Джулия Куинн - Где властвует любовь

Однако поцелуй не внес ясности в его сознание, но, если его мозги по-прежнему пребывали в тумане, потребности его тела существенно обострились.

Дьявол! Они не могут заниматься любовью в гостиной его матери, даже если Пенелопа охотно принимает в этом участие.

Колин отстранился и вытащил руку у нее из-под юбки.

– Мы не можем заниматься этим здесь.

– Знаю, – отозвалась Пенелопа с таким сожалением, что решимость Колина следовать правилам приличий ослабела.

Он лихорадочно размышлял. Возможно, им удастся заняться любовью сейчас, не будучи застигнутыми на месте преступления. Бог свидетель, в его теперешнем состоянии все произойдет до неприличия быстро.

– Когда свадьба? – прорычал он.

– Через месяц.

– Что нужно, чтобы сократить этот срок до двух недель?

Пенелопа на секунду задумалась.

– Подкуп и шантаж. Возможно, то и другое. Наших матушек так просто не уломаешь.

Колин застонал, прижавшись к ней бедрами в последний восхитительный раз, прежде чем подняться. Ничего, скоро они поженятся и смогут валяться на недозволенных диванах в любое время дня. Но его долг перед Пенелопой, чтобы в первый раз они занялись любовью в постели.

– Колин? – окликнула она, расправляя юбки и приглаживая волосы, хотя Колин серьезно сомневался, что ей удастся придать им хоть сколько-нибудь презентабельный вид без зеркала, щетки и, пожалуй, горничной.

– Я хочу тебя, – шепнул он.

Она вскинула на него изумленный взгляд.

– Не думай, что я остановился, потому что поцелуи не доставили мне удовольствия.

– О! – произнесла Пенелопа с таким счастливым видом, что это выглядело даже забавно. – Спасибо, что сказал.

Он взял ее руку и сжал.

– Я выгляжу как пугало? – спросила она.

Колин кивнул.

– Да, но ты мое пугало, – шепнул он. И был очень рад этому факту.

Поскольку Колин любил пешие прогулки и довольно часто предпринимал их, чтобы прояснить мозги, было неудивительно, что он провел большую часть следующего дня, блуждая по Блумсбери и прилегающим районам, пока, подняв глаза, не обнаружил, что стоит в самом центре Мейфэра, на Гросвенор-сквер. А точнее, перед Гастингс-Хаусом, резиденцией герцогов Гастингсов, последний из которых был женат на его сестре Дафне.

Они давно не разговаривали, не считая обычного обмена семейными новостями. Из всех сестер и братьев Дафна была ближе всего ему по возрасту, и между ними всегда существовала особая связь, хотя они редко виделись из-за частых разъездов Колина и семейных обязанностей Дафны.

Гастингс-Хаус представлял собой один из величественных дворцов, разбросанных по всему Мейфэру. Огромный и внушительный, сложенный из элегантного портлендского камня, он выглядел весьма впечатляюще во всем своем великолепии.

Колин усмехнулся. Забавно все-таки, что его сестра стала герцогиней. Она не была по характеру надменной или неприступной. Собственно, Дафне было нелегко найти себе мужа именно из-за ее исключительного дружелюбия. Рядом с ней мужчины чувствовали себя так легко и просто, что склонны были видеть в ней скорее друга, чем будущую невесту.

Но все изменилось, когда она встретила Саймона Бассета, герцога Гастингса, и теперь Дафна являлась респектабельной матроной с четырьмя детьми: десяти, девяти, восьми и семи лет от роду. Порой Колину казалось странным, что его сестра давно стала матерью, а он по-прежнему ведет свободную и бесхлопотную жизнь холостяка. При разнице в возрасте в один год они с Дафной всегда вместе проходили различные стадии взросления. Даже когда она вышла замуж, казалось, мало что изменилось. Они с Саймоном посещали те же вечеринки, что и Колин, и имели одинаковые интересы.

Но затем она начала обзаводиться потомством, и, хотя Колин всегда радовался появлению очередного племянника или племянницы, каждое из этих событий подчеркивало тот факт, что Дафна движется по пути, на который он еще не вступал.

Впрочем, подумал Колин, когда лицо Пенелопы проплыло в его сознании, все это скоро изменится.

Он улыбнулся. Интересно, каково это – иметь детей?

Вообще-то он не собирался навещать Дафну, но раз уж он здесь, почему бы не зайти и не перекинуться парой слов?

Колин поднялся по ступеням и энергично постучал, воспользовавшись массивным бронзовым молотком. Дверь отворилась почти мгновенно.

