того не стоят, это я тебе точно говорю. Вытри сопли и продолжай жить, все

самое лучшее – еще впереди.

– Знаю…

Он кивнул, довольный собственной мудростью, и зашагал прочь.

Улыбнувшись, я встала, отряхнулась и достала из сумочки телефон. Не для того, чтобы пролистывать и ронять слезы на наши с Сашей имеющиеся там совместные фотографии, а чтобы набрать номер старого друга.

– Марик, привет!

– Привет, сладкий, – его голос казался удивленным и сонным.

– Как дела? Как здоровье?

– Нормально, мне уже легче, в следующий понедельник выписывают.

Скажи лучше, куда ты сама потерялась? Наверное, нашла себе мужчинку?

– Нет-нет. – Хотя слово «мужчинка» Саше вполне бы подошло. - И я не терялась, просто работы много было, сам же знаешь.

– Справляешься?

– А то. Все отчеты – у тебя на столе.

– Я в тебе даже не сомневался, – заверил Марк, – кстати, мы с тобой давно не бывали нигде вместе, не хочешь покуражить, когда выпишусь?

– О, обязательно. – усмехнулась, – у меня теперь полно

времени. Я к тебе так-то по другому вопросу…

– Говори.

– Помнишь, ты просил меня съездить за тебя в Санкт-Петербург на

переговоры и конференцию перед тем, как заболел?

– Ага, а ты сказала, что дел по горло, – рассмеялся он.

– Зато теперь их нет, и я готова.

– Но, Ева, ехать нужно завтра утром…

– Билеты купить – не проблема, а с гостиницей разберусь, доверься

мне, я не подведу.

– Ну, – вздохнул Марк, – тогда слушай и записывай инструкции.


По пути домой я позвонила Ире, сообщила, что на работу сегодня не

вернусь, отдала распоряжения и велела купить мне билет на утренний поезд. Затем пешком добралась до дома и собрала дорожную сумку. Мне не

хотелось встречаться с Милой, которая непременно заворчит: «А я же тебе

говорила!», поэтому быстро приняла душ, где еще раз наревелась вдоволь, и, поцеловав на прощание кота, выбежала из дому.

Конечно, мне хотелось сбежать от Саши туда, где он меня не найдет,

где смогу побыть одна и подумать, поэтому я и решилась на эту поездку. Такова была задумка. Вряд ли бы мне удалось сбежать от собственных чувств, но смена обстановки могла бы помочь мне не свихнуться.

Сев в такси, назвала водителю Митин адрес. Прислонившись к

стеклу, наблюдала, как от моего частого дыхания оно запотевает. За окном

мелькали дома и улицы, проносились дорогие автомобили, но мир казался

пустым и ненужным. Хотелось оказаться на безлюдном клочке земли,

куда не летают самолеты и не доходят письма, сидеть на траве и часами

наблюдать, как встает и заходит солнце. И никогда больше не вспоминать

Сашин страстный шепот и лживые обещания.

Митя даже выронил из рук барсетку и ключи от машины, увидев, что я сижу в обнимку с сумкой на ступеньках лестницы, прислонившись к стене возле двери его квартиры.

– Есенина, – подобрав ключи, выдохнул он, – ты что, родная…

– Привет…

– Не сиди на холодном, тебе же нельзя, – его лицо тоже будто выражало жалость и сожаление.

В подъезде было темно и холодно. Я медленно поднялась, опираясь на стену. Митя стоял на ступеньку ниже, отчего находился примерно на уровне моего роста. Мои губы искривила судорога, а на глаза набежали слезы. Не было больше сил их сдерживать.

Митя. Тот, кто всегда меня понимал и поддерживал, что бы ни случилось. Наверное, в прошлой жизни он был мне родным братом или отцом. Мы встретились взглядами, и через секунду парень притянул меня к себе и крепко обнял. Едва окунувшись в запах одеколона, исходивший от его шеи, я разрыдалась. От спазмов мои плечи вздрагивали, а живот разрывала напополам тугая боль.

– Эй… Все в порядке, Ева, все будет хорошо, не волнуйся, – он гладил

меня по спине рукой.

Мне хотелось, чтобы вместо него Саша сейчас обнимал меня своими

сильными руками, и чтобы он признавался в любви.

– Мне так больно, Мить, ну за что? – Подняла голову и посмотрела

на него.

