Мардж стояла, разглядывая книги на полке. Потом взяла одну, раскрыла, полистала:

– У меня есть такая же. Мысли на каждый день.

– Значит, и вы через это проходили? Восстанавливались?

Мардж вернула книгу на место:

– Я ходила на собрания в «Ал-Анон»[15]. Пока муж был жив. Когда он умер, перестала. Сама не знаю почему. Иногда я скучаю по тем встречам.

– Я тоже по ним скучаю, – сказала Джейн.

– По «Ал-Анон» или АА? – уточнила Мардж.

– По «Ал-Анон». Я туда ходила несколько лет.

– А почему перестали? Вы уж простите мое любопытство.

– У меня дочь страдает зависимостью… Точнее, страдала. Несколько месяцев назад она умерла. Я переехала сюда. Трудно пускать корни на новом месте. Вы это знаете не хуже меня.

– Наверное, это не просто совпадение. Я про нашу встречу, – сказала Мардж. – Двое встречаются вот так. И все из-за какого-то енота.

– Может, это совпа-Божие, – улыбнулась Джейн.

– Какое странное слово.

– Я его услышала от женщины, которая вела наши встречи. Когда происходило что-то странное, необъяснимое, я говорила, что меня это пугает. А она всегда поправляла меня, называя случившееся духовным знаком. «Джейн, не бывает никаких совпадений, – говорила она. – Это наши встречи с Богом. Совпа-Божие».

Мардж засмеялась. Потом они обе замолчали. Каждая погрузилась в свои мысли. Говорить вроде было уже и не о чем. Мардж осторожно забрала у Джейн задремавшего Лютика.

– Ему пора лекарство принимать. Так что не удивляйтесь, если он будет тявкать громче обычного.

Джейн открыла дверь, чтобы выпустить соседку. И вдруг ей пришла мысль:

– А знаете, в секторе, где я работаю, есть клуб местного отделения «Ал-Анон». Он так и называется – «Алано». Я думала побывать у них на встрече. Не составите мне компанию? Мы могли бы туда отправиться прямо завтра.

Мардж молчала. «Не перегнула ли я палку?» – подумала Джейн. Она смотрела, как соседка открыла дверь своей квартиры, заглянула в темную, пыльную прихожую, где ее никто не ждал, кроме одиночества. Потом еще раз посмотрела на Лютика.

– Замечательная мысль, – ответила Мардж.

* * *

– Вы сегодня не работаете? – спросила Мардж, пристегиваясь ремнем безопасности.

– Сегодня у меня выходной, – ответила Джейн. Машина покинула двор и вывернула на улицу. – А вот завтра у меня первая ночная смена. Точнее, первая, когда я буду работать одна.

– Вечер пятницы, да еще центр города. Тут всякое бывает.

– Да, но я хотя бы обзавелась жилеткой.

– Какой еще жилеткой?

– Это наш парковочный сленг, – соврала Джейн, не желая объяснять.

Остаток пути до клуба «Алано» они ехали молча. Там Джейн поставила машину на парковку и кредитной карточкой оплатила время стоянки.

– У вас что, даже парковочных льгот нет? – удивилась Мардж.

– Нет. Я обязана оплачивать парковку наравне со всеми.

– Мне стыдно, что я тогда посмеялась над вами.

– Это когда?

– В одно из воскресений. Я сидела на балконе. Вы мне язык показали.

– Мне тоже стыдно за этот язык.

– Я тут думала: почему меня так злит шум? Потом поняла: я просто тоскую по своему дому. Боже, как там было тихо. А в этих многоквартирных домах стены тонюсенькие, словно бумага… Может, дело даже не в шуме. Не знаю. Наверное, я потому и злюсь на весь мир, что тоскую по Робу.

Расплатившись за стоянку, Джейн увидела, что Мардж стоит, опустив глаза в землю. Может, ей расхотелось идти в клуб? Возле дверей «Алано» несколько мужчин попыхивали сигаретами, болтая между собой.

– Вам тяжело туда идти? – спросила Джейн. – Тогда пойдемте в другое место. Выпьем кофе. Или полакомимся мороженым.

Мардж подняла голову. В глазах блестели слезы.

– Нет, я должна туда пойти. Мне трудно не из-за того, о чем вы подумали. Мой Роб был хорошим человеком. Он не пил уже много лет. И доконало его сердце, а не выпивка. Просто на эти встречи мы всегда ходили вместе. Вот и все. Но мне нужно себя преодолеть.

Джейн взяла Мардж за руку, и они пошли к входу в клуб. Курившие мужчины предупредительно расступились и отвели руки с дымящими сигаретами. Один из них поздоровался с новенькими. Остальные ограничились кивками.

