Элизабет дала очень короткий утвердительный ответ.

– А вот, насколько я понимаю, одна из сестер?

– Да, госпожа, – сказала миссис Беннет, безумно рада случаю поговорить с леди Кэтрин. – Это моя средняя дочь. Моя младшая недавно вышла замуж, а старшая сейчас где-то на улице, гуляет с молодым человеком, который, надеюсь, вскоре с нами породнится.

– У вас совсем маленький парк, – отметила леди Кэтрин после небольшой паузы.

– Конечно же, куда ему до парка в Розингсе, сударыня, но должна вам сказать, что наш гораздо больше, чем парк сэра Уильяма Лукаса.

– Да и гостиная у вас слишком неудобная, чтобы сидеть в ней летними вечерами – все ее окна выходят на запад.

Миссис Беннет заверила гостью, что они все равно никогда не сидят в гостиной после обеда, а потом добавила:

– Ваша светлость, позвольте мне спросить: в добром ли здравии находились мистер и миссис Коллинз на время вашего отъезда?

– Да, они чувствовали себя очень хорошо. Я виделась с ними накануне вечером.

После этого Элизабет показалось, что сейчас леди Кэтрин достанет письмо от Шарлотты, иначе ничем другим ее приезд объяснить нельзя. Однако письмо не появилось, и это ее очень удивило.

Миссис Беннет очень вежливо предложила ее светлости немного подкрепиться, и леди Кэтрин решительно – и не очень вежливо – заявила, что есть ничего не будет, после чего она встала и обратилась к Элизабет:

– Мисс Беннет, насколько я успела заметить, с одной стороны лужайки перед вашим домом достаточно живописные заросли. Я была бы не против там прогуляться, если вы согласитесь составить мне компанию.

– Дорогая, иди! – воскликнула ее мать. – И прогуляйся с ее светлостью по аллеям. Думаю, ей понравится это уединенное место.

Элизабет подчинилась; она сбегала в свою комнату за зонтиком, а потом провела уважаемую гостью вниз. Когда они прошли через зал, леди Кэтрин открыла дверь сначала в столовую, а затем в гостиную и, после беглого осмотра отметив, что эти комнаты имеют приличный вид, пошла дальше.

Карета леди Кэтрин так и стояла у крыльца, и Элизабет заметила в ней ее служанку. Они молча шли по гравийной дорожке, ведущей к зарослям; Элизабет решила не брать на себя хлопоты и не начинать разговор с женщиной, которая была такой же высокомерной и неприятной, как и обычно.

«И как мне могло показаться, что она похожа на своего племянника?» – подумалось ей, когда она посмотрела на ее лицо.

Как только они зашли в заросли, леди Кэтрин начала разговор вот таким образом:

– Думаю, мисс Беннет, вы прекрасно понимаете причину моего приезда сюда. Ваше сердце, ваша совесть непременно подскажут вам, почему я приехала.

Элизабет посмотрела на нее с подлинным удивлением.

– Госпожа, вы ошибаетесь. Я так и не смогла понять, за что нам такая честь видеть вас здесь.

– Мисс Беннет, – ответила ее светлость недовольным тоном, – вам следует знать, что со мной шутить не стоит. Вы можете быть какой угодно неискренней, но не я. Мой характер всегда славился искренностью и откровенностью, и в такой решающий момент я не собираюсь отступать от этих особенностей своего характера. Два дня назад я получила весьма волнующую новость. Мне сказали, что вскоре весьма удачно выйдет замуж не только ваша сестра, но и мисс Элизабет Беннет, скорее всего, после этого выйдет замуж за моего племянника мистера Дарси. И хотя я знаю, что это – всего лишь скандальные сплетни, что я никогда не нанесу ему обиды, хоть на мгновение предположив их правдивость, я тотчас же решила приехать сюда, чтобы сообщить вам о своих чувствах.

– Если вы опровергаете их правдивость, – сказала Элизабет, краснея от удивления и гнева, – то меня удивляет, что вы потрудились податься в столь дальний путь. В чем же, ваша светлость, заключалось ваше намерение?

– Немедленно настаивать на том, чтобы вы полностью опровергли это известие.

– Ваш приезд в Лонгберн, чтобы увидеть меня и мою семью, является, скорее, ее подтверждением, если, конечно же, это известие вообще существовало.

– Что значит «если существовало»?! Не делайте вид, что вы его не слышали. Разве не вы сами старательно его распространяли? Неужели вы не знаете, что такой слух ходит по всей округе?

– Никогда не слышала ничего подобного.

