Однако почти всех мужчин больше интересовало, как бы найти себе женщину, которую можно обнять. В довершение всего кто-то приволок пианино из парадной гостиной миссис Гейтс, и сама миссис Гейтс барабанила по клавишам, пока ее муж демонстрировал несомненный талант к пиликанью на скрипке, а повар-мексиканец из «Золотой жилы» извлекал протяжные, вибрирующие звуки из разбитого рога.
Казалось, танцевали все, но никто не танцевал чаще, неутомимее и веселее, чем Венис Лейланд.
Однако она прекрасно оправилась после небольшого испуга на железнодорожной станции, угрюмо подумал Ноубл.
Ноубл не отрываясь смотрел в мутный напиток на дне кружки. Он был на волосок от безрассудной страсти и понимал это. Это было глупо, бессмысленно и могло означать только целый мир несчастья, а Венис Лейланд и так уже принесла в его жизнь слишком большую долю страданий.
Грустно улыбаясь, Ноубл на ощупь просунул руку под скатерть, накрывавшую стойку, и, вытащив бутылку виски, налил себе еще порцию примерно с палец, а затем его взгляд снова вернулся к Венис.
Запрокинув назад голову, Ноубл одним большим глотком проглотил крепкий, обжигающий горло напиток и лишился дара речи, а перед глазами у него все поплыло — проклятая дешевая дрянь.
— Будь я на вашем месте, я вела бы себя поосторожней. — Эта женщина — Китти? Кейти? — смотрела на него с сочувствием.
Почему у Венис не может быть таких глаз, как у нее? Нежно-голубых, как небо. Почему у нее должны быть глаза, похожие на легкий древесный дымок, светлые, глубокие и теплые?
— Не стоит беспокоиться, мадам. — Ноубл, галантно салютуя, приложил ко лбу два пальца. — За время войны я близко подружился с виски.
— Мистер, не могу сказать вам, сколько бывших солдат говорили мне то же самое, — сказала Кейти. — Но нельзя же весь день сидеть здесь и пить виски?
— Не весь день, мадам. Только несколько последних часов. — Ноубл с возмущением выпрямился. Возможно, его немного пошатывает, но он совсем не так уж пьян!
— Ирландцы по природе своей предрасположены к определенным слабостям, — сказал подошедший к ним сзади Кассиус Рид. — Алкоголь всего лишь одна из них.
Венис танцевала и с ним тоже, подумал Ноубл. И она собирается путешествовать с ним — одна, если не считать юта. Она будет смеяться с ним… улыбаться ему, потому что он, как Ноубл днем старался втолковать Кривой Руке, может позволить себе содержать ее. Что ж, прекрасно. Венис принадлежит ему, не так ли?
— Что будете, мистер Рид? — спросила Кейти. — Как насчет хорошего крепкого бурбона? Выпивка за счет заведения.
— Прекрасно. Только не пытайтесь всучить мне ваш разбавленный водой сидр.
— Крепость что надо, мистер, — заверила его Кейти, подавая стопку.
— Ваше здоровье, мадам. — Усмехнувшись, Кассиус взял стопку и поднял ее, обращаясь к Кейти. Осушив стопку одним большим глотком, он тут же вернул ее Кейти. — Повторить.
Кейти молча повиновалась, а Кассиус переключил свое внимание на Ноубла.
— Совсем скверно выглядишь, Маккэнихи. В чем дело? Смитсонианцы наконец поняли, что зря тратят на тебя свои деньги?
— Все просто замечательно, Рид. — Ноублу удалось извлечь улыбку, хотя хотелось врезать этому чучелу. «Вероятно, Венис в конце концов выйдет замуж за этого прощелыгу, но будь я проклят, если преподнесу ее ему на серебряном блюде», — решил Ноубл. — А как ты поживаешь, Торни? Ах да. Ты вроде бы проиграл большую часть своего наследства, это верно?
Кассиус побелел.
— Знаешь, — поглаживая большим пальцем щеку, Ноубл пристально рассматривал Кассиуса, — когда я впервые увидел тебя здесь, разодетого в изысканные новые наряды и с элегантным, модным багажом, я, часом, подумал, не нашел ли ты новую золотую жилу. Но теперь я так не думаю. Нет. Я вообще не думаю, что у тебя много денег.
— Я восполню свои потери, Маккэнихи, — спокойно сказал Рид. — Возможно, даже здесь. Этот штат просто один большой пирог, а на Востоке все хотят получить кусок. Я могу разрушить всю гору новыми гидравлическими системами, потратив на это несколько пенни, и найду золото, или серебро, или другие сокровища, которые там скрыты.
Внезапно Ноубл понял всю низость поведения Кассиуса.