– Мистер Бриджертон, – приветствовал его Джеффриз, дворецкий. – Насколько мне известно, ваша сестра не ждет вас.

– Я решил сделать ей сюрприз. Она дома?

– Я посмотрю, – сказал дворецкий с поклоном, хотя они оба знали, что Дафна никогда не откажется принять члена своей семьи.

В ожидании, пока Джеффриз сообщит Дафне о его визите, Колин праздно бродил по гостиной, слишком возбужденный, чтобы сидеть или даже стоять на одном месте. Спустя несколько минут на пороге появилась Дафна, слегка взлохмаченная, но, как всегда, счастливая.

А почему бы ей не быть счастливой? Она всегда мечтала стать женой и матерью, и, похоже, реальность превзошла ее мечты.

– Привет, сестричка. – Широко улыбаясь, Колин пересек комнату и стиснул ее в коротком объятии. – У тебя… – Он указал на свое плечо.

Дафна взглянула на свое плечо и сконфуженно улыбнулась при виде темно-серого пятна на розовой ткани платья.

– Угольный карандаш, – объяснила она. – Я пыталась научить Каролину рисовать.

– Ты? – спросил Колин с явным сомнением.

– Знаю, знаю, – сказала Дафна. – Трудно представить себе худшего учителя, но она только вчера заявила, что увлекается искусством, так что ей пришлось довольствоваться моими услугами.

– Тебе надо отправить ее к Бенедикту, – предложил Колин. – Уверен, он будет рад преподать ей пару уроков.

– Такая мысль приходила мне в голову, но, думаю, к тому времени, когда я все устрою, она увлечется чем-нибудь другим. – Она сделала приглашающий жест в сторону дивана. – Сядь. Ты напоминаешь мне тигра в клетке, когда вот так расхаживаешь по комнате.

Колин сел, хотя ему не сиделось на месте.

– И, предвосхищая твой вопрос, – сказала Дафна, – я уже велела Джеффризу позаботиться о еде.

Дафна уселась на диван, сложив руки на коленях, и улыбнулась.

– Итак, что тебя привело сюда, Колин? Хотя тебе не требуется причина. Я всегда рада тебя видеть.

Колин пожал плечами.

– Просто проходил мимо.

– Ты был у Энтони с Кейт? – спросила она. Бриджертон-Хаус, где жил с семьей их старший брат, располагался как раз напротив Гастингс-Хауса, на другой стороне площади. – Бенедикт и София уже там, помогают готовиться к завтрашнему балу в честь твоей помолвки.

Он покачал головой:

– Нет, боюсь, ты моя единственная жертва.

Дафна снова улыбнулась, на сей раз с участием, приправленным изрядной дозой любопытства.

– Что-нибудь случилось?

– Конечно, нет, – быстро ответил он. – С чего ты взяла?

– Не знаю. – Она склонила голову набок. – Просто ты какой-то странный.

– Должно быть, устал.

Дафна понимающе кивнула.

– Еще бы. Свадебные хлопоты.

– Наверное, – сказал Колин, ухватившись за ее слова как за оправдание, хотя и сам толком не понимал, что он пытается скрыть от нее.

– Ну, что бы тебе ни пришлось вынести, – сказала она с ироничной улыбкой, – для Пенелопы все в тысячу раз хуже. Женщинам всегда тяжелее. Можешь мне поверить.

– Ты имеешь в виду свадебные хлопоты или вообще все? – поинтересовался он.

– Все, – не задумываясь ответила Дафна. – Вы, мужчины, думаете, что мир держится только на вас, но…

– Упаси Боже, я никогда не думал, что мир держится на мне.

Она раздраженно нахмурилась.

– Женщинам приходится гораздо тяжелее. Особенно в связи со свадьбой. Уверена, после всех примерок свадебного платья Пенелопа чувствует себя как подушечка для булавок.

– Я предложил сбежать, – небрежно заметил Колин. – Она обрадовалась, пока не поняла, что это шутка.

Дафна хмыкнула.

– Я так рада, что ты женишься на ней, Колин.

Колин кивнул, не собираясь комментировать это замечание, но неожиданно для себя произнес:

– Дафна?

– Да?

– Неважно.

– Нет уж, говори, раз начал, – сказала Дафна. – Ты возбудил мое любопытство.

Он постучал пальцами по подлокотнику дивана.

– Как ты думаешь, еду скоро принесут?

– Ты действительно голодный или всего лишь пытаешься сменить тему?

– Я всегда голодный.

Дафна помолчала, глядя на него.

– Колин, – осторожно спросила она, – что ты хотел сказать?

