– С этого и надо было начинать! – Мужчина хватает меня за руку и резко дергает вверх так, что чуть с корнем ее не отрывает. – Вставай, будем хоронить покойных.

Превозмогая боль, беру труп старухи за ноги. Гена хватает ее за плечи. У меня не получается даже приподнять тело от земли, поэтому приходится делать вид, что я не просто держусь за холодные конечности, что стараюсь. У самой могилы, обхватив руками щиколотки женщины, делаю последний рывок. Труп падает в яму с глухим стуком и прикрывает собой тело старика. Стою на краю и боюсь упасть вслед, наблюдаю, фотографируя глазами безжизненные черты.

Покойная лежит в странной позе, будто бы готовая ожить и попытаться выбраться.

«Отмучилась. Повезло», – думаю я.

Гена снова работает лопатой, засыпая песком по очереди все части тела. Когда земля попадает на старушечье лицо, все жду, что она заморгает. Но мертвые ничего не чувствуют. Им все равно. Нет, не хочу такой участи. Только не сейчас.

Слабость снова дает о себе знать. Пошатываюсь. Чтобы не упасть, приседаю на мокрую траву. Такую же мокрую, как в тот день, когда

меня похитили. Провожу по ней ладонью, а затем умываю этой влагой лицо.

Нужно действовать, собирать силы в кулак и бежать. Но тело

протестует, заявляя о себе болью в каждой частичке. Меня сильно знобит.

Гена идет к забору, хватает труп пса, тащит к яме, бросает и продолжает засыпать землей.

Нужно уносить ноги прямо сейчас. Пытаясь встать, смотрю на небо и

понимаю, что уже светает. В ушах шумит, и мне кажется, что небесный свод падает прямо на меня. Трогаю лоб: холодный пот катится по нему градом. Вытираю. Последнее, что мне удается увидеть перед тем, как потерять сознание, - это похититель, повернувшийся ко мне и удивленно приподнявший бровь.

Глава 13

Двадцать дней спустя


– Медленно отпускаешь сцепление, – объясняла я Милке спокойным ровным тоном, – а когда почувствуешь, что машина уже готова податься вперед, слегка прибавляешь газку, при этом плавно отпуская сцепление до конца.

– Вот оно, в чем дело! – Развела руками подруга. – А то этот дебил инструктор мне совершенно не так все объяснил! «Отпускаешь, нажимаешь!» Вот козел! Теперь-то все встало на свои места. Хорошо, что ты согласилась мне помочь, я всегда знала, что девушка-инструктор для девушки-водителя – это то, что доктор прописал.

– А почему это я должна была тебе отказать? – Спросила, приоткрыв окно, чтобы впустить теплый майский ветерок, – давай теперь пробуй снова: ставь на нейтраль, поворачивай ключ и заводи.

Последовав моему совету, Мила записалась на водительские курсы. Занятия шли уже две недели, но прогресса в вождении не было, и, видя, как нервничает инструктор, ей все больше хотелось бросить это неблагодарное дело. Не только из чувства женской солидарности, но и во имя многолетней дружбы я взялась потренировать ее сегодня на площадке, принадлежавшей одной из автошкол. Пускать нас не хотели, но всего один звонок Марка решил проблему законности пребывания там.

Подогнав туда свой чудесный пожилой «BMW», я пять минут объясняла своей ученице назначения разных кнопочек, рычажков и принцип работы автомобиля. Затем пятнадцать минут наблюдала за тем, как она переодевается в «удобный» костюм типа скафандр, надевает мягкие удобные балетки и убирает волосы в хвост. Образ гонщицы дополняли очки, которые превращали ее, скорее, в преподавателя младших классов. Я сразу вспомнила те времена, когда каждая моя поездка начиналась так же, и про себя усмехнулась.

Хорошо хоть не нужно было регулировать водительское сидение, ведь

оно и так было подвинуто вплотную к рулю. Не имея высокого роста, я вынуждена была ездить, как лягушонка в коробчонке. К счастью, это было удобно и нисколько не обламывало удовольствия от езды. С тех пор, как мы начали наше занятие, Мила с горем пополам намотала три круга, пока, наконец, не заглохла.

– И вот тебе мой совет: заимей хорошую привычку каждый раз заводить автомобиль, нажимая одновременно сцепление и тормоз, – заметила я, – в этом случае, если даже ты забыла снять его с передачи, он у тебя никогда не дернется и никуда не поедет.

