень и не думал заигрывать со мной!

— Аполлон? — нахмурившись, переспросил Пол.

— Хочешь сказать, что на самом деле он не Сид Нелсон? — настаивала Энн.

— Без грима он не так красив, — вмешался Пол, вставая. — Так вы что, заинтересовались им? Мне кажется, он не совсем из твоей лиги, Джоан. Я говорю это потому, что ты явно всерьез отнеслась к нашему пари. Но ведь ты не хочешь в спешке во что-нибудь вляпаться.

— Верно. Именно так. — Джоан стянула с головы пластиковую шапочку. — Энн, увидимся у парикмахера. Пол, ступай в магазин, а потом домой. Я собираюсь принять душ. И мы больше никогда не будем говорить ни об отрубях, ни о глине, ни о Сиде Нелсоне, ясно?

Энн улыбнулась.

— Встретимся в двенадцать.

Пол проводил Джоан до ванной.

— Тебе не нужно потереть спинку? Думаю, я найду добровольца в соседнем доме.

Она захлопнула дверь у него перед носом и включила душ на полную мощность. Чувствуя, как под напором сильных струй с лица стекают отруби, Джоан думала об одном…

Возможно, она и не выиграет пари. Но когда в следующий раз Пол увидит ее, он воздержится от своих замечаний… потому что лишится дара речи. Она готова была поспорить об этом на все свои сбережения.

3

К четвергу Пола, которого полностью изолировали от процесса метаморфоз, уже мутило от неизвестности. Джоан не встречалась с ним и едва находила время, чтобы поговорить по телефону. Теперь у него была только одна цель: заставить ее отказаться от дурацкого пари ради ее же блага.

Он завел свой сверкающий черный «крайслер» на стоянку перед «Эй-Картунз» и нашел свободное место для парковки. Заставить Джоан что-то сделать было трудно. Заставить Джоан сделать что-то ради ее собственного блага было почти невозможно.

— Какой же я идиот, — пробормотал он себе под нос, доставая с заднего сиденья букет ирисов самых разнообразных оттенков.

Джоан обожала цветы. Четыре орхидеи спасли мне шкуру, когда в прошлом году из-за какого-то моего глупого розыгрыша у нее сорвался выгодный контракт, с улыбкой вспомнил Пол. Почему-то он сомневался, что на этот раз удастся сорваться с крючка столь же легко. С тех пор как они заключили злосчастное пари, Джоан словно бы оделась в непробиваемую броню и ее просто невозможно было заставить изменить принятое решение.

Пол понимал, что в субботу свалял дурака. Но он только хотел помочь ей, даже если Джоан и не могла в это поверить. Он знал, какой настырной может быть его сестра, к тому же она уже много лет трудилась над Джоан, пытаясь превратить ее в «настоящую девушку». Так вот он старался помочь Джоан остановить подруг. А потом в ее глазах вспыхнул этот чертов огонь, и его тоже охватил азарт.

Да, он не должен был поддаваться. Но когда Джоан загоралась, он ничего не мог с этим поделать — только реагировать. К тому же ему доставляло огромное удовольствие наблюдать, как Джоан пускается во все тяжкие, лишь бы выиграть у него спор. Кроме того, он думал, что она блефует, и не собирался давать ей спуску. И только когда увидел ее на следующее утро, понял, куда может завести это пари.

Что, если Джоан познакомится с кем-нибудь вроде того придурка дизайнера, который пудрил ей мозги, уверяя в своем пылком желании создать из нее новую Галатею? Пол заканчивал колледж в Филадельфии и с нетерпением ждал, когда сможет больше времени проводить с Джоан… Они были не очень-то близки в старших классах, но, оказавшись далеко, Пол вдруг понял, что скучает по этому сорванцу, жившему за углом. Однако, вернувшись, он обнаружил, что Джоан все время проводит со своим дружком.

Потом тот бросил ее, и Джоан рыдала на плече у Пола, рассказывая историю, которую не могла поведать подругам. О том, как этот идиот пытался изменить ее в соответствии со своими вкусами, а потом сказал, что у него опустились руки, что «качество произведения зависит от качества материала… а в данном случае материал никудышный».

Она заставила его поклясться, что он не убьет парня, и Пол до сих пор жалел о данном обещании.

Если Джоан готова идти до последнего, кто знает, какого типа она подцепит на сей раз — лишь бы доказать ему, что способна это сделать?

А если она выйдет замуж, какое место в ее жизни останется для тебя?.. Пол проигнорировал слабый голосок, время от времени звучавший в его мозгу начиная с воскресного утра. Он заставит ее посмотреть на вещи здраво — никаких проблем! Насколько ему известно, Джоан не считает свою нынешнюю жизнь несчастливой. Во всяком случае, она всегда выглядела всем довольной, когда была рядом с ним… за исключением той свадьбы. Но это, возможно, было просто мимолетным помутнением рассудка. Он же сам говорил Люку, что свадьбы оказывают на женщин странное воздействие. И, насколько он знает Джоан, она не хочет быть ничьей миссис Единственной.

Он позаботится, чтобы она вспомнила об этом.

— Скажи, — послышался женский голос от двери, — ты собираешься входить или будешь торчать на пороге до конца дня?

— А? — Пол испуганно очнулся от своих мыслей.

Мона, регистратор «Эй-Картунз», улыбалась ему, придерживая дверь.