Вестибюль был увешан высказываниями о пользе трезвости, каждое – в аккуратной рамке. Пройдя по коридорчику, Джейн и Мардж увидели открытую дверь комнаты. Встреча уже началась. Женщины тихо вошли и сели на пустые металлические стулья. Стулья были расставлены по кругу, чтобы каждый участник видел остальных. В комнате собралось человек двадцать. Рассказчик подождал, пока новенькие сядут, и продолжил говорить:

– Мы часто слышим: эти встречи везде одинаковы, в каком бы городе и штате вы ни находились. Но я все-таки привык к техасским встречам. Вопреки утверждениям они сильно отличаются от встреч, скажем, в Мэриленде. Вчера я сидел в салуне «Последний шанс». Встреча началась в семь утра, еще до открытия бара. И вдруг входит парень… В общем, и не совсем чтобы парень, и не совсем чтобы женщина. Словом, входит этот «унисекс», изрядно пьяненький, и с ним – целое облако перегара. А сумочка у этого создания была женская. И вдруг создание роняет сумочку, та падает, и из сумочки вываливается… Вы ни за что не угадаете, что оттуда вывалилось.

– Вибратор, – в шутку предположил кто-то.

– Почему вибратор? – удивились напротив. – Вы когда-нибудь роняли вибратор?

Седовласый джентльмен, сидевший рядом с рассказчиком, слегка пихнул его локтем:

– Попрошу без скабрезностей, Джон.

Джейн и Мардж переглянулись, только сейчас обнаружив, что они единственные женщины на этом собрании. Обе подумали, что пришли явно не туда.

Рассказчик продолжал:

– Нет, не вибратор. Из сумочки этого создания выпал револьвер. Прямо на пол бара. Повторяю, бар еще не открылся. Но кто-то из мужчин тут же нагнулся, поднял револьвер и подал этому созданию. Оно убрало оружие в сумочку. И я лишний раз убедился, что нахожусь не где-то, а в Техасе. Однако мне думается, сексуально озабоченные везде одинаковы. Это не зависит от места.

Все засмеялись и закивали, будто услышали величайшую истину. Рассказчик в упор посмотрел на Джейн:

– Я приветствую наших новеньких. Мэм, не желаете нам что-нибудь рассказать?

Джейн вдруг потеряла дар речи. Она показала на себя, желая удостовериться, что предложение адресовано ей. Прежний рассказчик кивнул. Джейн тоже кивнула в знак понимания. Потом посмотрела на Мардж, но та замотала головой.

Джейн вновь повернулась к прежнему рассказчику:

– Наверное, мы совершили ошибку, придя сюда.

– Мы рады видеть всех, – ответил мужчина.

– Конечно. Но я имела в виду… видите ли, мы не сексуально зависимые. Я не говорю, что быть зависимым от секса, от любви или иметь еще какую-то зависимость – это плохо. В этом есть что-то особенное. Или не особенное, иначе бы вы тут не видели… Я совсем не то хотела сказать… У меня, похоже, сложности с выражением моих мыслей.

Двадцать пар глаз безотрывно смотрели на Джейн, но никто не понимал ее сбивчивых слов. Мардж сидела, опустив голову, и разглядывала руки, сложенные на коленях.

– Но мы обе любили имевших зависимость, – продолжала Джейн. – Мы думали… что мы пришли на собрание…

– Теперь понятно! – воскликнул седовласый. – «Ал-Анон» собираются в комнате напротив. – Он добродушно усмехнулся. – Но мы рады, что вы заглянули к нам.

– Спасибо, – смущенно пробормотала Джейн. – И ради бога, извините нас.

Она встала и дернула Мардж за рукав. Обе сбивчиво простились и смущенно вышли из комнаты. Едва очутившись в коридоре, они громко расхохотались и долго не могли остановиться. Потом, умолкнув, обнаружили, что оставшиеся в комнате мужчины тоже смеются.

– Ну что, теперь пойдем по соседству?

Мардж разобрал новый приступ смеха. Она лишь трясла головой. Прошло минуты полторы, пока к ней не вернулась способность говорить.

– Думаю, на сегодня нам достаточно конфузов. Идемте лучше пить кофе. Там проведем нашу собственную встречу.

Джейн с ней не спорила. Пока шли к машине, Мардж несколько раз останавливались, чтобы просмеяться.

* * *

Джейн уже легла и погасила свет, начиная погружаться в сон, когда заверещал ее мобильник. Она протянула руку. Калеб! Она поцеловала его фотографию на дисплее.

– Привет, малыш! Я все ждала, когда ты позвонишь.

