Саманта Янг - Город моей любви

— Дай знать, когда это закончится. У меня тут для тебя есть широкое плечо, на котором можно как следует поплакать.

— Может, у тебя появился бы шанс с ней, если б ты не болтал такую вот ерунду, — фыркнул Брайан.

Фил раздраженно засопел и обругал его. Поскольку это уже стало почти ритуалом, я рассмеялась и оставила их пререкаться.

— Вот и она, — заулыбалась мне Джосс, стоявшая за стойкой, когда я вошла в пустой бар. Но улыбка ее тотчас поблекла, когда она увидела мое лицо. — Что-то случилось?

— У меня сегодня были трудности с мамой. — Я огляделась, желая удостовериться, что мы действительно одни.

Я спустилась по лестнице к стойке и поднырнула под нее. Пройдя мимо Джосс, я услышала ее шаги, следующие за мной в маленькую комнатку для персонала.

— Что случилось? — тихонько спросила подруга, пока я запихивала сумку в свой шкафчик.

Я повернулась к ней, выбираясь из пальто, под которым открылась такая же униформа, как у нее: белая футболка без рукавов с неразборчивой надписью «Клуб 39» поперек правой груди и черные облегающие джинсы, визуально еще больше вытягивающие мои длинные ноги. Густая копна светлых волос Джосс была собрана сзади в неаккуратный хвостик, экзотические серые кошачьи глаза смотрели сочувственно, а пухлые губы плотно сжимались. Ее фирменная умная саркастичность так не вязалась с ненамеренной, но очевидной сексуальностью, что могла заинтриговать любого парня.

Ну да, мы были отличной парочкой. И получали хорошие чаевые.

— Мама упала с кровати, разбила свою последнюю бутылку джина и устроила обычную истерику, когда я отказалась принести ей еще. После того как она успокоилась, мне пришлось помогать ей собраться, чтобы выйти за выпивкой. — Я горько фыркнула. — А потом мне пришлось оставить Коула там.

— С ним все будет в порядке.

— Буду беспокоиться за него весь вечер, — покачала я головой. — Не возражаешь, если я оставлю телефон при себе?

Джосс недоуменно наморщила лоб:

— Конечно нет. Но ты же знаешь, каково решение этой проблемы?

— Фея-крестная?

— Да. — Уголок ее губ приподнялся. — Только вместо феи-крестной будет фея-дикарь в костюме.

Этого я не поняла.

— Брэден! Он столько раз предлагал тебе работу, Джо. Хоть на полный день, хоть на неполный. Просто согласись. Если пойдешь на полную ставку, то будешь работать днем и перестанешь беспокоиться о рабочих вечерах вдали от Коула.

Проходя мимо нее в бар, я изо всех сил старалась ощущать только благодарность, а раздражение тщательно игнорировать.

— Джосс, нет.

Она вернулась в бар вслед за мной, и я не глядя почувствовала: на ее лице появилось выражение ослиного упрямства, обычно приберегаемое для того момента, когда ей задают вопросы, на которые не хочется отвечать.

— Зачем ты тогда все это рассказываешь мне, если не желаешь ничего решать?

— Это не решение, — спокойно ответила я, повязывая белый фартук. — Это милостыня. — Я улыбнулась, чтобы смягчить удар.

Но подруга сегодняшним вечером улыбками явно не запаслась.

— Ты же знаешь, у меня очень много времени заняло осознание, что мы не можем все сделать в одиночку.

— Я не одна. У меня есть Коул.

— Ладно. — Джосс покачала головой и шагнула ближе ко мне. Я чуть повернулась навстречу, и мой желудок затрепетал при звуке ее голоса. — Я тебе все-таки скажу.

«Соберись, Джо».

— Как ты можешь принимать помощь Малкольма и всяких других парней и отказываться от дружеской?

«Потому что это совершенно разные вещи!»

— Это разные вещи, — мягко ответила я. — Это просто часть отношений с парнем, у которого есть деньги. Я многого не умею и не имею, Джосс. Я не так образованна, как Элли, и не писательница, как ты. Я всего лишь чья-нибудь девушка. Я хорошая девушка, и мой парень любит демонстрировать свою признательность щедростью в деньгах.

Меня поразила дикая ярость, загоревшаяся в глазах Джосс. Я автоматически отступила на шаг.

— Во-первых, в тебе есть гораздо больше, чем это. Во-вторых, ты понимаешь, что описываешь себя практически как пресловутую шлюху?

