Конни Брокуэй - Герой ее мечты

— Я же сказал, чтобы вы не беспокоились, дорогая. Я здесь, я позабочусь о вас. — Кассиус потер нос. — Вам очень повезло, что с вами надежный джентльмен, которому можно довериться. Леди нужен джентльмен, который будет оберегать ее. Капитан, который проведет ее сквозь все небольшие жизненные бури. Терпеливый учитель, мечтающий научить ее всему. Мудрый наставник, которого она может почитать… — Он многозначительно понизил голос. — Любовник?

У Венис вырвался сдавленный звук.

— Не беспокойтесь. Я искушенный в житейских делах человек и способен закрыть глаза на вашу легкую интрижку с этим ирландским выскочкой. Я уверен, что, удовлетворив свою тягу к приключениям, вы будете больше ценить мужчину своего класса.

Он не стал дожидаться, чтобы услышать громкое рычание, вырвавшееся из горла Венис, а, повернувшись кругом, шлепнул своего мула по крупу и заставил неуклюжее создание ковылять вниз по склону.

Венис не последовала за Кассиусом, не смогла. Ее гнев, вспыхнувший, когда она узнала, как ее отец обошелся с Ноублом, превратился в парализующее страдание.

Венис сжала губы в тонкую решительную линию. Тревор обязан все рассказать ей, и на этот раз он будет иметь дело не с двенадцатилетней девочкой, так отчаянно стремящейся добиться его расположения, что она готова проглотить свои сомнения и вопросы.

— А-у-у! — Оклик Кассиуса вывел Венис из задумчивости, и она огляделась по сторонам.

Кассиус почти исчез из вида. Вероятно, он все продолжал бубнить в пустое пространство о том, насколько джентльмен может быть полезен леди. Венис коленом направила мула вперед и заглянула вниз с края тропы. Кассиус трусил примерно на тридцать ярдов впереди и на двадцать футов ниже ее, ворча… или скорее громыхая.

Венис нахмурилась. Звук исходил не от Кассиуса.

Грохот становился громче и из глухого, низкого гудения превращался в рев. Ее мул стал беспокойным и дрожал. Но внезапно Венис поняла, что дрожит не мул, дрожит земля.

Она внимательно посмотрела вниз на ручей, проследовав взглядом вдоль пенистой ленты воды до зубчатой трещины выше по течению. Там сквозь колючую завесу дождя она увидела огромную стену бурлящей, серой воды, которая хлестала из расщелины, устремлялась вверх по склонам узкого ущелья, а потом с адским грохотом неслась вниз, на них.

Ливневый паводок!

— Кассиус! — крикнула Венис. — Назад!

Кассиус, остановившийся рядом с высокой старой сосной, не замечал грозящей ему опасности и, обернувшись, прокричал:

— Я не слышу вас, дорогая! Проклятый дождь создает невероятный шум!

— Назад! Быстрее! — Венис отчаянно замахала ему руками.

Теперь она совершенно ясно видела поток, вырывающий деревья и выбрасывающий их по мере своего продвижения. Мул Кассиуса, должно быть, почуяв опасность, неожиданно взбрыкнул и сбросил Кассиуса со спины.

С пронзительным, трубным криком мул бросился обратно вверх по тропе и галопом пронесся мимо Венис, которая старалась удержать собственное перепуганное животное.

— Забирайтесь на дерево! — закричала Венис во всю силу своих легких.

— Что?.. — удивленно спросил Кассиус, пригнувшись к земле.

— На дерево! Это наводнение! Забирайтесь!

Осознав сказанное, Кассиус побледнел. Подпрыгнув, он схватился за ветки сосны и вскарабкался на нижний сук. Цепляясь руками и ногами за кору ствола, он старался взобраться выше.

А потом река накрыла его.

Она ревела и грохотала, заставляя содрогаться землю, и рокот эхом разносился по узкому ущелью, Вода, с невероятной силой ударяясь о скалы, взлетала в воздух на сотни футов и окатывала Венис слепящими брызгами. Толстые стволы громадных деревьев подпрыгивали вверх и вниз, как яблоки в миске для мытья, ударялись о стены каньона и от столкновения раскалывались, словно лучины. Внизу камни, вырванные из стен ущелья, выбивали скальную породу из древнего русла.

Так же быстро, как оно приблизилось, ядро потока пронеслось мимо Венис, скатываясь вниз по склону горы, как сорвавшийся поезд. Позади него осталась бурлящая река, скрывшая дно ущелья и разбивающаяся о треснутые стены на высоте тридцати футов.

