Бертрис Смолл - Гарем

— Гряньте в подвалах и погребах. Обыщите все вокруг, черт возьми!

— Командир, они и скот угнали!

— Тогда жгите сараи! Жгите все! Мы должны найти их, они не могли уйти далеко!

— Может быть, их кто-то предупредил, и они уплыли?

— Нет, лодки на причале.

— Эй ты! Возьми десять человек и скачи в деревню, которую мы проезжали. Эти бродяги преданы Селиму и наверняка укрыли его семейство у себя. Найди их!

Черные всадники носились по дворцу и окружающим постройкам, заглядывая во все щели, топча сады копытами своих лошадей, разбивая саблями статуи.

Через некоторое время на горизонте показалось зарево.

— О Аллах! Они подожгли деревню! — прошептала Сайра потрясение.

— Не беспокойся, госпожа кадина. Еще отстроимся, а у сельчан так вообще глаза на затылке. Они давно сбежали в горы.

— Сайра… — всхлипывала рядом Фирузи, — смотри, они поджигают наш дворец!

На площадку наблюдательного пункта опустилась мертвая тишина. Люди безмолвно взирали на то, как занимается пламенем их дом. Они знали, что пожар ничего не сделает с мраморными стенами дворца, но внутри все, конечно, сгорит дотла и дом превратится в пустую коробку.

Вместе с серым рассветом начался дождь. День был такой же пасмурный, как и настроение у прятавшихся в пещере. Капитан Риза послал на разведку двух своих людей, переодетых налетчиками. Они вернулись спустя несколько часов и сообщили, что главарь банды головорезов решил остаться здесь еще на сутки и попытаться все-таки отыскать тех, кто улизнул от расправы. Его шпионы установили, что жены и дети Селима не появлялись на дороге, ведущей в Константинополь, равно как и на других дорогах. В деревне бандитам удалось поймать кое-кого из жителей, их подвергли пыткам, но ничего не добились.

В Пещере джиннов и без того всегда было холодно, а тут еще после недавней лютой зимы начались дожди… Костер разводить было нельзя, так как бандиты могли заметить дым. Одним словом, люди сильно страдали от холода. Все утро они, провели, кутаясь в одеяла и пребывая на грани отчаяния. Теплилась лишь надежда на то, что юному принцу Казиму удалось добраться до столицы и скоро подоспеет помощь.

Ближе к полудню в Константинополь въехал всадник, покрытый с ног до головы дорожной пылью, и прямиком направился к величественным воротам Эски-сераля. Спешившись, он стал изо всех сил колотить в массивные двери. Из окошка сторожевой башни показалась седая голова старого солдата.

— Отпирай ворота! — крикнул незнакомец, оказавшийся мальчишкой. — У меня срочное сообщение для принца Селима! Старик оглядел заляпанного грязью юнца с ног до головы:

— А кто ты такой, чтобы переступать порог дворца нашего повелителя султана? Проваливай отсюда, парень. У нас нет времени, чтобы играть в детские игры.

Голова старика исчезла.

— Я принц Казим, сын Селима и четвертый внук султана. Открывай ворота или, клянусь лошадью Пророка, я с тебя с живого кожу сдеру!

— Открой ему, — сказал старик своему молодому напарнику.

— Но откуда ты знаешь, что мальчишка говорит правду?

— Я служу нашему султану уже больше тридцати лет и давно разобрался, что к чему, приятель. Разговаривать с солдатом таким тоном может лишь отпрыск османов. Открывай, говорю тебе!

Молодой солдат дал знак охраннику, прогуливавшемуся внизу, и тот распахнул ворота. Принц Казим прямиком отправился в покои отца.

— Немедленно пропусти меня к принцу Селиму, — приказал он рабу, стоявшему у дверей.

— Но мой господин приказал не беспокоить его для утреннего намаза. Я не смею ослушаться его, юный принц!

— Где он?

— В своей опочивальне, принц, но он… он не один. Казим удивленно повел бровью, оттолкнул раба и быстро пошел по коридору, в конце которого были двери; в отцовскую спальню. Задремавшие у входа рабы встрепенулись, но было уже поздно, Казим распахнул двери и вошел внутрь.

Селим спал на своей постели. Рядом с ним свернулась калачиком молоденькая девушка. Проснувшись, она поражение уставилась на молодого принца своими большими глазами. Лицо Казима ничего не выражало.

— Оставь нас, — негромко приказал он и наклонился к отцу.

— Девушка открыла было рот, чтобы возразить, но Казим схватил ее за руку и стащил с постели.

— Кто ты такой, чтобы выгонять меня отсюда?? — возмутилась та.