– И вы так же можете утверждать, что для него нет оснований?

– Ваша светлость, я не претендую на то, чтобы быть такой же откровенной, как и вы. Вы можете задавать любые вопросы, а я вольна решать – отвечать на них или нет.

– Нет, ну это просто какая-то наглость! Мисс Беннет, я настаиваю на выполнении моего требования. Он – мой племянник – он делал вам предложение выйти за него замуж?

– Вы же, ваша светлость, только что заявили, что это невозможно.

– Действительно – так должно быть, так должно быть и так будет, пока он будет продолжать руководствоваться здравым умом. Но ваши ухищрения и ложные приманки могли – в момент страстной влюбленности – заставить его забыть о своем долге перед собой и всей его семьей. Это вы его приворожили.

– Возможно, и так, но я буду последним человеком, который это признает.

– Мисс Беннет, вы что – не знаете, кто я такая? Я не привыкла, чтобы со мной так разговаривали. Я почти ближайшая родственница мистеру Дарси, поэтому имею право знать о его сердечных делах.

– Но вы не имеете никакого права знать о моих сердечных делах, тем более, что ваше нынешнее поведение отнюдь не способствует моей откровенности.

– Поймите меня правильно. Брак, которого вы так самоуверенно хотите, не случится никогда. Никогда! Мистер Дарси помолвлен с моей дочерью. Что вы на это скажете?

– Только вот что: если это так, то у вас нет оснований предполагать, что он сделает предложение мне.

Леди Кэтрин мгновение поколебалась, а потом ответила:

– Их помолвка – это не просто договоренность. Еще с детства они были предназначены друг для друга. Это было заветным желанием как его матери, так и моим. Мы с ней задумали их единение еще тогда, когда они были в люльках. И теперь, когда мечты обеих сестер должны найти свое воплощение в их браке, этому мешает какая-то совсем никому не известная молодая особа низкого происхождения, да еще и без кровных связей с нашей семьей! Вам что – совершенно безразлично желание его родственников, устная договоренность о его помолвке с мисс де Бург? Неужели вам неизвестны чувства приличия и деликатности? Разве вы не слышали, как я сказала, что с самого детства ему суждено стать мужем его кузины?

– Да, слышала. Я и раньше об этом слышала. Но если других возражений против того, чтобы я стала женой вашего племянника не существует, то от брака с ним меня не удержит знание того, что его мать и вы хотели, чтобы он женился на мисс де Бург. Вы свое дело сделали – вы запланировали их бракосочетание. Но воплощение вашего замысла зависит от других. Если мистера Дарси не связывают с кузиной ни соображения чести, ни симпатия, то почему бы ему не сделать иной выбор? И если его выбор пал на меня, то почему бы мне с этим не согласиться?

– Потому что это было бы вопреки чести, правилам приличия, здравому смыслу и даже вопреки вашим собственным интересам. Именно так, мисс Беннет, – вопреки вашим собственным интересам, потому что не думайте, что с вами будут считаться его семья и друзья, если вы специально поступите вопреки желанию всех нас. Вас будут осуждать, презирать и просто не замечать все его родственники и знакомые. Этот брак станет для вас позором – никто из нас даже не вспомнит вашего имени.

– Это будет действительно тяжким наказанием, но статус жены мистера Дарси просто не может не обещать ей такое большое счастье, что у нее не будет оснований для раскаяния.

– Настырная, высокомерная девушка! Мне стыдно за вас! И это – ваша благодарность за мое уважительное отношение к вам прошлой весной? Неужели вы безразличны и к этому? Давайте присядем. Поймите, мисс Беннет: я приехала сюда с твердым желанием добиться своего, и ничто не заставит меня от этого отказаться. Я не привыкла считаться с чьей-то прихотью. Я не привыкла мириться с неудачей.

– Ваша светлость, от этого настоящее ваше положение становится только более достойным сожаления, но на меня это не окажет никакого влияния.

– Не смейте меня перебивать! Слушайте меня и молчите. Моя дочь и мой племянник созданы друг для друга. Они – родственники по материнской линии, потомки одной и той же благородной семьи; по отцовской линии их предками были уважаемые, благородные и древние, хотя и не титулованные фамилии. С обеих сторон их богатство огромно. Они суждены друг для друга, и таково мнение каждого члена их семей; а что же грозит их единению? Самоуверенность выскочки, – девушки без роду и племени, без положения и без денег. Разве можно такое терпеть?! Этого не должно быть, и этого никогда не будет! Если бы вы осознавали ваш же интерес, то не пытались бы покинуть тот круг, в котором вы родились и выросли.