— Знаешь, Рид, могу поспорить, тебе не очень-то повезло с кредиторами. Значит, ты поэтому приехал сюда вслед за Венис Лейланд?
Кассиус ничего не ответил, и в этом нехарактерном для него молчании было что-то зловещее.
— Это не в твоем стиле, ты никогда не заботился ни о ком, кроме самого себя, — задумчиво продолжил Ноубл. Интересно, известно ли Венис о состоянии семейства Ридов? Или «об отсутствии состояния»?
Хрупкое самообладание Рида треснуло.
— Кельтская деревенщина! Только то, что тебе удалось выиграть несколько долларов, не делает тебя сколько-нибудь приятнее! И держись подальше от Венис Лейланд. Ты меня слышишь? Или я до смерти изобью тебя.
Ноубл вдруг почувствовал, что устал от этой игры, устал от Кассиуса, от его слепого высокомерия и смехотворных угроз.
— Ты слышал меня, Маккэнихи?
— Да. — Ноубл посмотрел на заходящее солнце, на горы и на отвратительный городишко Сэлвидж. — Я тебя слышал. Но я не подставил тебе спину и не подставлю, поэтому придется подождать другого дня — или ночи, — чтобы осуществить свою угрозу.
Ноубл слышал, как Кассиус зашипел от злости, но не потрудился оторвать взгляд от своей кружки, пока не услышал, что тот зашагал прочь.
— Вы так и будете сидеть здесь? И позволите этому вьючному мулу отпугнуть вас? — возмутилась Кейти.
— Отпугнуть меня от чего?
— Он сказал, чтобы вы держались подальше от Венис! Вы собираетесь согласиться с этим?
— Она не моя забота, — пожал плечами Ноубл.
— Черта с два! Я видела, как вы оба смотрите друг на друга. Кузнечный горн и то холоднее.
— У вас дьявольское воображение. — Ноубл недовольно поморщился.
— Вы полнейший дурак, Ноубл Маккэнихи, — с раздражением покачала головой Кейти. — Из всех мужчин этих мест, к которым она могла бы проявить симпатию, Венис Лейланд — самая замечательная и очаровательная из всех женщин, которых я встречала, — выбрала вас. А вы просто сидите здесь и тоскуете в темноте, пока она танцует с каждым…
— А что, черт побери, я, по-вашему, должен делать? — разозлился Ноубл. — Венис Лейланд может быть и царицей Савской, мне нет до этого дела.
— Твердолобый, отвратительный… Она любит вас!
Где-то глубоко внутри Ноубл понимал, что если бы не был пьян, то не кричал бы о своих страданиях на весь Сэлвидж. К сожалению, он был пьян.
— Проклятие! И что я должен делать? — повторил он. — Бегать за ней, как бездомная собачонка, просящая, чтоб ее приласкали?
— Вовсе нет. — Кейти неожиданно улыбнулась, как кошка перед миской со сливками.
— Тогда какого черта вам нужно от меня? Хотите, чтобы в следующий раз, когда она уйдет из моей жизни, я смог…
— Помните, мы с вами учились танцевать в оранжерее?
Будь все проклято! Он всегда обладал шестым чувством в том, что касалось Венис. Почему же именно в этот момент оно ему изменило? Ноубл так быстро повернулся, что у него закружилась голова и ему, чтобы не упасть, пришлось схватиться за стойку.
— Помните? — выгнув бровь, повторила Венис. Ее глаза сияли, волосы блестящими крупными завитками были уложены на макушке и не скрывали изящную, стройную, беззащитную шею. — Вы помните, как танцевать?
— Нет.
— О, ради Бога! — буркнула Кейти иушла, с отвращением фыркнув.
— Я не удивлена, — насмешливо отозвалась Венис, пристально глядя на Ноубла.
— Что вы хотите этим сказать?
— Судя по вашей утраченной способности стоять ровно, я сказала бы, что вы пьяны.
— Вы верно определили.
— Мало удивительного, что вы не можете танцевать, вы даже ходить не можете.
— Ходить я могу просто прекрасно. Я пью, но в меру.
— О, Ноубл, вам действительно так кажется?
В ее словах чувствовалось страдание. Страдание и… забота? Он не мог допустить, чтобы она заботилась о его пропащей душе.
— Не ершитесь, Венис. Я просто хотел сказать, что точно знаю, от какого количества виски становлюсь пьяным. Выучил это где-то южнее миссии Риджа.
— Не понимаю.
— Мне немного досталось на войне. Я попал в полевой госпиталь, там использовали виски, чтобы лишить меня… неприятных ощущений. Как оказалось, мне потребовалось довольно много.
Остальное он не стал ей рассказывать — что виски использовали, потому что не было ни настойки опия, ни морфия. Он не хотел видеть, как ее забота превратится в жалость, потому что, честно говоря, не думал, что сможет вынести ее жалость.
