Джеки Коллинз - Голливудские мужья

Проклятье. Нет, с этими одноразовыми пересыпами пора завязывать. Просыпаться в постели незнакомой бабы – это становится как-то утомительно.

Только он лежал не в кровати. На полу. А в правой руке была зажата пушка. А сам он… мама… голубая дымка растаяла, и он понял, что очень, очень крупно вляпался.

Пытаясь подчинить тело разуму, он с усилием поднялся, выронив пистолет на пол.

Он находился в вестибюле дома в Лорел-Каньоне в обществе все тех же двух бездыханных тел.

К горлу подкатила тошнота, он доплелся до ближайшего туалета, и его вывернуло наизнанку. Из раны на голове сочилась кровь и стекала на глаз… надо немедленно мотать удочки! Кому-то понадобилось его подставить, и ждать здесь объяснений… еще чего!

Бросив взгляд на часы, он понял: с момента его появления в этом доме прошло всего семь минут, а это значит, что его черепок сделан из бетона.

Стояла жутковатая тишина. Она истошно вопила: смывайся!

Все еще плохо соображая, что к чему, борясь с тошнотой, он поднял пистолет. Понятное дело, на нем – его отпечатки. И его шмякнули по башке, все четко продумав.

Это – орудие убийства? Может быть.

С этим крутым и его ласточкой мы не хотим иметь ничего общего.

Ясно. Ничего общего. Обоих – на тот свет, а потом послать туда лопоухого. Лопоухого застают на месте преступления, а эти мудрецы – ни при чем.

Мать твою!

И все удовольствие – тысяча долларов. Правильно, это тебе красная цена. Кто поверит Уэсу Мани, что он никого не убивал?

Сердце колотилось так яростно и так громко, что он боялся сдвинуться с места – вдруг разорвется? Он попытался сосредоточиться и вспомнить, что он знает – по кино – об убийствах. Отпечатки. Первым делом – уничтожить отпечатки.

Он сунул пистолет в карман. Возиться с ним сейчас – не дело. Это важная улика, избавиться от нее надо по-умному, чтобы до него потом не добрались.

Он рванулся в туалет, схватил там горсть туалетной бумаги и принялся протирать все, к чему мог прикоснуться.

Беги отсюда! Скорее! Скорее!

Входная дверь так и стояла приоткрытой. Он тщательно протер ручку. И кнопку звонка. И вдруг… все, облом. Он услышал звук подъезжающей машины и, охваченный животным страхом, бросился в кусты.

Он затаился, но его вполне могло выдать сердце – так неистово оно колотилось.

Через несколько секунд на полной скорости подъехала полицейская машина и затормозила прямо напротив открытой входной двери. Уэс увидел, что внутри сидят двое полицейских – и не торопятся покидать надежное прикрытие.

Вот теперь совсем все ясно.

Сначала подставить лопоухого.

Потом подослать полицейских.

Лопоухого находят с орудием убийства в руке. Какая разница, что он избит до потери сознания? Ведь у него оружие убийства, какие могут быть разговоры? За шиворот его и к ногтю – чего долго церемониться?

Делая над собой высшее усилие, он старался дышать медленно, ровно. Стоит им войти в дом – и через минуту вся округа будет запружена полицейскими. Надо быстро улепетывать.

Беспорядочные мысли вихрем носились в голове. Избавиться бы от пистолета, уже будет легче. Только как от него избавишься?

Под покровом толстых стволов деревьев и густого кустарника он медленно пополз по сыроватой земле, пот вперемежку с кровью капал ему на глаз, какие-то колючие веточки впивались в лицо, волосы и тело, царапали и раздирали кожу.

Уэс Мани никогда не верил в Бога. Но сейчас был такой подходящий момент попросить его о помощи… Уэс стал страстно шептать слова молитвы.

Один из полицейских вышел из машины. Большой, кряжистый, каким и представляешь полицейского. Что-то сказал своему напарнику, но что именно, Уэс не услышал. К счастью, расстояние между ним и возможным обнаружением постепенно увеличивалось.

Появился другой полицейский, они перекинулись несколькими фразами, потом достали пистолеты и пошли к открытой двери. Оба повернулись к нему спиной.

Уэс сориентировался и понял: нужно подняться, скользнуть в тень и дать стрекача с места преступления.

Он понесся по дорожке так, будто в спину ему дышал сам дьявол. По частной дороге. Наверх, по подъездной дорожке к другому дому, где он благоразумно запарковал «Мерседес». Где же ключи? Здесь. В машине. Зажигание. Ехать без спешки. Не привлекать внимания.

