Лана Ричи - Горячий босс

Разбудил меня запах кофе. С трудом разминая затекшие ноги, я поплелась на кухню. Эрик, насвистывая, готовил завтрак. Увидев меня, он неодобрительно покачал головой:

– Ты бы хоть в порядок себя привела.

Я молча посмотрела на него, чувствуя непонятное опустошение. Его жена отсутствовала весь вечер, вернулась затемно. За это время он ни разу не позвонил и не написал. Более того, пусть он и знал, где я могла быть, неужели сложно спросить об этом хотя бы утром? Не говоря ни слова, я развернулась и ушла наверх. Через некоторое время я услышала, как внизу хлопнула дверь и завелась машина. Муж уехал на работу, а я снова легла спать. На этот раз – в нормальную постель.

Проснувшись, я увидела сообщение от Эрика: «Буду поздно». И все. Ни объяснения, ни ласковых слов. Я попыталась перезвонить ему, но телефон мужа был отключен. Спустившись вниз, я приготовила себе кофе, гадая, чем вызвано такое поведение.

Эрик вернулся очень поздно. От него ощутимо пахло виски. Галстук торчал из кармана пиджака. Поставив дипломат в угол, он кивнул мне и молча прошел на кухню. Я отправилась за ним:

– Ты ничего не хочешь мне сказать?

Он пожал плечами, доставая из холодильника бутылку пива:

– Мы с коллегами были в баре, обмывали мое повышение.

Повышение. Ну конечно.

Кажется, теперь я буду ненавидеть это слово.

– Мог бы и предупредить…

Он посмотрел на меня зло, почти с презрением:

– Я думал, ты в курсе. Разве не ты это «организовала»? И каков он в постели? Драл тебя половину вчерашней ночи?!

От возмущения я просто задохнулась:

– Ты… Ты…

Заплакав, я махнула рукой и пошла наверх.

Разве не сам он попросил меня о «помощи»? А теперь ведет себя так, будто я изменила ему с боссом по своей инициативе!

Я ушла в спальню для гостей и рухнула на кровать, заливаясь слезами от такой несправедливости. Эрик же даже не догадался зайти ко мне. Я слышала, как он ходит внизу, как поднимается наверх. Думала, что он отправится искать меня, не обнаружив в супружеской постели, но нет. Он просто лег спать.

Утром я встала намного раньше Эрика. На этот раз слез не было. Проспав всего несколько часов, чувствовала себя вполне отдохнувшей. Сегодня мне предстояло важное дело, откладывать которое я не собиралась. Нужно было исправить самую серьезную ошибку, которую я допустила.

Сборы не заняли много времени. Бессонная ночь принесла свои плоды: я поняла, как должна действовать. Теперь оставалось только надеяться, чтобы мой план не испортила какая-нибудь роковая случайность.

Я вошла в приемную, молясь, чтобы секретарша еще не пришла. Ее стол действительно пустовал, и я решительно направилась к кабинету директора. Зато сам Эванс был на месте, снова занимаясь какими-то документами. Я закрыла за собой дверь. Щелчок замка вывел его из задумчивости. Он поднял на меня глаза и удивленно спросил:

– Лиз? Зачем ты здесь?

Я медленно приблизилась к нему, остановившись в паре шагов от кресла всемогущего босса:

– Мне кажется, наша сделка получилась какой-то нечестной. Эрик получил должность. Я – удовольствие. Ты – ничего. Это несправедливо. Я пришла, чтобы исправить это.

Я начала развязывать пояс плаща, в котором пришла к нему. Не слишком подходящая одежда для теплого летнего дня, но у меня была причина выбрать именно его. Однако Эванс вернулся к работе и даже не поднимал головы:

– Чувство справедливости, долга? Как прекрасно. Но не нужно. Иди домой, Лиз.

В его голосе явно слышался сарказм. Я, наконец, справилась с тугим узлом:

– А если не только чувство долга?

Он, наконец, поднял голову, и я скинула плащ на пол. Под ним не было ничего. Только туфли на высокой шпильке.

По тому, как округлились глаза невозмутимого босса, я поняла: такого он точно не ожидал. Но немая пауза продлилась недолго: он стремительно вскочил и запер дверь кабинета на замок. Потом обернулся ко мне. В его глазах полыхала страсть. Они снова потемнели, как небо после заката.

– Лиззи, ты не перестаешь меня потрясать!

Я игриво улыбнулась:

– Правда? А я могу рассчитывать на ответное потрясение?

Он хищно улыбнулся:

– Конечно, дорогая. Надеюсь, и не раз.