– Я не считаю, что брак с вашим племянником означает разрыв с этим кругом. Он – дворянин, а я – дворянская дочь, так что с этой точки зрения мы – ровня.

– Да, вы – действительно дворянская дочь. Но кем является ваша мать? Ваши дяди и тети? Не думайте, что я ничего не знаю об их происхождении.

– Кем бы ни были мои родственники, – ответила Элизабет, – если ваш племянник против них не возражает, то это вас не должно беспокоить вообще.

– Скажите мне раз и навсегда – вы с ним помолвлены?

Элизабет не хотелось отвечать на этот вопрос, хотя бы из-за нежелания идти на поводу у леди Кэтрин, но, мгновение поколебавшись, она все же сказала:

– Нет, не помолвлена.

Леди Кэтрин была явно довольна таким ответом.

– И вы обещаете, что никогда не пойдете на такую договоренность?

– Такого обещания я дать не могу.

– Мисс Беннет, я огорчена и удивлена. В вашем лице я надеялась найти рассудительный девушку. Но не вводите себя в заблуждение мыслью о том, что я отступлюсь. Я не уеду, пока вы не дадите мне такое обещание.

– А я такое обещание никогда вам не дам, это точно. Никакие запугивания не заставят меня к такому безумному шагу. Вы, ваша светлость, хотите, чтобы мистер Дарси женился на вашей дочери; а станет ли их брак реальным от того, что я дам вам желанное обещание? Допустим, что он любит меня, но будет ли означать мой отказ от его руки, что он предложит ее именно вашей дочери? Позвольте мне сказать вам, леди Кэтрин, что аргументы, которыми вы подкрепляли ваш крайне неожиданный приезд, являются такими же неудачными и неуместными, как и решение обратиться с ними ко мне. Вы сильно ошиблись относительно моего характера, если считаете, что на меня можно повлиять такими уговорами. Не знаю, одобрительно ли отнесется ваш племянник к такому вмешательству в его личные дела, но вы, конечно, не имеете права вмешиваться в мои. Поэтому я прошу вас избавить меня от необходимости продолжать эту тему.

– Зачем же так спешить, скажите на милость? Я еще далеко не все сказала. Ко всем уже высказанным мною возражениям я должна добавить еще одно. Я знакома с подробностями позорного бегства вашей младшей сестры с молодым человеком. Я знаю все – и то, что это дело быстренько уладили, и то, что это влетело в копеечку вашему отцу и дяде. И такая девушка станет свояченицей моего племянника? А ее муж, сын управляющего в имении его покойного отца – его свояком? Силы небесные. Как такое могло прийти вам в голову?! Неужели на тени пемберлийских предков упадет такой позор?!

– А вот теперь можете мне больше ничего не говорить, – ответила Элизабет. – Вы не могли нанести мне худшего оскорбления. Извините, я должна вернуться в дом.

С этими словами она встала. Леди Кэтрин встала тоже, и они пошли назад. Ее светлость была крайне возмущена.

– Так, значит, вам безразличны честь и доброе имя моего племянника! Жестокая, эгоистичная девка! Вы что – не понимаете, что родство с вами неизбежно опозорит его в глазах всех?

– Леди Кэтрин, мне вам нечего больше сказать. Мое мнение вы уже знаете.

– Так, значит, вы решили его заполучить?

– Такого я не говорила. Я только решила поступать так, чтобы способствовать своему счастью, несмотря при этом на вас и на всех остальных, так же чужих мне людей.

– Прекрасно. Значит, вы отказываетесь сделать мне такую услугу. Вы отказываетесь подчиняться требованиям долга, чести и приличия. Вы упорно хотите уничтожить его в глазах всех его друзей и вызвать к нему презрение всего общества.

– В этом случае меня не касаются требования ни долга, ни чести, ни приличия. Ни один из этих принципов не будет нарушен, если я выйду замуж за мистера Дарси. Что касается презрения со стороны его семьи или возмущение светского общества в случае его женитьбы на мне, то мне это абсолютно безразлично, а светское общество не такое уж и глупое, чтобы из-за этого слишком переживать и выражать свое презрение.

– Так вот что вы думаете на самом деле! Вот как вы намерены поступать! Что ж, очень хорошо. Теперь я знаю, что мне делать. И не надейтесь, мисс Беннет, что ваши амбиции когда-нибудь сбудутся. Я приехала сюда, чтобы присмотреться к вам. В вашем лице я надеялась найти человека рассудительного. Но можете не сомневаться – своего я добьюсь.