— Из твоего молчания я делаю вывод, что она ведет праздный образ жизни, — отметила Катарин, собираясь выйти из машины.

Ким вышел первым и галантно подал ей руку.

— Она не ходит на работу, но работает очень много. Она писатель. Сейчас она занимается сбором материалов для исторической биографии. Франческа постоянно роется в каких-то исторических книгах и уже почти переехала в Британский музей. Но у нее художественная натура, и я знаю, что вы обязательно найдете общий язык. Так что не переживай.

— А я совсем и не переживаю, — с ослепительной самоуверенной улыбкой произнесла Катарин, и это было действительно так, потому что очень немногие вещи на земле могли заставить ее переживать.

7

С того момента, как Катарин Темпест переступила порог гостиной, взгляд Франчески был буквально прикован к ней. Она смотрела на нее в изумлении и думала: «Эта девушка чересчур неправдоподобна, чтобы быть реальной. Все в ней неправдоподобно». Только аристократические манеры Франчески позволили ей не показать свою реакцию, когда она вставала со стула у камина, чтобы приветствовать гостью.

Девушке, которая грациозной походкой шла навстречу ей через комнату, было, безусловно, чуть больше двадцати: двадцать один или двадцать два года. На ней было строгое изысканное платье, и Франческе показалось, что она выглядит как маленькая девочка, одевшая мамин наряд. Платье с изящной драпировкой по вороту и узкими длинными рукавами было сделано из тонкого шерстяного крепа и доходило Катарин до середины икр. На ней не было никаких украшений или отвлекающего цветового пятна в виде шарфа. Впрочем, любые украшения были бы излишними — само платье с его строгой простотой было исключительно выразительным. Франческа вдруг подумала, что этот наряд удивительным образом контрастировал с девическим обликом и подчеркивал его хрупкую прелесть. Это был необычный и исключительно точный выбор.

Ким, широко улыбаясь, шел за Катарин. Рядом с камином он остановился, чтобы представить девушек друг другу.

Протянув руку и обменявшись сердечным приветствием с гостьей, Франческа поймала себя на том, что смотрит на самое необычное лицо, которое когда-либо видела. Катарин Темпест была обезоруживающе хороша. Ее глаза — не голубые, не зеленые, а какого-то необыкновенного бирюзового цвета — были поразительно яркими. Большие, глубоко посаженные и широко расставленные, они были опушены шелковистыми черными ресницами и, казалось, освещали лицо изнутри.

Франческа подумала, что никакой скульптор не смог бы изваять более совершенные черты лица, чем те, которыми наградила Катарин природа. Ее овальное лицо было удивительно гармонично: изящная линия бровей, небольшой прямой нос, высокие скулы над слегка впалыми щеками, округлый подбородок. Густые волосы были разделены на прямой пробор и спадали блестящими волнами на ее плечи. Идеально гладкая белая кожа лица была совершенно не тронута румянами, поэтому ее крупные губы, накрашенные ярко-красной помадой, выделялись особенно сильно. И все равно в линии ее рта было что-то детское и трогательное. Сейчас, когда Катарин улыбалась, приоткрыв белые слегка выступающие вперед зубы, уголки ее рта приподнялись, придавая лицу невинное выражение. От этого прелестного лица, в выражении которого угадывались живой острый ум и трогательная невинность едва ушедшего детства, трудно было оторвать взгляд. В первые несколько минут Франческа безмолвно смотрела на эту молодую стройную женщину, сопровождавшую ее брата.

Катарин первой прервала молчание.

— Благодарю вас за приглашение, — тепло сказала она.

Открытым и дружелюбным взглядом она с нескрываемым интересом изучала Франческу. Будучи прекрасно осведомленной о своей собственной красоте и о сокрушительном впечатлении, которое она производила, Катарин не была тщеславной. Временами она даже предпочитала держаться в тени и всегда искала в людях симпатичные ей черты. Особенно это касалось тех, с кем ей хотелось бы подружиться. По поводу Франчески она подумала: «Ким был не совсем справедлив в отношении своей сестры. Она не просто хорошенькая. Она прелесть, как хороша. Настоящая английская роза».

— А я очень рада, что вы смогли прийти, — с улыбкой ответила Франческа. — Пожалуйста, устраивайтесь поудобнее. — Затем она обратилась к брату: — Ким, тебе не кажется, что пора открывать шампанское? Бутылка вон там, на комоде.

