Амелия Грей - Герцог в моей постели

Некоторое время Луиза молчала, потому что почти никого не знала в Лондоне, наконец произнесла:

– Пока еще не знаю. Надеюсь, суд подберет нам какого-нибудь джентльмена, который любезно согласится стать нашим опекуном…

В ответ миссис Колтраст лишь расхохоталась.

– Я понимаю, – стараясь не обращать внимания на ее смех, отвечала Луиза, – что заставить его светлость явиться в суд скорее всего будет не так-то просто. Звания, чины и титулы дают людям привилегии, которых лишены простые смертные.

– Совершенно верно, – кивнула Колтраст. – Более того, ни один суд не сможет лишить его светлость права быть твоим опекуном – разве что если тебе вдруг удастся доказать, что он с тобой плохо обращается.

– Я думаю, суд снизойдет ко мне. Как можно заставить меня выйти замуж за человека, который известен всему Лондону в первую очередь своими пьяными безумствами наподобие той сделки, которая стоила жизни моему брату, своими мошенничествами при игре в карты и… и…

– И чем?

– Своими многочисленными любовными похождениями с падшими женщинами.

– Милая моя, – усмехнулась Колтраст, – да все то же самое можно сказать едва ли не о любом джентльмене из лондонского высшего света, в том числе о нашем мэре, лорд-канцлере и даже обо всеми любимом его высочестве принце! Все они грешили по молодости… Да и его светлость, я убеждена, делал все это в основном в более молодые годы. Кого сейчас это волнует?

– Меня волнует.

– Ну разве что тебя. А весь здешний высший свет давно уже простил герцогу его прегрешения, как простил и его высочеству, и любому из здешних джентльменов, если у того есть титул и деньги. Никто не встанет на твою сторону, Луиза! Тем более что его светлость, может, и действительно небезгрешный человек, но что плохого сделал лично тебе и твоим сестрам?

– Так что же мне делать?

– Как что? Благодарить судьбу за то, что ты выходишь замуж за герцога! Не каждой девушке выпадает такое счастье!

Счастье? Луиза снова – в тысячный, должно быть, раз – задумалась, действительно ли счастьем для нее было бы выйти замуж за его светлость. Да, его поцелуи, его ласки слаще всего на свете… Но будет ли у Луизы духовная близость с этим человеком? И станет ли он верным мужем? Не говоря уже о том, что он терпеть не может детей…

– Благодарить судьбу? – фыркнула Луиза. – Да такого мужа врагу не пожелаешь!

– Ну что ж, – вздохнула Колтраст, – если уж тебе так не нравится его светлость, тогда я вижу лишь один способ избежать брака с ним – найти кого-то другого, но чтобы он согласился стать опекуном твоих сестер. Хотя даже в этом случае его светлость должен сам отказаться от опекунства. Впрочем, – добавила она, немного поразмыслив, – как знать, возможно, и откажется… Заботиться о целой полудюжине девиц все-таки нелегкая задача…

– Нас всего пять, миссис Колтраст.

– А я что сказала? – невозмутимо отвечала та. – Я и говорю, пять…

Луиза уже хотела было что-то возразить, но в этот момент вернулась помощница мадам Ривуар и о чем-то заговорила с миссис Колтраст по-французски.

Луиза задумалась о том, что сказала компаньонка. Да, миссис Колтраст порой явно не хватало хороших манер, но в данном случае она, кажется, подала неглупый совет.

Найти кого-то другого? До сих пор Луизе это как-то не приходило в голову. Ей случалось несколько раз танцевать с молодыми людьми, когда она жила в деревне, и кое-кого из них она даже находила довольно-таки симпатичными, но о замужестве ей все равно до сих пор особо думать не приходилось. Как, впрочем, и о поцелуях она раньше совсем не думала – до тех пор пока не поцеловалась с его светлостью. После этого едва ли не все мысли ее были только о поцелуях…

Была во всем этом еще одна загвоздка. Допустим, выйдет она замуж, а на кого оставит своих сестер? Так что выйти замуж Луиза могла лишь за того мужчину, насчет которого она была бы уверена, что он будет заботиться о ее сестрах. И если она переедет жить к мужу, то сестрам придется переехать вместе с ней.

– Мадам Ривуар сказала, что скоро подойдет, – объявила миссис Колтраст после того, как помощница модельерши вышла из комнаты. – Ей просто надо закончить с еще одним клиентом.