Венис взглянула туда, где последний раз видела Кассиуса. Старая сосна каким-то чудом выстояла, хотя сильно наклонилась и на три четверти оказалась под поверхностью вновь образовавшейся реки. Кассиус находился в восьми футах над водой. Его руки и ноги смертельной хваткой уцепились за тонкую верхушку дерева, глаза были плотно зажмурены, а губы беззвучно шевелились.

Но облегчение Венис длилось не долго. Внезапно дерево опустилось на несколько футов ближе к воде, и Кассиус мгновенно открыл глаза.

— Заберите меня отсюда!

Венис лихорадочно оглянулась по сторонам. Все оборудование, все предметы одежды, все, что могло помочь им, в том числе и веревка, находилось в сумке на убежавшем муле Кассиуса.

Бросив поводья мула, Ноубл согревал дыханием кровоточащие ладони. Он промок и замерз, в желудке начало урчать еще час назад, а спина затекла от того, что он, сидя в седле, все утро нагибался и вглядывался в землю, чтобы не потерять следы группы Венис.

Туман, просачивающийся сквозь стоящие на страже сосны и покрывающий блестящим покрывалом все, чего касался, только усложнял задачу. Из-за того, что стук копыт разносился во все стороны, Ноубл отстал и позволил Венис опередить его на добрых три мили, чтобы она не услышала его и не узнала, что он следует за ней.

Вытащив из внутреннего кармана кусок вяленого мяса, Ноубл очистил его от корпии. Образ Венис, покидающей утром Сэлвидж, неотступно преследовал его мысли. Она выглядела свежей и нежной, как только что снятые сливки. Она была закутана в огромную куртку, ноги в сапогах болтались мимо стремян, а красная шляпа была натянута на уши, и ее вполне можно было по ошибке принять за подростка — если бы не совершенно женская талия, которую Ноубл ощутил под своими ладонями, усаживая Венис в седло, и горячий поток ароматного дыхания, коснувшийся его рта, когда она выдохнула: «Да, умею. Я проверю».

Ноубл еще продолжал жевать омытое дождем вяленое мясо, когда наткнулся на оставленное место стоянки. Свесившись с седла, он начал пристально вглядываться в следы, и по мере того, как он осматривал землю, его глаза все больше прищуривались, а волосы на затылке поднимались дыбом.

Из лагеря вышли две группы и в разных направлениях. Юта на своих неподкованных пони, ведя вьючных мулов, ушли перед самым рассветом прямо на запад, в горы. Другие двое разорили лагерь, вероятно, три четверти часа назад и ушли они в южном направлении.

Ноубл отправился на юг. Через несколько миль его недоумение превратилось в настоящую тревогу. Двое впереди него двигались по естественному склону горного отрога, держа путь вниз. В этом случае они рано или поздно окажутся в русле ручья. Всем известно, что после весеннего таяния снегов и особенно во время сильных дождей русла опасны тем, что служат основной дорогой для паводковых потоков. Ноубл не мог поверить, что кто-то может оказаться настолько глупым, что не станет держаться подальше от низких мест и узких ущелий, но они направлялись именно туда.

Не обращая внимания на ненадежность дороги, он пустил своего пони галопом. А тем временем воздух вокруг наполнялся глухим гулом, низкое гудение становилось громче и громче, и Ноубл, натянув поводья, остановил пони и прислушался.

Впереди из-под деревьев выскочил мул и галопом понесся прямо на него. Уши животного были прижаты, изо рта вылетала пена. Внезапно парусиновая сумка, бившая его по раздувающимся бокам, раскрылась и из нее на землю посыпалось содержимое. Перепуганный мул, в ужасе выпучив глаза, закричал, рванулся вперед и, стрелой пролетев мимо Ноубла, исчез среди поливаемых дождем деревьев, оставив позади себя разбросанные оборудование и одежду — розовое платье, кружевную…

Сорвав с головы шляпу, Ноубл каблуками сжал бока пони и направил его туда, откуда выбежал мул. Едва дыша от страха и низко пригнувшись к шее своего пони, он шлепал его по крупу шляпой, подгоняя и подгоняя вперед. Скользя и спотыкаясь, пони прорывался сквозь сосны, вытянув вперед шею и открытым ртом втягивая воздух.

Усталое животное наткнулось на острый выступ и, поскользнувшись на мокром, гладком сланце, упало на бок, а Ноубл застрял, как колючка. Стоя в стременах, он тянул голову пони вверх и кричал ему в уши. Животное, пошатываясь, встало на ноги и бросилось вперед, погоняемое дождем, криками и каблуками.

Еще один выступ, еще четверть мили скользкого, как лед, гранита — и Ноубл увидел ее.

