— Я надеюсь, для меня у вас осталось немного чаю?

Голос Кристиана прервал размышления Франчески, и она с улыбкой повернулась к нему, чувствуя некоторое облегчение от того, что он появился в комнате.

— Привет, дорогой! Чая у нас море.

Когда Кристиан подъехал к камину, присоединяясь к компании, Виктор добавил:

— И плюс к нему — смертельно калорийный торт! — Несмотря на беспечную улыбку, в его глазах появилась озабоченность. Он понял, что они с Франческой попали в западню. После того, как к ним присоединился Кристиан, сразу же улизнуть вдвоем наверх, как он рассчитывал, стало невозможно, Виктор закурил, размышляя над тем, как бы им поскорее уединиться.

27

Виктор взбежал по лестнице, перепрыгивая через две ступеньки, быстро прошел по коридору и остановился у двери комнаты Франчески. Без стука он быстро проскользнул внутрь. Плотно закрыв за собой дверь, он прислонился к ней и скептически посмотрел на девушку.

— С точки зрения умения рассчитать время ты, пожалуй, не уступишь мне, детка. Я просто ушам своим не поверил, когда ты попросила Кристиана показать мне коллекцию оружия.

— Это вырвалось как-то само собой, прежде чем я успела остановить себя. Ей-богу, я не хотела поймать вас в эту ловушку. А потом вы выглядели таким сердитым, что мне пришлось спасаться бегством. Я прошу прощения.

— И воистину есть за что. Господи, я провел полчаса, пытаясь сконцентрировать внимание на том, что Кристиан рассказывал мне об этих паршивых ружьях в то время, как мысленно я был здесь, с тобой!

— Вам просто повезло, что вы так быстро вырвались. Обычно мой бесценный кузен рассказывает о своих сокровищах по часу, а то и по два, если начинает вдаваться в историю создания коллекции. Он очень основательный человек.

— Готов согласиться. — Виктор засмеялся, понимая, что она подтрунивает над ним, как раньше он подтрунивал над ней.

Он не прошел в комнату, а по-прежнему стоял у порога, пристально глядя на девушку. Она сидела на диване у камина одетая во все тот же желтый лыжный костюм. В комнате было довольно сумрачно, поскольку горела только небольшая настольная лампа, но огонь в камине пылал очень ярко. Освещенная его неверными сполохами, Франческа казалась изящной золотой статуэткой. Ее волосы были распущены по плечам, медовые пряди, пронизанные танцующими бликами, обрамляли лицо. Большие светло-карие глаза приобрели оттенок топаза и были такими же чистыми и блестящими. Губы готовы были раздвинуться в улыбке. В выражении обращенного к нему лица он прочел опасение. Но его заслоняло безграничное желание. Обращенный на него взгляд говорил ему много, очень много, выражая, как и раньше, чувства, которые испытывал он сам. Он хотел ее. Господи, как же сильно он хотел ее! Виктор очнулся. Нетерпеливым жестом он запер за собой дверь.

Несколькими длинными быстрыми шагами, с напряженным лицом, он пересек комнату и без слов протянул руки к Франческе. Она ринулась навстречу ему. С бешено бьющимися сердцами, воспламеняясь друг от друга, они страстно обнялись.

Виктор вновь почувствовал тепло и податливость ее губ, ощутил ее чистое дыхание. Затем поцелуй стал глубже, языки сплелись. В этот поцелуй оба вложили бешеное желание полного обладания друг другом. Он еще крепче прижал Франческу к себе, почувствовав электрические разряды, пробегающие между ними. Просунув руку под ее свитер, он расстегнул застежку бюстгальтера, как уже делал это в горах, и начал нежно ласкать грудь девушки, пока ее тело не начала сотрясать дрожь и она не обмякла в его руках. Виктор бросил быстрый взгляд на ее лицо. Оно пылало, на шее билась жилка, а глаза были закрыты. Вид Франчески еще больше возбудил Виктора, и он нетерпеливо стал снимать с нее одежду. Теперь Виктор рассматривал Франческу полным восхищения взглядом. Она содрогнулась всем телом и сделала непроизвольный шаг в его направлении. Он притянул девушку к себе, провел руками по гладким округлым плечам и опустил их на спину, наслаждаясь прикосновениями к ее шелковистой коже. Затем хрипловатым от страсти голосом он произнес:

— Сними остальную одежду, бэби.

