Ивэн затормозил у обочины. Они вышли из машины. Здесь, на холме, было прохладнее, свежее. Вокруг, казалось, ни души. Они вошли в магазин, спустились на ступеньку. В помещении было градусов на десять холоднее, пахло сыростью, гнилью, затхлостью старой мебели и восковой политурой. Потребовалось какое-то время, чтобы глаза после яркого дневного света привыкли к мглистому полумраку. Они остановились у входа, из глубины магазина донесся шорох. Из темноты выступила фигура старика в обвислом кардигане, осторожно пробиравшегося между горами наваленной мебели. Он снял очки, чтобы лучше видеть вошедших.

— А… Ивэн!

— Привет, мистер Коулсхилл.

Ивэн представил Лору. Они поговорили о погоде. Мистер Коулсхилл осведомился о здоровье Евы. Потом вместе с Ивэном они удалились в какой-то темный закуток, где, по-видимому, находилась мебель из сосны, которую приобрел старик. Предоставленная сама себе, в приподнятом настроении, Лора бродила по магазину, втискиваясь в недоступные углы, спотыкаясь о ведерки для угля, стульчики для доярок, сломанные подставки для зонтов, груды фарфора.

Но она бродила не бесцельно — искала подарок для Евы. Перед отъездом из Лондона у нее не было времени купить подарок для хозяйки Тременхира, и ей было неловко от того, что она приехала с пустыми руками. Наконец, наткнувшись на пару фарфоровых статуэток, фигурки пастуха и пастушки, она сразу поняла: то, что нужно. Она внимательно осмотрела фигурки — нет ли трещин, сколов и склеенных мест; статуэтки оказались в идеальном состоянии, только немного грязные. Лора сдула с них пыль, вытерла пастуха о юбку своего платья. Лицо у него было белое, с румянцем; шляпа — синяя, с полями, украшенными по кругу крошечными цветочками. Такие статуэтки она хотела бы иметь в своем доме, — наверно, по этому принципу всегда и следует выбирать подарки. С находками в руках, она пробралась в центральную часть магазина, где ее ждали Ивэн и мистер Коулсхилл, судя по всему уже успешно завершившие свою сделку.

— Простите, загулялась. Не думала, что вы меня уже ждете. Вот, нашла… Сколько это стоит?

Мистер Коулсхилл назвал цену, Лора вздрогнула.

— Это подлинный дрезденский фарфор, — заверил ее старик. Он перевернул фигурки.

Лора обратила внимание на его длинные грязные ногти.

— Настоящий дрезденский фарфор в идеальном состоянии, — он показал Лоре клеймо на основании статуэток.

— Беру.

Пока она выписывала чек, мистер Коулсхилл отошел ненадолго и вернулся с ее покупкой, завернутой в грязную газету. Она отдала ему чек и забрала у него свой драгоценный пухлый сверток. Он направился к выходу, открыл для них дверь, проводил из магазина. Они попрощались и сели в машину. После зябкой прохлады магазина приятно было вновь выйти на жару.

— Пожалуй, ты переплатила, — сказал Ивэн.

— Неважно.

— Очаровательные вещицы.

— Это для твоей мамы. Думаешь, ей понравится?

— Для Евы? Ты просто чудо!

— Правда, прежде чем дарить статуэтки, нужно будет их отмыть. Их, наверно, сто лет не мыли. Да и по дороге домой надо бы остановиться где-нибудь, купить подарочную бумагу. Не дарить же их в грязной газете.

Лора посмотрела на Ивэна. Он улыбался.

— Ты, наверно, очень любишь делать подарки.

— Да. Мне это всегда нравилось. Только, — добавила она в порыве откровенности, — до вступления в брак с Алеком я не могла себе позволить дарить то, что хотела бы купить. А теперь могу. — Она надеялась, что Ивэн не расценил ее слова как признание в том, что она вышла замуж по расчету. — Это замечательное чувство, — сказала она в свое оправдание.

— В городе есть магазин подарков. Там и купим бумагу, но сначала искупаемся.

Опасаясь нечаянно разбить статуэтки, Лора положила сверток в ногах, там он никуда не упадет.

— А ты? — спросила она. — Доволен своим приобретением?

— Да. Вполне. Хотя, как и ты, я наверняка переплатил. Ну и что? Ему тоже нужно как-то жить. — Ладно, — Ивэн завел машину, — забыли про покупки и едем в Гвенвоу, на море.


Сильвия лежала в шезлонге, в том самом, где минувшим днем отдыхала Лора. Джеральд, поработав немного мотыгой, уехал в город по каким-то своим мужским делам, и Ева, ухватившись за возможность успокоить свою потревоженную совесть, позвонила Сильвии и пригласила ее на чай. Сильвия приняла приглашение с подозрительной готовностью и явилась тотчас же, пешком преодолев короткое расстояние от своего домика до Тременхира.