Венис стояла на коленях на краю узкого ущелья, ее волосы прилипли к плечам, расстегнутую большую куртку раздувал ветер, а расщелина внизу была наполовину залита потоком воды. И будь он проклят, если все это не выглядело так, будто Венис собиралась спуститься прямо туда!

— Венис! — крикнул Ноубл.

Гул был ужасный, и она не могла услышать его оклик, но теперь Ноубл уже почти поравнялся с ней. Он повернулся на скачущем пони, натянул поводья, чтобы остановить его бег, и спрыгнул на землю, но потерял равновесие, упал на колени, и воздух с шумом вырвался из его легких. Ноубл выпрямился и, пошатываясь, встал на ноги.

Все в порядке. Все хорошо. Венис не пострадала.

Руки у него дрожали, он зажмурился и откинул голову назад. Жжение в глазах превратилось в горячие слезы облегчения, смешивавшиеся с холодным дождем, стекавшим по его щекам.

— Венис!

Она обернулась. В ее глазах не было ни малейшего удивления, а было просто безграничное счастье. Ей понадобилось лишь мгновение, чтобы узнать его, и Венис уже бежала по скользкой скале. Еще мгновение — и она бросилась к нему в объятия. Ноубл подхватил ее, поднял и прижал к себе, с трепетом убрал черные локоны с ее бледного лба, нежно коснулся кончиками пальцев холодных щек и заглянул в серебряные глаза.

— Слава Богу! — благоговейно пробормотал Ноубл, крепче прижав к себе ее хрупкое тело. Холодная гладкая кожа, ароматное дыхание — Боже, неужели он мог все это потерять?!

— Ноубл! — всхлипнула она, повернувшись в его объятиях. — Вы должны помочь ему!

— Ему?

— Кассиусу! Он сидит на дереве! Вы должны помочь ему. Скорее! — Она отстранилась и, упершись кулаком ему в грудь, заявила: — Вы обязаны!

Разумеется, он не обязан. Он может прямо сейчас уйти, забрав с собой Венис, и никто не посмеет осуждать его. И даже если он останется, то всего секунда или две промедления, и Кассиус будет…

Ноубл выпустил Венис, и она, схватив его за руку, потащила вперед.

— Подождите. — Ноубл зашагал туда, где, тяжело дыша и понурив голову, стоял его пони. Он отцепил от седельной сумки толстый моток веревки и, ведя за собой пони, пошел вслед за Венис к началу тропы.

Он сразу же увидел внизу Кассиуса. Рид сидел на ветке сильно наклонившейся сосны, в середине бурлящей реки так, что его ноги болтались не больше чем в ярде над быстрым потоком. Взглянув вверх обезумевшими глазами, он увиДел Ноубла. Кассиус находился в полном отчаянии и ради спасения готов был делать все, что угодно, — даже умолять ирландца о помощи.

— Маккэнихи! Ты должен спасти меня! — Дерево вздрогнуло, когда что-то в потоке ударило по находящейся под водой части ствола. — Спаси меня! — закричал Кассиус. — Проклятие! Ты обязан! Ты… — Его голос сорвался на рыдание.

— Слушай, Рид! — крикнул ему Ноубл, разматывая веревку. — Я брошу тебе веревку! Ты поймаешь ее и подтянешься к этому краю. — Он привязал конец веревки к луке седла, остальную часть смотал кольцами в руке и начал медленно крутить моток над головой. — Готов, Рид? — крикнул Ноубл.

— Нет! — захныкал Кассиус.

— В чем дело?

— Я не могу! Я не могу отпустить ветку! Я упаду! Я не умею плавать!

— Проклятие! — взорвался Ноубл.

— Кассиус, вы должны поймать веревку! — крикнула ему Венис. — Другого пути нет! Постарайтесь!

Кассиус всхлипнул, крепко зажмурился и кивнул:

— Я постараюсь.

— На счет «три»! — крикнул Ноубл. — Раз. Два. Три… — Ноубл бросил веревку; она полетела, разматываясь на усиливающемся ветру, вытянулась параллельно берегу и упала в воду на расстоянии почти пяти футов от дерева. — Черт! — тихо выругался Ноубл. — Так ничего не выйдет!

— Почему не выйдет? — Венис коснулась его локтя.

— Ветер слишком сильный и дождь тоже, концу веревки не хватает веса, — объяснил он, снова сматывая веревку.

— Что можно сделать?

Не ответив, Ноубл отвязал веревку от луки седла и огляделся по сторонам.

В десяти ярдах выше того места, где они стояли, над рекой, как полка, нависал огромный потрескавшийся валун. Не произнося ни слова, Ноубл в неотступном сопровождении Венис подошел к краю валуна и взглянул вниз.