С тем же успехом она могла бы нанести удар под дых. Ее слова больно резанули меня, и я отпрянула, ощущая, как слезы щиплют глаза.

— Джосс…

Я увидела сожаление на ее лице, и подруга покачала поникшей головой:

— В тебе же намного больше, Джо. Как ты можешь радостно позволять людям думать о тебе такое дерьмо? Пока я не узнала тебя получше, то считала, что ты классная девчонка, только слишком гоняешься за деньгами. Я навесила на тебя ярлык совершенно ошибочно, но ведь так же думают все. А ты позволяешь им так думать. Ты знаешь, сколько раз мне хотелось отпинать Крейга по яйцам за то, как он говорил о тебе? Никто тебя не уважает, Джо, потому что ты не требуешь этого уважения. Я знаю правду всего год, и мне оказалось трудно с этим справиться. Не знаю, как справляешься ты. И сомневаюсь, что справляешься.

Смех и болтовня просочились в бар из-за двери, и Джосс отодвинулась от меня, готовясь принять первых клиентов. Я наблюдала за ней, чувствуя себя одной большой ссадиной, как будто с меня содрали верхний слой кожи и теперь я стою здесь голая и окровавленная.

— Я уважаю тебя, — мягко сказала Джосс. — Правда. Я знаю, почему ты делаешь то, что делаешь, и понимаю. Но вот слово от бывшей мученицы к нынешней… Преодолевай свою чушь и приходи за помощью.

В клуб вошли клиенты, и я повернулась к ним с широкой фальшивой улыбкой, словно минуту назад моя лучшая подруга не бросила мне в лицо все то, что я так боялась о себе услышать.

Вечер шел своим чередом. Я сумела задвинуть слова Джосс поглубже на задворки сознания и кокетничала с симпатичными клиентами, перегибаясь через стойку и шепча им на ухо, хихикая над их шуточками — хорошими или дурацкими, — и вообще притворялась, что прекрасно провожу время.

Банка с чаевыми наполнялась быстро.

Через две секунды после того, как симпатичный тридцати-с-чем-то-летний парень в дорогущих спортивных часах «Брайтлинг», уходя из бара, оставил мне свой телефон, Джосс оказалась рядом. Взбалтывая коктейль, она вопросительно наморщила лоб:

— Разве ты не рассказывала мне вчера вечером, как тебе нравится Малкольм?

Все еще чувствуя боль от недавнего сдирания кожи заживо, я равнодушно пожала плечами:

— Просто держу двери открытыми.

Она тяжело вздохнула:

— Мне очень жаль, если я задела твои чувства.

Не принимая извинение, даже не зная, готова ли это сделать, я кивнула в сторону стойки:

— Твой клиент ждет.

Остальную часть вечера я избегала разговоров с ней и постоянно проверяла телефон: не пытался ли Коул связаться со мной. Он не пытался.

Когда клуб закрылся и мы прибрались, Джосс зажала меня в угол, пока я одевалась.

— Одна головная боль от тебя, знаешь ли, — пробурчала она, натягивая свое пальто.

— Это худшее извинение, какое я когда-либо слышала, — фыркнула я.

— Я извиняюсь за то, что сказанное вышло таким прямолинейным. Но не извиняюсь за то, что сказала это.

Вытаскивая сумочку из шкафа, я устало взглянула на нее:

— Ты обычно не мешаешь людям жить их собственной жизнью. И никогда не совала нос туда, куда не просят. Мне это в тебе нравилось.

Теперь настала очередь Джосс фыркать:

— Ну да, знаю. Мне это тоже во мне нравилось. Но Брэден влияет на меня. — Она скривила губы. — За ним-то такое водится — совать нос в жизнь людей, которые ему важны, хотят они видеть там этот нос или нет.

Я ощутила, что боль от нашей предыдущей перепалки уменьшилась, словно теплый бальзам разливался по ране.

— Ты говоришь, что я тебе важна?

Джосс схватила свою сумку и решительно подошла ко мне. Дерзкое выражение ее серых глаз смягчилось, выдавая неожиданно сильные чувства.

— Ты оказалась одним из лучших людей, кого я знаю, и меня бесит, что сейчас ты в такой паршивой ситуации, но не позволяешь тебе помочь. Элли через пару месяцев после нашего знакомства сказала, что хотела бы, чтобы я больше доверяла ей. Я наконец-то понимаю, как ее, должно быть, это расстраивало. Она видела, что мне нужен друг, но я не позволяла ей стать им. Я ощущаю то же самое по отношению к тебе, Джо. Я вижу хорошего человека, у которого вся жизнь впереди, но который выбирает путь к неизбежному несчастью. Если я могу тебе помешать совершить те же самые ошибки, что сделала я, то я помешаю. — Она самодовольно ухмыльнулась. — Так что приготовься, я буду загонять тебя к счастью. Я научилась у мастера. — Ее глаза засияли предвкушением. — И он ждет меня на улице, так что я лучше пойду.

