Несмотря на страх, Ребекка гневно сдвинула брови.

– Никто не может использовать меня.

– Каждого кто-то использует, даже если человек не подозревает об этом.

Ребекка поджала губы.

– Что я еще должен сделать? – спросил шериф Райдер.

– Ступай к Форрестеру. – Гэвин сделал паузу. – Скажи, у меня есть то, что он ищет.

Шериф открыл было рот, чтобы возразить, но не издал ни звука. Он недовольно кивнул, отпустил Ребекку и вышел из заведения.

Ребекка резко развернулась, намереваясь убежать, но подручный Гэвина оказался проворнее. Он схватил ее за талию, а другой рукой зажал рот.

Поднявшись со стула, Гэвин провел костяшками пальцев по щеке Ребекки.

– Уверен, ты такая же горячая в постели.

Ребекка метнула на него полный ненависти взгляд, жалея, что не может плюнуть ему в лицо. Но Гэвин только посмеялся.

– Я хотел бы оставить тебя для себя, но, боюсь, задержусь здесь недолго.

Холодок пробежал по спине Ребекки, когда она взглянула в бездушные глаза Гэвина. Этот человек был лишен каких бы то ни было моральных принципов. Ему было все равно, кого придется убить на пути к своей цели.

– Я давно знаю Слейтера Форрестера. – В глазах Гэвина возникло отстраненное выражение. – Знал его в другой жизни.

Ребекка сдвинула брови. Слейтер говорил ей, что Гэвин показался ему знакомым, но он не смог определить, где его видел. Очевидно, Гэвин узнал Слейтера и вспомнил его.

– В последний год войны я был офицером в Андерсонвидле, – пояснил Гэвин.

Пораженная этим признанием, Ребекка смотрела на Гэвина со смесью ужаса и отвращения. Даже если бы рука бандита не сжимала ее рот, она не смогла бы говорить.

– Большинство заключенных умерли. Но были и такие упрямцы, как Форрестер, – с завистью и восхищением произнес Гэвин. – И все же я не ожидал, что он выберется оттуда живым. Он спутал мои планы. Но с вашей помощью я избавлюсь от него навсегда.

Ребекка попыталась вырваться, но державший ее бандит лишь посмеялся над ее бесплодными попытками. Глаза защипало от слез, но Ребекка не заплакала. Слейтера заманят в ловушку, и приманкой будет она.

Когда негодяи оказались в камере, Слейтер положил руку на плечо Саймона.

– Останься здесь и присмотри за ними.

– А ты куда? – спросил Саймон.

– Посмотреть, привела ли Ребекка шерифа.

Слейтер поспешил в салун, надеясь, что Саймон оказался прав и они с Ребеккой просто разминулись. Но чутье подсказывало, что он не обнаружит свою любимую в салуне. Ведь шерифу Райдеру платили за бездействие. Вот почему он не стал расследовать обстоятельства смерти Эндрю и перестрелки в «Алой подвязке». Слейтер давно подозревал шерифа, но ему хотелось верить, что тот просто неумеха, а не продажная шкура.

В «Подвязке» царила тишина, и страх Слейтера за Ребекку усилился. Должно быть, Райдер повел ее к тому, кто стоял за вымогательством. Гнев и отчаяние охватили Слейтера, и он едва сдержался, чтобы не опрокинуть стол.

Он обещал Ребекке, что защитит ее. Именно такие обещания давал он и в прошлом. И похоже, вновь не сдержит слова. Неужели так ему на роду написано?

– Нет, – вслух прорычал Слейтер. – На этот раз все будет иначе!

«Подвязку» и всех, кто в ней находился, должны были сжечь. А все потому, что Слейтер задавал слишком много вопросов. Но на прошлой неделе он мало продвинулся в своем расследовании. Единственным человеком, с которым он поговорил, был Лео Гэвин, владелец «Медной пули».

Слейтер вновь представил человека с правильной неторопливой речью и привычкой проводить ногтем по краю игральной карты. Где он с ним встречался раньше? Слейтер зажмурился и попытался вспомнить.

Ноготь, царапающий поверхность пикового валета.

Презрительно отданный приказ.

Речь с южным акцентом.

Форма конфедерата.

Как у того, другого бандита, на куртке Лео Гэвина были пуговицы с гербом Джорджии.

Андерсонвилль.

Капитан Лерой Таунер.

Слейтер оперся одной рукой о стол. Капитан Таунер был самым жестоким офицером в Андерсонвилле. Он мучил и убивал заключенных. Когда войска Союза вошли в тюрьму, большинство офицеров-конфедератов отдали под суд. Должно быть, Таунеру удалось сбежать. Он сменил имя и внешность.

Слейтера охватила холодная решимость. Таунер заплатит за все загубленные им жизни. А если он тронет Ребекку, то никогда не предстанет перед судом, потому что Слейтер убьет его.