— Замечательная идея. — Ким ослепительно улыбнулся им обеим и поспешил через комнату к комоду. Пытаясь справиться с пробкой, он тщетно гремел бутылкой о стенки серебряного ведерка со льдом, но вынужден был отправиться на кухню за салфеткой.

Кроме физической красоты и бесспорного таланта, Катарин в избытке обладала еще одной очень важной и необыкновенно привлекательной чертой — природным обаянием, причем оно было самым мощным ее оружием, благодаря которому она фактически не знала поражений. Сейчас, сидя на диване и глядя на Франческу, она вложила во взгляд всю силу своего обаяния. Катарин улыбалась. Это была самая лучезарная из ее улыбок, призванная разоружить, околдовать, опутать чарами: во взгляде ее выразительных глаз не было ничего, кроме искренней теплоты и симпатии.

— Это так мило с вашей стороны — пригласить нас на ужин, особенно в такой поздний час. У нас, актеров, все не как у нормальных людей — общественная жизнь начинается, когда все ложатся спать. — Катарин засмеялась мелодичным девическим смехом. — Это постоянное испытание для моих нетеатральных друзей — развлекать меня в такое время, когда у всех уже глаза слипаются. Если, конечно, они хотят меня видеть. Иногда у них такого желания не возникает, и я их за это совершенно не виню. Не каждого привлекает идея начать ужин в полночь, а то и еще позже.

— О, это совсем не обременительно для меня, — быстро ответила Франческа. — Кроме того, завтра воскресенье, и мы все сможем прекрасно выспаться.

Катарин кивнула в знак согласия, но ничего не сказала и начала с любопытством оглядывать комнату. Она с самого начала оценила роскошь обстановки, в которую естественно вписывались античные предметы искусства и прекрасные картины. Стены кораллового цвета создавали теплую уютную атмосферу, которую усиливали яркий свет ламп и пылавший в камине огонь. Катарин подумала о своей маленькой квартирке, больше похожей на птичью клетку, но в ее мыслях не было ни тени зависти. Ей вспомнилась и другая комната, из времен ее счастливого детства, когда мама еще не заболела. Тогда ее жизнь была наполнена любовью и нежностью, но сейчас она была так далеко, что могла показаться счастливым сном. И все же то был не сон. Катарин даже показалось, что эта элегантная комната в центре Лондона была такой же надежной крепостью, как та, тщательно оберегаемая в ее мечтах. Она создавала такое же чувство постоянства и безопасности. Катарин почти физически ощутила, что эти стены защищают ее от суетности кипевшего за их пределами мира. Внезапно она почувствовала комок в горле и подступившие к глазам слезы. Она моргнула и приказала себе не распускаться. Почти мгновенно справившись с эмоциями, Катарин перевела взгляд на Франческу.

Обворожительная улыбка вновь тронула ее губы.

— Франческа, эта комната просто прекрасна. Она такая элегантная! Я очень люблю, когда горит камин пасмурным ветреным вечером. — На лице Катарин быстро промелькнуло выражение горечи, и после небольшой паузы она быстро добавила: — Здесь такая дружелюбная и приветливая атмосфера!

— И к тому же успокаивающая, — просто сказала Франческа. В ее тоне прозвучало такое глубокое понимание состояния гостьи, что Катарин посмотрела на нее долгим удивленным взором.

Их глаза встретились. В тот момент ни Катарин, ни Франческа не догадывались, что с этого взгляда, после которого не нужно было слов, началась та удивительная дружба между ними, выдержавшая все испытания и ставшая более чем на десять лет значительной частью жизни обеих девушек. И когда она внезапно прервалась, очень многое рухнуло вместе с нею. Но в этот вечер будущее было еще за горами. Катарин и Франческа понравились друг другу, хотя это еще ни в чем не проявилось. Затянувшееся молчание не было в тягость, и девушки оценивающе смотрели друг на друга без ощущения неловкости.

— А знаете, Франческа, — наконец с улыбкой произнесла Катарин, — я люблю горящий камин даже летом. Он…

— …абсолютно необходим в этом паршивом климате, — продолжил вошедший в комнату Ким. — И особенно в Лэнгли. Неудивительно, что предки таскали на себе эти тяжеленные доспехи. Только так они могли согреться.

Хрупкая атмосфера зарождавшегося понимания между девушками была нарушена. Катарин и Франческа обменялись улыбками, и гостья произнесла:

— Да, кстати, Франческа. С вашей стороны было очень мило пригласить Виктора Мейсона. Уверена, что он вам понравится. Он совсем не такой, каким его обычно представляют. Он… — Катарин остановилась, подыскивая точное слово, и закончила просто: — В общем, он совсем другой.

