Элла Дэниелс - Герой ее романа

Маркус в растерянности хлопал глазами, а барон, снова ухмыльнувшись, добавил:

– Мой друг адмирал не хотел вас выпускать, но, очевидно, не смог устоять перед настроенным столь решительно объединенным фронтом всех своих дочерей.

– Невероятно… – пробормотал ошеломленный маркиз. Даже в самых своих безумных фантазиях Маркус не мог бы представить, что девушка, которую он похитил, придет ему на помощь. – Я что, действительно свободен?

Сайтон кивнул и что-то ему бросил. Поймав какой-то холодный и довольно увесистый предмет, Маркус разжал кулак и увидел лежавший на ладони ключ от кандалов.

– Спасибо!.. – выдохнул он с облегчением.

Барон пожал плечами.

– Не за что. Я всего лишь посланник. – Он шагнул к двери, но тут же остановился и, оглянувшись, сказал: – Вы мне не нравитесь, Флитвуд, но ради Даниэлы я согласен дать вам шанс.

С этими словами Сайтон покинул камеру, оставив онемевшего Маркуса возиться с ключом.

Неделю спустя…

Дверь открылась, зашуршали шторы, и полутемная комната тотчас наполнилась светом.

– Все, с меня хватит, Даниэла Мэри Стаффорд! – раздался голос Аннабель.

Дани застонала и перекатилась в постели подальше от света.

– Уходи… – пробормотала она.

– Ты валяешься в постели и дуешься с тех пор, как вернулась из своей поездки. С меня довольно! Даже больной Ху не ведет себя так.

Дани накрыла голову подушкой, пытаясь заглушить разглагольствования подруги. Вот уже несколько дней Аннабель с отцом не спускали с нее глаз. Отец даже нанял еще одну горничную, которая везде следовала за Дани, и той запрещалось садиться в экипаж, если ее кто-нибудь не сопровождал. И это после стольких лет свободной жизни! Просто невероятно!

Более того, отец продал ее дело. То есть не продал, конечно, а просто отдал книжную лавку Аннабель и Ху в качестве запоздалого свадебного подарка. И в результате, как казалось отцу, с агентством «Гретна-Грин» было покончено. Но нет, ничего подобного! Как только Дани найдет силы покинуть свою комнату, она непременно что-нибудь придумает. Аннабель и Ху не будут возражать. Они ведь знают, как много значит для нее это ее дело. Особенно теперь, когда у нее, кроме агентства, больше ничего не осталось.

Дани сунула в рот пальцы, стараясь сдержать рыдания. О, как она несчастна! Она-то надеялась, что Маркус придет к ней, когда его освободят. Надеялась, что у нее будет шанс снова с ним поговорить и убедить его, что он – именно тот мужчина, который ей нужен и за которого она вышла бы замуж.

Но Маркус не появился, и Дани надеялась на письмо, в котором он подтвердил бы, что получил подарок, отправленный ему и Каро ее отцом. В конторе их поверенного они с отцом составили документ, по которому большая часть доставшегося ей от матери состояния передавалась маркизу. И отец отправил этот документ Маркусу. Дани очень надеялась, что это поможет спасти Каро, и теперь ждала от маркиза хоть каких-то известий.

Но ничего не было. Ни письма, ни его самого. Не было вообще никаких известий. Он даже деньги не взял из банка – словно исчез куда-то, испарился…

– Глупый мужчина… – пробормотала Дани в подушку. А она так по нему скучала. Так хотела обнять его…

– Ой! – вскрикнула Дани и, приподнявшись в постели, схватилась за руку – подруга только что шлепнула по ней газетой со всего размаха, и казалось, что эхо от удара все еще разносилось по комнате.

Уставившись на нее, Дани воскликнула:

– Ты ядовитая змея!

– Ну, раз ты почти встала, – ответила Аннабель ухмыляясь, – то у меня для тебя новости. – Дани нахмурилась, а подруга добавила: – Мы вечером едем на бал к Хорнведерби.

Рухнув обратно на постель, Дани снова накрыла голову подушкой и пробурчала:

– Уходи, Аннабель. Я никого не хочу видеть.

У изголовья кровати послышалось пыхтение, а в следующее мгновение Аннабель вырвала подушку из рук Дани и швырнула через всю комнату, так что подушка шлепнулась о стену.

Дани с упреком уставилась на рыжеволосую подругу, та заявила:

– Похоже, ты собираешься провести остаток жизни, наслаждаясь своими страданиями.