Было уже половина шестого, чаю они попили. На низеньком столике между ними стояли пустой заварочный чайник, чашки и блюдца из тонкого рокингемского фарфора, недоеденное печенье. Люси, решившая, что в отсутствии Лоры она вполне может побыть и с Евой, лежала, свернувшись клубочком, под ее шезлонгом. Ева шила чехол.

Она глянула на часы.

— Пора бы им уже быть дома. Надеюсь, Ивэн не очень утомил Лору. В Гвенвоу он обычно поднимается на скалу и оттуда ныряет, а Лоре тяжело идти в гору. Надо было его предупредить.

— Думаю, Лора способна сама о себе позаботиться, — сказала Сильвия.

— Да, пожалуй. — Ева вскинула голову, иголка застыла в ее руке. Через деревню ехала машина. — Легки на помине. Пойду-ка заварю свежий чай.

— Может, они и не хотят ничего, — резонно рассудила Сильвия.

Они прислушались. Хлопнули дверцы машины. Зазвучали голоса. Смех. В следующую минуту Ивэн с Лорой появились в проеме арки из эскаллонии и по залитому солнцем газону направились к ожидавшим их женщинам, наблюдавшим за их приближением. Ивэн и… Да, Лора. Только теперь уже не та бледная девушка, что приехала в Тременхир два дня назад. Ева на секунду оторопела, не сразу узнав ее. Но, конечно, это была Лора. Лора с ее не обсохшими после купания темными прилизанными волосами, в сарафане свободного покроя. Ее голые длинные руки и ноги уже немного загорели, имели теплый медовый оттенок. Неожиданно задник на одной ее открытой туфле соскочил с пятки. Она встала на одну ногу, поправляя ремешок. Ивэн поддержал ее за руку. Он сказал что-то, она рассмеялась.

Люси, услышав ее смех, села, навострив уши, и, увидев Лору, кинулась к хозяйке, виляя хвостом. Лора, поправив туфлю, наклонилась и подхватила Люси на руки. Та в награду за ее усилия облизала Лоре лицо. Они пошли по траве — белокурый парень, темноволосая симпатичная девушка с маленькой собачкой на руках.

— Привет! — крикнула им Ева, когда они подошли поближе. — А мы уж думали, с вами что-то случилось. Хорошо погуляли?

— Да. Замечательно. Наконец-то охладились. Привет, Сильвия. Не знал, что ты здесь.

Наклонившись, Ивэн поцеловал Сильвию в щеку — на ней были огромные солнцезащитные очки, — поднял крышку чайника.

— Что-нибудь осталось? Чертовски хочется пить.

Ева отложила гобелен в сторону.

— Сейчас заварю. — Но Ивэн не дал матери встать, положив руку ей на плечо.

— Не беспокойся, мы сами. — Он рухнул на траву, откинулся назад, опершись на локти. Лора присела на корточки у ног Сильвии и опустила Люси на землю. Улыбнулась Сильвии.

— Привет.

— Куда ты ее возил? — спросила Сильвия у Ивэна.

— В Гвенвоу. Там уйма народу, визг, крики, но ты была права: море отличное.

— Надеюсь, ты не очень устала, — сказала Ева, обращаясь к Лоре.

— Нет. Чувствую себя великолепно. Будто заново на свет родилась. — Лора опустилась на траву, подогнув под себя колени. После купания в море вид у нее был посвежевший. «Пятнадцатилетняя девочка», — подумала Ева.

— Ты прежде не бывала в Корнуолле? — осведомилась у Лоры Сильвия.

— Нет. Первый раз здесь. В детстве я жила в Дорсете, и летом мы обычно ездили в Лайм-Реджис.[31]

— В молодости мы с Алеком вместе играли на пляже… Жаль, что мне не удалось поболтать с ним, когда он был здесь. Хотя Ева обещала, что мы еще успеем пообщаться, когда он за тобой приедет. Он уехал в Шотландию?

— Да. На рыбалку.

— И вы по-прежнему живете в Лондоне?

— Да. В том же доме, где Алек всегда жил. В Излингтоне.

— Я часто ездила в Лондон в былые времена, когда муж был жив. И это всегда был настоящий праздник. Правда, я уже сто лет там не была. Отели теперь жутко дорогие, и вообще все дорого… Даже поездка на такси для меня разорение.

— У нас есть свободная комната. Это не хоромы, но если захочешь остановиться у нас, она в твоем распоряжении.

— Спасибо.

— Только сообщи о своем приезде. Уверена, Алек будет рад. Это на Эбигейл-креснт. Дом тридцать три. Можно просто позвонить. У Евы есть наш телефон.

— Даже не знаю, как и благодарить. Может, и воспользуюсь твоим предложением.

— Оно абсолютно искреннее. Надеюсь, ты к нам приедешь.

