– Я пою ему каждый раз, когда захожу к нему в комнату. – Колетт вздохнула. – Я до сих пор помню, как мамочка пела мне, когда я была маленькая. Я так надеялась, что это прогонит страхи паренька!

– Я сшила ему чудесные сорочки и штанишки и мягчайшее нижнее белье. – Надя продемонстрировала новое творение, над которым трудилась. – ~ Он надевает то, что ему говорят надеть, но, кажется, ничего не замечает.

– У него такой печальный взгляд. – Роуз отвернулась и посмотрела в окно. – Таких печальных глазок я в жизни не видела. У меня просто сердце рвется на части!

Уизерс громко кашлянул.

– Тише! Наша Лана идет.

Всякий раз, встречаясь с ней, остальные старались казаться бодрыми и разговаривать о прекрасной погоде, последних светских сплетнях – и даже о политике властей Нью-Йорка. О чем угодно – лишь бы не о том, что всем не давало покоя.

Джесс метался по комнате, пытаясь придумать, что он может сделать для того, чтобы помочь Лане в этой ужасной ситуации.

Лана! Ему так ее не хватало. Ему не хватало ее здесь, у него в объятиях. Не хватало в постели. После того как мальчика привезли к ним, она проводила с ним все свое время. Вечерами она держала его на руках, пока он не засыпал, а потом дремала в кресле рядом с его кроватью на тот случай, если он проснется ночью испуганный и одинокий. Каждое утро она поспешно бежала к себе, чтобы надеть самый красивый наряд и тщательно уложить волосы, надеясь, что наконец сможет встретить этот день радостно со своим наконец-то обретенным Колином. Но каждый день паренек просыпался растерянным и испуганным, не узнавая женщины, которая посвятила все свои силы его спасению.

Чего они не заметили? Что еще можно сделать для того, чтобы вывести малыша из печальной апатии? Куда он мысленно спрятался, так что даже не узнает ту женщину, которая так горячо его любит?

За все это время никто не услышал от Колина ни единого слова. Поддаваясь уговорам Ланы, он ел то, что ему давали, но когда ему казалось, что на него никто не смотрит, он прятал еду в карманы. Лана находила у него в спальне припрятанные продукты, хотя не похоже было, чтобы он хоть что-то съедал.

Паренек не хотел выходить из комнаты и не выказывал интереса к своему новому дому. Вместо этого он готов был все время сидеть за столиком, который Лана поставила у него в комнате, и слушать, как она болтает о тех вещах, которые, как ей казалось, он должен был помнить. О его матери, об отце, о соседях, которых он видел в их перенаселенном доме… Но в безжизненных глазках ни разу не загорелась искра узнавания.

Все домочадцы были встревожены, все испытывали чувство полной беспомощности.

Джесс резко остановился. Он не допустит, чтобы Лана выносила все это одна! Хоть он и не представлял себе, чем может помочь этому странному малышу, но он обязан был попытаться.

Он прошел по коридору, остановившись у двери в комнату Колина. Не услышав оттуда ни звука, он открыл дверь и заглянул внутрь. В камине горел огонь. Он подошел к кровати. Никого там не увидев, он осмотрелся – и в углу комнаты разглядел какие-то странные очертания. Подойдя чуть ближе, он понял, что Лана устроила на полу гнездышко из одеял и подушек и теперь лежала рядом со спящим Колином.

Увидев Джесса, она прижала палец к губам.

Он опустился на колени рядом с ней.

– Решила попробовать что-то новое?

Она кивнула:

– Я вспомнила, как Закери говорил, что Колин у Ван Энделов спал на полу. Я подумала, что это могло бы помочь, но я не хочу, чтобы он проснулся и обнаружил, что опять оказался один и снова в каком-то незнакомом месте. Мне нужно быть рядом с ним, Джесс!

Не говоря ни слова, Джесс взял еще одну подушку и улегся рядом с ней.

Она ласково прикоснулась к его руке.

– Тебе не обязательно это делать.

– А мне хочется. – Он притянул ее к себе для долгого и нежного поцелуя. – Наверное, для меня теперь это единственная возможность спать с тобой. И потом… – тут он ей подмигнул, – я не собираюсь лишиться такого развлечения.

Лана потащила на себя одеяло и почувствовала тепло от уже привычно лежащей у нее на талии руки Джесса. Перина оказалась непривычно жесткой, и она перевернулась, стараясь устроиться удобнее.

Тут она внезапно вспомнила, где находится. Она не в кровати у Джесса, а на полу у Колина в комнате!

Колин!