— Казим, второй сын бас-кадины Селима. Ступай, иначе я прикажу тебя хорошенько высечь.

Собрав в охапку свои одежды, девушка выпорхнула из комнаты.

Казим вновь склонился к отцу и тряхнул его за плечо. Селим тут же проснулся.

— Казим! — воскликнул он изумленно и стал шарить рукой сбоку от себя, — Я отослал ее, отец. Послушай, у меня дурные вести из дома. Я скакал всю ночь, чтобы добраться до тебя.

Селим выслушал рассказ Казима, затем с проклятиями вскочил:

— О дочь дьявола! О гнусный свиной потрох! Все! На этот раз она зашла слишком далеко! — Он вызвал раба и рявкнул:

— Ступай к султану. Передай, что я должен его немедленно видеть. На слуг, охраняющих его покои, не обращай внимания. Ты должен передать мою просьбу лично султану. Потом вызовешь ко мне ага кизляра. Ступай! — Селим вновь сел на постель и схватился за голову руками. — Сайра! Сайра! Если хоть один волосок упадет с твоей головы, я лично вырежу все семейство этой мерзкой суки! Казим тихо коснулся отцовского плеча:

— Не волнуйся, отец. Я послал братьев предупредить мать и остальных. Тогда солнце еще не закатилось.

— Сколько солдат во дворце?

— Кажется, двадцать пять человек. Капитан Риза отпустил других по домам на посевную.

— Черт! — воскликнул Селим. — Как ты думаешь, что сейчас с ними? Где они укрылись?

— Скорее всего в Пещере джиннов, — рассудительно произнес Казим. — Там лучше всего. Никто не знает о пещерах, кроме нас. В эту минуту в покои Селима быстрым шагом вошел ага кизляр:

— Что стряслось, сын мой? Твой раб едва ли не силой притащил меня сюда. — Он перевел глаза на мальчика. — Казим! Откуда ты взялся?

Селим наскоро ввел Хаджи-бея в курс дела. Тот помрачнел:

— Когда об этом узнает наш повелитель Баязет, покатятся головы. Я ничего не знал о страшном плане Бесмы. Должно быть, она напрямую сносилась с кем-то за пределами султанского дворца. Султан часто разрешает ей выходить в город, но обычно она посвящала в свои планы кого-то из личных слуг, среди которых есть мои люди… На этот раз Бесма-кадина переиграла меня. Ничего, не волнуйтесь. У меня предчувствие, что с вашими все в порядке. Я сейчас же прикажу Талату идти в голубятню и ждать там одного из наших пернатых почтальонов. Если семья спаслась. Сайра обязательно даст об этом знать. Идемте! Нам немедленно нужно увидеться с султаном и рассказать ему об этой гнусной измене. А пока я приставлю охрану к покоям Бесмы и Ахмеда, чтобы они не могли сбежать от наказания.

Оба принца последовали за ага кизляром. Все трое направились по коридору в сторону личных покоев султана.

Султан Баязет, разбуженный посыльным Селима, ожидал их. Ему было уже шестьдесят три. Волосы и борода поседели, в темно-карих глазах сквозило участие к судьбе семьи младшего сына. Он всегда слыл миролюбивым монархом и больше интересовался вопросами искусства, нежели войны. Он отдал немало сил для развития османской культуры, но мало что сделал во имя упрочения османского могущества. И все же это был сильный человек. Несмотря на то что он вынужден был уступить Киликшо египетским мамелюкам, а Кипр — венецианцам, султана очень любили в народе. Годы его правления были отмечены миром и благополучием. После недавней победы над Венецией в небольшом военном столкновении он довольно легко и быстро восстановил армию и флот. Хотя подданные, которым было известно его отношение к войне, втайне недоумевали, зачем он это сделал.

На султане был просторный желтый шелковый халат, в руках он держал чашечку с дымящимся ароматным кофе.

— Казим! — радостно воскликнул он, увидев входившего внука.

— Расскажи! — холодно бросил Селим сыну. — Поведай о том, что учинила дьяволица, которая по-прежнему смеет называть себя султанской кадиной. Не успокоившись на злодейском убийстве моего родного брата, она задумала теперь истребить всех моих жен и детей, внуков султана.

Султан побледнел, переводя недоуменный взгляд с сына на внука.

— По-моему, еще рано делать из этого трагедию, — вежливо подал голос ага кизляр, стремясь успокоить султана.

— Воистину! — рявкнул Селим. — Еще есть слабая надежда на то, что кому-то удалось избежать лютой смерти, как Казиму! Султан наконец обрел дар речи:

— Ты выдвинул серьезные обвинения, сын, но еще ничего толком не сказал. Что случилось?