Ева беседовала с сыном.

— Как твой визит к мистеру Коулсхиллу?

Сильвия, услышав имя антиквара, вмешалась в разговор.

— Нашел что-нибудь интересное, Ивэн?

— Да, не зря съездил. Купил красивый кухонный шкаф и очень симпатичные стулья со спинкой в виде колеса. Смотрятся великолепно. Думаю, это достойные образцы для подражания. Мэти будет в восторге.

— Я так рада за тебя, дорогой. Удача за удачей несколько дней подряд, — сказала Ева.

— Знаю. Мы с Лорой решили отпраздновать это событие. Сегодня вечером в моем каретном сарае я устраиваю коктейль. Может быть, даже с шампанским, если найду хорошее. Сильвия, ты тоже приглашена. Жду всех в семь часов.

Сильвия обратила на него свой взор, скрытый за темными стеклами очков.

— О… Не думаю, — начала она, но Ева ее перебила.

— Никаких отговорок, Сильвия. Приходи непременно. Без тебя это будет уже не та вечеринка. Ивэн, если не найдешь шампанское, я уверена, Джеральд…

— Найду, не волнуйся. Съезжу и куплю, — заверил мать Ивэн. — Это моя вечеринка.


Часом позже, когда Лора принимала ванну, к ней заглянула Ева.

— Лора, к телефону. Звонят из Шотландии. Наверно, Алек.

— Слава богу. — Лора вылезла из теплой ароматизированной воды, обернулась в большое белое полотенце и спустилась вниз, голыми ступнями оставляя мокрые следы на гладких ступенях лестницы. Телефон стоял на комоде у входной двери. Она взяла трубку.

— Алло.

— Лора.

Голос Алека доносился будто с другого края света. Впрочем, он и был на другом краю света.

— О Алек.

— Как дела?

— Хорошо. Нормально добрался?

— Да. Без остановок. Приехал сюда около девяти вечера.

— Вымотался, наверно.

— Да нет, ничего.

Лора ненавидела телефоны. Чудовищное изобретение. Она всегда терялась, не знала, что сказать в трубку.

— Как погода? — спросила она.

— Льет как из ведра, довольно холодно. Но реки полные, и рыбы много. Дафна сегодня поймала своего первого лосося.

Льет как из ведра, довольно холодно. Лора подняла голову, глядя в вытянутые окна на безоблачное небо, на иссушенный солнцем сад Тременхира. Она попыталась представить залитую дождем холодную Гленшандру и не смогла, и не потому, что никогда там не была. Как будто она находилась за тридевять земель от своего мужа, уплыла от него за семь морей. Она представила Дафну в плаще, в сапогах, с удочкой в руках… Представила, как вечером они все болтают, пьют виски, сидя в маленьком баре у пылающего камина. Без камина там нельзя. Лора была рада, что ее там нет, и это постыдное облегчение сразу наполнило ее чувством вины.

— Здорово. — Она постаралась придать своему голосу радостное оживление, даже улыбнулась в трубку, словно Алек мог ее видеть. — Привет ей передай. — И тут же добавила: — И остальным тоже.

— А ты чем занимаешься? — спросил Алек. — Надеюсь, отдыхаешь?

— Вчера отдыхала, а сегодня познакомилась с Ивэном, мы ездили на пляж, чудно искупались.

— Значит, Ивэн вернулся?

— Да. Сегодня утром.

— Как его поездка в Бристоль?

— По-моему, удачно. По этому поводу устраивает сегодня вечеринку. Всех нас пригласил к себе. — И добавила: — На коктейль. Может, и шампанским угостит, если найдет.

— Похоже, ты не скучаешь.

— Нет, Алек, не скучаю. Мне здесь очень хорошо.

— Смотри не утомляй себя.

— Не буду.

— Я еще позвоню.

— Да, пожалуйста.

— Что ж, до свидания.

— До свидания… — Она помедлила. — До свидания, дорогой.

Но она медлила слишком долго, Алек уже положил трубку.


Ева приняла душ, надела легкое платье и, покинув свою спальню, по черной лестнице спустилась на кухню. Здесь после коктейля у Ивэна они все соберутся на ужин. Она уже сервировала стол — красиво, по-деревенски: клетчатые салфетки, белые свечи, глиняный кувшин с маргаритками.

Джеральд уже переоделся к ужину и уехал на вокзал встречать Мэй. Мэй всегда ужинала наверху в своей комнате, а вот для Ивэна и Сильвии Ева тарелки поставила и теперь стояла, раздумывая, нужно ли поставить еще одну — для Друзиллы. Она не знала, пригласил ли Ивэн Друзиллу на свой коктейль, но это не значило, что та не придет. Непредсказуемая женщина. В конце концов Ева решила на Друзиллу не накрывать — при необходимости тарелку всегда можно поставить в последний момент.