– К твоей мести за оскорблённую честь.

– Что ж, можешь называть это и так.

Я подошла к Таиру, наклонилась и прямо из его бокала хлебнула погремучего. В глазах заплясали сотни звёзд. Легче не стало.

Таир наблюдал за мной молча.

– Велика честь – срезать пуговицы с жакета школьницы, – поморщилась.

– И всё же, почему ты мне отказала? В тот момент я ещё не сделал тебе ничего плохого, о Реме Тебрисе ты не знала. Я был мужчиной, который проявлял к тебе интерес. Ты не могла не видеть, что я в тебе заинтересован. Об этом говорил весь тот проклятый городок…

– Древесны.

– Точно, Древесны. Ты уже была взрослой – не могла не понимать, к чему всё идёт.

– Но я не понимала! Я и подумать не могла, что Таир Ревокарт может быть во мне заинтересован! Ты был напыщенным, самоуверенным и всезнающим говерном Древесной Военной Академии. Одно твоё слово – и меня бы возненавидели или, наоборот, начали в землю кланяться.

– Самоуверенность, как и власть, привлекает женщин. Почему отказала?

– У тебя есть сын, а тебя волнует мой отказ?

– Именно о сыне я думал, когда отменял приказы президента, что, поверь, далось мне нелегко. Подумаю об Асторе, когда он прибудет сюда. Почему отказала, Клара?

– Не знаю...

– Как и не знаешь, почему родила от меня? – спросил он, наклоняясь к моему лицу. – Ты хоть понимаешь, что говоришь… – я молчала. – Хорошо, давай попробуем по-другому. Клара, что ты ко мне испытываешь?

– Презрение, – ответила я без задержки. – Желаешь услышать другой ответ?

– Проклятье, да, я желаю услышать другой ответ! – разозлился Ревокарт. – Твои поступки противоречат твоим словам!

– Каких слов ты ожидаешь?

– Клара… послушай меня внимательно. Для начала – сядь.

Он усадил меня в кресло напротив камина, а затем резко развернул его к себе. Схватился руками за поручни, будто удерживая меня в коконе. Наши лица были очень близко друг от друга.

– Послушай меня… Я сожалею. Я сожалею обо всём, что произошло. Я со-жа-ле-ю, слышишь? Когда ты сказала «нет» – то была полная неожиданность. Я даже подумать не мог, что получу отказ от тебя, воспитанной почти что в нищете. И тот случай в карете, и подстава Яна – всё это… случайность.

– Ах, случайность!

– Клара, я не прощения у тебя прошу, я лишь говорю тебе правду. Всё, что я делал после твоего отказа, – это… попытка доказать самому себе, что я в тебе не нуждаюсь.

– Получилось доказать?

Он наклонился ко мне ещё ближе, почти прикасаясь к моим губам.

– Я могу позаботиться об Асторе… и о тебе. Я могу уладить все твои проблемы… Но у меня одно-единственное условие…

– Какое?

Он задержал дыхание. Я тоже.

– Живи здесь, со мной. Ты и Астор.

Я молчала, всматриваясь в его глаза. Он не позволит мне сказать «нет», у него в руках все козыри. Но разве это так плохо – быть с мужчиной, который ради тебя способен… на всё?

«И тебя он тоже не пощадит, если откажешь», – прошептал внутренний голос.

– Забавно получается, не так ли? Я руководила Тритонами, играла с твоими шпионами, один Монк чего стоит. А теперь ты предлагаешь мне роль содержанки. Я не знаю…

– Я знаю, – перебил Таир резко. – Ты скрывала от меня моего собственного сына. Ты врала, убивала моих шпионов, разрушила мою свадьбу, срывала договора с Амарией и Пангеей. Твои Тритоны пробрались в сенат и в ГУКМ. Если ты думаешь, что я спасу мальчика просто так, – ты ошибаешься.

– Он твой сын… – прошептала я еле слышно.

– Да, и ему нужна его мать. Так что, Клара, каков твой ответ?

«Сына он заберёт так или иначе, сына он заберёт…»

Таир Ревокарт был намерен выжать из ситуации по максимуму. У меня не было выбора, кроме как согласиться. Единственное условие, которое я вознамерилась поставить, – безопасность моего отца.

Но я не успела ему об этом сказать – в дверь постучали. На пороге появилась служанка.

– Извините, но вы просили предупредить заранее. К вам подъезжают гости, они уже у крыльца.