Виктор отошел в дальний угол спальни, не желая смущать Франческу. Там он сбросил шлепанцы, свитер, расстегнул молнию на брюках и поспешно стянул их. Полностью раздевшись, он повернулся в сторону Франчески и, к своему удивлению, увидел ее на том же месте, где оставил, а не в постели, как он ожидал. Она смотрела на него — смотрела несколько настороженно, как ему показалось. Франческа явно нервничала, и Виктору даже почудилось, что он заметил тень сомнения на ее лице. Но он тут же отогнал эту мысль, сочтя ее несправедливой по отношению к девушке, и списал ее кажущуюся неловкость за счет робости. В конце концов, она так молода…

— Не смущайся, дорогая, — ободряюще прошептал он. В улыбке Виктора сквозило понимание, но его жадные глаза долгим неотрывным взглядом вбирали в себя ее тоненькое обнаженное тело. Он отметил высокую налитую грудь, мягкий изгиб бедер, длинные прекрасной формы ноги. Наконец он произнес: — Ты прекрасна, Франческа. По-настоящему прекрасна. Тебе нечего стесняться.

Она стояла все в той же позе, чувствуя себя не в состоянии вымолвить слово или сдвинуться с места. С расширенными глазами, казавшимися огромными на побледневшем лице, и слегка приоткрытым ртом она наблюдала за приближением Виктора. Его широкая грудь, казавшаяся еще более массивной без одежды, была местами покрыта черными волосами. К своему удивлению, Франческа отметила его узкую талию и узкие бедра над длинными ногами. Хотя свет в комнате был очень тусклым, она заметила, что тело Виктора покрыто таким же бронзовым загаром, как и его лицо. Это было мускулистое, хорошо натренированное, сильное тело атлета.

Франческа остановила дыхание, пытаясь сдержать дрожь, которая снова начала сотрясать ее тело. Нет, она не боялась. И конечно же, не сомневалась, как вообразил Виктор. Она была потрясена, чувствуя колоссальное влечение к этому человеку. Его физическая красота, грация, сексуальный магнетизм заставляли ее чувствовать себя слабой и беспомощной. Она сама сейчас сгорала от сексуального желания. В течение уже нескольких недель Франческа отдавала себе отчет, что она любит Виктора, хотя временами она и пыталась доказать себе, что это не так. Но даже осознавая этот факт, она не понимала истинного масштаба своей любви, ее глубины и силы. И только сейчас она поняла, что любовь ее беспредельна.

Не понимая причины молчания Франчески, ее неподвижности, Виктор заключил девушку в объятия. Бережно прижав к себе, он убрал рукой волосы с ее лица и пристально посмотрел в глаза. Взгляд Франчески поразил его своей серьезностью.

— Что беспокоит тебя, дорогая? Ты ведь не стесняешься меня, правда? — спросил он приглушенным тоном, пытаясь как-то приободрить девушку.

Она покачала головой.

— Тогда что же, родная? Ты чем-то напугана?

Франческа прикрыла глаза, не в силах вынести его прямого вопрошающего взгляда. Она ничего не ответила, вновь ощущая себя загипнотизированной. Неожиданно ее глаза наполнились слезами. Как это лицо преследовало ее… преследовало с момента пробуждения каждый день, а иногда и во сне. Оно неизменно стояло перед ее мысленным взором. Это самое дорогое лицо для нее на земле! И останется самым дорогим до конца жизни. О Господи, как она любит его! Сердце Франчески сжалось, а потом начало бешено стучать; ей хотелось рассказать ему, что она чувствует, но она не осмелилась. Пока не осмелилась!

Ощущая на себе пристальный взгляд Виктора и зная, что он ждет ответа, она медленно произнесла:

— Я просто… ну, я никогда не думала, что мы будем вместе… так, как сейчас. Я ощущаю потрясение. Но это все. Честно!

Его глаза продолжали доискиваться до истины.

— Но ты хочешь этого, правда? Хочешь быть со мной?

— О да, Виктор, да! Ты должен понимать это! — Она прижалась лицом к его обнаженной груди, и ее руки плотно сомкнулись вокруг его тела, как будто Франческа хотела удержать его рядом с собой навсегда — Я сидела здесь в ожидании тебя последние полчаса и терзалась ужасными сомнениями. Я боялась, что ты не придешь, что ты передумаешь. Я ждала тебя с того дня, как увидела впервые, — призналась Франческа.

«А я ждал тебя много лет, Франческа», — мысленно произнес он. Молча он подхватил Франческу на руки и понес к огромной кровати, стоявшей в противоположном углу комнаты. На пути он прерывистым от страсти голосом произнес:

— Я думаю, мы уже потеряли достаточно времени, бэби, а?

Франческа вздохнула и ничего не ответила. Закрыв глаза, она прижалась к Виктору, пристроив голову на его плече. Она вдыхала его запах и целовала шею, чувствуя, как слабость снова наваливается на нее.