– Сегодня позже обычного. А по вашему времени – значительно позже. Мы сегодня репетировали как проклятые.

– Я хотя бы твой голос слышу. А то валяюсь тут в экзистенциальном депресняке. Не думала, что мне будет так тяжело без тебя. Если мне осталось прожить еще сорок лет, это всего-навсего четыреста восемьдесят месяцев. Давай для ровного счета пятьсот. И если тебя не будет месяц, это значит, что одну пятисотую часть своей оставшейся жизни я проведу без тебя. Две десятых процента.

– Малышка, тебе срочно нужно перенастроить мозги. Включи «ящик» или займись чем-нибудь.

– Думаю, в этом-то и проблема, – засмеялась Джейн. – Я до сих пор смотрела научный канал. Теперь приклеюсь к доктору Озу. Калеб, я очень скучаю по тебе. И в то же время очень горжусь тобой, дорогой мой. Очень горжусь.

– Не гордись раньше времени. Я еще не добрался до шоу в прямом эфире.

– Пока не добрался. Но ты обязательно ее обойдешь.

– Ты так думаешь?

– Я в этом уверена! Я просмотрела все ее клипы на YouTube, и не по одному разу. Поначалу я, конечно же, возненавидела эту девчонку, но потом решила отнестись к ней объективно. У нее есть способности, но она тебе уступает.

– Мне приятно это слышать. Попаду я на прямой эфир или нет, но на следующей неделе я точно попаду домой.

– Знаю, дорогой. Я уже дни считаю.

– Только не забивай себе голову математическими расчетами. Лучше расскажи, чем ты еще занимаешься, помимо спасения соседей и соседских шавок и высчитывания процентов нашей жизни. Я так скучаю по своей Джейн.

– Значит, так… Я угостила енота перцовым спреем. Мне тоже досталось. Но об этом я уже рассказывала… А, вот еще был случай. Один толстяк бежал за мной целых три квартала. Его чуть сердечный приступ не хватил. И знаешь, из-за чего он устроил эту гонку? Хотел сообщить, что видел, как кто-то, не будучи инвалидом, припарковался на стоянке для инвалидов.

– Я не понял, он сам больной?

– К счастью, нет. Просто добрый самаритянин с избыточным весом… А одна пожилая дама заявила мне: если я не аннулирую ее штрафной билет, то немедленно умру.

– Умрешь? Странно слышать такое из уст пожилой дамы. Надеюсь, ты сумела вправить ей мозги?

– Думаю, что да. Я ласково улыбнулась ей и показала на стикер на бампере ее машины. А там было слово «Иисус» из стилизованных букв. Вместе они дают изображение рыбы. Я ей сказала: «Надеюсь, вы тоже не задержитесь на грешной земле и последуете за мною»… И еще сегодня я ходила на собрание зависимых от секса и любви. В остальном – самая заурядная неделя.

– Погоди. На какое собрание ты ходила?

– Я попала туда по ошибке! – засмеялась Джейн. – Расскажу, когда вернешься. Как твой сосед Шон?

– Болтается по Голливуду, ищет новую пассию, которая разбила бы ему сердце. Честное слово, этот парень – вампир. Ему хватает трех часов сна.

– Я так понимаю, его сейчас нет. А что делаешь ты?

– Лежу в постели, в твоей футболке, и думаю о тебе.

– Какое забавное совпадение, – ответила Джейн. – Я тоже лежу в постели и думаю о тебе. Но у меня другая напоминалка. Не футболка, а кое-что между ног.

– Развратная ты женщина!

– Да, любовь моя, и тебе это нравится.

– По правде говоря, да. Не хочешь рассказать мне, как это у тебя сейчас получается?

– Даже не знаю, – с притворной застенчивостью ответила Джейн. – Если я начну рассказывать, потом придется снова идти на встречу тех анонимщиков.

– Рассказывай, малышка, не томи. Я которую неделю живу без секса и уже на пределе.

– Хорошо. Тогда скажи, что бы ты сделал сейчас, если бы очутился в нашей квартире.

– Ты серьезно?

– Серьезнее не бывает.

– Прежде всего, зажег бы ароматическую свечу. Для настроения. Потом сбросил бы одежду и забрался на тебя. Но я не позволил бы тебе до меня дотрагиваться. Поводил бы губами по твоим губам. Без поцелуев. А потом начал бы ртом тебя раздевать.

– Ты умеешь раздевать ртом?

– Умею. Я бы языком расстегнул пуговицы на твоей кофточке. Я же очень талантлив по части секса. Сама знаешь.

– Знаю, малыш. А как насчет моего лифчика? У него застежка сзади.