Слейтер резко вскинул голову, услышав громкий стук в дверь. Для работников еще слишком рано. Кроме того, свои обычно входили через заднюю дверь. Вытащив револьвер из кобуры, он пересек зал, проклиная отсутствие стекол в окнах.

– Кто там? – крикнул Слейтер.

– Сообщение с телеграфа, – ответил мальчишка-посыльный.

Сунув пистолет в кобуру, Слейтер отворил дверь. Мальчишка лет десяти протянул ему конверт с выражением ожидания на веснушчатом лице. Подавив улыбку, Слейтер разорвал конверт и вытащил оттуда свернутый вчетверо листок.

«Колфакса видели в Сент-Джо три дня назад. Отправился на восток. Продолжать поиски? Б.Ч.».

Брент Чайлз, его друг, работающий в агентстве Пинкертона, выполнил его просьбу.

Похлопав себя по карманам, Слейтер достал карандаш, перевернул бумагу и написал: «Да». После этого он вновь свернул лист и отдал его мальчишке вместе с несколькими монетами, найденными в карманах.

– Два цента для тебя и двадцать пять центов телеграфисту. Понятно? – спросил Слейтер.

Мальчишка кивнул.

– Понятно. Спасибо, мистер. – С этими словами посыльный поспешил в обратный путь, унося с собой деньги и ответ Слейтера.

Убедившись в том, что мальчишка отправился прямиком на телеграф, Слейтер запер дверь. Значит, муж Ребекки направляется на восток. Слейтер готов был поспорить на месячный заработок, что местом его назначения был Сент-Луис. Только вот возвращался ли он туда из-за Ребекки или из-за обилия игорных заведений?

Он услышал, как на втором этаже открылась дверь. А потом до его слуха донесся шорох юбок. Еще не видя ее, Слейтер знал, что это Ребекка. Увидев своего друга, она на мгновение замерла на верхней ступеньке, а потом начала спускаться.

– Кто приходил? – спросила она. Слейтер сунул руки в карманы.

– Мальчишка-посыльный принес телеграмму. – В глазах Ребекки вспыхнуло любопытство. – Ее прислал мой друг из сыскного агентства. Колфакса видели в Сент-Джо три дня назад. Он направляется на восток.

Ребекка промолчала, но Слейтер заметил, как от ее лица отлила краска. Она скрестила руки на груди и посмотрела куда-то поверх его плеча.

– Он возвращается в Сент-Луис.

Слейтер пожал плечами.

– Там полно игорных заведений.

– И его сын.

– О существовании которого он не знает.

Ребекка поморщилась, и Слейтер разозлился на себя за бессердечность. Но, несмотря на то, что он беспокоился о безопасности Ребекки, он не хотел ее отпускать.

Ребекка вздернула подбородок, и ее лицо приобрело знакомое упрямое выражение.

– Мне нужно вернуться в Сент-Луис и отыскать его.

Сердце Слейтера пронзила боль.

– Я хочу поехать с тобой. – Он заморгал, пораженный собственными словами не меньше Ребекки.

– Но ведь у тебя салун.

Слейтер подошел к ней и сжал ее руки.

– Ты для меня важнее.

В глазах Ребекки вспыхнула надежда, мгновенно сменившаяся печалью.

– Эндрю умер, защищая «Алую подвязку». Салун был для него всем. И ты не можешь просто так его бросить.

Ребекка не стала напоминать ему, что он нес ответственность за гибель Эндрю и поклялся отыскать его убийц. Но Слейтер и так все понял. И все же ему претила мысль о том, что Ребекка одна отправится искать мужа, с которым он ни разу не встречался, но которого возненавидел с первой минуты. Слейтер просто сгорал от ревности.

– Когда ты уезжаешь? – тихо спросил он.

– Дождусь жалованья, – ответила Ребекка.

Слейтер немного приободрился, узнав, что она пробудет с ним еще два дня, хотя понимал, как ей не терпится вернуться к сыну.

– Если все дело в деньгах, я заплачу тебе за неделю сегодня, чтобы завтра ты смогла отправиться в путь.

В глазах Ребекки промелькнула боль.

– Хочешь побыстрее от меня отделаться, Слейтер?

– Нет, – без колебаний ответил он, поразившись тому, что Ребекке пришла в голову подобная мысль. – Хочу помочь.

Нежно и вместе с тем грустно посмотрев на Слейтера, девушка положила руки ему на грудь.

– Ты и так помог. Даже больше, чем ты думаешь.

Жар, исходящий от рук Ребекки, и тепло ее тела заставили сердце Слейтера биться быстрее и обожгли кровь. Неистовое желание охватило все его существо.