– Хорошо. – Мила повернула ключ. Автомобиль довольно заурчал.

Она вытерла пот со лба. – Поехали.

– Молодец, – похвалила я, – все плавно сделала.

– Да, я такая! – Просияла подруга, вцепившись в руль мертвой хваткой.

– О! Что это?! Это я сделала?

– Это ты нажала на газ.

– Это не я, это моя нога! Боже, я ее не контролирую!

– Научишься, – рассмеялась я, – у всех так бывает. Вот, можешь

тихонько поворачивать руль, но не надо добавлять газ на повороте.

– Ой, прости…

– Ничего, – постаралась ее успокоить, – когда ты начнешь чувствовать габариты машины, тебе даже не придется сидеть, выпрямив спину,

и вытягивать шею, как страус.

– Я так делаю, да?! – Мила выпучила глаза и втянула шею.

– Да ты почти упираешься головой в обшивку потолка, – подтвердила я, – но это пройдет, не переживай. Так у всех бывает. Потом ты даже

перестанешь смотреть вниз, чтобы переключить передачу. Или купишь себе

машину с коробкой-автомат.

– Фу, по прямой гораздо легче ехать…

– Вот и езжай, пока дорога прямая, расслабься.

– А ты, – спросила Мила, – такая напряженная, потому что я убиваю твою машину, или потому, что тебя что-то другое гложет?

– Как тебе сказать… – Прикусила губу. – Это все Саша. Мне кажется, что я знаю про него все, но он до сих пор остается для меня загадкой.

– А что с ним не так?

– Думаю о нем постоянно, все время ищу поводы для встреч. Вижу,

что он ко мне тянется, но не нуждается во мне так, как я в нем.

– Разлюбил? – Она наехала на кочку и от страха сжалась в комочек.

– Нет, – я открыла окно, – Саша очень трепетно ко мне относится, смотрит влюбленными глазами… Но, надо признать, с друзьями он проводит больше времени…

– Значит, – предположила Мила, – ты хочешь чаще с ним видеться,

хочешь, чтобы он звал тебя с собой, а ему вроде как это не особо нужно.

Ну, знаешь, моя дорогая Ева, этот мужчина никогда не имел серьезных отношений и не знает, что это такое. Ему даже невдомек, что люди, которые

встречаются, должны проводить свободное время вместе. Что они хотят этого больше, чем чего-либо другого.

– Может, он не хочет навязываться? – Произнесла с надеждой.

– А может, он тебя просто не любит? – Она повернулась ко мне. –

Когда человек испытывает сильные чувства, он и дня не может прожить без своего любимого! Взять хотя бы тебя. Ты-то не можешь без него!

– На дорогу, смотри, – разозлилась я.

– Не хочу читать нотаций, – продолжила подруга, пытаясь вырулить,

– но давай, раз уж начали, обсудим эту проблему. У вас еще не было секса?

– Нет. Единственный контакт – это массаж и невинные поцелуи.

– Вот видишь, даже секса не было, а он уже тебя кидает! – возмутилась Мила, – ответь мне, почему вы перестали болтать ночами по телефону?

– Ну, – замешкалась я, – один раз он предложил не затягивать разговоры, чтобы мы оба выспались, как следует. На следующий день к нему

пришли друзья и увезли его в клуб, нам не удалось поговорить. И так как-то

само собой, день за днем мы и отошли от этой привычки. Кажется, по его

инициативе…

– Я согласна, что нельзя вечно, как маленькие дети, висеть на линии

ночами. Ну, а как быть с тягой? Его же тянет гулять с друзьями, и даже в

голову не приходит позвать тебя!

– Ну,… – Пусть это звучит, как попытка оправдать его. – Мы гуляли несколько раз… И в основном, когда я сама напрашивалась. Однажды даже вчетвером с Митей и Дарьей. Гуляли в парке, гуляли на набережной, бродили по городу… Правда, один раз он отказался прийти ко мне… Было так обидно. Сказал, что денег нет на такси, а пешком неохота…

– Согласись, если человек любит, то придет пешком хоть на край света, даже в дождь, даже в снег! Ты бы пришла, я знаю.

– Представь, что здесь светофор. – Я села удобнее. – Сцепление.

Плавно тормози. Нейтраль. Пропустили пешеходов. Теперь первая. Трогайся!