Виктор положил Франческу на стеганое пуховое одеяло и лег рядом, продолжая сжимать ее в своих объятиях, прижимаясь к ней своим телом, целуя ее волосы, брови, уши и, наконец, губы. Он закрыл глаза, наслаждаясь теплом ее прекрасного тела. Затем его губы переместились на шею. У Виктора было ощущение, что он прикасается к нежнейшему шелку. Никогда в жизни он не знал такой чудесной кожи. Слегка повернув голову, он поцеловал ложбинку между ее грудями и провел по ним сильной, но нежной рукой. Бережно, едва ощутимо, он поочередно прикоснулся языком к соскам Франчески и почти мгновенно вернулся к ее губам, с силой сжав девушку в своих объятиях.

Она дрожала в руках Виктора, страстно прижимаясь к нему и отвечая на его ласки столь же пылко, как и в горах. Она возвращала его бешеные поцелуи с ничем не стесненной страстью — страстью, сила которой была никак не меньше его собственной. Пальцы Франчески пробежали по широким плечам Виктора, опустились на его спину, ласково прикасаясь к позвоночнику, а затем вернулись к его лицу и волосам. Но несмотря на ее готовность и желание отдать ему всю себя без остатка, несмотря на горевший в ней огонь, Виктор почти сразу же определил, что у Франчески не было опыта в искусстве любви. Однако осознание этого факта еще больше разожгло его страсть, наполнив Виктора желанием подарить ей такое наслаждение, какого она, возможно, не знала ни с одним другим мужчиной. Его руки прикасались к ее телу, узнавая его; они были смелыми и нежными, бережными и возбуждающими, и Франческа пьянела от их прикосновений. А Виктор, привыкший к искушенным в постели женщинам, чувствовал, что ее неопытность и невинность не только трогают, но и страшно возбуждают его. Уже многие годы он не горел таким чистым любовным пламенем, и Виктор забыл обо всем на свете.

Другие мужчины… Да не было никаких других мужчин в ее жизни! Не было! Виктора неожиданно осенило: Франческа девственница. Господи всемогущий! Девственница! В тот же момент в голове Виктора пронеслось, что он должен отказаться от этой девушки. Но он не в состоянии был это сделать. Наконец он прекратил свои ласки и нежно обнял ее.

— Что-нибудь не так? — через некоторое время приглушенным голосом спросила Франческа, лицо которой было по-прежнему прижато к груди Виктора.

— Нет, бэби. Но ты чересчур возбуждаешь меня. Давай отдохнем минутку, — солгал он.

Виктор всерьез обдумывал пути к отступлению, прикидывая, как бы ему одеться и уйти. Но мог ли он остановить их так далеко зашедшие любовные игры? В них обоих горело обжигающее пламя страсти, и желание обладать друг другом было доведено до предела. Если бы он внезапно ушел, Франческа почувствовала бы себя оскорбленной. Это было бы жестоко и несправедливо по отношению к ней, могло бы жестоко надломить ее психику. Поговорить с ней сейчас? Вряд ли стоило делать это. Вопросы, которые он мог ей задать, были настолько личными, что окончательно смутили бы девушку и создали бы между ними чувство неловкости. Кроме того, они разрушили бы ту гармонию их чувств и страстей, которая была сейчас в их отношениях. Виктор терзался сомнениями.

Как будто прочитав его мысли, инстинктивно поняв, что Виктор почувствовал ее неопытность в постели, Франческа подняла руку и легко прикоснулась пальцем к его соску. Ее рука медленно опустилась по груди к животу. Здесь пальцы девушки замерли, а потом начали осторожно поглаживать Виктора нежными возбуждающими движениями. По его телу пробежала дрожь. Затем ее рука робко и неуверенно скользнула вниз, прикоснувшись к его члену. Это прикосновение возбудило Виктора до такой степени, что ему пришлось закусить нижнюю губу, чтобы не закричать от наслаждения. Франческа убрала руку, но теперь он был пойман окончательно.

Виктор Мейсон понимал, что решение принято. Он был не в состоянии оставить ее. Более того, он больше не хотел делать этого. Прижав Франческу к подушкам, Виктор впился в ее губы таким неистовым поцелуем, что почувствовал, как его зубы соприкоснулись с ее зубами. Он лег на Франческу, подсунул руки под ее лопатки и притянул девушку к себе, крепко сжимая ее. Виктор решил для себя одну вещь: раз уж он был первым, а в этом у него не было теперь ни малейших сомнений, он не должен испортить спешкой столь знаменательную для нее ночь, как мог бы сделать это мужчина эгоистичный, нетерпеливый или неопытный. Он позаботится о том, чтобы в будущем у нее не было проблем с сексом, так осложняющих жизнь многих женщин только из-за того, что какой-то болван… оказался в свое время болваном. Он будет любить ее истинно и преданно, любить каждой клеткой своего тела. Он доведет ее до высших ступеней экстаза, прежде чем достигнет их сам. Потеря невинности будет прекрасным событием для Франчески в его руках — насколько возможно радостным и насколько возможно безболезненным.