Дани со вздохом пробурчала:

– Думаю, это наша фамильная черта. Уходи.

– Нет! – Аннабель решительно покачала головой. – Я заставлю тебя одеться и выйти из дома, ясно?!

– Я не могу… – Дани снова вздохнула. – Что, если он придет, когда меня не будет дома?..

Аннабель с сочувствием взглянула на подругу и, усевшись на кровати, обняла Дани за плечи и тихо проговорила:

– Я знаю, как тебе сейчас больно, дорогая. Тебе, наверное, кажется, что у тебя уже ничего больше не будет и что ты всю оставшуюся жизнь проведешь в одиночестве.

Дани всхлипнула и кивнула, утирая слезы. Аннабель прекрасно все понимала, – но ей-то повезло, мужчина ее жизни на ней женился.

– Тебе легко об этом говорить. Ведь Ху на тебе женился, и у вас с ним есть все то, что было у моих родителей. Вы прямо-таки светитесь от счастья, когда смотрите друг на друга. Идеальная любовь…

Аннабель рассмеялась.

– Светимся? Идеальная? Дорогая, в каком мире ты живешь?

Дани пристально взглянула на подругу.

– Я говорю об идеальном браке. Вы с Ху очень любите друг друга и всегда счастливы.

Аннабель фыркнула.

– А ты забыла, сколько раз мы с Ху ссорились? Он иногда доводит меня до безумия! И я почти уверена, что с твоими родителями было то же самое. Ты, наверное, просто не помнишь этого. Ты вечно витаешь в облаках, когда речь идет о любви.

Дани нахмурилась.

– Ты о чем?..

– О том, что любовь и брак – это труд. Нам с Ху очень повезло, что мы поженились по любви, но не все так просто… Он ужасно упрямый и постоянно хочет все сделать по-своему, когда я хочу поступить… по-моему. Он терпеть не может Лондон, а я его люблю. Он любит книги, а я ни разу в жизни ни одной добровольно не открыла.

– Но вы ведь все равно счастливы.

– Да, конечно. Однако счастье – это не волшебное чувство, которое приходит вместе с любовью и никогда не кончается. У нас с Ху есть определенные правила. Мы, например, никогда не ложимся спать сердитыми друг на друга и начинаем каждый день с напоминания о том, как мы друг друга любим. – Аннабель немного помолчала. – Я много слышала про Флитвуда от тебя и твоего отца. Думаю, мне бы он понравился, но я почти уверена, что он никогда полностью не освободится от пережитых в детстве ужасов. Конечно, со временем он, вероятно, сможет жить с этим, но потребуется самоотверженная любовь, чтобы он справился. Крепкий брак создают тяжелый труд и преданность друг другу – запомни это, Дани. А счастье – это всего лишь радостный результат правильной совместной жизни.

Дани в изумлении таращилась на подругу; она должна была признать, что никогда не думала о браке подобным образом. Она знала, что любит Маркуса, и хотела, чтобы все у них получилось, хотя у нее были некоторые сомнения. Остатки которых развеяли слова Аннабель.

Толкнув подругу плечом, Дани криво усмехнулась и спросила:

– Как ты стала такой мудрой?

Аннабель засмеялась и поднялась с кровати.

– Я, как ни странно, заглянула в одну из тех книг, которые Ху мне вечно подсовывает.

Заметив, что подруга направилась к гардеробу, Дани спросила:

– Мне правда нужно ехать на этот бал?

– Да, обязательно. И твой отец сказал, что я должна поехать с тобой. Он тоже считает, что тебе совершенно необходимо выбраться куда-нибудь.

Дани невольно поморщилась. Дипломатические способности отца были практически нулевыми, а Аннабель всегда избегала светского общества, так как многие матроны пренебрежительно относились к ней из-за совершенного ею мезальянса.

Тут подруга стала рыться в шкафу Дани и, обернувшись, сказала:

– У меня больше нет ничего подходящего. Одолжишь мне что-нибудь?

Дани пожала плечами. Завернувшись в одеяло, она пыталась придумать отговорку, чтобы не ехать на бал.

– Ой, Дани, этого я раньше не видела!

Дани точно знала, какое платье Аннабель сняла с вешалки. В мгновение ока она вылетела из постели и забрала из рук подруги розовый муслин. Глаза ее наполнились слезами, и она прошептала:

– Это Маркус мне подарил.