– Чем я помог? – прошептал Слейтер. Он коснулся губ девушки своими и, слегка раздвинув их языком, погрузился в теплые глубины ее рта. Они были сладкими и источали аромат кофе. Из горла Ребекки вырвался тихий стон.

Слейтер отстранился, пока окончательно не потерял над собой контроль, и прижался лбом к ее лбу.

– Я не хочу, чтобы ты уезжала, Ребекка. Ни завтра, ни через день… вообще никогда. Но у тебя есть сын и до тех пор, пока ты… – Слейтеру с трудом дались эти слова, – замужем, в твоей жизни нет места для меня.

Ребекка отстранилась и с отчаянием заглянула ему в глаза.

– Пожалуйста, не говори так, Слейтер.

Ему не хотелось быть грубым и безжалостным, но собственные страдания вынуждали его к этому.

– Я сказал правду, Ребекка. И ты знаешь это не хуже меня. – Слейтер набрал в грудь воздуха. – Найди своего мужа и сделай то, что должна. Я не встану между женщиной и ее ребенком.

– Но ты встанешь между женщиной и ее мужем, – с горечью в голосе возразила Ребекка.

Слейтера охватил гнев, смешанный с разочарованием.

– Только если ее муж – сукин сын, которого надлежит выпороть.

– Прости, – прошептала Ребекка. – С моей стороны было нечестно так говорить.

– Да, действительно. – Слейтер гневно посмотрел Ребекке в глаза. – У меня нет привычки укладывать в постель замужних женщин.

– Тогда почему ты сделал это со мной?

Слейтер задумался. Он и сам часто задавал себе тот же самый вопрос.

– А почему двух людей влечет друг к другу?

Слейтер почувствовал, что Ребекку разочаровал его равнодушный ответ, но он не был готов долго раздумывать над тем, что у него на сердце. Слишком сложная складывалась обстановка.

– Не время выяснять отношения. – Ребекка сделала шаг назад. – А что касается денег, я все же подожду до субботы. Не хочу быть у тебя в долгу.

Слейтер с трудом подавил желание схватить Ребекку за плечи и трясти ее до тех пор, пока не вытрясет из нее эту дурацкую гордость.

– Как хочешь.

– Ты злишься.

– Возможно. Но это моя проблема, а не твоя. – Слейтер попытался улыбнуться, – У тебя и без меня проблем хватает.

В глазах Ребекки заблестели слезы.

– Я… – Она отвела глаза и сжала губы. Потом откашлялась и продолжила: – Пойду поработаю. Хочу привести отчеты в порядок до отъезда.

Слейтер лишь кивнул, боясь произнести хоть слово.

Ребекка развернулась и почти побежала в кабинет, в котором, как Слейтер подозревал, она пряталась до тех пор, пока не наступал вечер.

Сжав пальцы в кулаки, Слейтер оглядел салун. Он был благодарен Эндрю за то, что тот оставил ему заведение, но в то же время чувствовал себя угодившим в ловушку. Если бы он не владел этим треклятым салуном, то мог бы поехать с Ребеккой в Сент-Луис. Слейтер доверял Данте и Саймону, но он не мог оставить салун сейчас, когда над заведением нависла реальная опасность. Кроме того, его снедало чувство неудовлетворенной мести. Убийцы Эндрю должны быть пойманы и наказаны.

На прошлой неделе он поговорил со всеми владельцами салунов, но никто не смог ему помочь. И все же был среди них один, которого ему так и не удалось увидеть. Владельца «Медной пули» не было в городе. Рискованная затея, но иного выхода Слейтер не видел.

Он вышел из салуна и направился к дому Саймона. Пианист согласился остаться с девушками в салуне, пока Слейтер будет разговаривать с Гэвином.

Слейтер остановился у парусинового шатра и посмотрел на вывеску. Его вновь захлестнули леденящие кровь воспоминания об Андерсонвилле, и к горлу подступила тошнота. Образы и имена наводнили его сознание – трупы, медленно умирающие от болезни заключенные, жажда и голод и лица тех счастливчиков, которых пристрелили при попытке к бегству. Слейтер говорил себе, что ему повезло, но этому везению трудно было радоваться, когда он все еще отчетливо ощущал леденящий душу запах испражнений, смерти и гниющей плоти.

Война закончилась три года назад, и Андерсонвилль остался лишь позорным пятном в истории страны. Заставив себя не обращать внимания на название заведения, Слейтер вошел внутрь и постоял некоторое время, привыкая к полумраку.

Он сразу узнал бармена.

– Я хочу поговорить с владельцем.

Бармен указал рукой на стол в углу, за которым сидел бородатый мужчина.

– Мистер Гэвин там.

Кивнув, Слейтер направился к столу. Мужчина оторвался от пасьянса.