Сердце ударилось о грудную клетку и, ошеломлённое, затихло. Прибыл Астор!

Ревокарт наградил девушку неприязненным взглядом, но от кресла, в котором я сидела, оторвался. Я успела уловить нечто важное: он тоже испытывал определённую долю волнения.

– Хорошо, сейчас спустимся, – ответил Таир, подавая мне руку. – Ну что ж, пойдём встречать нашего сына.

Пока мы шли, я пыталась привыкнуть к мысли, что вот он – момент, которого я опасалась всю жизнь. Я проигрывала этот сценарий в своей голове много раз и много лет, и теперь мне не верилось, что всё по-настоящему.

У входной двери стояла взволнованная няня моего сына, а рядом – завёрнутый в её юбки и прижимающийся к её ногам, мой напуганный сын.

– Астор! – закричала я, подбегая к ребёнку.

Увидев меня, Тор оторвался от няни и бросился мне навстречу.

Когда я его обняла, меня захлестнуло ощущение счастья и лёгкости.

– Мама! – закричал Астор, готовясь закатить истерику. Теперь, когда я была рядом, он мог себе это позволить. И было в его восклицании всё: «Куда ты пропала?», «Почему не пришла раньше?», «Куда меня привезли?», «Где мы?», «Мне страшно!», «Защити меня!»

– Милый мой, – я гладила его затылок, крепко прижимала к себе и шептала: – Всё хорошо, всё хорошо, не бойся…

Бояться должна я, не мой сын.

А рядом стоял его отец, похожий на древнюю скалу, наблюдающую за быстротечными волнами.

Я поцеловала Астора и поднялась.

– Милый, – обратилась к сыну, – я хочу тебя кое с кем познакомить. Это мой друг, который приютит нас в своём доме на некоторое время.

Астор с опаской покосился на незнакомца. Он не привык к новым людям. Няня, слуги и воспитатели, которых можно по пальцам рук посчитать, – вот и всё его окружение. Новых людей не было, охрана не в счёт.

– Здравствуйте, – поздоровался он и посмотрел на меня, ища одобрения: «Мама, я всё правильно сделал?». Я кивнула: «Ты молодец».

В такие моменты я с гордостью и облегчением осознавала, как крепка моя связь с сыном. Несмотря на то, что я его очень любила, виделись мы нечасто, ведь мне было тяжело вырываться с Эпир. Но Астор по-прежнему считал меня самым важным человеком в своей жизни.

Ну а Ревокарт… На его лице был написан весь спектр эмоций: удивление, опасение и даже страх. Я видела: ему нелегко привыкнуть к мысли, что у него есть такой взрослый сын.

– Здравствуй, Астор, – поздоровался Таир, опускаясь на один уровень с мальчиком и подавая ему руку, которую мой сын скромно пожал. – Мне приятно с тобой познакомиться. Твоя мама много о тебе рассказывала.

Мой смышлёный сыночек улыбнулся и опять взглянул на меня украдкой, а затем – снова посмотрел на Ревокарта.

Его улыбка невообразимым образом передалась и Таиру. Он тоже усмехнулся, зарождая в моей душе необычное чувство… горечи. Насколько по-другому всё могло бы случиться, если бы в самом начале нашего знакомства я знала, что он может быть таким. Небеса, что за мысли?! Откуда?!

– Ты, наверное, очень устал? – спросил Таир серьёзно. – Для тебя уже подготовили комнату, вас туда проводят.

Тор неуверенно кивнул и посмотрел на меня.

– Мама, ты пойдёшь со мной?

– Я приду немного позже, милый, когда поговорю со своим другом. Иди, не бойся, я скоро.

Группа из трёх человек направилась на второй этаж. Третьим был охранник… Я проводила моего сына взглядом, пока он не скрылся за углом, и лишь тогда решилась посмотреть на Таира.

Зима! Лютая зима стыла в его взгляде!

Меня бросило в дрожь от страха и за себя, и за ребёнка. Я прекрасно понимала, почему он так зол.

– Считаешь, что заслуживал большего? – спросила.

– Ты должна была сказать!

– Почему? Ты убил Парижа, угрожаешь убить Ричарда.

– Я его отец!

– И?

– Я его отец!

– И что!?

– Какое ты имела право?!

– Вчера ты добровольно отправил меня на смерть в ГУКМ! О каком соблюдении правил ты говоришь?! Мы с тобой были заклятыми врагами много лет!

– Мы с ума друг по другу сходили!