Она мгновенно проснулась. Как только ее глаза открылись, то при свете догорающих в камине углей она увидела, что Колин сидит рядом с ней и пристально разглядывает ее лицо.

Не говоря ни слова, он потянулся к ее волосам, свободно распущенным и упавшим ей на плечи. С изумленным видом он трогал ее лицо, прослеживая пальчиками линию ее бровей, трогая мягкие щеки и нежную складку губ.

Их движения разбудили Джесса. Он неподвижно лежал рядом с Ланой и молча наблюдал за происходящим.

Долго мальчик казался удивленным и всматривался в лицо, которое так давно хранилось в его памяти. А потом он еле слышно прошептал:

– Тетечка Лана?

На мгновение Лана онемела. Неужели он действительно заговорил? Или, может быть, ей это приснилось из-за того, что она так давно и так отчаянно об этом мечтала?

– Да, милый. Я надеялась, что ты меня вспомнишь. Я твоя тетечка Лана.

– Где ты была?

Ей показалось, будто он ударил ее в сердце кинжалом.

– Мне очень жаль, что меня не было так долго. Я делала все, что могла, чтобы забрать тебя оттуда.

– Меня не пускали тебя искать. – Его печальные голубые глазенки наполнились слезами. – Меня забрали, и я не мог тебя найти. Не мог найти маму. Никого не мог найти.

– Знаю. – Лана села и прижала его к себе. – Но теперь мы вместе, Колин, и я даю тебе слово, что нас больше никто никогда не разлучит.

– Обещаешь? – тихо спросил он, уткнувшись ей в плечо.

– Обещаю.

Она чувствовала, что у нее по лицу бегут слезы, от которых намокают прилипшие к щекам пряди волос, но Лана никак не могла перестать плакать. Главное – это то, что Колин наконец-то здесь, с ней – и вспомнил ее. Наконец-то вспомнил.

Джесс сел, обнял их обоих и поцеловал Лану в висок под сбившимися волосами.

Они сидели так очень долго.

Он в безопасности, думала Лана, прислушиваясь к ровному биению сердечка Колина. Наконец-то он с ней! Спустя какое-то время она поняла, что ощущает и биение сердца Джесса. Сильное, мерное, ровное.

Если бы она могла, то осталась бы так на целую вечность – заключенная в объятия Джесса и крепко прижимая к себе Колина. Но так как вечность была слишком долгим сроком и мечтать об этом не приходилось – и потому что она уже получила исполнение своего главного желания, – она решила просто наслаждаться этой минутой и не гневить судьбу, прося о чем-то еще.

В течение следующих дней печальный и болезненный мальчуган, которого оставили им на пороге, стал постепенно превращаться в того паренька, которого когда-то знала Лана.

– Вы только на него посмотрите!

Надя просияла, когда Колин спустился вниз, идя между Ланой и Джессом, наряженный в белую сорочку и темно-синие короткие штанишки, которые она для него сшила.

Мальчик испуганно цеплялся за руку Ланы и выглядывал из-за ее юбки, стесняясь незнакомых людей, которые, казалось, заполняли все комнаты большого дома.

– Надя – это та милая леди, которая сшила тебе одежду, Колин. – Лана помолчала и посмотрела на него. – Что ты должен ей сказать?

– Спасибо, Надя.

– Пожалуйста. Теперь я собираюсь сшить для тебя сюртучок, как тот, который носит Джесс.

Портниха заметила, как расширились глаза мальчика, и поняла, что сумела его заинтересовать.

– Да, сюртучок. И наверное, сапожки. – Повернувшись к Марии, она добавила: – Это будет так приятно! Я всегда мечтала о своем малыше, чтобы его обшивать.

Домоправительница указала на стопку книг, сложенных на стуле у стола так, чтобы маленькому мальчику было удобно сидеть:

– Не хочешь сесть сюда, Колин?

– Вы это приготовили для меня? – Он посмотрел на книги, а потом – на улыбающуюся Марию.

– Конечно. Я так рада, что ты уже готов кушать вместе с нами.

– Спасибо.

Колин позволил Джессу посадить его на книги, так что он оказался за столом на одном уровне со взрослыми.

– А вот и ты! – Клара вошла в столовую и, обойдя стол, остановилась рядом с Колином. – Я приготовила тебе кое-что особенное.

– Манную кашу? – вежливо поинтересовался он. Все невольно улыбнулись.

– В этом доме манной каши не бывает. Я приготовила тебе блины.

– А что это такое?

Кухарка изумилась:

– Ты никогда не пробовал блинов?

Мальчик покачал головой.

