Амелия Грей - Герцог в моей постели

– Ты что-то хочешь, Бонни?

– Да. – Малышка перевела взгляд на Брэя. – Я хочу вам кое-что подарить, ваша светлость. Я ждала, когда вы снова придете к нам, чтобы передать вам подарок…

Бонни прошла к серванту и вынула из ящика лист бумаги. Подойдя к Брэю, она протянула лист ему.

Брэй взял его. Это был детский рисунок красками. Трава, цветы, ярко-голубое небо, огромное желтое солнце… В центре – повозка, полная людей, рядом – сцена кукольного театра.

– Я сама все это нарисовала! – не без гордости заявила девочка. – Это был лучший день в моей жизни!

Брэй смотрел на улыбающееся личико Бонни – и он понял, что до сих пор ни разу ни от кого не получал подарков. Разумеется, от матери и отца Брэй всегда получал что хотел, но, кроме них, никто ему ничего не дарил, хотя сам он бессчетное число раз жаловал подарки женщинам: своим любовницам – драгоценности и деньги, а девушкам из порядочных, благородных семейств – цветы и конфеты.

– Я так польщен, – произнес Брэй, – что даже не знаю, что и сказать!

– Почему бы вам не сказать просто «спасибо», ваша светлость? – процедила Луиза сквозь зубы.

На личике Бонни почему-то отразилось недовольство.

– Если вам не нравится, ваша светлость, – проговорила она, – можете его не брать. В конце концов, я не очень хорошо нарисовала…

– Нет-нет, мисс Бонни, – поспешил уверить ее Брэй, – вы нарисовали даже очень хорошо… Я с радостью принимаю этот подарок! Подойдите сюда, дайте вас обнять!

Малышка с радостью подбежала к Брэю, и тот заключил ее в объятия.

Брэй нисколько не лукавил, когда сказал, что принимает подарок Бонни с радостью: никогда еще ни один подарок не был так дорог для него, как этот рисунок, преподнесенный от наивного и чистого детского сердечка… Ему хотелось обнять Бонни покрепче, но она такая маленькая и хрупкая по сравнению с ним, сильным и большим, что Брэй боялся причинить ей боль.

Брэй привстал на одно колено, чтобы малышке было легче его обнимать, и худенькие детские ручонки обвились вокруг его шеи.

От Бонни вкусно пахло душистым мылом и конфетами.

Брэя вдруг охватило то же желание защищать, которое он испытал, когда увидел заплаканную Гвен, хотя защита Бонни сейчас не требовалась. За свою жизнь Брэю приходилось обнимать бесчисленное количество женщин, но детей – практически никогда. Брэю казалось, что Бонни ему послал сам Бог, чтобы ему было о ком заботиться. И Брэй готов был, если понадобится, отдать за нее жизнь…

– Спасибо, Бонни! – с чувством произнес он. – Это самый красивый рисунок, который я когда-либо видел! Я буду хранить его всю жизнь, как величайшее сокровище!

Посмотрев через плечо Бонни на Луизу, Брэй вдруг заметил, что в глазах ее стоят слезы.

Брэй попытался вспомнить, сколько раз с тех пор, как впервые увидел Луизу, ему приходилось видеть слезы в ее глазах. Выходило, что этот раз был четвертым. И каждый раз причиной был он, Брэй.

Брэй не сердился на Луизу за то, что она злилась на него. В конце концов, роль опекуна ее сестер была совершенно новой для него – раньше Брэю не приходилось делать ничего подобного, – поэтому неудивительно, что он пока не очень хорошо справляется с этой ролью и многое делал не так…

В одном лишь Брэй был твердо уверен: отказываться от этой роли он не должен, а обязан приложить все усилия, чтобы справиться с ней как можно лучше.

Брэй разжал объятия и отпустил Бонни.

– Я должен тебе кое-что сказать, Луиза, – произнес он. – Нравится тебе или нет, но я считаю себя опекуном твоих сестер. Ты можешь не любить меня – в конце концов, это вовсе не обязательно, – но помешать мне быть их опекуном не сможешь.

Брэю вдруг вспомнилось, как Луиза пыталась убедить Гвен, что та должна дождаться, пока Стандиш сам не признается ей в любви. Ждала ли Луиза того же самого от Брэя? И мог ли он честно сказать, что любит ее?

– Луиза, – торжественно произнес он, – я сам не знаю, люблю ли тебя. Одно лишь могу сказать: я чувствую по отношению к тебе что-то особенное. Я все время думаю о тебе, я хочу быть с тобой… Любовь ли это? Не знаю… – Он подошел к ней на шаг ближе. – Я помню, Луиза, что когда-то сказал тебе, что возьму тебя в жены лишь в том случае, если ты сама об этом попросишь, но сейчас я сам прошу твоей руки. Ты выйдешь за меня, Луиза?