Казим вышел вперед и повторил то, что рассказал раньше отцу. В конце в его рассказ вмешался Селим:

— Основная часть солдат сейчас со мной, отец. А из тех, что остались дома, половина была отпущена к родным на посевную. Моя семья и прислуга практически остались без защиты! Эта гадина все точно рассчитала!

— Возможно, они укрылись в Пещере джиннов, — подал голос Казим, стремясь успокоить деда, на лице которого был написан ужас. — Там их никто не найдет.

— Но мы еще не знаем, успели они добраться до пещер или нет! — резко возразил Селим.

Султан, в сердце которого закипала жгучая ярость, повернулся к ага:

— Поставь у дверей Бесмы и Ахмеда стражу! Я запрещаю им покидать свои покои. Но пусть им пока ничего не говорят.

— Я предугадал твое пожелание, мой господин, — ответил Хаджи-бей. — Я также поднял по тревоге пять эскадронов янычаров и татар, которые находятся в подчинении принца Селима. Они готовы отправиться в путь и ждут лишь приказа.

Султан усмехнулся:

— Вот за это, старик, я и ценю тебя больше всех других моих слуг, вместе взятых. Жалею лишь о том, что раньше не послушался твоих советов в отношении Бесмы. Но ничего, теперь я исправлю положение. Оставайся здесь за меня. Я никому больше не верю. — Он повернулся к Селиму и Казиму:

— Ступайте, дайте мне одеться. Через час мы выезжаем.

Принцы низко поклонились и вышли из комнаты. К ним скоро присоединился ага. Он распорядился, чтобы Казима хорошенько накормили перед тем, как пускаться в обратный путь. Селим вернулся в свои покои и позвал к себе татар.

К рассвету следующего дня одетые в черное убийцы наконец уехали, устав искать свою неуловимую добычу и опасаясь возмездия. Им было известно, что сельчане, которым удалось сбежать от них, верны принцу Селиму. Кто-то из них, конечно, добрался до столицы, рассказал обо всем, и янычары наверняка уже на пути сюда. Наемникам заплатили за убийства, но отнюдь не за собственную смерть. И они снялись с места.

Юноша, прятавшийся в кустах, следил за их отъездом. Выждав время и убедившись в том, что опасаться больше нечего, он вышел и направился в сторону разоренного гнезда принца Селима. Он был высок, даже долговяз, имел тонкие черты лица и темные цепкие глаза. Одет он был просто и шел вперед медленно, как будто наслаждаясь погожим весенним утром. Время от времени он резко разворачивался на месте, словно подпрыгивая от радости. Однако на самом деле он просто проверял, не следит ли за ним кто-нибудь. Приблизившись к дворцу, он окинул внимательным взглядом обширные разрушения и тихо присвистнул.

Огонь полностью выжег интерьеры, включая деревянные потолочные перекрытия и перегородки между комнатами, оставив лишь почерневшие от копоти внешние стены. И хотя основной пожар благодаря продолжавшемуся всю ночь дождю уже кончился, кучи золы внутри дворца еще тлели. Убедившись, что он здесь совершенно один, мальчик спустился к пляжу и приблизился ко входу в Пещеру джиннов. Он нажал на каменную плиту в нужном месте, но та не шелохнулась. Тогда мальчик нагнулся, поднял с земли булыжник и отстучал им условный сигнал.

Стук эхом разнесся по всем помещениям пещеры, и на какое-то мгновение сердца всех прятавшихся там людей сжались от ужаса. Но сигнал повторился, и Сулейман, подбежав к двери, отодвинул железный засов и оттолкнул каменную плиту. Мальчик, стоявший снаружи, быстро юркнул внутрь, молча помог Сулейману задвинуть засов и только после этого молодые люди с радостными возгласами обнялись.

— Ибрагим!

— Сулейман! Я знал, что найду вас здесь, — сказал Ибрагим. — Казим по пути в Константинополь проезжал мимо нашей деревни и предупредил о банде.

— Значит, сельчане спаслись? Отсюда было видно зарево, и мы поняли, что негодяи сожгли деревню.

— Большинство успело спрятаться. Времени вполне хватило даже на то, чтобы унести с собой ценные вещи. Стада уже угнаны на лето на высокогорные пастбища, так что сельчанам оставалось позаботиться только о самих себе, что они и сделали. В деревне осталось лишь несколько упрямцев. Бандиты нашли их и подвергли пыткам. Деревню же спалили дотла. Но скажи мне: зачем все это? За что такая напасть? Я заметил, что то были не люди султана.