Слейтер поднялся в свою комнату и надел кобуру. Кроме того, он спрятал в голенище сапога пистолет Эндрю и сунул еще один пистолет за пояс.

Слейтер вышел из салуна и едва не сбил какого-то человека.

– Форрестер, – произнес шериф Райдер.

– Где она? – прорычал Слейтер.

В первый момент шериф растерялся, но потом его губы изогнулись в улыбке.

– У Лео Гэвина.

Слейтер не удивился. А Райдер оказался не готов к удару, который Слейтер нанес ему в челюсть. Шериф развернулся и упал в пыль. Разрываясь между желанием спасти Ребекку и посадить мерзавца в тюрьму, Слейтер выругался. Наклонившись, он перекинул безвольно обмякшее тело шерифа через плечо. Дойдя до тюрьмы, он прошел мимо Саймона и швырнул Райдера в свободную камеру. Потом забрал у шерифа пистолет и, немного подумав, сорвал с его куртки значок. Слейтер запер дверь, оставив шерифа валяться на грязном полу, и положил значок на стол.

– А где мисс Глори? – спросил Саймон, подхватив брошенный ему ключ.

– Ее забрал Гэвин. И теперь я иду к нему.

Саймон благоразумно промолчал.

– Если я не вернусь, телеграфируй в ближайший полицейский участок с сообщением о том, что бывший капитан конфедератов Лерой Таунер из Андерсонвилля в городе. Он скрывается под именем игрока Лео Гэвина, – дал указания Слейтер.

Саймон кивнул.

Не в силах думать ни о чем, кроме спасения Ребекки, Слейтер вновь вышел на улицу. На этот раз у него была четкая цель. Не зная, скольких людей задействовал Таунер, Слейтер решил идти напролом. Он откинул в сторону парусину, закрывавшую вход, и вошел в салун. Подозревал, что Таунер ждет его, но немало удивился, увидев, что бывший капитан конфедератов раскладывает пасьянс. На стуле рядом с ним сидела Ребекка. Она сжалась в комок, а ее золотистые глаза казались огромными на слишком бледном лице. Однако Слейтеру не пришлось испытать облегчения, потому что человек, приходивший за деньгами, держал у виска девушки пистолет.

– С тобой все в порядке? – обратился Слейтер к Ребекке, в то же время не сводя взгляда с Таунера.

Она коротко кивнула.

– Тебе не следовало приходить.

Слейтер попытался расслабиться и пожал плечами.

– У меня не было выбора.

Таунер откинулся на стуле, и на его тонких губах заиграла холодная улыбка.

– Ты не можешь остаться в стороне, да, Форрестер?

Слейтер взглянул на Таунера, даже не пытаясь скрыть своей ненависти.

– Нет, особенно когда знаешь, что капитан Лерой Таунер мучает и убивает людей. Без всякой видимой причины, лишь потому, что он мерзкий сукин сын.

– Значит, ты помнишь.

– Трудно забыть, когда я до сих пор слышу крики умирающих.

– Проблема в том, Форрестер, что у тебя есть совесть.

– Зато у тебя такой проблемы никогда не было.

Таунер пожал плечами.

– Именно поэтому я так хорошо выполнял свою работу. – Он вздохнул. – Я так полагаю, мне не удастся уговорить тебя забыть о моем существовании.

Раздался лающий смех.

– Не думаю.

– Тогда, боюсь, нам придется убить тебя и твою любовницу. – На лице Таунера появилось безжалостное выражение. – Вытаскивай оружие, иначе я прикажу Паркеру выбить девице мозги.

Холодок пробежал по спине Слейтера. Таунер не шутил, поэтому Слейтер вытащил из кобуры револьвер и положил его на стол.

Таунер выжидательно вскинул бровь.

Слейтер с минуту смотрел на мерзавца, раздумывая, каким оружием пожертвовать. Потом, задрав штанину, вытащил пистолет из голенища сапога и положил его рядом с револьвером.

Таунер взял в руки пистолет и принялся его рассматривать.

– Я ждал, что игрок вроде тебя непременно возьмет про запас еще один пистолет. – Его лицо посерьезнело. – Еще есть?

Слейтер посмотрел в глаза своему противнику.

– Нет.

– Тебе лучше говорить правду, Форрестер, иначе она умрет первой.

Слейтер как можно безразличнее пожал плечами.

– Ты все равно нас убьешь.

– Но ведь есть много способов умереть. Одни более мучительны, другие значительно проще.

Вспомнив о зверствах Таунера, Слейтер внутренне поежился. Но на этот раз Таунеру не одержать победу. Он не избежит руки правосудия.

