С торжествующей улыбкой на лице, он шепчет:

— Ты только что кончила для меня, крошка? — Со слабой тревогой, я закрываю глаза, надеясь стереть этот момент. Потом Логан расслабляет свои пальцы внутри меня, добавляя масла в огонь, который и так мчится по моим венам с нереальной скоростью. — Отвечай мне.

— Да, Логан.

Едва слышный смешок выскальзывает из его рта, когда он выходит пальцами из меня.

— Расставь их. — И я делаю, как он говорит. Пока он стягивает вниз мои трусики, я пялюсь на него, наблюдая за его действиями с еще большим голодом, чем до этого.

Конечно же, он не собирается…

Рот Логана смыкается на моей киске, и он начинает свой процесс поддразнивания, закидывая мою левую ногу себе на плечо. Мои глаза закатываются, пока я борюсь с порывом ухватиться за его волосы, чтобы притянуть к себе. Его рот настойчиво пожирает меня, чтобы я кончила еще раз. И когда он проводит языком по складкам, касается им клитора и всасывает его, я взрываюсь в очередном оргазме.

— О, боже, Логан…

Он мычит в одобрении, но продолжает свою миссию, доводя мое тело до еще одного оргазма, на который я не думала, что способна. Хотя это не останавливает его от хватки, посасывания, наслаждения моей киской так, будто она единственное, что он ел за последние три дня. Мое тело содрогается, и воздух, кажется, не может попасть в легкие. Логан сжимает рукой мою задницу, его лицо зарывается еще глубже между моих бедер, позволяя моей киске объезжать его язык, пока знакомая боль снова не выходит на поверхность.

Не может быть, чтобы я могла кончить три раза. Этого просто не может быть.

Пока мои глаза все еще намертво закрыты, тоном, который похож на вдох, я произношу:

— Логан…

Еще одно слабое потягивание за мой клитор губами, и толчок его пальцев под нужным углом, и я теряю его. Все мое тело содрогается, пока я впиваюсь руками в собственные волосы, сжимая их, пока спина выгибается от его жадного рта, который слизывает все до последней капли. К тому времени как мое тело прекращает биться в конвульсиях, его рот отпускает мои губы с поцелуем, прежде чем он мягко ставит мою ногу на пол.

Сомневаясь, смогу ли сделать вдох, я остаюсь неподвижно стоять на месте, пока не чувствую, как Логан пальцем приподнимает мой подбородок.

— Открой глаза, крошка.

Я лениво делаю так, как он сказал.

Бл*дь, это сложно. Попробуйте кончить три раза подряд, и сами увидите, легко ли вам будет контролировать свое тело.

Как только глаза открыты, я пытаюсь сконцентрироваться в тумане страсти, который сгустился вокруг меня. Когда я четко вижу картину перед собой, чувствуя слабое раздражение, и еще большую влюбленность, чем до этого. Логан светится, будто только что взобрался на самую высокую горную вершину мира без кислородной маски и установил на ней свой флаг.

Его большая ладонь покоится на двери возле меня, пока второй рукой он протягивает мне мои шорты и трусики. Он произносит дерзким тоном:

— Ты — моя, Макс. Попытайся запомнить это, когда в следующий раз окажешься рядом с этим мешком дерьма.

Пока я не против того, что он помечает территорию, потому что это, на самом деле, тянет за собой множественные оргазмы для меня, но у него вообще есть право делать подобное? То есть, я не его девушка, помните?

Понимание того, что мы не поговорили так, как я надеялась, и тот факт, что он не собирается назвать меня для внешнего мира чем-то большим, но ожидает, что я буду вести себя именно так, слегка раздражает меня. Не только потому, что он считает нормальным вести себя так, а потому что я позволяю ему это. Помни, Макс, веди себя так, будто для тебя это не играет большой роли.

Забирая свою одежду, я натягиваю слабую улыбку и слегка наклоняюсь вперед.

— Только то, что ты вылизал мою киску, не делает меня твоей, Логан.

Шокированный моим ответом он слегка пятится назад, и я использую свободную руку, чтобы как обычно оттолкнуть его с моего пути.

— Если позволишь…

Не могу поверить, что я только что сказала это.

Через три шага я останавливаюсь и оглядываюсь через плечо, чувствуя, что мне нужно сказать еще одну вещь:

— Тебе придется сделать нечто большее, чем это, чтобы я стала твоей, Логан Келлар.

Я выхожу из комнаты, не попрощавшись и не дождавшись его ответа.

