Эрин открыла книгу на последней странице, которую читала, отмеченной загнутым уголком. Ей нужно было хоть как-то помочь расслабиться своему измученному мозгу, и поэтому она сразу же окунулась в сюжет, позволяя книге втянуть себя в мир, полный сексуальных намеков, зарождающейся любви и бушующей страсти. 


Эндерсон проснулась от сильного, крепкого аромата кофе. Утренний свет, льющийся из чердачного окна, ласкал комнату светлыми оттенками синего и серого цвета. Патрисия отбросила одеяло и встала с кровати. Подойдя к краю лестницы в одних только трусах и майке, она взглянула вниз. 


Она знала, что Мак не пила кофе, и была очень удивлена, почуяв запах этого напитка. Зацепившись за перила лестницы, она наклонилась, чтобы посмотреть, не сможет ли она увидеть Эрин внизу. Яркий утренний свет, отражавшийся от пола, на который она теперь смотрела, ослепил ее и заставил прищуриться. Пока она рассматривала панораму внизу, ее голубые глаза пытались сбросить с себя последние остатки сна и привыкнуть к солнечному свету. 


Ее внимание поймало какое-то движение в гостиной, и она перевела взгляд на кушетку, на которой и лежала Мак с открытой книгой на груди. 


Итак, Эрин не спала. Вернувшись к кровати, Эндерсон достала свой атласный халат и набросила его на плечи. В это время Джек высунул голову из-под одеяла и поприветствовал ее широким зевком, а затем спрыгнул с кровати и помчаться вниз по лестнице. Она последовала за ним, решив, что должно быть у Мак была еще одна бессонная ночь, если она встала так рано. 


"Доброе утро", - тихо произнесла она, спустившись на нижнюю ступеньку. 


Джек, в мгновение ока, оказался у задней двери и принялся царапать ее, стремясь выбраться на улицу и поприветствовать утро. Патрисия обогнула кушетку с задней стороны, и, подойдя к двери, открыла ее, чтобы выпустить своего любимца. 


Мак не ответила на ее приветствие, поэтому Эндерсон направилась к ней, чтобы узнать, что происходит. 


"Доброе … " - снова начала она, думая что, возможно, Эрин не услышала ее, но остановилась, как только подошла ближе. Мак вовсе не читала, как она думала, а просто заснула с открытой книгой, которая лежала под рукой на груди.


Эндерсон улыбнулась спящей на ее кушетке красавице и осторожно подоткнула покрывало, стараясь не разбудить ее. От внимательного взгляда не укрылись темные круги под глазами Мак, оставшиеся после бессонных ночей. Патрисию так и подмывало коснуться ее, погладить красивое лицо, спящей женщины. 


Она хорошо помнила вкус Эрин на своих губах и то, как реагировало на нее ее тугое, мускулистое тело, как - будто изголодавшееся от желания. Ее мысли, в очередной раз, вернулись к признанию. Признанию о том, что Мак спала с Элизабет Адамс. Прошло более двадцати четырех часов с тех пор, как оно разбередило ей душу и сумело убить, оставив при этом в живых. Она положила руку на сердце, чувствуя, как снова возвращается боль. 


Эндерсон отвернулась от, разбившей ей сердце, Эрин и прошла на кухню, чтобы выпить столь необходимую чашечку кофе. Налив себя полную кружку горячей жидкости, она вновь посмотрела на спящую женщину. Конечно же, она могла подойти к ней, признаться в своей любви и желании, а затем подхватить на руки и отнести в свою кровать, но ее ревность не допустит этого. Несомненно, она может убедить себя, что сможет оставить все в прошлом и со временем все забудет. Но она была достаточно реалистична и знала, что это невозможно. Глубоко внутри она всегда будет помнить об этом, до тех пор, пока это не начнет снова подтачивать ее изнутри, пожирая счастье, которое она так искала. 


С тяжестью на сердце она отпила кофе, в который намеренно не добавила ни сливок, ни сахара. Сейчас ей был необходим только черный и крепкий напиток. Она и сама не очень хорошо спала прошлые несколько ночей, поэтому кофе должен был взбодрить и наполнить энергией ее израненное сердце. 