– Спасибо вам, миссис Колтраст, за совет, – проговорила Луиза. – Пожалуй, он весьма разумный…

– То-то же! – самодовольно вскинула голову та. – Я всегда даю дельные советы! Как знать, может, тебе и удастся найти какого-нибудь почтенного джентльмена, который согласится не только жениться на тебе, но и взять на себя заботу о твоих сестрах.

– Почтенного? Хотелось бы все-таки кого-нибудь не слишком старого… – пробормотала Луиза, снова вспомнив о страстных поцелуях герцога.

– Есть, пожалуй, одна подходящая кандидатура, – задумчиво произнесла Колтраст, – граф Биттерхавен. Около года назад у него умерла жена, оставив ему трех малышей. Правда, он не очень молод, но и не так уж и стар. В конце концов, ты вряд ли найдешь молодого, который захочет взваливать на себя заботу обо всех твоих сестрах.

– Мне и самой не хотелось бы выходить замуж за человека, который воспринимал бы моих сестер как обузу! – воскликнула Луиза. – А вам еще раз спасибо за совет, миссис Колтраст. Я еще подумаю над ним как следует.

– Что ж, – скептически пожала плечами та, – пожалуйста. Честно говоря, я не особенно уверена, что у тебя что-нибудь получится, но подыскать себе другого кандидата в мужья более реально, чем заставить его светлость явиться в суд. А даже если и явится, вряд ли окончательное решение суда будет в твою пользу. В суд я с тобой, так уж и быть, схожу – я все-таки твоя компаньонка и обязана сопровождать тебя повсюду. Но не жди, что стану тебе помогать в твоем безумном предприятии!

– Я поняла, – вздохнула Луиза, – спасибо и на этом, миссис Колтраст!

«А ведь она, к сожалению, права, – думала Луиза, возвращаясь в примерочную. – Шансы, что я выиграю дело против такого влиятельного человека, как его светлость, действительно не очень высоки. Да и найти вместо него другого джентльмена, который согласился бы взять на себя заботу обо всех моих сестрах, будет, пожалуй, не проще…»

Однако Луиза была не из тех, кто готов был пассивно принимать любую участь, назначенную ему судьбой. Сдаваться она не собиралась.

Впрочем, в глубине души девушка понимала, что главная ее проблема не в том, встанет ли суд на ее сторону и сможет ли она найти другого опекуна.

Главная проблема заключалась в том, что она уже успела влюбиться в герцога Дрейкстоуна.

Брэй сидел в своей библиотеке, взгромоздив ноги в сапогах прямо на стол и слушая монотонный шум дождя за окном. Черт бы побрал этот дождь! Из-за него приходится сидеть дома, никуда не пойдешь…

Несколько раз Брэй уже совсем было решался встать и налить себе бокал вина, но почему-то чувствовал себя таким расслабленным, что не хватало сил даже на это.

Однако не одну лишь промозглую погоду Брэй винил в своем теперешнем состоянии. Он понимал, что на нервы сейчас ему действует не только и не столько дождь, сколько мысли все о той же мисс Прим. Прошел уже месяц с тех пор, как Брэй видел Луизу в последний раз, держал в своих объятиях, целовал, и весь этот месяц ее образ неотвязно преследовал его. Даже путешествие в Йоркшир, предпринятое Брэем в первую очередь с целью развеяться, не помогло переключить свои мысли с Луизы на что-либо другое. Снова потянулись дни, которые почему-то теперь казались бесконечными. Чтобы чем-то заполнить их, он решил углубиться в дела: просматривать книги приходов и расходов, встречаться с управляющими своих имений. Делал попытки даже заняться политикой, общаться с влиятельными членами парламента. Пробовал проводить время, как и раньше, за картами или охотой. И все равно в голову, как назло, упорно лезла мисс Прим…

Почему? На этот вопрос он, хоть убей, не знал ответа.

Может, ему все-таки не стоило тогда целовать ее, поддавшись минутному порыву? Но мог ли Брэй представить себе, что воспоминания об этом поцелуе будут преследовать его так неотступно? Брэй давно уже сбился со счета, сколько женщин у него было. И до сих пор с каждой из них расставался вполне безболезненно, забывая чуть ли не на следующий день. Может, поцелуй с Луизой так врезался в память потому, что до сих пор ему еще не приходилось иметь дело с невинной девушкой, которую до него никто не обнимал и не целовал?