– Правда?.. – удивилась Аннабель. – Никогда не слышала, чтобы мужчина покупал женщине платья.

На губах Дани заиграла улыбка, и она погладила вышитую алую розу.

– Видишь ли, я пожаловалась, что неловко себя чувствую без приличной одежды. Но я всего лишь хотела большую шаль или плащ, чтобы накинуть на плечи и завернуться. А он на следующий день встал пораньше и купил вот это. Правда, очень мило?

Аннабель со вздохом пробормотала:

– Если бы только Ху был таким романтиком… Увы, от него я получила только ленту, которую долго просила.

Дани засмеялась и провела пальцами по тонкому белому кружеву под грудью. Она вспомнила, как Маркус смутился от ее похвалы. Дани сглотнула; в глазах снова защипало. О, как же она по нему соскучилась!..

– Надень его вечером.

– Что?.. – удивилась Дани. – Нет, не могу. Оно напоминает о нем.

Аннабель с таинственной улыбкой проговорила:

– А ты все-таки надень. Может, оно принесет тебе удачу.

Дани посмотрела на платье и со вздохом кивнула.

– Ладно, хорошо.

Внезапно дверь распахнулась, и вошла горничная. И вскоре комната наполнилась шуршанием платьев. «Что ж, может, вечер и впрямь окажется не столь ужасным…» – подумала Дани.

– Вы слышали о «молочной» наследнице?

– Да, конечно! – воскликнула дама с нарядным веером. – Говорят, она сбежала с французом из Гамбурга.

– Я слышала, что она носит его ребенка!

Дани закатила глаза. Гамбург ведь в Германии, а не во Франции. Ох, она уже забыла, как ненавидела светское общество. Еще несколько лет назад она прекрасно проводила время, посещая балы и флиртуя с подходящими кавалерами, но теперь все это казалось ей глупым и бессмысленным.

Дани нахмурилась, взглянув на отца, стоявшего в противоположном конце бального зала с приятелями из парламента и притворявшегося, что он вовсе не следил за ней. Стиснув зубы, она досчитала до десяти. В последнее время Дани часто это делала. Или когда злилась, или когда думала о нем.

Она в растерянности заморгала, когда Аннабель потянула ее за руку. Дани была очень признательна подруге за то, что та согласилась ее сегодня сопровождать. В одиночестве она бы не смогла все это выдержать. Ей уже пришлось отклонить несколько приглашений на танец и спрятаться в отдаленном углу от кавалеров.

– Ээээй!.. Проснись!.. – Аннабель помахала рукой перед ее лицом.

– Что ты сказала?..

– Ну наконец-то! Я уже давно тебя зову, – проговорила Аннабель с некоторым раздражением. – А теперь… посмотри вон туда. Видишь?..

Дани оглядела толпу.

– Кого именно я должна увидеть?

– Черт побери, – пробормотала Аннабель не по-женски яростно. – Теперь и я его больше не вижу. Куда же он делся?

– Не видишь… Кого? О ком ты?..

Аннабель таинственно улыбнулась и, схватив подругу за руку, потащила ее вдоль стены зала. Они миновали группки робких дебютанток. После чего Аннабель наконец-то остановилась у горшка с пальмой, рядом с дверью, ведущей на балкон.

– Стой здесь, – сказала Аннабель. И осторожно выглянула из-за пальмы.

– Что мы делаем? – пробормотала Дани.

– Тссс!.. – Подруга приложила палец к губам.

Дани вздохнула и, понизив голос до шепота, спросила:

– Какого черта… Что мы тут делаем?

– Шпионим.

Дани хотела возмутиться, но передумала и тоже стала наблюдать и прислушиваться к разговорам вокруг. Внезапно до них донесся незнакомый женский голос.

– Я думала, ты поклялся никогда больше не посещать балы, после того как эта девица Ньюпорт с тобой поступила. Что, время, проведенное за решеткой, заставило тебя изменить взгляды?

– Перестань ворчать, Каролина.

Дани замерла; ее пронзили ужас и тоска. Он ведь не должен здесь находиться! Он же терпеть не может подобные сборища! Теперь настойчивость подруги и отца обрела смысл. Они решили заставить их встретиться. Но почему Маркус ничего о себе не сообщал? Ведь она помогла ему выбраться из тюрьмы и даже отдала почти все свое состояние, чтобы выручить его сестру…