– Проводите ее сюда.

– Сию минуту, сэр.

Уилл закрыл глаза и пожелал, чтобы желание близости оставило его хотя бы сейчас. Ему надо обсудить с Вивьен столько вопросов, и она, возможно, хочет извиниться за свой утренний гнев. Скорее всего именно поэтому она и пришла спустя лишь пару часов после того, как он оставил ее у порога дома.

Герцог поднялся и повернулся к двери, прислонившись бедром к краю письменного стола и скрестив руки на груди.

Уже второй раз за сегодняшний день он стоял перед прекрасной вдовой, которая сейчас казалась гораздо спокойнее, чем утром. Свою подобающую для посещения церкви одежду она сменила на простое платье из муслина цвета спелого персика, с глубоким вырезом, хотя и довольно просторное в талии. В полуденном зное Вивьен словно несла с собой прохладу, она выглядела замечательно с гладкой кожей и блестящими завитками волос, которые откровенно просили, чтобы он намотал их на пальцы.

Когда она шла к нему, в ее взгляде уже был заметен вызов. Уилл мог предположить, что Вивьен все еще сердита на него. Сам он тоже пока не успокоился и тем более недоумевал, почему она пришла сюда после утренней сцены.

В конце концов Уилл решил позволить ей руководить их встречей.

– Благодарю вас, Уилсон.

Дворецкий послушно вышел и закрыл за собой двойные двери.

Несколько долгих мгновений они смотрели друг на друга.

– Ваша светлость, – наконец чопорно произнесла Вивьен.

– Не ожидал, что увижу вас снова так скоро, мадам.

Она на мгновение вскинула брови.

– Не ожидали...

Это было скорее утверждение, чем вопрос.

– Вы, должно быть, устали – путешествовать в такую жару...

Вивьен сжала губы.

– Право, это не относится к делу.

Что ж, тогда он повернет разговор по-другому.

– Почему вы здесь? – спокойно спросил герцог, в то время как его тело напряглось до предела.

Не отводя от него глаз, Вивьен глубоко вздохнула.

– Меня интересует, когда я смогу получить сонет, – решительно призналась она.

Ее прямота заставила Уилла на некоторое время замолчать. Изменение в ее тактике искренне озадачило его.

– Полагаю, когда буду готов отдать его вам, – ответил он.

Вивьен прищурилась.

– Вы сказали, что хотите более близкого общения взамен, и меня начинает удивлять, почему вы до сих пор не воспользовались представленной вам возможностью.

Уилл почувствовал, как застучало его сердце – этот стук усиливался с каждой секундой, но внешне он оставался абсолютно спокойным.

– Именно это я и делал все последнее время. – Он резко повернулся. – Разве я не наслаждался вашим обществом?

На мгновение Вивьен смешалась, но затем, крепко обхватив себя руками, храбро заявила:

– Вы все еще не овладели мной.

Уилл дышал медленно и ровно, осознавая, что сейчас ее скорее всего волнует, какое впечатление на него произведут ее слова. Ей достаточно было опустить взгляд, чтобы понять, как сильно он желал ее. Почти интуитивно он решил, что она специально смотрит ему в глаза, потому что боится того, что могла бы увидеть. Была она вдовой или нет, Вивьен, разумеется, понимала, как притягивала его.

Самым удивительным оказалось то, что она не отшатнулась в смятении или испуге и продолжала неустрашимо стоять перед ним с решимостью женщины, которая некогда знала, что такое любовные утехи, и снова желала их. Уиллу потребовалась вся его воля, чтобы не броситься к ней, не обнять за талию, не поднять юбки и не завладеть ею...

– Ведь вы хотите... именно этого, не так ли?

Эти спокойные, уверенные слова вывели его из состояния грез. Господи, если бы только она знала...

– Я думал, что ясно выразил свои желания.

Вместо того чтобы дрогнуть, Вивьен только еще больше выпрямилась.

– Вы все еще сердитесь.

– Не понимаю, о чем вы.

– Естественно. – Она, наконец, отвела от него взгляд и в раздражении коснулась завитков на шее. – Я никогда не могла научиться понимать мужчин.

Это признание позабавило герцога.

– И что же я сделал такого, что было бы трудно понять? – поинтересовался он. – Может быть, объясните?

– Объяснить вам? – Вивьен воздела руки к небу. – Но ведь это я озадачена и сбита с толку!

Разговор достиг той точки, когда потом никто не может вспомнить, с чего все началось.

– Послушайте...