С того момента, как только она узнала о близости Мак с Адамс, ее не покидали их образы, занимающиеся дикой и страстной любовью, бесконечно мучая своими картинами. И что было еще хуже, так это то, что она лично знала, какова Адамс в постели, и насколько великолепным и удивительным был с ней секс. Поэтому признание Эрин так сильно всколыхнуло все у нее внутри и не только разбило ей сердце, но и надежды, и мечты, которые она имела в отношении Мак. А слово "замечательно", которое Эрин использовала, чтобы описать свои ощущения вообще не покидало ее мыслей. Да, она спала с Адамс много раз в течение их краткого ухаживания, и "замечательно" вовсе не было тем словом, которое она когда-либо выбрала бы, чтобы описать секс между ними. "Замечательно" описывало это так красиво и даже нежно. Особенно учитывая то, как Эрин произнесла это слово … настолько мягко. 


Эндерсон поежилась, ощущая, как ревность вновь принялась грызть ее внутренности. Она уставилась в кружку и, внезапно, почувствовала, что ее тошнит. 


"НЕТ … нет! " 


Эндерсон вскинула голову и посмотрела в сторону кушетки. С искаженным, будто от боли лицом, на ней корчилась Эрин. Она стонала и беспрерывно мотала головой из стороны в сторону. Ей снова снился кошмар. 


Патрисия поставила кружку на стол и поспешила в гостиную. Подойдя к кушетке, она опустилась на колени. 


"Мак", - тихо окликнула она молодого детектива. Положив руку на ее плечо, она осторожно встряхнула ее, но Эрин продолжала извиваться, хныча от страха. 


"Мак", - позвала она немного громче, прилагая еще больше сил, чтобы разбудить девушку. 


Внезапно, руки Эрин взлетели и схватили руку Патрисии, лежащую на ее плече. Ее ресницы затрепетали и глаза тут же открылись. Мак оторвала голову от подушки и села. На ее лице был написан страх. Эндерсон освободила руку, и обхватила ладонями потные, разрумянившиеся щеки Мак. 


Широко распахнутыми, испуганными глазами Эрин неуверенно рассматривала окружающую обстановку. 


"Эй, все – нормально", - попыталась вернуть ее в действительность Эндерсон. - "Это был просто кошмар". 


Эрин посмотрела на нее, притягивая к себе, словно магнитом, темно-синие глаза Эндерсон. Ей казалось, будто сердце стучит у нее прямо в ушах, а густой и липкий кошмар, все еще крепко держит в своих лапах. 


Эрин пыталась восстановить дыхание, и крепко держалась взглядом за успокаивающие синие глаза стоящей перед ней женщины, разрешая им вернуть себя в настоящее. Наконец, она встряхнула головой, показывая Эндерсон, что с ней все в порядке. 


Патрисия опустила руки, убирая их от теплого и влажного лица Эрин. Присев рядом с ней на кушетку, она нашла им новое место - на напряженном плече Мак. 


"Хочешь поговорить об этом?" - предложила она, не желая оказывать на нее давление. 


Эрин вытерла лицо: "Это - тот же самый сон", - прерывисто дыша, произнесла она. - "Только теперь я вижу больше вещей", - добавила Мак, вновь встречаясь с синими глазами. 


Желая поддержать ее, Эндерсон ласково погладила ее по плечу. - "Каких именно?" - Спросила она. 

"Теперь там присутствует еще один человек", - ответила Эрин. Опустив голову, она схватилась руками за волосы, не желая, чтобы образы возвращались. 


"Еще один? Ты подразумеваешь кроме меня, тебя и Лезвия?" - уточнила Эндерсон. Неожиданно, ее собственный сердечный ритм начал набирать темп. 


"Да", - выдохнула молодая женщина. 


"Кто это? " – Недавно выпитое кофе быстро поднималось вверх по ее горлу вместе с гневом, охватившим Патрисию. Она сглотнула комок, борясь с тошнотой. 


"Я … я не уверена", - ответила Эрин, не желая говорить о том, что уже подозревал ее мозг. Инстинкт говорил ей, что следует держать свои воспоминания при себе. Особенно тогда, когда при мысли о том, что, возможно, Адамс была той ночью в спальне Эндерсон, ей тут же вспоминалась их ночь, полная разделенной страсти. Ей было чрезвычайно трудно представить, что такой нежный, страстный и чувственный человек мог одновременно быть хладнокровным убийцей. 


Эндерсон обеспокоено рассматривала испуганную блондинку с взъерошенными от сна волосами. Темные круги под глазами еще больше подчеркивали тревожное выражение на лице. Патрисии были ненавистны та боль и те муки, с которыми боролась Мак. Ей было жаль, что она не может ни забрать их у нее, ни исправить положение. Все, что она может, это быть ей верным другом и помочь пройти через этот кошмар.