— Эти цветы для меня, красавчик?

Он улыбнулся в ответ.

— Нет, это оливковая ветвь мира для Джоан. Она здесь?

На лице Моны промелькнуло странное выражение.

— Конечно, здесь. — Пол вошел вслед за Моной в прохладный холл. — Значит, это ты виной тому, что с ней приключилось?

— А что с ней приключилось? — спросил он. — Что ты имеешь в виду?

— Она странно выглядит, Пол, — заговорщицки произнесла Мона, придвигаясь ближе к нему. — Я еще никогда ее такой не видела. Что-то удивительное.

— О нет, — простонал он.

Мона задышала чаще, ее улыбка стала горячее. Она была так близко, что рыжие локоны касались его плеча.

— А что ты делаешь в этот уик-энд, красавчик?

— Искупаю свои грехи, — пробормотал он, а затем добавил более членораздельно: — Спасибо, Мона.

Он поспешил вперед по коридору. Что Джоан выкинула на этот раз? Оставалось только надеяться, что не откопала где-нибудь в кладовке умопомрачительные наряды, которые сочинял для нее тот придурок… вроде старушечьих платьев в пастельных тонах в сочетании с армейскими ботинками. А может быть, и того хуже? Костюм в тонкую полоску и туфли с длинными носами? Шкуру леопарда? А вдруг она сдалась окончательно и обрила голову наголо?

Втянув в себя воздух, он нацепил на лицо широкую улыбку, отважно толкнул дверь, просунул цветы вперед… и застыл на пороге.

Джоан скользнула по нему взглядом и устало улыбнулась.

— Привет. Входи. Я только закончу этот эскиз… Клиент попался — просто кошмар. Я все утро работаю как проклятая.

Пол чувствовал себя так, словно получил удар в солнечное сплетение.

— Хмм… конечно, — медленно произнес он, отчаянно приказывая себе отвести от нее взгляд. — Ты выглядишь… неплохо.

В течение нескольких мгновений она смотрела на него, а затем фыркнула:

— В гробу я видела твои умопомрачительные комплименты!

Чего бы он ни ожидал увидеть, все было совсем не так. Да, она выглядела странно. Странно соблазнительной, странно ошеломляющей. Странно красивой. Непокорные длинные волосы были острижены до плеч и ниспадали мягкими волнами. Что-то еще в них изменилось… Ах да, они стали темнее и, кажется, приобрели каштановый оттенок. Джоан зачесала их назад, открыв взгляду лебединую шею, которая удивительно сочеталась с ее высокими скулами.

Пол захлопал глазами. Сколько же времени ему потребовалось, чтобы заметить, что у нее высокие скулы?

— Пол? А-у-у, Пол. — Она улыбалась застенчиво и смущенно. — Так плохо, да?

Именно эта улыбка привела его в чувство. Неважно, как она выглядела, но это была улыбка Джоан… в которой светилась мягкость, лишавшая жала самые острые, самые бесцеремонные ее замечания.

— Да нет, — произнес он, восстанавливая утраченное на миг душевное равновесие. — Я просто мысленно перелистываю чековую книжку, чтобы выяснить, смогу ли выкроить тысячу или придется лезть в сбережения.

Джоан рассмеялась, и ее щеки покрылись легким румянцем, оживившим чистого фарфорового оттенка кожу. Если так будет продолжаться, с отчаянием подумал Пол, я начну писать сонеты. Он чуть ли не агрессивно всунул ей в руку цветы.

— Тебе.

Румянец стал еще ярче. Она улыбнулась довольной улыбкой, и накрашенные темно-розовой помадой губы показались ему полными и щедрыми.

— А у меня для тебя ничего нет, — пошутила Джоан, ее голос был низким, певучим, с придыханием.

У нее ведь всегда был такой голос, разве нет? Почему же так зачастил его пульс?

Джоан встала, чтобы снять вазу с высокого книжного шкафа, стоящего за рабочим столом.

Ему казалось, что он потрясен. Теперь же он был потрясен вдвойне. Безуспешно пытаясь восстановить дыхание, он чувствовал себя так, словно ему на грудь обрушили тяжелую кувалду.

На Джоан не было привычных мешковатых джинсов. Вместо них она надела легкомысленный короткий сарафанчик пастельно-розового оттенка, тонкая ткань которого легко струилась по ее телу. Глубокий вырез приоткрывал верх грудей. И на ней были белые босоножки… на каблуках! Он не знал, какое волшебство каблуки творят с женскими ногами, но в случае с Джоан перемена была разительной. Ее ноги были длинными, стройными и соблазнительными — именно такими, какие ему безумно нравились…

Ты ведь на Джоан пялишься, не на кого-нибудь! Эта мысль мгновенно его образумила.

Джоан расправила цветы и вытащила белый флажок, который воткнул в них Пол. Она повернулась и, постукивая ногой по полу, ухмыльнулась.

— А это еще зачем?

— Безоговорочная капитуляция, — пробормотал он, с трудом отрывая взгляд от ее ног и спрашивая себя, как давно он не терял самообладания. — С обеих сторон. Давай просто отменим это дурацкое пари, Джо.

Он заметил, как окаменело ее лицо и вздохнул. Ему не удастся выкрутиться так легко.

— Почему, Пол? — Она подошла к своему столу, звонко постукивая каблучками по деревянному полу.