– У меня были такие грандиозные планы, связанные с этим городом, но ты мне помешал. – Таунер выдержал паузу. – Мне по-прежнему хочется видеть, как ты и твоя возлюбленная горите вместе с салуном. Но я не могу позволить себе роскошь устраивать трагедию в античном стиле. Паркер расправится с вами где-нибудь за пределами города. Чтобы люди подумали, будто вы стали жертвами грабителей.

Слейтера передернуло: Таунер произносил ужасные вещи совершенно спокойно. Он говорил об убийстве, словно обсуждал меню. Скорее всего он просто безумен. Впрочем, Таунер уже доказал, на что способен, в Андерсонвилле.

Паркер дернул Ребекку к себе и обхватил ее за шею.

– Если попытаешься помешать, Паркер свернет шею ей и пристрелит тебя, – предостерег Таунер.

Кровь застыла в жилах у Слейтера. Он кивнул, но тут же поймал на себе решительный взгляд девушки. Ребекка слегка приоткрыла рот и скосила глаза на удерживающего ее бандита. Слейтер не понял, что именно она хотела сказать, но догадался, что у нее появилась идея.

Он хотел покачать головой, чтобы она ничего не предпринимала. Ведь у Ребекки был сын, и его дальнейшая судьба зависела от нее. А вот у Слейтера никого не было. Однако прежде чем он успел ее предостеречь, Ребекка опустила голову и вонзила зубы в руку Паркера.

Бандит вскрикнул и оттолкнул Ребекку, переключив внимание Таунера на себя. Слейтер среагировал мгновенно. Выхватив из-за пояса пистолет, он нажал на спусковой крючок, и Паркер рухнул на пол, убитый наповал.

Слейтер направил пистолет на Таунера, державшего в руке револьвер. Он с трудом удерживался, чтобы не пристрелить этого бесчестного мерзавца, как взбесившегося скунса.

– Брось пистолет, Таунер, – приказал Слейтер. Таунер смотрел на него пустыми, словно у гремучей змеи, глазами.

– Если я сделаю это, меня отдадут под трибунал, а потом повесят.

– Ты заслуживаешь худшей участи.

– Я был солдатом, исполнявшим свой долг.

Палец Слейтера, лежащий на спусковом крючке, дрогнул.

– Ты чудовище, находящее удовольствие в том, чтобы причинять людям боль.

В глазах Таунера вспыхнул гнев.

– Только не говори, что тебе не нравилось следить за янки. А ведь ты знал, что мятежники будут убиты, владел информацией.

– Это разные вещи.

Слейтер еще сильнее сжал кулаки. Этот подонок хочет поставить их на одну доску, записать в соучастники кровавых дел. Но руки Слейтера чисты. Он делал то, что должен был, чтобы уменьшить число жертв в войне, которой вообще не должно было быть.

Еле заметное движение Таунера заставило Слейтера метнуться в сторону и выстрелить. Он почти не почувствовал, как что-то обожгло его бок. Но и бывший конфедерат дернулся и осел на своем стуле. Пистолет выскользнул из его пальцев и со стуком упал на пол.

– Слейтер!

Ребекка бросилась к любимому, и тот схватил ее за плечи. Ее платье было испачкано, пояс порвался.

– С тобой все в порядке? – спросил Слейтер, сердце которого гулко колотилось в груди.

– Да. Но у тебя кровь.

Слейтер опустил глаза и с удивлением заметил, как на левом боку расплывается алое пятно. Осторожно дотронувшись до раны пальцами, Слейтер глухо выругался.

– Царапина, – заверил он Ребекку.

По щеке Ребекки скатилась одинокая слеза, и она отерла ее кончиками пальцев.

– Со мной все будет в порядке. Обещаю.

Мелко дрожа, Ребекка уткнулась лбом в грудь Слейтера. Ему хотелось лишь одного: отнести ее в свою комнату в «Алой подвязке» и покрепче сжать в объятиях. Но прежде нужно было завершить начатое.

Слейтер нехотя отступил назад и заглянул Ребекке в глаза.

– Мне нужно разобраться с Таунером.

Она кивнула, и в ее глазах вспыхнуло понимание.

Подойдя к Таунеру, Слейтер нажал на его раненое плечо. Тот застонал, но не пришел в себя. Слейтер смотрел на человека, который приказал убить Эндрю и нес ответственность за множество других смертей. Бывший сотрудник агентства Пинкертона запрокинул голову назад и закрыл глаза, представляя лица тех людей, которых знал в Андерсонвилле.

«Наконец-то мы свободны».

Стараясь не разбередить заживающую рану, Слейтер осторожно сел за стол. Он чувствовал себя немного неловко со значком шерифа на груди. И все же в его душе поселилось сознание, что он на своем месте. Слейтер уже испытывал подобное ощущение, когда принял предложение служить в агентстве Пинкертона на стороне Союза во время войны. Впрочем, Эндрю всегда говорил Слейтёру, что тот слишком честен, чтобы стать профессиональным игроком. Очевидно, его друг оказался прав.