— Полковнику! — повторила Шарлотта.

Она удивилась, но только на мгновение. Затем, придя в себя, нервно рассмеялась.

— Да, — быстро добавила, откусывая сандвич, чтобы не сказать чего-либо еще. Морт — полковник?..

Она быстро жевала бутерброд, мысли бурлили, но она молчала. Если Майклу станет известно, что она не знала звания Морта, ему это покажется довольно странным. И тогда Майкл может подвергнуть сомнению ее компетенцию.

Но, кажется, Майкл не заметил ничего странного в поведении Шарлотты. Он стоял и смотрел как она расправляется с сандвичем. Она знала, что Майкл был прав. Ей необходимо подкрепиться, чтобы сохранить силы. Она сейчас нужна Морту, как никогда, и должна держаться так, чтобы со всем справиться. И не подвести Майкла, который подставил свою шею, чтобы дать ей такой шанс.

— У тебя может быть расстройство желудка, — пошутил Майкл, когда Шарлотта поставила на стол пустую тарелку.

— Я переживу это, — ответила она, быстро направляясь в реанимационную палату.

Глава 9

Шарлотта с надеждой смотрела на беспрерывно гудящую возле кровати машину. Ее глаза следили за прыгающей точкой на экране. “Не смей останавливаться” — обращалась она к этой точке, регистрирующей биение сердца Морта, когда начинала проверять остальное оборудование. Затем заменила почти опустевшую банку с глюкозой.

Когда окончательно убеждалась, что его состояние не вызывает тревоги, начинала обтирать Морта губкой: сначала лицо, затем тело, вкладывая в это занятие всю свою преданность и любовь к человеку, за которым почти бессменно ухаживала уже двое суток, урывая для сна несколько часов между сменами. Несмотря на это, усталости она не чувствовала. Наполненная неиссякаемой энергией, Шарлотта могла выполнять эту работу до тех пор, пока не минует опасность и она сможет отойти от Морта в полной уверенности, что с ним ничего уже не случится.

А пока это время не пришло, она будет возле его кровати, будет следить за тем, чтобы все оборудование работало без перебоев и желая, чтобы Морт не упускал тонкую нить жизни.

Они провели вместе несколько часов, но пережили за это время слишком много. Слишком много пришлось им разделить, чтобы теперь потерять друг друга. Шарлотта мысленно убеждала в этом Морта, когда он находился в коме. Она не отказалась от него, когда он не сдержал своего слова и не приехал к ней, когда он оказался первоклассным лжецом.

Морт был не наемником, а офицером Британской Армии. Причем, в чине полковника!

Она убеждала его, что не отказалась от него, и что ему также не следует отказываться от нее. Потому что и вдали от Шарлотты Кук полковник Адам Мортимер беззаветно любил ее. У нее было также беззаветно вопросов, на которые хотелось бы получить ответы.

Подобные мысли постоянно занимали Шарлотту, но она не высказывала их вслух. Вместо этого она без устали говорила о их совместном пребывании в джунглях. Она снова и снова брала его большую безжизненную руку в свою, изучала длинные красивые пальцы или спокойные черты спящего лица. Она проделывала это со смешанным чувством беспокойства и любви, нежно гладила его открытую ладонь или поглаживала пальцами темные волоски на тыльной стороне руки, вновь переживая каждый миг, проведенный с ним в джунглях. Она не упустила ни одной секунды, ни одного взгляда, ни одной улыбки, ни одного сердитого слова, не вычеркнула из памяти даже страх, переполнявший ее душу. Все вспоминалось легко, ничего не забывалось, хотя с тех пор прошло уже шесть долгих месяцев. Держа его за руку, она страстно желала влить в его тело всю свою любовь и дать ему силу, которая бы вернула его к жизни.

Шарлотта не говорила о днях и неделях, проведенных в одиночестве и волнении. Пока не услышит из его собственных уст объяснений своих действий… она не будет расценивать это, как обман, пока… ей не хотелось думать о Морте как о полковнике Адаме Мортимере, человеке со званием, человеке, достойным уважения, человеке, который ей близок. Который даже может стать ее мужем! Последняя мысль была не единственной, доставлявшей ей удовольствие. Шарлотта допускала, что она может воплотиться в жизнь. Перед ней был незнакомец, и каждое его слово могло оказаться лживым.