Брэй замолчал, пристально вглядываясь в лицо Луизы. Он чувствовал, что она сама неравнодушна к нему, но достаточно ли сильны ее чувства, чтобы она согласилась выйти за него замуж?

– Брэй, – нахмурилась Луиза, – как я могу выйти за тебя, если ты терпеть не можешь моих сестер? Всякий раз, когда Бонни или Сибил визжат либо громко смеются, ты морщишься и чертыхаешься! Ты даже не умеешь сказать ребенку «спасибо»!

«Луиза права, – подумал Брэй, – я действительно еще многого не умею… Но ведь всему можно научиться!»

– Я не могу доверить тебе моих сестер, – продолжала Луиза, – не могу на тебя положиться. У тебя просто не хватит терпения, чтобы жить с ними, а я не могу бросить их… Я боюсь, что от такой жизни ты в конце концов возненавидишь меня…

– Луиза, поверь, у меня достаточно терпения, чтобы жить в одном доме с твоими сестрами!

Брэю ранило душу, что Луиза снова отказывает ему. Если бы она знала, каких усилий ему стоило сделать ей предложение! Для Брэя это означало почти капитуляцию – он привык никогда ни в чем не уступать кому бы то ни было.

Может, ему стоило сказать об этом Луизе? Ведь это, как ничто другое, свидетельствовало о том, какую власть она получила над его сердцем…

– Не расстраивайтесь, ваша светлость! – сказала Бонни. – Если Луиза не хочет выходить за вас замуж, тогда выйду я!

Брэй уже готов был рассмеяться, но прикусил язык. Судя по выражению лица малышки, она не шутила, а говорила совершенно серьезно, и эта серьезность тронула его до глубины души.

– Я с удовольствием женился бы на вас, мисс, – улыбнулся он, – будь вы немного постарше!

– Тогда за вас выйду я, – заявила Сибил, появляясь в дверях. – Я старше Бонни!

– Старше, – снова улыбнулся Брэй, – однако все же не настолько, чтобы выходить замуж. Но я обещаю вам, юные леди: когда вы станете достаточно взрослыми, постараюсь подобрать вам хороших мужей!

– Я бы хотела, чтобы мой муж был похож на вас, ваша светлость! – улыбнулась Бонни щербатым ртом.

– Послушай, Брэй… – начала было Луиза, но Брэй перебил ее:

– Не надо, Луиза! Ты уже сказала все, что хотела. – Брэй свернул рисунок Бонни в трубочку и сунул в карман. – Мисс Сибил, мисс Бонни, – произнес он, вытянув вперед обе руки, – вы не хотите меня проводить?

Сибил взяла его за одну руку, Бонни – за другую, и они направились к выходу.

Как только Брэй ушел, Луиза отослала Сибил и Бонни заниматься с мисс Киндред, а сама надела шляпку, накинула шаль и вышла во двор.

Сгущались тучи, угрожая пролиться дождем, и это хмурое небо казалось Луизе под стать ее теперешнему настроению.

Она медленно шла по тропинке, касаясь рукой свежих ярко-зеленых листьев.

С чего она вдруг взяла, будто Брэй положил глаз на Гвен? Обвинять его в этом у нее не было оснований. Просто она в тот момент сердилась на Брэя за то, что он не сказал ей, что их свадьбы желает сам принц. И когда Луиза увидела Брэя, входящего с террасы вместе с Гвен, она вообразила себе бог знает что…

Нет, вряд ли все-таки Брэй способен проявить интерес к Гвен как к женщине, скорее всего он действительно смотрит на нее как на сестру… Да и обвинение в адрес Брэя, что он якобы не способен даже сказать «спасибо» за подарок, было с ее стороны все-таки слишком жестоким. Ну растерялся, не сразу сообразил – с кем не бывает… И так ли уж права была она, когда заявила, что Брэй не сможет жить под одной крышей с ее сестрами? Если Бонни и Сибил объявили о своей готовности выйти за него замуж, значит, он им все-таки нравится. Стало быть, есть шанс, что они вполне могут поладить… Чем больше Луиза думала обо всем этом, тем сильнее сомневалась, правильно ли поступила, отказав Брэю.

Может, еще не поздно все исправить?

Мысли Луизы вдруг были прерваны каким-то шумом. Обернувшись, она увидела Гвен, сбегавшую с крыльца и спешившую к ней. Бросившись в объятия сестры, девушка вдруг залилась слезами.

– Господи, что случилось, Гвен?

Но та лишь что-то нечленораздельно бормотала, рыдая и всхлипывая. Наконец, более или менее успокоившись, она протянула Луизе какую-то бумагу.