Эндерсон глубоко вздохнула и, похлопав Мак по коленке, произнесла: "Ну что ж, я уверена, что когда-нибудь воспоминания вернуться к тебе. Попытайся не форсировать этот процесс, а просто позволь всему случиться в свое время". - Это был лучший совет, который она могла придумать в данной ситуации, хотя после недавнего исследования лица Эрин, она надеялась, что лучше, если это произойдет раньше, чем позже. Ради самой же Мак. 


Эрин кивнула, надеясь, что Патрисия была права. 


"Не хочешь немного кофе?" - более беззаботным тоном поинтересовалась Эндерсон, вставая с кушетки и направляясь на кухню. 


"Кофе?" - немного успокоившись, спросила Мак, провожая ее взглядом.


"Да и не говори мне, что не любишь его", - добавила с улыбкой Патрисия. 


Обогнув стол, она взяла в руки кофейник. 


"Я не люблю его", - подтвердила Эрин, вставая на ноги и потягиваясь. - "Но люблю я его или нет, теперь это мой новый лучший друг". – У нее сразу стало неприятно во рту, когда она подумала о крепко заваренном кофе, но ее мозг отчаянно нуждался в нем. Напиток стал для нее тем топливом, которое давало ей силы бороться со сном. 


Эндерсон налила в чистую кружку горячего кофе и протянула ее Эрин. 


"Что ты скажешь, если мы сегодня совершим небольшое путешествие?" - спросила Патрисия, наблюдая за тем, как пьет ее гостья. 


Мак удивленно приподняла брови, взглянув поверх кружки на красивую женщину с темно-рыжими волосами. 


"Куда?" – заинтересовано спросила она. Как ни интриговала ее возможность куда-нибудь проехаться, ее, все же, пугала мысль, что у нее не хватит на это ни сил, ни энергии. 


"Я подумала, что мы могли бы взять вездеход и отправиться к Озеру Рыси на рыбалку", - небрежно предложила Патрисия, опасаясь давить на утомленную блондинку. Давая время Эрин обдумать предложение, она, тем временем, добавила себе в чашку немного горячего кофе. 


Эрин задумалась, прикидывая, сколько потребуется ее телу энергии, чтобы выполнить эту задачу. Поездка на вездеходе не потребует многого. Нужно будет только держаться за Эндерсон, а этот подвиг она была готова совершить, независимо от уровня своей энергетики. Ну а рыбалка… что ж, она никогда не была на ней раньше, но это звучит довольно расслабляюще. 


"Хорошо", - ответила она. - "Но раньше я никогда не ловила рыбу". 


"Никогда? " – удивленно спросила Эндерсон, взглянув поверх кружки на молодую женщину. 


Эрин утвердительно кивнула головой и утомленно улыбнулась, - "никогда". 


"Хорошо. Тогда, мы должны это исправить. Разве не так?" - улыбнулась Эндерсон. - "А теперь, не хочешь перехватить что-нибудь на завтрак?" - Ее тошнота ушла, уступив дорогу чувству голода, да и Эрин выглядела так, словно ей не помешало бы перекусить, особенно, учитывая то, что она не сомкнула глаз бОльшую половину ночи. 


"Я не знаю", - неуверенно ответила та. На самом деле, ей хотелось просто сидеть и смотреть в никуда. У нее не было сил даже жевать. 


"Ты должна поесть, Мак", - мягко произнесла Эндерсон. - "Это поможет тебе набраться сил". 


Эрин присела за стол, продолжая маленькими глотками пить кофе. - "Хорошо", - без явного энтузиазма согласилась она. 


"Хочешь испанский омлет?" - спросила Патрисия, звеня сковородой, которую пыталась достать из буфета. 


"Звучит потрясающе", - слегка улыбнулась Эрин. 


Час спустя, позавтракав, пара заперла дом и, прихватив с собой кое-какие вещи, направилась к вездеходу. В то время, как Эндерсон занялась укладкой удочек и оборудования в заднюю багажную корзину вездехода, Эрин просто стояла позади, ожидая, когда же они смогут тронуться в путь. За исключением поездки на Харлее с Адамс, Мак прежде никогда не ездила на мотоциклах или вездеходах. Пока она наблюдала, Эндерсон закончила паковать их закуску и принадлежности, ненароком расшевелив в ней желание, начавшее слабо биться внутри. 


Одна только мысль, что вскоре она должна будет тесно прильнуть к Эндерсон, мгновенно возбудила ее утомленное тело. Интенсивные и яркие воспоминания, связанные с Элизабет Адамс всплыли из глубин памяти, и она прикрыла глаза, желая вновь пережить приятные мгновения. Эрин очень отчетливо помнила, насколько сильным и крепким было тело Адамс под ее руками, когда они мчались вдаль от заходящего солнца на ревущим Харлее.