Почему? Она этого не знала. Но по каким-то причинам этот жесткий и готовый к действиям наемник оказался офицером и джентльменом. Хотя сейчас знание этого не приносило ей утешения. Не уверенная в том, что полковник десантных войск Мортимер свободен, чтобы любить только ее, она любила Морта и когда говорила, то адресовала свои слова только Морту, наемнику, который вытащил ее из джунглей, спас ей жизнь, превратил ужас в волшебную сказку.

Открылась дверь, прервав воспоминания и тайные думы Шарлотты. Она обернулась и увидела Майкла, входящего в комнату.

— Как чувствует себя наш особый пациент? — спросил он.

Шарлотта улыбнулась. Когда они были одни, Майкл всегда так называл Морта.

— Никаких изменений, — ответила она.

Это было и хорошо, и плохо. Плохо, что сознание до сих пор к нему не вернулось, хорошо, что тело не подает признаков ухудшения.

Майкл обошел кровать, взял медицинские карты и начал внимательно их изучать. Затем придирчиво осмотрел Морта.

— Хорошо, — провозгласил он, выпрямляясь. — Знаешь, Шарлотта, я думаю, что, возможно… — Он не закончил предложения и долю всматривался в лицо Шарлотты. — Все, что ты делаешь срабатывает. Ты даешь волю к жизни.

— Как ты можешь знать, что это я? — спросила Шарлотта в замешательстве, пытаясь парировать предположения Майкла. Если окажется, что Морт женатый человек, все для нее может обернуться довольно плачевно.

Майкл рассмеялся.

— Судя по всему, ты никому не позволяешь быть рядом с ним, — слегка поддразнил он ее.

— Может, у него есть собственная воля к жизни, — ответила она быстро и более спокойно добавила: — Ты сам говорил, что он сильный человек.

— Никто не обладает достаточной силой, чтобы противостоять такому ранению без посторонней стимуляции, — ответил Майкл. Затем повернулся к Морту и слегка похлопал его по руке, словно разговаривал с человеком в полном сознании. — Знаешь, Адам, у тебя здесь особый друг. Если бы я был на твоем месте, то сделал бы все, чтобы она не сбежала.

В замешательстве Шарлотта опустила глаза и начала возиться с простыней, пока Майкл не скрылся за дверью, сказав на прощание:

— Увидимся позже.

Майкл не понял. Да и как он мог? Он знал, что Шарлотта любит Морта, она много ему об этом говорила. Он видел также, что она ухаживает за Мортом, как нежная мать за новорожденным. Но Майкл исходил из того, что чувства Шарлотты и Морта взаимны. Но если бы она сказала Майклу, что провела с Мортом всего лишь три дня и не знает его настоящего имени, он бы посчитал ее сумасшедшей. Шарлотта ощутила беспокойство, подумав о том, что, черт возьми, может случиться, когда Морт придет в себя.

Это будет последняя ее тревога, подумала она, беря над собой контроль. Самое важное сейчас — это вернуть Морта к жизни. Об остальном она побеспокоится потом. А сейчас ничего не должно помешать его выздоровлению, и она проследит за этим.

Морт нуждается в ней и это было не только ее воображение. В этом был уверен и Майкл. Внутри Шарлотты вспыхнула и начала разгораться теплая искорка. Морт должен поправиться. В Африке он спас Шарлотте жизнь, сейчас ее очередь платить и спасать его. Она все сделает для этого.

Шарлотта села на стул возле Морта, снова взяв его руку в свою. С губ сорвалось его имя. Адам. Произнесенное вслух впервые, оно прозвучало странно. Так же странно, как и тогда, когда Майкл в разговоре назвал Морта настоящим именем.

— Адам, — повторила она.

Впечатление не изменилось, хотя значимость этого имени вызвала на ее лице улыбку.

Адам в Эдемском саду! — рассмеялась она про себя, вспомнив, как они были в джунглях вдвоем и как обезьяны бросали в нее ветки деревьев. Она тогда шутила об Адаме и Еве в Эдемском саду, не осознавая, сколь близка была к истине.

Наклонившись, она погладила его щеку и убрала волосы со лба.

— Ты ведь знаешь, что Адам не проявил большой настойчивости, чтобы надкусить яблоко. — Она опустила глаза и посмотрела на его руку, нежно поглаживая при этом пальцы. — Что только доказывает, что я была не совсем подходящей Евой. Согласна, что у меня есть недостатки, у кого их нет, но если бы ты любил меня так, как я люблю тебя…

— Что ты здесь делаешь?

