На одном из стульев Маура увидела номер «Таймс», на маленьком столике стоял поднос с остатками завтрака, состоявшего из кофе и круассана. Газета была примерно двухнедельной давности. «Странно, зачем он хранит эту старую газету?» – удивилась Маура. Запах свежего ароматного кофе напомнил ей, что она не завтракала. Но, судя по всему, завтрак ей не грозил.

– Пойдемте. Не будем терять времени, – сказал он, подходя к двери и открывая ее. – Я впервые возвращаюсь в Нью-Йорк морем. Мне хочется увидеть побольше, ничего не пропустить.

Мауре очень хотелось разделить с ним радость возвращения домой, она мгновенно забыла о кофе. Вместе с Александром они прошли по красиво обшитому деревом коридору и поднялись на палубу первого класса. Оттуда сквозь легкую предрассветную дымку Маура увидела раскинувшийся перед ними во всей красе Нью-Йорк.

– Вон Сэнди-Хук! – возбужденно говорил Александр, быстро переходя по палубе с места на место. Встречный ветер трепал его волосы, но он не замечал этого. – А это Кони-Айленд, а вот сейчас мы приближаемся ко входу в бухту.

Маура смотрела на все в полном изумлении. Она никогда не видела города больше Дублина, а Ныо-Иорк с лесом церковных шпилей, сверкающих в лучах утреннего солнца, выглядел огромным.

– Там Бруклин, – показывал Александр, когда корабль входил в гавань. – А вон там Джерси-Сити и Хобокен…

Когда Александр проснулся, его охватило возбуждение от того, что до встречи с отцом оставалось совсем немного. Сейчас он был возбужден просто от радости, что возвращается домой. Нью-Йорк! Есть ли в мире другой такой город? Александр сомневался. Уж конечно, это не Лондон, который оставил его равнодушным, хотя Александр неплохо провел там время. И не патриархальный Дублин. Нью-Йорк – город, полный Жизненных сил и молодого напора. Это его город.

– А это шпиль церкви Святой Троицы, – продолжал он, указывая на один из многочисленных шпилей. – А там шпиль церкви Святого Фомы.

Александр вел себя так, будто забыл, что девушка рядом с ним не Дженевра. Он делился с ней планами на ближайшее будущее: во-первых, он навестит кузена Чарли, во-вторых, непременно съездит на бега в Лонг-Айленд, в-третьих, посидит за столиком у Шерри и Дельмонико. Александр, опершись о перила, упивался видом города, к которому корабль подходил все ближе и ближе.

Оставалось только сойти на берег. Камердинер, которого лорд Пауэрскот так предупредительно предоставил Александру, уже все сложил и должен был проследить за выгрузкой багажа. О таможенных формальностях волноваться не приходилось – все, что надо, уже было сделано в каюте. Капитан Нейлз уверил Александра, что самые большие газеты города, такие как «Геральд», «Нью-Йорк тайме», «Глоб» и «Нью-Йорк пост», будут срочно извещены по прибытии о свадьбе Александра Каролиса на борту «Скотий». Теперь Александру оставалось только дождаться репортеров.

Маура, словно зачарованная, смотрела, как сходят на берег пассажиры первого и второго классов. В порту стоял оглушительный шум и суматоха. Воздух был полон запахов, которые мало чем отличались от запахов Квинстауна.

К ним подошел офицер и негромко кашлянул, привлекая внимание Александра.

– Пресса ждет вас, сэр, – негромко произнес он.

Александр чуть заметно кивнул, показывая, что слышит. Вот и настал миг, которого он ждал с таким нетерпением. Еще не поздно передумать, можно промолчать, ничего не сообщать о свадьбе, состоявшейся на борту во время плавания. Еще не поздно заплатить девушке, обеспечить молчание капитана Нейлза, подарив ему кругленькую сумму, и никто никогда ни о чем не узнает и не вспомнит. Если он когда-нибудь женится, его брак будет незаконным, но его будущей жене знать об этом необязательно, и, кроме того, Александр не собирался придавать этому событию особенного значения.

– Пойдемте, – сказал он, поворачиваясь к Мауре, которая не слышала тихих слов подошедшего офицера.

Впервые он подал Мауре руку как положено. Маура зарделась, они спустились с палубы, и пошли по коридору.

– А как же ваш багаж? – спросила девушка с беспокойством. – Разве он не должен быть при вас?

Александр покачал головой. Только трап отделял их от толпы охочих до сенсаций репортеров с блокнотами в руках.

– Нет, мой камердинер уже отправил багаж на берег, – ответил Александр.