– Не переводи тему, – буркнула Мила, когда машина, чуть не заглохнув, нехотя поехала дальше, – мне Сашка нравится, и он все это делает не со зла, просто он не умеет любить. Пытается, но не умеет, понимаешь?! А я не хочу, чтобы ты потом из-за него страдала. Но ведь ты все равно сделаешь, как тебе хочется. Пока не обожжешься – не успокоишься.

– Мила, – не унималась я, – но ведь он меняется. И это видят все!

Нашел работу. С понедельника выходит работать консультантом в автосалон. Тот, что в двухстах метрах от моего ресторана. Сам нашел! – Загнула один палец. – Спортом занялся, в футбол играет с друзьями по выходным,

хочет привести себя в форму. – Загнула второй. - Митя признался, что он вчера по городу бегал, искал для меня незабудки, но не нашел. Называет меня Евой Абрамовой при своих друзьях, понимаешь, что это значит? А сколько ласковых слов, сколько комплиментов мне говорит!

– Ой, фу, тошно слушать. Детский сад. – Подруга резко нажала на сцепление и тормоз. Машина с легким визгом остановилась, но двигатель продолжил работать. Нас здорово тряхнуло.

– Что такое ты делаешь?! – Взвизгнула я.

– А это светофор! – Подражая мне, крикнула она и поправила

ароматизатор в виде елочки.

– Прости… – Закрыла лицо руками. – Я сама себе все выдумываю! Ищу для него оправдания. Но друзья для Саши очевидно важнее любой девушки… Нельзя никого переделать. Смотрю на вас с Владом: вы же и пяти

минут друг без друга прожить не можете. То у нас, то у него сидите. Да я с

вами больше времени провожу, чем с ним! Владик заботится о тебе, задаривает цветами, помогает. Вот как должно быть… А Саша мне ни одной тухлой конфеточки не принес. Ты – молодец, ты такая счастливая…

Мила отпустила педали и обняла меня. Машина немедленно дернулась и заглохла.

– Ой, – всхлипнула она, – забыла на нейтраль поставить…

– Ерунда. Заводи снова.

– Попробую…

– Мил, – продолжила я, – меня же неудержимо тянет к нему,

ничего не могу с собой поделать! Эти мысли сверлят мне мозг, не оставляя

ни на минуту. Я даже каждый разговор с Митей превращаю в допрос: где

были, что делали, что Саша про меня говорит. А как увижу его, так совсем

перестаю себя контролировать! Смотрю ему в рот, как преданная собачонка,

ручки тяну, а когда он меня целует, таю, и ничего больше мне в этом мире не

нужно. Кажется, готова простить ему все.

– Плохо, что и друзья у него все одинокие, повлиять некому, – заметила подруга.

– Не совсем так. У него много женатых друзей. Он даже говорил, что

завидует им. Говорил, что у его друга Жоры есть девушка, и когда родители

Жоры уезжают, тот зовет к себе всех друзей, устраивает пьянки, мальчишники. Сашка сказал, что если бы у него была девушка, он бы лучше все это время проводил с ней, чем с друзьями.

– Пьяный что ли был?

– А… – Смутилась я. – Да…

– Так пьяные – они все врут с три короба! Да и непьяные – тоже.

– Ну, тогда я не знаю…

– Вот, взять хотя бы нашу Дашу: я, говорит, Кешу люблю. Так ведь

она в это сама же свято верит. Искренне. – Мила развела руками. – И это

ей не мешает погуливать с Митей, боясь потерять верного поклонника, да

кокетничать с другими мужчинами. Держит Митю как запасной вариант. Вдруг с Кешей не получится? Лучше, как говорится, синица в руках, чем

перо в одном месте!

– Ну, ты скажешь тоже, – рассмеялась я, – смотри, там какая-то

машина подъехала, сейчас будут круги наматывать, тебя смущать. Давай еще

два круга, и поедем к бабуле, она уже заждалась.

– Как представлю, что на меня смотрят, – подтвердила Мила, – сразу руки и ноги перестают слушаться. Поехали-ка к бабуле-ягуле! Можно мне

прямо здесь остановиться и пересесть? А то я, кажется, с ней не разъедусь.

– Конечно. Сцепление, тормоз, нейтраль. – Дождалась, когда она

остановится, затем открыла дверь и пересела на место водителя. – Ты сегодня отлично справилась, молодец! Даже лучше, чем я в свой первый раз.