Он вскочил на ноги, слишком взбудораженный, чтобы усидеть на месте, и принялся расхаживать по комнате. Затем остановился и повернулся к сестре, глядя на ее обеспокоенное лицо.

– Да так, пустяки… – начал он и осекся. – Как узнать?.. – выпалил он, даже не сознавая, что не закончил вопроса.

– Что узнать? – спросила Дафна.

Колин остановился у окна. Похоже, собирается дождь. Придется одолжить у Дафны экипаж, если он не хочет вымокнуть до нитки по пути домой. Странно, что он думает о таких прозаических вещах, когда единственное, что его интересует…

– Что узнать, Колин? – повторила Дафна.

Колин обернулся.

– Как узнать, что это любовь? – произнес он на одном дыхании.

С минуту она молча смотрела на него, округлив карие глаза и слегка приоткрыв рот.

– Ладно, забудь, – пробормотал Колин. – Считай, что я ничего не спрашивал.

– Нет! – воскликнула Дафна, вскочив на ноги. – Я так рада, что ты спросил. Очень рада. Просто… я удивилась.

Колин закрыл глаза, испытывая отвращение к себе.

– Не могу поверить, что я задал подобный вопрос.

– Не говори глупостей. Это так… мило. Ты даже не представляешь, как я тронута и польщена, что ты пришел с этим вопросом ко мне…

– Дафна, – предостерегающе произнес Колин. Его сестра имела привычку отклоняться от темы, а он был не в том настроении, чтобы следовать за ее беспорядочными мыслями.

Она порывисто потянулась к нему и сжала в коротком объятии. Затем, все еще держась за его плечи, сказала:

– Я не знаю.

– Извини, но я…

Дафна покачала головой:

– Я не знаю, как узнать, что это любовь. Думаю, у всех это происходит по-разному.

– А ты как узнала?

Она задумчиво пожевала нижнюю губу, прежде чем ответить:

– Не знаю.

– Что?

Дафна беспомощно пожала плечами.

– Я не помню. Это было так давно. Просто… я знала.

– То есть, по-твоему, – сказал Колин, прислонившись к подоконнику и скрестив руки на груди, – если человек не знает, что он влюблен, то скорее всего он не влюблен.

– Да, – твердо сказала она. – Нет! Я вовсе не это имела и виду.

– А что?

– Не знаю, – слабо отозвалась она.

Колин прищурился.

– Сколько лет ты замужем? – поинтересовался он.

– Колин, не издевайся. Я стараюсь быть полезной.

– Я ценю твои усилия, Дафна, но, честное слово, ты…

– Знаю, знаю, – перебила она. – Бесполезна. Но послушай. Тебе нравится Пенелопа? – Она ахнула в ужасе. – Мы ведь говорим о Пенелопе, не так ли?

– Конечно, – отрубил Колин.

Дафна испустила облегченный вздох.

– Слава Богу. Будь это не так, я вообще не решилась бы давать тебе советы.

– Ладно, я пошел, – резко сказал он.

– Нет, Колин, – взмолилась она, положив руку ему на локоть. – Прошу тебя, останься.

Он посмотрел на нее и вздохнул, признавая поражение.

– Я чувствую себя ослом.

– Колин, – сказала Дафна, подведя его к дивану и заставив сесть, – послушай меня. Любовь меняется с каждым днем. Она не похожа на удар молнии, мгновенно превращающий тебя в другого человека. Конечно, Бенедикт утверждает, что с ним все случилось именно так. Наверное, это чудесно, но, ты же знаешь, Бенедикт – необычный человек.

Колину очень хотелось согласиться, но он был не настолько доверчив.

– Со мной было иначе, – продолжила Дафна. – И думаю, с Саймоном тоже, хотя, честно говоря, я его никогда не спрашивала.

– Очень жаль.

Она помедлила, склонив голову набок, как удивленная птичка.

– Почему?

Колин пожал плечами.

– Тогда ты могла бы рассказать мне.

– По-твоему, мужчины в этом смысле отличаются от женщин?

– Как и во всем остальном. Она скорчила гримаску.

– Я начинаю сочувствовать Пенелопе.

– И правильно, – согласился он. – Из меня получится ужасный муж.

– Вовсе нет, – возразила Дафна, шлепнув его по руке. – С чего ты взял? Ты же не собираешься изменять ей?

– Нет, – сказал Колин. Он помолчал, затем задумчиво добавил: – Но возможно, я не люблю ее так, как она того заслуживает.

– Но почему? – Она в отчаянии всплеснула, руками. – Ради Бога, Колин, сам факт, что ты сидишь здесь и рассуждаешь о любви, скорее всего, означает, что ты на полпути к ней.