Он тяжело дышал, в горле першило, будто он только что выскочил из горящего здания. В боку резко покалывало, а голова раскалывалась от боли. Да он совсем в никудышной форме!

Он медленно свел машину на частную дорогу и немножко прибавил газ. Добравшись до Лорел-Каньона, круто свернул вправо и позволил себе перевести дух. Неловко вытащив пистолет из кармана, сунул его под сиденье. На шоссе он был не одинок и встроился между «Хондой» и «Джипом». И снова перевел дух.

Где-то ближе к Сансету навстречу попались шедшие одна за другой две полицейские машины. С включенными мигалками и сиренами они неслись к холмам.

Вместе с другими машинами он направил «Мерседес» ближе к обочине, позволяя полиции беспрепятственно проехать. Тяжело дыша, он вытащил из перчаточного бокса салфетку и вытер взмокший лоб. Кровь подсохла, превратилась в загустевшую массу.

Опять потянуло на рвоту, но он не осмелился.

Итак, он ускользнул от опасности. Временно.

И что же ему теперь делать?

Силвер сердито посмотрела на часы. Десятый час. Она не привыкла, чтобы ее заставляли ждать, во всяком случае не такие, как Уэс Мани – тоже мне, птица!

В приступе ярости она позвонила Деннису Денби.

Он был дома. Не окажись его на месте, она была бы в высшей степени удивлена.

– Тот столик в «Спаго», Деннис, – промурлыкала она. – Он накрыт и ждет нас?

После суматохи в ресторане гомосеков Деннис непрерывно пытался с ней связаться. Он не стал тратить время на раздумья.

– Для тебя, Силвер, красавица моя, я готов разбиться в лепешку.

– Заезжай за мной через пятнадцать минут, – распорядилась она.

Он опоздал на одну минуту, что было героическим достижением – ему пришлось избавиться от подруги (сорокапятилетней жгучей брюнетки, жены режиссера, тайно ухлестывавшего за мальчиками), позвонить в «Спаго» и истребовать столик немедленно. Еще надо было одеться! На нем был белый спортивный пиджак, итальянские брюки и светло-розовый кашемировый свитер.

– Ты меня простила! – воскликнул он, целуя ей руку – этот жест он подсмотрел в кино, у Джорджа Гамильтона.

– Я и не думала на тебя сердиться.

Вид у нее был повседневно-элегантный – замшевые пиджак и брюки, волосы подхвачены сзади, весь студийный грим – на месте.

– Ты не отвечала на мои звонки, – укоризненно произнес он.

– Деннис, дорогой, ты должен понимать, что у меня нет времени даже сходить в туалет!

Он понял. Силвер – женщина очень занятая.

На невысоком пригорке возле модного «Спаго» знаменитость уже поджидали фотографы и поклонники. Поскольку знаменитости предпочитали служебный вход, вероятность сделать хороший снимок была ничтожно мала.

Силвер решила посадить за руль своего «Роллса» Денниса. Поклонники столпились у въезда на парковочную стоянку и трепетно взывали к ней. Она одарила их королевским взмахом и исчезла в задних дверях ресторана, за ней послушно прошествовал Деннис.

По пути к столику – накрытому и ждущему – последовал парад улыбок, поцелуев и нежных приветствий. Уютно-интимная атмосфера, умопомрачительные пиццы и неповторимый подбор десертов – благодаря всему этому «Спаго» считался среди знаменитостей тусовочной точкой лучшего типа. И Вольфганг Пак, шеф и хозяин «Спаго», вместе со своей эффектной и темноволосой супругой Барбарой делал все, чтобы гости чувствовали себя здесь, как дома.

– Обожаю здешние цветочные украшения, – заметила Силвер, без потерь добравшись до своего столика.

– Я тоже, – согласился Деннис.

– И здесь так занятно.

– Верно, – снова согласился Деннис.

Когда он с ней не соглашался? Только и знает, что поддакивать. Хоть вей из него веревки.

Другое дело – Уэс Мани. Что-то в нем есть такое… непонятное… таится в нем какая-то опасность.

Она возбужденно поежилась. К тому же он не был подержанным товаром. По крайней мере, в ее кругу. А с Деннисом, вполне возможно, перетрахалась половина дам в этом ресторане.

Ничего, сегодня она Уэса проучит. Пусть знает, с кем имеет дело. Владимиру она дала четкие инструкции – если позвонит мистер Мани, надо сказать ему, что ее нет, и пусть позвонит завтра. Если же он явится лично, Владимир должен отправить его восвояси.

Пусть Уэс знает: она ему не девочка, которая только и ждет, когда он ее поманит. Несмотря на его крепкий член и бойкий язык.