– Чем могу помочь? – Как и бармен, он говорил с южным акцентом.

– Вы хозяин заведения?

Гэвин махнул рукой.

– Да, это я.

– А я Слейтер Форрестер, владелец «Алой подвязки». Не возражаете, если я присяду?

– Будьте моим гостем.

Слейтер выдвинул стул и опустился на него. Взглянув на разложенные на столе карты, он постучал пальцем по валету червей, а потом указал на даму пик.

Вскинув бровь, Гэвин взял из стопки валета.

– Спасибо.

Слейтер лишь пожал плечами и стал рассматривать сидящего перед ним мужчину, который был примерно одного возраста с Эндрю. Только густая шевелюра его друга была совсем седой, а у Гэвина были белокурые волосы, начинающие редеть на макушке.

– Чем могу быть вам полезен, мистер Форрестер? – спросил Гэвин, продолжая раскладывать карты.

– Я выясняю у владельцев заведений, не приходил ли к ним человек, вымогающий деньги, – начал Слейтер.

Гэвин положил семерку треф на бубновую восьмерку.

– Даже если и приходил, вам-то что с того?

– Хочу просить вашей помощи. Надо остановить негодяя.

Гэвин замер и поднял на Слейтера свои водянистые голубые глаза.

– А что, если за этим стою я?

Слейтер нахмурился, не зная, что и думать.

– Это правда?

Гэвин неожиданно рассмеялся.

– Если бы это было так, я не сидел бы здесь и не раскладывал бы пасьянс.

– Значит, вы заплатили?

– Да. После того как одного владельца салуна убили, я счел, что это в моих интересах. – Гэвин внимательно посмотрел на Слейтера. – «Алая подвязка», говорите?

Слейтер кивнул, и во рту у него пересохло.

– Убитый был владельцем этого салуна, или я ошибаюсь?

– Не ошибаетесь. Его звали Эндрю Карни. – Слейтер склонил голову набок. – Он пытался остановить вымогателей, И им это не понравилось.

– Он ничего не добился бы в одиночку.

Раздражение заставило Слейтера сжать пальцы в кулаки.

– Он хотел, чтобы преступник оказался за решеткой.

– И был за это убит.

Гэвин взял из колоды три карты, перевернул их и провел по верхней карте аккуратно подстриженным ногтем.

– Я плачу, потому что я не дурак, и советую вам сделать тоже.

Гэвин не понравился Слейтеру.

– Я так и сделал. Но все же я дурак, как вы выразились, потому что больше платить не собираюсь. Эндрю был прав. Кто-то должен их остановить.

Гэвин внимательно посмотрел на Слейтера.

– Вы затеяли опасную игру, Форрестер.

Слейтеру показалось, что он услышал в тихом голосе Гэвина угрозу.

– Какие уж тут игры, когда речь идет об убийстве. – Он поднялся со стула и посмотрел на Гэвина.

– Вы знаете, кто за этим стоит?

Гэвин выдержал взгляд.

– Нет, но я буду держать руку на пульсе.

– Сделайте одолжение. – Слейтер кивнул.

Он остановился у выхода и еще раз посмотрел на владельца заведения. Тусклый свет мешал разглядеть его черты, но белокурые волосы бросались в глаза. Слейтеру показалось, что он видел этого человека раньше, но где и когда, определить не смог.

Слейтер вышел из полутемного салуна на залитую солнцем улицу. Прищурившись, он еще раз прокрутил в голове разговор с Гэвином и пришел к выводу, что тот просто-напросто высокомерный осел. Слейтер вновь отчетливо представил, как Гэвин проводит ногтем по краю карты. В памяти Слейтера что-то шевельнулось, и его охватило сильное ощущение дежа-вю. Он уже где-то видел подобный жест. Только вот где?

Гэвин еще долго смотрел на дверь, за которой скрылся Форрестер. Стиснув зубы, мужчина собрал со стола карты и сунул их в карман. Нет, собственный салун – это не предел его мечтаний. Но он был нужен Гэвину в качестве прикрытия. Еще месяц – и он сможет переехать в другой город и отстроить там игорный дом своей мечты. Пройдя через заднюю дверь, он оказался в помещении поменьше, в котором располагались две кровати, стул и плита. Паркер лежал на кровати со скрещенными ногами, подсунув руки под голову. Он вопросительно посмотрел на Гэвина.

– Разберись с Форрестером, – коротко бросил тот.

– Так же, как с Карни?

Гэвин покачал головой.

– Пусть все выглядит как несчастный случай. Например, устрой пожар, когда весь город уснет. – Гэвин посмотрел поверх плеча своего подручного. – Я вспомнил его. Этого смутьяна. Скоро и он меня вспомнит, несмотря на то, что теперь я ношу бороду.