Маура споткнулась и наверняка упала бы, не поддержи ее сильная рука Александра.

– Ваш камердинер? – удивилась она. Хотя Александр и плыл первым классом, ей не пришло в голову, что его сопровождает камердинер.

– Мистер Каролис, мистер Каролис, сэр! – Толпа у подножия трапа нахлынула на них. – Правда, что вы женились во время плавания, мистер Каролис? Правда, что ваша жена – одна из дочерей лорда Пауэрскота?

Для Мауры все это оказалось настолько неожиданным, что она не понимала и половины вопросов. Господи, как все эти люди узнали об их свадьбе? Кто они? Где же семья, которая, по словам Александра, должна встречать их?

Александр крепче сжал локоть Мауры.

– Господа, позвольте представить вам мою жену.

Сразу стало тихо. Александр насладился этим вниманием сполна. В это мгновение он думал только о Дженевре. Он думал о том, как она покидала Америку, уверенная, что Александр разлюбил ее. Он думал о том, что Дженевра умерла, уверенная в его неверности.

– Моя жена, – повторил он с наслаждением, – урожденная мисс Маура Сэлливан из Киллари, графство Уиклоу.

ГЛАВА 11

– Сэлливан? – дружно переспросили около полудюжины репортеров с озадаченными лицами. Никто из них не слышал о герцоге или о графе Сэлливанском. Но один репортер посмышленее все же вспомнил, что у английской аристократии фамилия и титул не всегда совпадают. Он-то и спросил:

– Сэлливан – это фамилия герцога Пауэрскота?

Александр добродушно улыбнулся.

– Моя жена не связана родственными узами с герцогом Пауэрскотом.

Поодаль от толпы газетчиков их ожидала карета, украшенная гербами Каролисов, которые придумал Виктор. Посланники капитана Нейлза действовали очень быстро.

– У моей жены вообще нет родственников, – уточнил Александр, не переставая улыбаться и прокладывая себе и Мауре путь сквозь осаждающую их толпу.

Когда они, наконец, достигли экипажа, Александр подал Мауре руку, помогая взойти туда, затем повернулся к напиравшим со всех сторон репортерам и нанес последний решающий удар:

– Моя жена – ирландка и принадлежит к римской католической церкви. Кроме того, она – незаконнорожденная. Всего хорошего, господа.

Ему поверили не больше, чем если бы он сказал, что его жена – гном о двух головах. Как только репортеры пришли в себя от недоверия, смешанного с изумлением, все страшно разозлились. Все до единого были убеждены, что Александр просто дурачит их. Конечно, у его жены не может быть фамилии Сэлливан. Это же фамилия ирландских голодранцев.

– Мы не в состоянии оценить ваш юмор, мистер Каролис! – выкрикнул кто-то, когда кучер дернул поводья и экипаж тронулся.

Лицо Александра расплылось в довольной улыбке. Сейчас они бросятся к капитану Нейлзу, и тогда им придется поверить во все, что он сказал.

Маура в ужасе смотрела на Александра.

– Зачем вы это сделали? Зачем вы сказали им все это?

Александр продолжал улыбаться.

– А что, собственно, произошло? Я же сказал правду, не так ли?

Щеки Мауры слегка покраснели, потом она залилась румянцем. Когда она услышала, что сказал о ней Александр, ей стало нехорошо. Она не могла поверить в то, что он сделал. Но теперь она испытывала только гнев.

– Да, но остальным до этого нет никакого дела. Вы первый человек, которому я об этом рассказала…

– Так что же, об этом совсем никто не знал? – Александр посмотрел на Мауру с неподдельным интересом.

Они уже покинули порт и ехали по направлению к городу.

– Почему же?! В Киллари знали. И лорд Клэнмар знал, и Изабел, и Кирон.

Александр хотел было спросить, кто такие Изабел и Кирон, но Маура не дала ему такой возможности.

– А кто все эти люди? Почему их так интересует наша свадьба? Почему они решили, что я – одна из дочерей лорда Пауэрскота?

– Это репортеры, – небрежно ответил Александр, отмечая про себя, как красиво переливаются волосы Мауры, уложенные в шелковую сетку.

– Но зачем?..

– Посмотрите вон туда. В этом доме живет бабушка Чарли Шермехона.

Огромным усилием воли Маура взяла себя в руки и посмотрела туда, куда указывал Александр. Любопытство пересилило обиду и возмущение.

– Кто такой Чарли?

– Мой троюродный брат. А вон ресторан, там мы отмечали его девятнадцатилетие. – Александр вел себя, как ребенок на Рождество, его неподдельная радость была заразительна. – А в этом театре пела Аделина Патти, когда впервые приехала в город. А это ресторан Пэрри, здесь готовят самую вкусную утку.