При мысли об этих частях его тела она улыбнулась.

– Чему ты улыбаешься? – полюбопытствовал Деннис.

Она взяла кусок хлеба, плотоядно посмотрела на него и положила назад.

– Тебе это не интересно, дорогой Деннис. Давай будем заказывать? Я умираю с голоду.

Зеркало в мужской комнате на бензоколонке на бульваре Сансет предложило Уэсу отражение, испугавшее его до смерти. Глаза – дикий ураган, волосы – дикий ураган, все лицо в царапинах. Одежда вымазана и порвана, на голове, в месте удара, – пупырчатое пятно мерзкого вида.

Все же это лучше, чем пуля в черепе.

Из желудка снова поднялась желчь; но сейчас потуги оказались совсем бесплодными.

Он быстро привел себя в порядок – по возможности. До Пола Ньюмена ему, однако, было далеко. Что ж, надо смотреть правде в глаза. Вид у него был самый что ни есть затраханный.

Он стал рыться в карманах в поисках сигарет и нашел два неожиданных предмета. Большой конверт из пергаминовой бумаги с белым порошком, подозрительно смахивающим на кокаин. И пачку потертых тысячных купюр – двадцать две тысячи долларов.

Мать честная! Вещественные доказательства, часть ловушки. Его хотели сдать как торговца наркотиками.

Бормоча злобные проклятья, он все запихал обратно в карманы. Как раз вовремя – в сортир вошли два мексиканца, расстегнули молнии и включили свои брандспойты.

Он быстро вымелся оттуда и нашел телефон-автомат. Первая мысль – позвонить Рокки. Может, его хорошему другу что-то известно?

Несколько секунд он в задумчивости вертел в руках монетку. Звонить? Или не надо?

Подплыла какая-то шлюха – оранжевые чулки в сеточку и еще кое-что по мелочи.

– В город любви не желаем? – протянула она.

Он не ответил. Может, как раз Рокки звонить и не стоит. Ведь втравил его в эту заваруху именно он.

Хорошо. А если домой? Не опасно ли это?

Нет, конечно. Что они теперь могут ему сделать?

Как что? Придут за своими деньгами – вот что. Не такая уж ничтожная сумма. И кокаинчик пожалуйте – тут никак не меньше чем тысячи на полторы.

Только ни с тем, ни с другим он расставаться не желает. Эти денежки он честно заработал. Плюс тысячу, припрятанную у Юнити.

Нет, ехать сейчас домой – не самая гениальная идея в мире.

Ладно, какие варианты? Как насчет Силвер Андерсон? Уж у нее-то искать его не будет никто. У Силвер он будет в безопасности.

– Мы даем ужин в честь Силвер Андерсон, – объявила Поппи, причесывая длинные волосы перед туалетным столиком.

Хауэрд, недавно вернувшийся из Вегаса, сидел на кровати, заваленной бумагами, документами и всевозможными памятками. Он посмотрел на жену так, будто у нее что-то случилось с головой.

– С какой стати? Ты с ней едва знакома.

Поппи продолжала расчесывать свои роскошные светлые локоны.

– Политика, сладенький мой. Может статься, в один прекрасный день ты захочешь, чтобы она у тебя снялась. От маленького светского совокупления еще никто не пострадал.

– Господи! На человеческом языке нельзя?

Она склонилась ближе к зеркалу – изучить свою ухоженную кожу.

– Я хочу дать ужин у «Чейзена», в закрытом зале. Кого бы ты хотел пригласить?

Зная Поппи, он не сомневался: список гостей у нее уже готов.

– Мне все равно. Сколько человек ты наметила?

– Восемь пар. Я хочу, Хауэрд, чтобы ты тоже внес свой вклад.

Ужин в честь Силвер Андерсон. Для начала можно вычеркнуть из списка братца Джека. Мэннон – вполне может быть, но если пригласить Мэннона, нельзя звать Уитни, а увидеть ее ему бы хотелось.

– Не знаю. Ты у нас светская королева. Наверняка пригласишь тех, кого надо.

Именно на этот ответ она рассчитывала. Положив щетку для волос, она окунула пальцы в баночку дорогого крема и начала мягко массировать подглазья.

– Что ж, – начала считать она. – Мы с тобой, Силвер с кавалером – надеюсь, это будет Деннис, он такой милый, – уже две пары. Потом Уайты и Гусбереры – так я думала. Дальше, Оливер Истерн, Мэннон и Мелани, потом…

– Я бы скорее позвал Уитни, – перебил Хауэрд. – Я все еще думаю использовать ее в сценарии, который ты предложила.