Ладно, хорошо, хорошо! Это была ложь! Мне даже двух оргазмов не нужно было, чтобы стать его! Я была его с тех пор, как он впервые забрался в мою кровать через окно и положил голову мне на живот, пока я водила пальцами по его волосам, чтобы он уснул. Я всегда была его. Но мне нужно, чтобы он дал мне что-то, что не давал еще никому. Что-то, что докажет мне, что он, и правда, хочет меня больше, чем быстрый трах. Докажет, что я не стану для него игрушкой в его длинном списке девушек, которые греют его постель. Это немного, но мне нужно это от него.

Глава 4

Логан

Тебе придется сделать нечто большее, чем это, чтобы я стала твоей, Логан Келлар.

Эти сраные слова не перестают крутиться в моей голове, как гребаное эхо. Вы тоже их слышите? Правда, преследующая призраком. Чтоб меня, я ее ненавижу.

Хлопаю дверью машины сильнее, чем обычно. Эта поездка в тренажерный зал сейчас больше, чем просто необходима. После одинокого завтрака с тарелкой любимых хлопьев Макс и холодного душа в попытке успокоить свой член, после мыслей о ней у двери моей спальни, я отправился на пробежку на улицу, а не на беговую дорожку, надеясь, что прохладный воздух выбьет из меня дерьмо и вернет назад к реальности, чтобы я не мог сконцентрироваться ни на чем, кроме тренировки. Не помогло.

Когда мои ноги коснулись тротуара, я заметил мальчика, который сидел, прислонившись спиной к стене, обняв колени руками и опустив на них голову.

Я уже видел этого мальчика прежде. Нет, я не имею в виду, что он выглядит знакомо. Я имею в виду, что я уже видел его на этом же месте последние четыре дня, когда выходил с тренировок. Мне стоит заговорить с ним? Ага. Вы правы.

Останавливаясь перед ним, я засовываю руки в карманы своих спортивных шорт.

— Эй, ребенок, ты здесь занимаешься?

Он трясет головой.

На носках его обуви дырки, и с джинсами то же самое. На нем одна и та же одежда каждый раз. Я видел его. Могу сказать это по тому же масляному пятну под коленкой, и по грязи и пятнам отбеливателя на его черной рубашке.

Я знаю все эти признаки. И думаю, что вы тоже.

Резко вдыхая, я говорю:

— Ты спал здесь прошлой ночью?

Он не отвечает.

Внутри карманов я крепко сжимаю кулаки.

— Как тебя зовут, ребенок?

— Дин.

Когда мне наконец-то удается разжать кулак, я вытягиваю руку из кармана и протягиваю ему.

— Логан Келлар.

Он просто пялится на мою ладонь.

Чертовски странно.

Мгновение спустя он поднимает свое лицо с выражением тревоги на нем. Парень сглатывает.

— Я знаю, кто ты. Ты — Неразрушимый.

— И ты оставишь мою руку висеть так, и заставишь меня чувствовать себя куском дерьма вместо того, чтобы пожать ее?

Парнишка слегка смеется, вытирает руку, а после пожимает мою.

Я стоял там, как дебил, разве нет?

Представив себя частью такой паршивой картины, снова смотрю вниз в синие глаза, прячу руку назад в карман, кивая ему в сторону здания.

— Хочешь здесь заниматься?

— Я не могу.

— Почему нет?

— Я… — его голос затихает, и он снова опускает взгляд на свою обувь. — Никогда не мог позволить себе этого.

— Разве я об этом спросил? — Дин вскидывает голову от удивления. — Ну, ты хочешь здесь заниматься или нет? — Он открывает рот, чтобы ответить, но ему удается лишь кивнуть. — Значит, поднимай свою задницу, и пойдем, — я начинаю шагать к входной двери, когда замечаю, что он даже не шелохнулся. Я останавливаюсь и оглядываюсь через плечо. — Ребенок, я не повторяю дважды.

Дин встает на ноги и спешит, чтобы догнать меня.

Я был этим ребенком. Синяки на его предплечьях… У меня были такие же. Отметины под шеей, там, где чьи-то руки сжимали слишком сильно, я прикрывал горловиной футболки. Одежда в пятнах, которые нельзя отстирать, потому что рука повреждена после самозащиты. Я ненавижу видеть себя в этом ребенке. И я ненавижу думать о том, что он проходит через такой же ад, через который прошел я. Я делаю правильную вещь, ведь так? Помогаю ему? Я знаю, что помощь — это величайшая сила, и Макс помогла мне. Я думаю о том, насколько хуже было бы все, не будь ее рядом.