– Чего вы ждете, Уилл? – Вивьен отодвинулась от него и оказалась около кушетки. – Мне нужен этот сонет, а вам нужна я.

Деревья зашелестели листвой от сильного порыва ветра; с дальнего берега донесся звук сирены, но никто из них не обратил на это внимания.

– Для чего вам нужна эта рукопись, Вивьен? – Голос герцога звучал спокойно, но настойчиво. – И почему она потребовалась вам именно сегодня? Вы ведь здесь не из-за того, что вам хочется оказаться со мной в постели, не так ли?

Вивьен ничего не ответила – она просто повернулась и поднесла руки ко рту. Одного этого жеста было достаточно, чтобы Уилл почувствовал ее разочарование.

Наконец, после продолжительного напряженного молчания, Вивьен наморщила лоб и взглянула на него.

– Мне нужна эта рукопись, и поэтому я предложила купить ее...

– Она не продается.

– А я продаюсь?

Это едкое замечание заставило герцога вскипеть. Он невольно сжал ладони в кулаки.

– С самого начала, мадам, я просил вас сказать мне правду и, прежде всего объяснить, почему вы пришли ко мне с таким смехотворным предложением. Сейчас вы здесь, и вы в отчаянии. Почему?

Щеки Вивьен порозовели, а губы вытянулись в тонкую упрямую ниточку.

– И ничего я не в отчаянии...

– Не стоит отрицать очевидное.

Ею вновь овладел гнев – это было видно по напрягшимся скулам и прямой, словно она проглотила линейку, спине. Неожиданно все вылилось в настоящее противостояние двух людей, и для обоих это было откровением.

Уилл покачался на носках, затем медленно направился к ней.

– С самого начала вы пришли ко мне с некими загадками, и теперь я хочу получить ответы на них. Но больше всего я хочу узнать, чего вы боитесь, и кто вас так пугает.

– Я ничего не боюсь.

Брови герцога чуть заметно дрогнули.

– Да? Тогда почему вы не брезгуете проводить время с убийцей? Очевидно, что-то пугает вас больше, чем я.

Взгляд Вивьен потемнел; казалось, она вот-вот даст ему пощечину. Но несколькими секундами позже герцог подумал, что она добьется своего без слез или желания исцарапать ему лицо.

С трепетом, который не мог скрыть ее нежный голос, Вивьен прошептала еле слышно:

– Вам никогда не приходило в голову, сэр, что мне хотелось бы получить от вас больше, чем вашу бесценную рукопись? Что она может быть только предлогом? Что я просто желаю вас как мужчину?

Впервые в жизни Уильям Рали, герцог Трент, готов был упасть на колени перед женщиной. Удивленный, он взглянул сверху вниз на прекрасное лицо Вивьен.

Она насмешливо улыбнулась, зная, что поставила его в тупик, и герцогу стало ясно, как Вивьен горда этим. Теперь он, наконец, понял. Она использовала его, как все женщины используют мужчин, потакая их потребностям и низким желаниям. Каким же закоренелым преступником он должен был показаться ей, когда она впервые появилась на пороге его дома всего три недели назад...

Протянув руку, Уилл обхватил ладонью ее шею. Вивьен вздрогнула, широко раскрыла глаза и попыталась отступить, но он крепко держал ее, давая понять без обиняков, что полностью владеет ситуацией.

– Вы хотите, чтобы я поверил, будто вы изобрели все это лишь потому, что физически желали меня? – Он больше не скрывал своего гнева.

Вивьен попыталась высвободиться, но ей это не удалось.

– Ничего я не хотела.

– Но именно это вы и сказали, моя дорогая. Бог мой, каким глупцом я вам кажусь! Некто высокомерный, полностью лишенный даже крупицы нежности. Человек, который убил свою жену, которого сторонится общество, который не способен насладиться очарованием находящейся рядом леди, – вот каков я в вашем представлении...

Вивьен задрожала, но это скорее был признак возрастающего в ней гнева, а никак не страха. Во всяком случае, теперь Уилл абсолютно точно знал, что она не боится его.

– Я желаю вас как мужчину, ваша светлость, – вырвалось у нее. – Почему вы не верите мне?

Испытывая глубокую горечь, Уилл мрачно ответил:

– Потому что я готов согласиться быть кем угодно, но только не дураком.

Вивьен сглотнула; ее широко распахнутые глаза, сверкающие словно бриллианты, вновь наткнулись на его взгляд.

– Что бы я ни думала о вас, подобное никогда не приходило мне в голову.