Друг поцеловал меня в кончик носа. В его глазах тоже стояли слезы. Смутился и смахнул их рукой:

– Никому не говори, что я мягкий, как кучка дерьма, просто мне так

жаль тебя. Саня мне сегодня позвонил и все рассказал.

– И что ты ему ответил? – Спросила в надежде на то, что Митя

заступился за меня.

– А что я ему отвечу? – Растерялся парень. – Сказал ему, что он дебил,

каких мало. Потом попытался найти тебя, но твой телефон был отключен.

Съездил к вам с Милой на квартиру: она дома, где ты – не знает, волнуется. Я

ей все рассказал, прости уж меня. Так она Сашке позвонила и матом десятиэтажным покрыла.

– Она умеет, – я улыбнулась и шмыгнула носом.

– Пошли домой, – Он достал ключи от квартиры, – слышишь, там

Мартин сидит под дверью, слушает нас и поскуливает?

– Ага, – потянулась к своей сумке, но Митя перехватил ее, взвалил

на плечо и открыл передо мной дверь.

Войдя, скинула туфли и села прямо на пол, лаская собаку.

– Куда собралась-то? – Спросил друг, указывая на сумку.

– Завтра в Питер по служебным делам.

– Бежишь, значит?

– Почему сразу – бегу? Долг зовет! Марк болеет, меня попросил

съездить.

– Ну-ну, ты же ему неделю назад сказала, что завалена делами по

горло, – ухмыльнулся Митя.

– Чтобы с Сашкой не расставаться, – пришлось признаться мне.

– Понятно… – замялся он, – проходи, сейчас сварганю чего-нибудь перекусить.

– Спасибо, не стоит, я не голодна, а ты уже за целый день устал от

кастрюль. Лучше Мартика покорми.

– А я все равно приготовлю…

Митя пошел на кухню, а я прошла в комнату и включила его ноутбук.

– Ты, наверное, сегодня ждешь кого-то, – крикнула, – а я тебе

мешаю. Приперлась тут со своими вещами к тебе, время отнимаю. Или если

тебя девушка ждет, так ты иди, не обращай на меня внимания.

– Да пошли они все! – Донеслось с кухни, – как ты можешь у меня

время отнимать? Вот дурочка!

– Я дурочка и есть. Поэтому меня и кинули.

– Перестань. Никто не виноват, что он – долбо*б.

– А ты мне говорил, что он хороший…

– Откуда ж я знал, что он, дурак, такую девушку, как ты, упустит?

– Вот и я не знала…

Нашла папку «Крек» на компьютере, включила, легла и закрыла

глаза. То, что нужно, когда хочется сделать себе еще больнее. Красивая музыка, берущая за душу, тексты о любви и смысле жизни. Прижав Мартина

к себе, поцеловала его мокрый нос и погладила спинку, мысленно соглашаясь со словами песен. Вот уж действительно: «Любить, ненавидеть? – Лишь бы взаимно…»

Митя зашел в комнату и сел ко мне на постель. Мартин переметнулся

к хозяину и принялся облизывать ему лицо.

– Я думала, что он все-таки сможет построить серьезные отношения,

раз уж всем и каждому растрезвонил о своих чувствах.

– Все так думали…

– Обманывала себя, думая, что человек, который прожигал жизнь,

покуривая травку на вечеринках, вдруг изменится и будет ходить по будням с восьми до пяти в галстуке, изображая взрослого.

– Знаешь, что?

– Что?

– Я тебя сейчас научу жизни, – вздохнул Митя, – во-первых, выключи эту заунывную музыку. - Дотянулся до ноутбука и сменил трек на более ритмичный и веселый. – Во-вторых, тебе не должно быть никакого дела до людей, которые отвернулись от тебя. Не трать на них свои нервы. Забудь про тех предателей, которые и без тебя счастливы. Поняла?

– Поняла, – подтвердила, усаживаясь.

– И еще. Открою тебе тайну великого учения. В нем – секрет душевного благополучия и залог крепкого здоровья. Запомни на всю жизнь: тебе все и всегда должно быть «по х..» ! Спокойнее нужно к вещам относиться, не нервничать по поводу и без, не расстраиваться из-за дураков. Я раньше как идиот переживал, бухал, пускал сопли, а что от этого изменилось? Кто-то пришел и извинился? Или Дашка меня больше любить стала? По х… должно быть, понимаешь? На все – по х..! А ну-ка повтори.