Только когда они свернули на Пятую авеню и Александр сказал, что они уже почти приехали, Маура заподозрила неладное.

По обеим сторонам улицы стояли роскошные особняки, выстроенные в самых различных стилях, их объединяло лишь изобилие архитектурных излишеств и вычурность. Некоторые были отделаны мрамором и отдаленно напоминали итальянские палаццо, другие были украшены башенками и шпилями, подобно французским средневековым замкам. Купола и минареты, тосканские арки и готические шпили в изобилии виднелись повсюду. За огромными коваными воротами проглядывали дворы с фонтанами и огромные портики с колоннами. Мауре, привыкшей к чистым классическим линиям Баллачармиша, все эти особняки казались лишенными вкуса и пропорций.

Рядом с ней Александр сжимал и разжимал пальцы в лихорадочном нетерпении. Он почти дома. Отец, конечно, уже знает о его возвращении. Еще немного, и они встретятся лицом к лицу. Александр не знал, известно ли отцу о смерти Дженевры, не мог угадать, как он поведет себя – попытается ли оправдать свою чудовищную ложь? Шевельнется ли в нем совесть? Будет ли раскаиваться в содеянном?

Александр сжал кулаки с такой силой, что ногти впились в ладони. Еще не было случая, чтобы отец в чем-нибудь раскаялся, глупо надеяться, что это произойдет теперь, но Александр его заставит.

Он посмотрел на Мауру и с раздражением понял, что она выглядит гораздо лучше, чем надо было бы для его плана. Откуда у нее шелковая сетка для волос? А платье, которое сидит так, будто сшито именно для нее отличной портнихой? Александр не знал, следует ли предупредить Мауру о том, что ее ожидает через несколько мгновений, но решил все-таки не делать этого. Вдруг, если он предупредит ее, девушка откажется участвовать в спектакле? Нет, нельзя допустить, чтобы его план сорвался именно сейчас, в самом конце, когда месть уже так близка.

– Мы приехали.

Маура зачарованно разглядывала поток элегантных экипажей в конце улицы. Услышав слова Александра, она повернула голову и от изумления потеряла дар речи. Карета в ожидании остановилась перед огромными металлическими воротами, украшенными позолоченными листьями. Два негритенка в серо-голубых ливреях проворно бросились открывать их. За воротами виднелся двор, достойный дворца Медичи.

– Вы ничего не сказали мне… – начала она, глядя на особняк, похожий на белоснежный дворец эпохи Возрождения. Его поколь был выложен белым мрамором и окружен ярко-красными розами. – Я не представляла…

– Это не имеет значения, – резко ответил Александр, было заметно, что он волнуется. Успел ли кто-нибудь рассказать отцу о Мауре? Если да, он, как и репортеры, скорее всего, уверен, что она – одна из дочерей лорда Пауэрскота. Вдруг совсем неожиданная мысль пришла в голову Александру, он едва не поперхнулся. Если отец еще не знает о смерти Дженевры, он вполне может решить, что она и есть жена Александра.

– Вы хорошо себя чувствуете? – Маура с тревогой смотрела на Александра. Под ярким нью-йоркским солнцем ее платье выглядело необычайно изысканно, темно-синий цвет еще более подчеркивал голубизну ее глаз.

– Да.

Он не подал ей руки, чтобы помочь выйти из кареты, он не хотел к ней прикасаться. На ее месте должна была быть Дженевра. Александр так страстно хотел, чтобы на ее месте была Дженевра, что не понимал, как справиться с этим желанием. Ему казалось невозможным вынести такую боль и остаться в живых.

Маура почувствовала, что Александр переживает необычное состояние. Она видела, что он возбужден сверх меры, и поэтому не придала значения его небрежному отношению к себе. Она самостоятельно вышла из кареты и встала рядом с ним.

Огромные входные двери распахнулись перед ними, по лестнице, украшенной по сторонам фигурами львов, к ним навстречу спешил дворецкий Гейне.

– Добро пожаловать домой, мистер Александр. Добро пожаловать! – радостно приветствовал он молодого Каролиса.

Александр не собирался терять времени на обмен любезностями с прислугой.

– Отец у себя? – отрывисто спросил он, перепрыгивая через ступеньки.

– Да, сэр, – после вопроса Александра радости в голосе Гейнса заметно убавилось. – Полчаса назад ему сообщили о вашем прибытии на борту «Скотий». Он ожидает вас в Китайской гостиной.