Я открываю дверь, и Дин просто идет рядом со мной.

— Ребенок со мной, Уилл, — произношу я, когда он наклоняется через стол, откладывая газету.

Уилл осматривает мальца и пожимает плечами, переворачивая страницу и снова пялясь вниз.

— Иди за мной, — указываю я, направляясь к раздевалке.

Следующие два часа я показываю Дину зал, свой классический разогрев, а также рутину «Ночей Боя». Ребенок ведет себя естественно. Конечно, у него есть небольшие сложности с тем, чтобы делать все, что делаю я, но он справляется лучше, чем я думал.

Большинство людей не могут держаться со мной на одном уровне. Я тренируюсь с Оливером и доходит до того, что даже ему сложно найти что-то новое для моего обучения. Я бы сказал, пора взять нового тренера, но здесь я счастлив.

После тренировки мы возвращаемся назад, и я спрашиваю:

— Ты голоден?

Дин качает головой. Полотенце, которое я дал ему, до сих пор висит на его шее.

Я резко останавливаюсь всего лишь в паре сантиметров от двери.

— Правило номер один: никогда не ври мне, ребенок.

Губы Дина поджимаются, но он не отвечает словами. Он едва заметно кивает.

— Ты голоден?

Откашливаясь, он отвечает:

— Да.

— Идем, — я толкаю дверь и сворачиваю направо, проходя пару дверей и заворачивая в местную закусочную, где обычно перекусываю.

В минуту, когда дверь открывается, девушка за прилавком отрывает взгляд от своего телефона. В ту же секунду ее лицо начинает светиться.

Шокирует, да?

— Эй, Неразрушимый, — воркует она, выпячивая грудь вперед, чтобы я мог полюбоваться ее грудью под застегнутой на пуговицы белой рубашкой. Длинные белые волосы, яркие голубые глаза, идеальный загар, тонкая талия и бюстгальтер с огромным пуш-апом. Да, она бы прошла в «Плейбой» без кастинга.

Я знаю, что вас интересует. И я отвечу — да. Я спал с ней. С вашей стороны — хамство, спрашивать меня об этом столько раз.

— Эй, Лесли, — моя ухмылка заставляет ее вздохнуть.

Дин давится смешком, и я слегка толкаю его локтем, чтобы он заткнулся.

— Как обычно? — Она тянется за стаканом, зная, что после тренировки мне нужен протеиновый коктейль с арахисовым маслом.

— Ага. И принеси ребенку то, что он захочет, — мои глаза мечутся назад к нему. Когда Дин одаривает меня молчанием, это то, что я уважаю, но и то, что слегка раздражает меня. Я поощряю его. — Назови ей то, что ты хочешь.

— Я не…

— Называй.

Он снова сжимает губы в тонкую полоску, и над его бровью появляется морщинка.

Ребенок такой же упрямый баран, как и я. Ооо… не начинайте. Я здесь пытаюсь творить добро.

Пока Лесли делает мой коктейль, парнишка пялится на разноцветное меню, которое занимает всю стену позади нее. Он наконец-то решает в пользу двойного сэндвича с индейкой и различной начинкой. Пока Лесли готовит его еду, она поглядывает на меня через плечо, всасывая нижнюю губу в рот и соблазняя меня.

— Так что… Неразрушимый… у тебя есть планы на завтра? — протягивает она, смазывая сэндвич горчицей.

Она знает, что я люблю потрахаться в ночь перед боем. Может, раз или два, она становилась моим выбором в такую ночь. И может, я раз или два раза оприходовал ее на полу в этой закусочной после закрытия. И на прилавке. И возле плиты. Знаете, ваше чрезмерное любопытство выйдет вам боком.

Я давлюсь смешком, но не отвечаю ей. Вместо этого я протягиваю двадцатку, и она, как всегда, отказывается от нее.

— Ты знаешь, что твои деньги здесь не приветствуются, — она ставит перед Дином его поднос, а потом облизывает губы, глядя на меня. — Но ты знаешь, что приветствуется…

Да. Сучки обычно говорят мне фразочки подобные этой.

— Хорошего дня, Лес, — я отворачиваюсь от нее, бросив пару баксов в банку для чаевых, зная, что если я попытаюсь сунуть ей двадцатку, она вытащит ее и вернет мне обратно.