— Я никогда не общалась с кинозвездами, поэтому я даже не представляю, чего от них можно ожидать, — со смущенной улыбкой признала Франческа. — По правде сказать, я видела совсем немного фильмов с его участием. Максимум два-три, и то давно. Я так неловко себя чувствую…

— О Господи! Вам совсем не стоит об этом беспокоиться! — поспешно воскликнула Катарин, понимая растерянность Франчески. — Я думаю, что Виктор испытывает облегчение, когда его не расспрашивают о его фильмах и его карьере. Он один из немногих известных мне актеров, которые не любят говорить о себе. К счастью, он не страдает неизлечимой формой самовлюбленности. Мы, актеры, иногда бываем такими скучными Нарциссами.

Катарин потеребила золотое кольцо с печаткой на мизинце, размышляя о том, что могло случиться с Виктором. К этому времени он уже должен был приехать.

— Вы давно его знаете? — спросила Франческа.

Катарин прикрыла глаза и удобнее устроилась на диване, перекинула ногу на ногу, поправила платье.

— Нет, всего несколько месяцев. Иногда мне кажется, что он довольно одинок. — Катарин перевела взгляд на пылавший в камине огонь, и на ее лице появилось отсутствующее выражение.

Франческа не смогла не заметить этой перемены в настроении гостьи. Встревоженная, она подумала, что в жизни Катарин были события, оставившие тяжелый груз печали, которую она прятала очень глубоко. Эта мысль показалась Франческе настолько нелепой и противоестественной, что она тут же отогнала ее прочь. Фраза Катарин по поводу Виктора Мейсона прозвучала для нее тоже довольно странно. Одиночество мало вязалось с обликом знаменитой кинозвезды. Франческа была озадачена словами Катарин и не знала, что ответить. Ким избавил ее от этой неловкой необходимости.

— Шампанское! — провозгласил он, протягивая девушкам по хрустальному бокалу. Взяв с комода свой бокал, он произнес тост. Теперь для Франчески было очевидным, что Ким без памяти влюблен. Глаза брата почти не отрывались от лица девушки. Да ей и самой было трудно удержаться от того, чтобы не смотреть на Катарин неприлично изучающим взглядом, как в первые минуты их знакомства. Осознав это, она сфокусировала свое внимание на Киме, который стоял сейчас у дивана рядом с актрисой.

Встретив прямой взгляд сестры, Ким сказал:

— Я решил остаться в городе на следующую неделю. В Лэнгли я могу уехать с отцом в уик-энд. А тебе, старушка, я оставлю машину.

— А что, папа приезжает в Лондон? Странно, он ничего мне не сказал, когда мы разговаривали вчера, — заметила Франческа.

— Ты же знаешь, какой он у нас рассеянный, — усмехнулся Ким. — Я не удивлюсь, если он сам забыл об этом. Но он должен обязательно встретиться с Маркусом. Мне кажется, это касается управления имуществом по доверенности. Он должен приехать завтра поздно вечером.

— В таком случае тебе лучше позвонить ему завтра прямо с утра, чтобы напомнить, — посоветовала брату Франческа. — И спасибо тебе за машину. Она мне очень пригодится.

Франческа покачала головой, изображая неодобрение, и обратилась к Катарин:

— Уж кто бы говорил о папиной рассеянности, только не Ким. Он временами ничуть не лучше. Приехал в Лондон еще в четверг и даже не потрудился сообщить мне о папиных планах. Боже мой, до чего же беспечные существа эти мужчины!

— Да, это у них врожденное, — со знанием дела подтвердила Катарин.

Она слушала очень внимательно, не упуская в разговоре ничего, что могло бы сыграть в ее пользу, и вот такая возможность подвернулась сама собой. От задумчивости Катарин не осталось и следа. С заинтересованным лицом она слегка наклонилась вперед и сказала:

— Франческа, я хотела бы пригласить вас вместе с папой на спектакль, пока он в городе. Вообще я хочу, чтобы все вы были моими гостями. Я закажу для вас контрамарки. Приходите, пожалуйста, я вас очень прошу. Я уверена, что вам понравится. Ким сказал мне, что вы интересуетесь историей. — Катарин посмотрела через плечо Франчески на Кима и он увидел, что ее выразительные глаза светились ярче, чем обычно.