– По х..! – Крикнула я и рассмеялась.

– Громче!

– По х..! – И бросилась к нему на шею.

– Вот умница! – обрадовался Митя, – вставай, сейчас покурим, а

потом пойдем ужинать под коньячок.

– А мне можно тоже одну сигареточку? – Улыбнулась и стыдливо

втянула шею.

– Тебе? – Он обернулся, смерил меня хмурым взглядом, потом смягчился и протянул одну. – Только учти, что это не выход, хорошо? Топить горе в слезах, выпивке и сигаретах. Первый и последний раз.

– Конечно-конечно. – Захлопала в ладоши, схватила сигарету и

проследовала вслед за ним на балкон.

Спустя несколько минут в квартиру забежала Мила, бросилась ко мне

на шею и даже не стала читать нотаций. У нее был растерянный вид, а волосы торчали во все стороны, словно колючки репейника.

Раздевшись, подруга пояснила, что находится на грани нервного срыва. Чтобы заглушить тоску по Владу, она в последние дни с головой окунулась в работу, но продолжала постоянно думать о нем. А сегодня встретила Женю, пять минут поговорила с ним и пришла к выводу, что он ограниченный самодовольный козел. Тогда пожалела обо всем, что наделала, и решила повидать Влада, но стыдилась позвонить и чуть не сгрызла ногти под корень. А тут еще я с такими новостями…

Все это Милка выпалила на одном дыхании и принялась кусать заусенки. Митя усадил нас за стол, не забыв и ей прочесть свою лекцию о великом учении «по х..». Я же, в свою очередь, посоветовала подруге еще раз хорошенько все обдумать.

Выпив коньячку, мы уже через пятнадцать минут все дружно смеялись. Мне стало чуточку легче, хотя на душе по-прежнему скребли кошки. Митя притащил из комнаты гитару, встал передо мной на одно колено и затянул «Луч солнца золотого». Я была так тронута, что даже подумала с сожалением, что зря не влюбилась в такого романтика, как он.

Мы с Милой никак не могли понять, почему этот парень никогда не поет таких песен и не устраивает сюрпризов девушкам, с которыми встречается. А он всегда отвечал нам, что просто спит с ними, а это – не повод носить женщину на руках. Вот такая мужская логика…

На втором куплете мы уже начали громко подпевать чудесной серенаде, и даже Мартин, сидя у ног, поскуливал в такт. Допев, поаплодировали друг другу и выпили еще по рюмочке. Меня уже прилично развезло – ведь за целый день не съела ни кусочка. Но наши тосты продолжались до тех пор, пока в дверь не позвонили.

Митя вышел в коридор и открыл дверь. Вытянув шеи, мы с Милой

заметили, что на пороге стоит Саша. Я сразу ужасно занервничала.

Из прихожей доносился его шепот, похоже, что он не решался войти.

– Легок на помине, – тихо произнесла Мила.

– Пусть проходит и присоединяется, – громко крикнула я, нервно

рассмеявшись, – это же мой лучший друг! Эй, друг, заходи-заходи!

Саша вошел и снял обувь. Митя посмотрел на меня извиняющимся

взглядом и пожал плечами. Жестом дала ему понять, что все будет в порядке, что смогу за себя постоять. В моей душе родилось желание уничтожить

Сашу, закидать едкими замечаниями, сделать вид, что он мне абсолютно

безразличен. Мила же скептически нахмурила брови.

– Здравствуйте, Александр Владимирович, – подвинула ему стул, – добро пожаловать за наш скромный стол.

– Привет, – он посмотрел на меня с какой-то невыразимой тоской и присел, – что празднуете?

– День освобождения! – Налила полную рюмку и подвинула ближе

к нему.

– Понятно, – Саша опустил глаза, – за что пьем?

– За то, – посмотрела на него и широко улыбнулась, – что в полку

друзей прибыло! Ура!

Все молча выпили. Я отодвинула стул, включила музыку громче и

пошла на балкон. Внутри бушевала такая ярость, что, казалось, могу разорвать его на части, если не уйду. Лучше бы нам нигде больше не пересекаться.

Ненавижу. Ненавижу.

– Ты куда? – спросила Мила.

– Покурить! – Бросила и хлопнула дверью балкона.