Несмотря на то, что он не знал и не мог знать о Луизе все, Брэй почему-то был совершенно уверен, что до поцелуя с ним она действительно ни с кем ни разу не целовалась, не говоря уже о чем-то большем. Однако, несмотря на это – а впрочем, как знать, может, именно благодаря этому, – на его ласки Луиза отвечала едва ли не более страстно, чем иная опытная женщина…

Как бы то ни было, Брэй не жалел об этом поцелуе. Единственное, о чем он жалел, – это о том, что до сих пор не повторил его снова.

Брэй тряхнул головой, словно пытаясь отогнать нашедший на него вдруг приступ безумия. Он и мисс Луиза Прим? Трудно даже представить себе мужчину и женщину, менее подходящих друг другу. Не говоря уже о ее сестрах, с которыми самого ангельского терпения едва ли хватило бы даже на пару минут. Вместо нормального человеческого смеха визжат как резаные, из-за любой ерунды впадают в такую истерику, словно наступил конец света…

«Черт бы побрал Натана! – выругался про себя Брэй. – Угораздило же его в ту ночь напороться на эту штуку и умереть… Жил бы да радовался и сам заботился о своих сестрах! Впрочем, и я тоже хорош – какого черта тогда согласился на этот спор?»

Брэй наконец поднялся и подошел к столику в углу, где стояло вино, которое принес дворецкий, когда приходил разжечь камин.

Брэю часто приходилось рисковать жизнью ради сущих, казалось бы, пустяков. Порой он сам себе удивлялся, что он до сих пор еще жив. В молодости он часто на спор прыгал с крутого обрыва в бурлящую реку. Одно время они с Харрисоном и Адамом развлекались тем, что кто-нибудь из них ставил себе на голову бутылку, а двое других стреляли в нее из пистолетов. Однажды Брэй даже пошел на медведя с голыми руками. Но, в конце концов, у него не было сестер, о которых надо бы было заботиться, которых надо бы было пристраивать замуж и которые в случае его смерти остались бы одни, без отца и матери.

«Черт бы побрал Натана, – снова ругнулся он, отпив глоток вина, – и черт бы побрал дядюшку мисс Прим, который спихнул на меня заботу обо всей этой ораве малолеток…»

Тем не менее, несмотря на все это, Брэя все равно нестерпимо тянуло в дом Луизы, чтобы увидеть ее хотя бы на миг. Стоило ему закрыть глаза – и перед ним снова возникал ее милый образ…

Раньше Брэю ни разу не приходилось испытывать каких бы то ни было проблем, когда ему хотелось женских ласк. Не эта, так другая, какая разница. Какая-нибудь женщина всегда найдется.

Сейчас же ему впервые хотелось ласк не просто какой-нибудь женщины, а конкретной. Мисс Луизы Прим.

Брэй вдруг остро почувствовал, как пуста и бессодержательна, по сути дела, была вся его жизнь. Прежде Брэю никогда не приходилось испытывать подобное чувство. Он всегда привык считать себя победителем. Читал ли ему мораль отец за что-то сделанное не так, ругал ли учитель в школе и даже если ему делал подлость кто-нибудь, кого Брэй считал своим лучшим другом, – Брэю всегда казалось, что это временные трудности и что он и оглянуться не успеет, как удача снова повернется к нему лицом. По крайней мере, до сих пор Брэю, насколько он мог припомнить, ни разу не приходилось попадать в ситуацию, из которой он не смог бы найти выхода.

Но как найти выход из теперешней ситуации, Брэй, хоть убей, придумать не мог.

– Ваша светлость!

Брэй оглянулся. Перед ним стоял Тидмор, дворецкий.

– Вас желает видеть некий мистер Хопскотч. Что прикажете ответить?

– Скажите – я занят! – пробурчал Брэй.

– Как прикажете, ваша светлость! – Дворецкий удалился.

Снова наполнив свой бокал, Брэй подошел к окну. Ни на мгновение не прекращавшийся ливень нещадно бил по едва проклюнувшимся свежим зеленым листочкам в саду. Мысли Брэя снова вернулись к Луизе. Интересно, чем она занята сейчас? Наверняка играет со своими сестрами во что-нибудь в доме из-за дождя. В прятки-жмурки или во что-нибудь еще?

– Простите, ваша светлость, – снова послышался голос Тидмора, – но мистер Хопскотч настаивает на встрече с вами. Говорит, дело срочное, касается самого его высочества…

Брэй молчал, даже не поворачиваясь лицом к дворецкому. Ему не было дела до того, что за очередная блажь вдруг пришла в голову принцу и какое отношение может иметь к этому он. Однако, если не принять Хопскотча сейчас, он наверняка придет завтра или послезавтра и не успокоится, пока все-таки не выполнит поручение принца.