– Посмотри, что я получила!

Луиза взяла бумагу в руки и первым делом взглянула на подпись: Стандиш. Сердце невольно екнуло, и она пробежала письмо глазами.

– Он пишет, что уезжает из Лондона до конца этого сезона.

– Это еще не главное! – По щекам Гвен текли слезы. – Я ему безразлична! А я-то думала, что он любит меня так же, как я его…

Концом своей шали Луиза смахнула слезы с лица сестры.

– Почему ты решила, что он не любит тебя, Гвен? В этом письме ничего такого нет…

– Он сказал мне это вчера вечером, – снова всхлипнула Гвен. – Вчера на балу я вышла прогуляться с ним в сад. Я знаю, что ни ты, ни миссис Колтраст не велели мне этого делать, но я все же пошла с ним, потому что решила, что он собирается сделать мне предложение. Но он сказал, что не любит меня…

Луиза задумалась. Теперь она понимала, почему Брэй тогда зашел с террасы вместе с Гвен. А она еще заподозрила его в том, что он имеет виды на ее сестру! Надо обязательно попросить у Брэя прощения! Вот только простит ли он ее?

– Он не любит меня! – снова запричитала Гвен. – Что мне делать, Луиза?

– Прежде всего ты должна понять, что не можешь заставить кого-то тебя полюбить, – с серьезным видом произнесла Луиза. – И потом, может, мистер Стандиш просто сам не уверен, любит ли он тебя. – «Как не уверен Брэй», – добавила она мысленно. – Что делать, спрашиваешь? Здесь у тебя два варианта: либо плакать и грустить целыми днями, либо дожидаться возвращения мистера Стандиша для нового объяснения. А пока постараться получать удовольствие от того, что может предоставить тебе жизнь: общаться с интересными людьми, танцевать на балах с другими симпатичными джентльменами…

– Ждать его возвращения для нового объяснения? Ты думаешь, у нас с ним еще может все получиться?

– Возможно, почему бы и нет… Кстати, в письме он пишет, что просто считает, будто он слишком молод и ему пока рано жениться, но если бы он все-таки женился, то скорее всего на такой девушке, как ты. Не кажется ли тебе, что это все-таки дает тебе некоторый шанс?

– Да, наверное… – неуверенно сказала Гвен.

– Ну вот и отлично, так что не вешай нос! Может, тебе стоит самой написать мистеру Стандишу о том, что ты готова возобновить дружбу, когда он вернется?

Глаза Гвен просветлели, улыбка озарила ее лицо.

– Луиза, ты лучшая сестра в мире! Спасибо тебе! Пожалуй, я напишу ему прямо сейчас…

Гвен повернулась и побежала обратно в дом, но Луиза остановила ее:

– Я рада, что его светлость оказался рядом с тобой в тот момент.

– Я тоже была этому очень рада, Луиза. Его светлость защитил меня, так же как на его месте поступил бы Натан…

«Стало быть, Брэй и Гвен действительно воспринимают друг друга как брат и сестра, если он напоминает ей Натана…» – подумала Луиза.

Она закрыла глаза и закуталась в шаль, снова погрузившись в свои мысли. Нет, она все-таки несправедливо поступила с Брэем!

Да, Брэй, возможно, не всегда поступал правильно. Но всегда ли она, Луиза, все делала правильно? В конце концов, его детство сильно отличалось от ее детства. У него не было ни братьев, ни сестер. Следует ли после этого удивляться, что Брэй не знает, как вести себя с маленькими девочками? Поначалу Луиза думала, что Брэй так никогда к этому и не привыкнет. Но, может быть, он уже успел всему научиться и лишь она этого не заметила? А вот Бонни, Сибил и Гвен заметили и полюбили Брэя…

Луизе всегда хотелось, если она когда-нибудь выйдет замуж, стать женой человека, похожего на ее отца: такого, который никогда, что бы ни случилось, не повышал бы голос на ее сестер и не настаивал всякий раз, что прав именно он и все должно быть именно так, как он хочет. Но сейчас Луизе уже почему-то стало казаться, что с таким «правильным» человеком она не будет счастлива по-настоящему. Все-таки хотелось бы, чтобы в ее отношениях с мужем хотя бы иногда присутствовали веселье, смех и страсть, которую она испытывала в объятиях Брэя…

«Нет, – твердо решила Луиза, – нужно обязательно пойти к Брэю и попросить у него прощения – пока еще не поздно, пока еще можно что-то исправить… Иначе я рискую потерять его навсегда!»

Луиза не собиралась отступаться от своего решения. Да, кто-то, может быть, скажет, что для молодой девушки не очень прилично отправляться одной в дом к мужчине, но всегда ли Луиза соблюдала светские приличия? Как, впрочем, и Брэй…