Он сорвал с шеи галстук, бросив его на кресло, и прильнул к моим губам в жадном поцелуе. Его язык ворвался в мой рот, заставив меня таять от наслаждения. Руки заскользили по спине, изучая каждый изгиб, каждую клеточку тела. Я боролась с пуговицами его рубашки, стремясь поскорее почувствовать прикосновение его обнаженной кожи к своей.

Наконец, она упала на пол, и я принялась покрывать поцелуями его широкую грудь. Добравшись до плоского соска, я осторожно укусила его. Эванс охнул:

– Лиз! Что ты…

Мои руки уже справились с застежкой брюк, скользнули внутрь, и его слова превратились в стон. Скинув туфли, я опустилась перед ним на колени и ласково провела пальцами по возбужденной мужской плоти. Он снова охнул и вздрогнул под моими руками. Я слизнула выступившую соленую капельку, пробежала языком по всей длине и вдруг, удивляясь собственной смелости, взяла в рот, стремясь заглотить его как можно глубже.

Он застонал, запуская пальцы в мои волосы и прижимая голову ближе к себе. Я обхватила его ягодицы, чувствуя, как они сжимаются и расслабляются под моими руками, и принялась ритмично двигаться вдоль его могучего ствола, заставляя Эванса дышать быстро и взволнованно.

Глухой стон показал, что он уже почти добрался до вершины, но тут мужчина быстро нагнулся и поднял меня, усадив на край стола. Его пальцы вновь проникли в мое лоно, влажное, изнывающее от желания. Теперь пришла моя очередь стонать от наслаждения. Он осторожно укусил мочку моего уха:

– Боже, Лиззи, ты просто невероятна!

Ответом ему был новый стон, вырвавшийся из моей груди. Мои соски терлись о его кожу, набухая, будто готовые лопнуть вишенки, ждущие, когда их найдет чей-то жадный рот. И им не пришлось ждать слишком долго. Его губы скользнули по моей шее. Потом он слегка отстранился и обхватил губами сосок, лаская вторую грудь рукой.

Пальцы другой руки продолжали исследовать меня изнутри, на этот раз неторопливо и нежно. Я таяла под этими прикосновениями, растворяясь в океане его нежности. Напряжение внутри все возрастало но, когда оно стало совсем нестерпимым, он убрал руку. Однако разочаровываться мне не пришлось: одним мощным толчком он вошел в меня, заставив взорваться в ослепительном оргазме. Почти одновременно застонал и Эванс, отстав от меня на пару мгновений.

Он прижимал меня к себе, словно пытаясь защитить от всего на свете, а я полностью отдалась этим объятиям, мечтая не покидать их никогда. Немного остыв, я попыталась отстраниться от него. Но у Эванса явно были другие планы:

– Уже уходишь? Помнится, я обещал многократные потрясения!

Возражения явно не принимались, да я и не собиралась протестовать. В объятиях сильного и мужественного Дэвида Эванса я, наконец, поняла, чего мне так не хватало с Эриком. Именно этого ощущения надежности и защищенности. А еще – безудержной страсти, с которой он принялся целовать мои губы, словно только что не довел до исступления и бессилия. Под этими поцелуями я почувствовала, как во мне снова разгорается возбуждение.

Я обхватила ногами его бедра, стремясь прижаться плотнее, и почувствовала, что его плоть тоже не осталась безучастной. Мои руки блуждали по его груди, по могучим стальным мышцам. Поцелуй становился все более горячим и страстным, он словно стремился полностью поглотить меня, слиться в единое целое. Наконец, мне пришлось оторваться от его губ, чтобы перевести дух.

Он прошелся кончиками пальцев по моей щеке, отбросил с лица непокорную прядь волос:

– Лиз, ты просто охрененная! Ты сама-то это понимаешь?

Под его восхищенным взглядом я покраснела и поняла, что не знаю, что на это ответить. Мне еще никогда не доводилось вызывать такой неприкрытый восторг у мужчины. Но оказалось, что слова и не нужны. Он снова впился в мои губы, потом легко приподнял, помогая слезть со стола. Я разочарованно вздохнула, думая, что сейчас мне придется уйти. Но он просто развернул меня и вошел сзади, прижав грудью к полированному дереву.

У меня вырвался восхищенный вздох. Внутри он был горячим, большим и очень настойчивым, снова и снова вторгающимся в меня на всю глубину. Вскоре я полностью потеряла контроль над собой и могла только кричать от страсти. О том, что в приемной уже наверняка находилась секретарша, я даже не думала.