Венис выдохнула, и Ноубл ясно понял, что его объяснение успокоило ее, а следующие слова это подтвердили.
— Это хорошо. — Она вздохнула. — Я хочу сказать, что побывала в домах для бывших солдат, — она потупилась, — и рада, что вы не поддались никаким пагубным привычкам.
— Вы посещали ветеранов?
— Да. И не нужно относиться к этому с таким недоверием. — В ней вскипело возмущение. — Фонд Лейланда обеспечивает финансирование нескольких госпиталей. Я даже веду дела одного из них.
А чем еще она занималась в последние десять лет? Ноубл уже был готов задать этот вопрос, но Венис вернулась к начальной теме:
— И все же очень жаль, у вас нет никаких оправданий тому, что вы не танцуете.
— Что вы имеете в виду? — Теперь уже в нем вскипело возмущение.
— Впрочем, вы никогда не были хорошим танцором. Никакого чувства ритма, отвратительная координация, плохой слух.
— Ха! Это не я постоянно наступал партнеру на ноги. Хотя последние десять лет я провел среди лошадей, мулов и быков, у меня никогда не было на ступнях таких синяков, как в то лето, когда вы учили меня танцевать.
— Не слышала, чтобы сегодня кто-то жаловался, — заносчиво бросила Венис.
— Эти мужчины слишком хорошо воспитаны или ни на что не обращают внимания, поэтому и не жалуются.
— Ха! Теперь я танцую много, много лучше.
— Может, проверим, а? — Ноубл вытянул руку, оставив без внимания неприятно защекотавшее его чувство собственного достоинства ощущение, что им искусно манипулируют.
Венис шагнула вперед и приняла предложенную им руку. Отчаянно стараясь видеть в этом вызов, а не возможность обнять ее, Ноубл потянул Венис за собой туда, где подпрыгивали и кружились танцоры. Он положил руку ей на талию, а она — ему на плечо, и он даже сквозь рубашку почувствовал жар ее прикосновения.
— Готовы? — хрипло спросил Ноубл.
— Да.
Венис выглядела счастливой, восторженной и только слегка смущенной. Ноубл успокоился и, когда повар «Золотой жилы» заиграл пронзительно-сладостную испанскую мелодию, с улыбкой увлек Венис в толпу.
Она была изящной, грациозной, элегантной и, несомненно, научилась великолепно танцевать. Слава Богу, виски Кейти помогло Ноублу избавиться от скованности, иначе он, несомненно, отдавил бы партнерше ноги. А так, когда он делал неправильный шаг, то просто подхватывал легкое тело Венис и прижимал к себе, вместо того чтобы споткнуться. Венис, по-видимому, не возражала, она смеялась, и это был приятный звук — прекрасный звук.
— Сдаетесь?
— Да, — серьезно ответил Ноубл.
— Значит, я сделала успехи? — задиристо спросила она.
— Да.
— Но и вы совсем не так плохи.
— Ха, я просто поднимаю и бросаю вас.
— Да, но не каждый мужчина «бросает» так, как это делаете вы.
Ноубл засмеялся, Венис присоединилась к нему и крепче сжала его плечо. Он еще раз закружил ее, приподняв и прижав к груди, а потом с последними нотами незабываемой испанской мелодии опустил вниз.
От свечей, горевших в раскачивающихся китайских фонариках, на щеках Венис и на ее слегка приоткрытых губах, на ее шее и мягких округлостях груди мелькали свет и тень. Ноубл почувствовал, что его захлестывают эмоции, что он балансирует на грани чего-то опасного, волшебного и опьяняющего гораздо сильнее, чем чистый спирт.
Он потянул Венис вверх.
Она обхватила его за шею, чтобы не упасть, и Ноубл поднял ее на руки и зашагал из толпы, от пляшущего света свечей, под покров ночи, за границу света, веселья и безопасности.
Не говоря ни слова, он опустил Венис. Над ними была бездонная темнота затянутого облаками ночного неба, и сгущающиеся сумерки гасили последний скудный свет. Венис сглотнула.
— Ноубл…
— Ш-ш-ш… — Слышно было, что он тяжело дышит. — Я ничего не буду делать.
— Вот как? — Ноублу хотелось верить, что в ее хриплом вопросе он услышал разочарование.
— Всего на минуту. Я всего на минуту хочу обнять вас, ни с кем не делясь.
"Герой ее мечты" отзывы
Отзывы читателей о книге "Герой ее мечты". Читайте комментарии и мнения людей о произведении.
Понравилась книга? Поделитесь впечатлениями - оставьте Ваш отзыв и расскажите о книге "Герой ее мечты" друзьям в соцсетях.