Его щека дернулась, когда он очертил большим пальцем линию на ее шее и уперся в крохотную пульсирующую жилку.

– Если я действительно привлекаю вас как любовник, миссис Раэль-Ламонт, почему вы не соизволите называть меня по имени?

Вивьен сжала его руку, но не оттолкнула. Она просто держалась за него, словно не была уверена, каким окажется его следующее движение.

– Потому что я не ожидала, что мы будем так интимно близки, – тихо ответила она.

По какой-то необъяснимой причине эта словесная перепалка между ними вызвала в крови герцога необъяснимое волнение, и он чуть не расхохотался.

– До или после передачи сонета?

– До и после.

– Но это же абсурд.

Глаза Вивьен еще больше расширились, словно она только сейчас поняла, в чем дело.

– Возможно, но все дело в том, сэр, что между нами был уговор.

Кровь снова закипела в нем.

– Договор? И это все? Вы полагаете, мне доставляет удовольствие, когда меня используют?

Неожиданно Вивьен смутилась и осторожно бросила взгляд на закрытые двери.

– Я вовсе не использую вас...

– Но вы рискуете всем, оставаясь со мной. – Голос герцога почти звенел. – Вы были так рассержены, когда я появился сегодня в церкви, в вашем налаженном мирке, и вас весьма смутило то, что пришлось признать меня перед вашими друзьями. Но ведь именно вы первой пришли ко мне. И сейчас вы тоже находитесь у меня. – Он наклонился к ней, почти касаясь лицом ее лица. – Скажите же, наконец, почему вы здесь?

На долю секунды он увидел колебание в ее глазах, словно Вивьен взвешивала про себя – сказать ему правду или продолжить игру. Уиллу вдруг захотелось схватить ее за плечи и хорошенько встряхнуть, а потом заняться с ней любовью...

Словно угадав его мысли, Вивьен вдруг расслабилась и, тихо вздохнув, опустила ресницы.

– Простите меня...

Эти тихие слова поразили его в самое сердце.

– Пожалуйста, Уилл... – Вивьен склонила головку набок и начала осторожно целовать его ладонь, с нежностью касаясь губами, подобными лепесткам розы.

Когда-нибудь в будущем он будет вспоминать об этом дне, когда ему удалось в первый раз овладеть ею, и о том, что послужило поводом для их первой встречи, которая привела его к главному решению: быть с Вивьен, отдать ей всего себя. Жаль лишь, что она так мало предлагала взамен. И все же она пока выигрывала.

Герцога охватила волна первобытной страсти, усиленной все углубляющейся яростью. Он решительно взял Вивьен за подбородок и прильнул губами к ее губам.

Вивьен, вскинув руки, обняла герцога за плечи, дразня и еще теснее прижимаясь к нему грудью.

Только в этот момент Уилл понял: Вивьен переоделась в платье без обруча, что было большим благом для них обоих. Между тем она начала ласкать его шею, проводя кончиками пальцев по волосам на затылке и ощущая себя так, словно таяла и растворялась в нем. Ее язык касался изнутри его верхней губы, когда она поцеловала его в ответ с жаркой страстью, которую он не получал от женщины уже много лет.

Герцог мгновенно позабыл обо всем; он застонал и крепче прижал Вивьен к себе, а затем запустил пальцы в ее волосы. Через мгновение ее дыхание стало таким же быстрым и неровным, как и у него, и она вцепилась в его рубашку.

Она нуждалась в нем, желала его. Уиллу оставалось только надеяться, что Вивьен мечтала о нем и по ночам, как он о ней.

Со вздохом Вивьен оторвалась от его губ и, прильнув к нему всем телом, начала покрывать медленными поцелуями его скулу и щеку, в то время как его губы легко скользили по ее шее, а руки, лаская спину, опускались все ниже. Уилл не боялся, что кто-то войдет и помешает им; прислуга получила строгий приказ держаться подальше, когда он находился наедине с Вивьен, – о чем гостья, похоже, уже догадалась.

Наконец, Уилл почувствовал, что Вивьен готова сдаться.

Господи, как он желал ее! Она даже не имела представления, как давно он желал ее. Никогда в жизни он не был так возбужден, так готов отдаться неутолимому желанию. И все же сейчас ему нужно было сдерживаться...

Нежно, но настойчиво Уилл подтолкнул ее к черной кожаной софе. Когда Вивьен легла, платье аккуратно очертило ее формы. Она опустила голову на мягкое изголовье и потянула его за рубашку, молчаливо приглашая присоединиться к ней.