Просунув ладони между мной и столом, он взял мои груди в руки, мягко лаская их, теребя соски и приводя меня в безумное возбуждение. Когда он особенно глубоко вошел в меня, изливаясь в мое лоно, я почувствовала, что пол уплывает у меня из-под ног. Я распростерлась на гладкой столешнице, с трудом переводя дыхание.

Он прошелся цепочкой поцелуев вдоль моего позвоночника и медленно вышел из меня, вызвав новый стон. Потом развернул к себе и крепко поцеловал в губы:

– Я заеду за тобой вечером. Ты не против?

На мои глаза навернулись слезы:

– Конечно! Я буду ждать.

Я подобрала с пола плащик, вновь затянула пояс узлом и послала ему воздушный поцелуй:

– До вечера!

Когда я вышла в приемную, то увидела секретаршу, старательно делающую вид, что она увлечена бумагами. Черт… Кажется, мы были слишком шумными. Но вовсе не она заставила мое сердце вздрогнуть. В кресле для посетителей сидел Эрик, и его лицо горело всеми оттенками красного.

Вскочив на ноги, он подошел ко мне вплотную и прошипел:

– Чертова шлюха!

Я вздрогнула, но нашла в себе силы мило улыбнуться:

– И кто же уговорил меня ею стать?

Он просто кипел от злости:

– Ну, подожди! Вернусь домой…

– Только попробуй. Потеряешь не только новое место, но и работу вообще, – раздался голос у меня за спиной.

Я обернулась. В дверях стоял босс и сурово смотрел на своего подчиненного. Под его взглядом Эрик моментально съежился и побелел. С него слетел весь апломб. Еще раз улыбнувшись Эвансу, я покинула офис.

Прошел месяц с тех пор, как я бросила безвольного мужа ради его харизматичного босса. В тот же вечер я собрала вещи и перевезла их к Эвансу. Эрик сохранил свое новое место, но вряд ли продержится на нем долго. Руководитель из него получился крикливый и совершенно бесталанный. Кажется, он и сам это понимает.

Я по-прежнему каждый день жду своего мужчину с работы – слава богу, теперь он редко сильно задерживается в офисе. А если такое происходит и удерживает его рутина, а не действительно важные дела, мне достаточно просто позвонить ему и пообещать заехать в том же плащике. После этого он чаще всего мчится домой, как угорелый. Но сегодня мне не пришлось прибегать к таким приемам. Он приехал намного раньше, чем я ожидала его увидеть.

Я сама тоже только успела вернуться домой: ездила на встречу с адвокатом. Мы с Эриком разводимся, что естественно. Он изо всех сил пытается ставить мне палки в колеса, что меня сильно удивляет. Он использует любой повод, чтобы затянуть процесс, и его придирки ко всяким мелочам сильно портят мне жизнь. Кажется, именно этого он и добивается.

Сегодня адвокат сказала мне, что больше у него нет никаких причин, чтобы откладывать окончательное расставание. Я уже просто не верю: он непременно отыщет новую зацепку. Но надежда умирает последней: может, мой все еще законный муж все-таки одумается, и оставит меня в покое?

Как бы то ни было, встреча с адвокатом сильно утомила меня, и я была очень рада, когда в дверях появился Эванс. Тем более, что он просто лучился от счастья. В его руках я увидела огромный букет роз и чуть не заплакала от счастья. Пусть такие приятные сюрпризы он делает мне достаточно часто, но привыкнуть я еще не успела, и постоянно бурно на них реагирую.

На этот раз он вручил мне букет с особенной торжественностью. Я даже попыталась вспомнить, не пропустила ли какую-нибудь дату. Нет, вроде бы совершенно обычный день.

– Спасибо, милый. По какому поводу?

Он пожал плечами:

– Мне кажется, повод будет. Но это решать тебе.

Я недоуменно вскинула брови, но решила подумать об этом позже. Сейчас я была слишком рада видеть его. Я прошла на кухню и выбрала самую большую вазу: кажется, в нее он должен поместиться. Наклонившись понюхать цветы, я заметила небольшую коробочку, скрытую бутонами, и тут же забыла о букете.

Трясущимися руками я достала шкатулку и открыла ее. На черном бархате блестело изящное кольцо, украшенное россыпью мелких бриллиантов. На мои плечи легли сильные мужские руки:

– Лиз, ты станешь моей женой?

Я развернулась и бросилась ему на шею, не пытаясь сдержать слезы:

– Да, Дэвид, конечно, да!

Он обнял меня, слегка отстранился и поцеловал в губы. Потом забрал коробочку, вынул кольцо и сам надел на мой палец.