Голова Шарлотты резко вскинулась вверх, глаза расширились, не веря в услышанное. Сердце подпрыгнуло к горлу, чуть не выскочив из груди. Она смотрела в открытые всепонимающие глаза Морта. Мгновение не могла произнести ни слова. Морт был в порядке. В этот миг все страхи Шарлотты ушли. Морт вырвался из ада, где метался между жизнью и смертью и, наконец, вышел на верную дорогу. Сейчас его ничто не остановит. Его первые слова вряд ли можно было расценивать, как выражение нежности. Но неважно, что он говорил, главное, что это случилось, что он, наконец-то, открыл глаза и пришел в сознание.

Обретя голос, Шарлотта смогла только произнести:

— О, Морт!

— Что ты здесь делаешь, Шатти? — повторил он вопрос.

Голос был слабым, пальцы делали робкую попытку сжать ее руку.

Шарлотта улыбнулась. Он назвал ее по имени, он узнал ее. Она не страдала от унижения, слыша, как он называл другие имена, которые значили для него больше, чем ее.

— Тихо… Не пытайся говорить. Просто отдыхай.

Ей хотелось крепко обнять его. Ты сиделка, напомнила сама себе, пока естественные инстинкты не овладели ее сознанием. Инстинкты, которые при существующих между ними отношениях должны держаться в тайне и которые должны все это время быть только профессиональными.

Шарлотта поднялась и положила его руку на кровать.

— Не покидай меня, — сказал Морт.

Шарлотта заметила, как в его глазах вспыхнули страх и боль. Эти чувства, столь несвойственные уверенному в себе человеку, потрясли сердце Шарлотты.

— Мне нужно только к телефону, — заверила она его, показывая на угол небольшой палаты. — Надо известить доктора, что к тебе вернулось сознание.

Инстинкты взяли верх и, не сдержавшись, она приложила руку к его щеке. — “Я не оставлю тебя”, — хотелось добавить ей. Но, возможно, он не захочет, чтобы она оставалась с ним здесь все время. У нее накопилось слишком много вопросов. И потому Шарлотта не могла чувствовать себя уверенной в том, что Морту понадобится не только ее профессиональное мастерство. Пройдет еще немало времени, прежде чем он сможет выдержать ее допрос. А пока она получает удовольствие от того, что ухаживает за ним. Это было проявлением любви, и Шарлотта была готова смаковать каждый ее миг… возможно, это все, что ей осталось!

Майкл появился сразу и бегло осмотрел Морта. Шарлотта затаила дыхание на случай, если доктор сделает какие-то замечания личного характера. К счастью, этого не случилось. Когда Майкл вышел, Морт закрыл глаза и погрузился в сон. Но не в коматозный, как до этого, а в спокойный расслабляющий сон под неусыпным оком Шарлотты. Она больше с ним не разговаривала, позволив ему отдохнуть и набраться сил. Она лишь надеялась, что ее мечты не обратятся в прах.

В последующие два дня происходило то же самое. Морт просыпался на какой-то период, который с каждым разом становился длительнее. Шарлотта ухаживала за ним так же, как это делала после операции.

Они мало говорили, делили молчание, глядя друг на друга. Улыбались чаще. Шарлотта думала, хотела так думать, что больше за них говорят их глаза.

Когда Морт пытался говорить, Шарлотта велела ему молчать, заверяя, что ему следует набираться сил. Она отказывалась отвечать на его вопросы. В действительности она боялась, что в ходе разговора получит ответы на свои вопросы, ответы, которых, может быть, ей лучше и не знать. Она полагала, что чем дольше продлится такое положение, тем дольше Морт останется при ней. А Морт был еще слишком слаб, чтобы возражать.

На третий день после возвращения Морта к реальной жизни Шарлотта поняла, что все готово измениться. Точно так же, как и раньше, он, проснувшись, посмотрел на нее. Но вместо того, чтобы как обычно поприветствовать ее “Здравствуй, Шатти”, Морт сказал:

— Подойди и присядь на минуту.

Сильный и полный жизни голос прозвучал, как команда.

Доброе утро, полковник! — воинственно подумала Шарлотта, а вслух сказала:

— Доброе утро, Морт. С большим удовольствием я бы присела и поболтала с тобой. Но ты еще больной, а я работаю.

— Ну, перестань, Шатти, и присядь, — повторил Морт в своей обычной манере.

Она чуть не ответила “Да, сэр!” Прикусила губу, чтобы не возразить. Она лично от него хотела услышать, кто же он на самом деле, прежде чем дать ему понять, что знает его подлинный статус. Хорошо, сказала она себе, если это то, что хочешь знать, то садись и послушай.