Джосс убежала, прежде чем я успела что-нибудь ответить на столь угрожающее заявление. Я не совсем поняла ее намеки, но знала, что она может стать самой целеустремленной особой в мире, если захочет. Мне же как-то не хотелось быть тем человеком, которого она поставила целью спасти.

Это даже звучало утомительно.

— Извини, Малкольм, я не могу.

Я ощутила, как сердце забилось быстрее, когда волнение прокралось в живот и принялось там изображать кикбоксера. Мне смертельно не хотелось отказываться от такого щедрого предложения. Обычно, как только я начинала говорить «нет», все шло под откос.

— Ты уверена? — спокойно переспросил он на другом конце линии. — Это же не раньше апреля. У тебя еще куча времени, чтобы найти кого-нибудь приглядеть за твоей мамой и Коулом на выходные.

Малкольм хотел свозить меня в Париж. Я хотела, чтобы меня свозили в Париж. Я никогда не выезжала из Шотландии и полагала, что не отличаюсь от большинства людей моего возраста в своем желании увидеть хоть немного мира за пределами того места, где выросла.

Но этого не будет.

— Я никому не доверю смотреть за ними.

По счастью, вздох Малкольма прозвучал не раздраженно и, к моему удивлению, за ним последовало:

— Я понимаю, детка. Не беспокойся на этот счет.

Конечно же, я беспокоилась.

— Ты уверен?

— Перестань, перестань, — мягко рассмеялся Малкольм. — Это не конец света, Джо. Мне нравится, как ты заботишься о своей семье. Это достойно восхищения.

Волна тепла и удовольствия поднялась от моей груди к щекам.

— Правда?

— Правда.

Секунду я не знала, что ответить. Я чувствовала облегчение оттого, что он так легко и спокойно отнесся к моему «нет», но все равно тревожилась. Только теперь по другой причине.

Моя привязанность к Малкольму росла день ото дня — вместе с надеждами.

Прошлое научило меня, что надежда — слишком хрупкая вещь, чтобы за нее держаться.

— Джо?

«Упс».

— Прости. Замечталась.

— Надеюсь, обо мне.

Я усмехнулась и подпустила в голос мурлыканья:

— Могу приехать сегодня после работы, чтобы загладить вину.

Голос Малкольма тоже зазвучал ниже:

— Уже предвкушаю.

Мы закончили разговор, и я уставилась на телефон в моей руке. Я все-таки надеялась.

Надеялась, что на этот раз все получится.

* * *

— По мнению Брэдена, я на тебя напала.

Я удивленно подняла взгляд, засовывая сумку в шкаф. Был вечер пятницы. Работа бара в самом разгаре. Я опоздала, так что у меня не было времени хорошенько поболтать с Джосс и Алистером, который взял на себя смену Крейга и уже занял место за стойкой. Я выскочила во время затишья между толпами, чтобы выпить сока и взять жвачку из сумочки.

— Пардон?

Джосс прислонилась к двери в комнатку персонала. Позади нее, в баре, грохотала музыка. На лице подруги читалось недовольство.

— Я рассказала Брэдену, что наговорила тебе вчера вечером, и он выразил мнение, что я напала на тебя и застала врасплох.

— Может быть, немножко, — улыбнулась я.

— Он также сказал, что мне еще учиться и учиться.

Это заслужило вскинутую бровь.

— Ему явно тоже.

— Угу, — раздраженно буркнула Джосс. — Он еще и смеется над синяком размером с мой кулак на своем плече. Самодовольный тупица. — Она пожала плечами. — К тому же он, возможно, был немножко вроде как прав.

Она выглядела такой смущенной и растерянной, что я чуть не рассмеялась.

— Джосс, ты пыталась быть хорошей подругой.

— Брэден говорит, надо действовать незаметно. В том числе ни в коем случае не употреблять слово «шлюха».

Меня передернуло.

— Да, было бы неплохо.

Джосс сделала шаг ко мне, вся ее самоуверенность будто испарилась.

— Вчера все получилось не так, как надо. Ты же понимаешь, да?

— Значит ли это, что ты не будешь продолжать совать нос в мои дела?