– Тогда обязательно надо попробовать и посмотреть, понравятся ли они тебе. – Она сняла крышку с серебряного блюда и положила блин ему на тарелку, полив теплым вишневым соусом.

Колин посмотрел на круглый плоский блинчик без особого интереса. Но после первого же кусочка он широко улыбнулся и с набитым ртом проговорил:

– Вкусно!

Клара радостно улыбнулась:

– Конечно, вкусно! А если захочешь еще – то сразу скажи.

Когда кухарка отошла, мальчик посмотрел на Лану:

– Мне правда можно съесть столько, сколько захочу?

– Правда.

Но несмотря на ее спокойное заверение, она заметила, что он спрятал последний липкий кусочек в карман. Это зрелище заставило больно сжаться её сердце, напомнив о том, как часто ему приходилось засыпать голодным после того, как умерла Шивон.

Однако разве она сама не делала то же самое даже после того, как вырвалась из приюта? Со временем он научится доверять. А до тех пор ей надо постараться всегда быть рядом с ним, чтобы умерять те страхи, которые будут в нем просыпаться.

После завтрака в комнату, танцуя, вошла Колетт. Колин внимательно следил за каждым ее движением. Невозможно было не любоваться таким изяществом и жизнелюбием.

Этим утром на лице француженки играла веселая детская улыбка, которой Лана никогда раньше у нее не видела.

Колетт улыбнулась Колину:

– Если ты закончил завтракать, малыш, у меня есть для тебя подарок.

– Подарок?

– Да. – Она вернулась в коридор и что-то оттуда взяла. – Смотри, обруч и палка. Ты знаешь, как с ними обращаться?

Колин кивнул:

– У меня их не было, но мы с Джованни Дженовезе видели, как на улице играли другие мальчишки.

Лана почувствовала жаркую волну радости. Колин впервые добровольно упомянул о чем-то из своей прежней жизни. Колетт протянула ему руку:

– Тогда идем со мной, малыш, и попробуем поиграть. Если хочешь, будем учиться вместе.

Как мальчугану ни хотелось поиграть, он явно не решался расстаться с Ланой. Заметив его испуг, она поднялась из-за стола.

– А мне можно посмотреть?

Моментально успокоившись, он соскочил со стула и пошел за Колетт, не выпуская Лану из поля зрения.

Джесс какое-то время наблюдал за ними от двери, но потом тоже вышел к ним на газон.

В ответ на удивленный взгляд Ланы он пожал плечами:

– Решил посмотреть, как это делается.

Когда он ушел к Колину, Мария сзади подошла к Лане и прошептала:

– Разве вы не слышали? Мужчины всегда в душе остаются мальчишками, хоть и большого роста.

Слыша веселый смех, Лана прижала руку к груди, изумляясь, как это нечто столь простое может наполнить ее сердце таким счастьем.

Лана приостановилась у двери, которая вела в комнату Колина. Услышав пение, она заглянула в комнату. В кресле у окна сидела Колетт, которая укачивала малыша, напевая ему по-французски колыбельную.

– О чем она? – спросил Колин.

– О маленьком мальчике, который потерялся. Он ходит по лесу и вдруг находит котенка, и они вместе играют.

– А свой дом он находит?

– Да, но сначала ему приходится много дней блуждать. Он ночует в домике у доброй старушки, а потом – в стойле с милым коньком.

– Я тоже потерял дом. – Он зевнул и положил голову на плечо француженки.

– А теперь нашел новый.

– С моей тетечкой Ланой и со всеми вами. – У него начали закрываться глаза.

– Ты – очень везучий мальчик, у тебя такая любящая тетя. И много других любящих родственников.

Лана тихо ушла, смаргивая с ресниц слезы. Благодаря доброте всех этих милых людей Колин оживал с каждым днем.

– Я испекла твое любимое сахарное печенье.

Клара обнаружила Колина в солярии с Колетт и Надей.

– Спасибо, Клара.

Малыш взял печенье, откусил кусочек – и положил на стол.

Наблюдая за ним от дальней стены, Лана вдруг поняла, что он не стал прятать остаток печенья в карман!

– Послушайте-ка, Клара! – Личико Колина было невероятно оживленным. – Надя рассказывала мне о том, как она была с княжной. Это дочь русской королевы, да, Надя?

– Да, малыш.

– В общем, они ехали в санях, закутавшись в меха. Сани везли два больших коня. И вдруг кони понесли и помчались вниз с горы. – Глаза у Колина были огромными и круглыми, словно печенье, которое принесла Клара. – А ты не боялась, Надя?