– Да что ты говоришь?! Спасибо, теперь я понимаю, что ты Парижа убил, меня насиловал и отца посадил в тюрьму от большой любви! Опомнись, Таир, были дни, когда я бы суп из твоих костей могла сварить!

Внезапно показалось, будто вся злость ушла из его взгляда. Именно так в старой детской книге, купленной Астору много лет назад, описывали превращение монстра в человека: расступились надбровные дуги, ноздри сузились, рот перестал кривиться.

– Кто мы теперь, Клара? – спросил он и уставился на меня выжидательно.

– У тебя в руках будущее моего сына, – ответила я, немного ошарашенная вопросом.

– И ты готова на всё ради сына?

Прямой вопрос – к этому всё шло.

– Таир, я дорожу жизнью лишь двух людей: моего отца и моего сына. Ради обоих пойду в огонь и воду. Сохрани жизнь этим людям – и я стану для тебя верной собакой.

– Мне не нужна собака, и ты это знаешь, – ответил он, прищурившись.

– А кто тебе нужен?

Его взгляд. Его молчание. Моё выжидание.

Мы смотрели друг на друга, как два молчаливых идола. Каждый изучал другого со смесью узнавания, неверия и ожидания. Возможно, даже надежды: неужели это конец?

Таир так и не ответил на мой вопрос. Вместо этого он, будто очнувшись от наваждения, изрёк:

– Следуй за мной, я покажу тебе твою комнату.

– У меня будет отдельная комната?

– Нет, не будет.

Я шла за ним, чувствуя оцепенение. И горечь. Мне так хотелось, чтобы всё было просто и понятно. Никаких игр, никакой боли, я буду жить с Таиром, в той роли, которую он для меня выберет. С ним и с сыном. А иногда, пусть и не часто, смогу навещать отца. Я, женщина, привыкшая всеми командовать, научусь прислушиваться к ещё одному человеку, потому что буду ему благодарна.

Путь только забудет о мести… ради меня и ради нашего сына. Небесные властители, я так этого хотела!

– Таир, – позвала я его, когда он уже открывал дверь в свою комнату.

Ревокарт обернулся сразу, будто только и ждал моего оклика.

Не знаю, что он увидел в моём взгляде, но мужчина стремительно подошёл ко мне и впился в мои губы. Он прижал меня к стене и резко разорвал платье, то самое, в котором я провела ночь в ГУКМе. Прошло меньше суток, как мы делили постель, но, казалось, голод Таира только возрос.

От его резких движений было немного больно. Мужчина схватил меня за шею и, удерживая мой взгляд, произнёс, делая акцент на каждом слове:

– Что ты со мной делаешь, Клара?

Не задумываясь, я не менее чётко повторила:

– Что я с тобой делаю, Таир, – и потянулась к его губам.

Он нажал коленом между моих ног, и я расставила их шире. Пробуя на вкус его жёсткие поцелуи, я тешила себя надеждой на то, что моей власти над ним хватит, чтобы у нашей истории оказался хороший конец.

– Клара…

Он открыл дверь спальни и резко втолкнул меня внутрь. Кинул на кровать и принялся снимать с себя пояс. Брюки, ботинки, сюртук – и вот он уже на кровати, нервно сдирает с меня разорванное платье, будто распаковывая самый желанный подарок.

Он провёл рукой у меня между бёдер, вызывая дрожь во всём теле.

Желание! То было самое настоящее, звериное желание…

Он поцеловал меня в губы, в шею… спустился к животу. Когда я ощутила его поцелуй на внутренней стороне бедра – выгнулась дугой от напряжения. Положила обе руки ему на голову, направляя…

– Таиииир, – вырвалось у меня протяжно.

Его руки были на моей груди, а язык – внутри меня. Каждое движение заставляло тело вибрировать. Но помимо физического удовольствия, я испытывала удовольствие моральное, а именно: невероятное чувство власти над мужчиной, который разместился у меня между ног.

Когда мы оба были в одежде, я зависела от Таира, но в постели именно он делал всё, чтобы удовлетворить меня.

Я знала: мне будет достаточно одной этой мысли, чтобы получить оргазм.

•••

Проснулась я на рассвете от еле слышных шорохов. Ревокарт пытался незаметно выскользнуть из постели. Увидев, что я проснулась, он усмехнулся и нежно поцеловал меня в плечо.

– Спи, – сказал. – Мне нужно ненадолго уехать.

– Куда? – спросила я как можно небрежнее, хоть моё тело мигом напряглось.